Совершенный флотер

Маккин молча скосил взгляд, но, чтобы понять, Аркаше и не нужен был его ответ.

— Не собираюсь распыляться на всякие объяснения. Я уже к тебе прилипла. Знаешь Аркашу? Она репей. А еще она самая-пресамая приставучая, а потому зовется Командир Репей. А сейчас Командир Репей переквалифицируется в Капитана Очевидность и нудно повторит бесспорную истину: что бы ты ни говорил, а держаться я буду к тебе так близко, как только смогу. — Она с угрожающим видом вскинула указательный палец, чуть не ткнув Макки в нос. — Усек?!

— У... усек. — Маккин, видимо, впечатлившись, непроизвольно выпрямил спину и прижал руки к бокам, будто воин, выказывающий неоспоримое уважение своему командующему.

— Правильно. С Командиром Репей вообще спорить не советую. Кошмарище! У тебя и на лбу след от удара!

— Это, — Маккин, улыбнувшись, потер покраснение, проявившееся чуть повыше бровей, — от тебя досталось. Мощно припечатала затылком.

— А, точно. — Аркаша смутилась. — Извини.

— Сам виноват. Неприлично хватать девушку без ее согласия. Правда, миледи?

— Истинно верно, сударь. — Она издала нерешительный смешок, все еще с тревогой поглядывая на щеку Маккина. — Ты поэтому пропустил «травки-муравки»?

Юноша, смущенный ее пристальным взглядом, поспешно прикрыл щеку.

— Настроение было так себе. Да и находиться в толпе не очень приятно. Вот и решил снова наведаться на озеро в зоне Вечной Весны. Вода успокаивает.

— Лучше бы в медпункт пошел, — пробурчала Аркаша. Внезапно в ее голове что-то вспыхнуло. — Пара Немезийского тоже проводилась на территории Вечной Весны. — Она задышала чаще. — Как далеко находится твое озеро от пропасти?

— Какой пропасти?

Аркаша напряженно оценивала недоуменное выражение на лице русала.

— С... бревном. Большая такая пропасть в глубине леса. На другом краю обитает целое скопище несносцев. — Она помолчала, а потом добавила: — И пакли.

Маккин, задумавшись, покачал головой.

— Наверное, это все в другой стороне. Потому что на пути к озеру мне никогда не приходилось преодолевать никакие пропасти.

Лжет? Говорит правду? Маккин Моросящий ведь не может быть тем существом, что охотится на нее? Нечто из Туманного Лабиринта обладает алыми глазами, в которых время от времени вспыхивают желтоватые огни, а его рост не меньше трех метров. (Если, конечно, это не тот, кто может поднять свое тело на такую высоту и парить). Однако русал умеет превращать свой хвост в ноги. Кто знает, как еще он способен трансформироваться?

Нет! Нет! И еще раз нет!

Аркаша, гнетенная муками совести, скривилась. Подозревать Маккина — это неправильно. От ее глупых умозаключений пованивало паранойей.

И откуда эта паническая атака? Наверняка все это — одна большая глупость. Да и существовало ли на самом деле страшное Нечто? Может, и правда галлюцинации? Луми никого не встретил в Туманном Лабиринте, а Момо никого не видел там, у поваленных деревьев.

Она поежилась, раздумывая, сколько беспокойства может причинить друзьям, если будет беспричинно всех подозревать.

— Ты почему раздетая ходишь? — спохватился вдруг Маккин и принялся стягивать с себя кофту. — Дрожишь ведь! Не вздумай заболеть!

— Я вся потная. — Аркаша попыталась воспротивиться заботе, но кофта, в конце концов, все же оказалась на ее плечах. А раз она сама не пожелала сунуть руки в рукава, Маккин просто укутал ее, а рукава обвязал вокруг девичьей талии.

— Тем более нельзя вспотевшей по холоду бегать, — авторитетно заявил он, с удовлетворением осматривая результат своих трудов. Аркаша теперь походила на тщательно упакованную посылку.

— Нет, я к тому, что могу испачкать твою кофту, — вяло пробормотала девушка, упиваясь чужим теплом, сохранившимся на одежде русала.

Маккин закатил глаза.

— Миледи сегодня чересчур строптива.

— Ага. А ты будто только сейчас заметил. — Аркаша, усмехнувшись, дернула подбородком, указав на поврежденный лоб парня.

— Выглядишь усталой. Профессор Немезийский на паре неплохо над вами поизмывался?

— О, это было нечто, — возбужденно откликнулась Аркаша. Она рассказала русалу о пережитом унижении, устроенном Ваниль и Нарисой (при упоминании прилюдного оголения уши Маккина запунцовели), о командной работе с Викторией и Лакриссой, а затем и о падении в пропасть вместе с Ровеном Шарора. Правда подробности дальнейшего пребывания ее и Момо на дне пропасти Аркаша пропустила. Сообщила лишь, что их очень быстро спасли Роксан и Луми.

— Без приключений не обходишься? — Маккин присел прямо на землю. — Какие-то умные слова тебе говорить, полагаю, бесполезно? Взывать к благоразумию — тем более?

— Да я себя вроде как благоразумной считала. — Аркаша хотела всплеснуть руками, но они все еще были зафиксированы на боках рукавами кофты Маккина. — Хотя... бывает, проскакивают у меня сомнения.

— Ну-ну. Говоришь, тебя демон спас? — Правая бровь Маккина дернулась. — Странный порыв для демона. Очень-очень странный. Такие сущности обычно не спасают, а добивают.

— Может и так. Но Момо... Ровен Шарора — студент Сириуса. Он отличается от других.

Маккин, стоя на коленях, внезапно приподнялся и заглянул ей под челку.

— Твои интонации смягчились. Похоже, ты хорошо к нему относишься. Думал, ты не выносишь демонов. Как и я.

— Да, а конкретно Томаса Багро! — Аркаша стушевалась. Неужели у нее и правда меняются интонации, когда она говорит о Момо? — Твое отношение понятно, ведь ты ненавидишь демонов.

— Потому что они не боятся русалов с севера и могут напасть при любом удобном случае. И Багро уже не раз это весьма наглядно продемонстрировал.

— С Багро все ясно. С другими демонами я не общалась, но хорошее впечатление они на меня и издалека не произвели. Но Момо и правда другой. Возможно, это все влияние Грегори. Поэтому-то он и спас меня. Уважение к старосте или еще какие-то причины, но, несомненно, связанные со старостой, не позволили ему бросить меня в беде. — Аркаша осеклась и нерешительно пробормотала: — Да. И Грегори бы расстроился, если бы чарбольная команда Сириуса лишилась бы нового члена команды.

— Чарбольная? Аркаша! — Маккин схватил ее за плечи. — Ты все-таки влезла в это?!

— Мне... — Она задохнулась от нахлынувших воспоминаний. — Удалось пройти испытание. Сегодня. Я прошла его еще до пары Немезийского. И теперь я в команде.

— Аркаша...

— Но я хочу! Только что закончилась тренировка. Мы сыграли друг против друга. Без Наложения, а как в обычный баскетбол. И это было так здорово, понимаешь? Здорово!

Губы Маккина вытянулись в тонкую ниточку.

— Если... тебе нравится, то я... Ладно, я в любом случае не вправе тебе указывать. И... Грегори. Он капитан. Он не даст тебя в обиду.

— Последняя фраза была вопросом или утверждением? — Аркаша громко шмыгнула носом и ткнулась лбом в грудь юноши.

— Ты не владеешь магией. — Последняя отчаянная попытка воззвать к разуму девицы.

— Да, фигово. Но я попробую обойтись без нее. Эй, Макки, не поможешь с прической? Коса крутая, но у меня голова начинает болеть, если волосы не свободны. — Аркаша повернулась к русалу спиной. — Расплети, пожалуйста.

— Позволяешь прикоснуться к своим волосам? — неуверенно спросил он.

— Э? Ну да. — Аркаша удивленно покосилась на него через плечо. — Как ты расплетешь косу, если не будешь меня касаться?

— Касаться тебя... — Маккин неожиданно резко отпрыгнул назад, налетев спиной на гущу кустов.

— Ты чего? — опешила девушка.

— А... я... тут насекомое какое-то перед глазами промелькнуло, — пролепетал он. Его уши налились насыщенным алым цветом. — Испугался слегка.

— Тебе ли насекомых бояться? — поддела его Аркаша. — Дубль два. Помоги. А потом неплохо было бы перехватить чего съестного.

Судя по тяжелому вздоху, задача перед Маккином стояла нелегкая. Аркашу так и подмывало спросить, чего он тушуется, но парень, скорее всего, снова бы смолчал.

Все десять минут, потраченных юношей на сражение с замысловатым плетением, созданным Шаньян, Аркаша терпеливо стояла без движения, отстранено рассматривая охваченные растительностью стены Туманного Лабиринта вдали.

— Готово. — Маккин с облегчением вытер пот со лба. — Словно бомбу обезвреживал.

— Мне обидеться или издевательски похохотать?

— Начни с издевательств и хохота.

— Я вообще-то человек добрый и издеваться не умею.

— А я бы сказал, что... — Маккин замолчал.

— Сказал? Что сказал бы? Эгей, ты чего?

— Твои волосы... — Маккин во все глаза смотрел на нее.

— Что? — заволновалась Аркаша. — Грязные и пропитанные потом? Ужасно выгляжу, знаю. Срочно в душ.

— Нет. — Русал дернул головой и нервно огладил подбородок. — Твои волосы стали длиннее.

— Не удивил. Волосы имеют свойства расти.

— Не так. Они стали намного длиннее.

— Да ну? — Аркаша обернулась, словно так можно было увидеть, что происходит с ее шевелюрой. Волосы, конечно же, последовали за движением головы. Опомнившись, девушка завела руку за спину и на мгновение остолбенела. Раньше рыжие кончики свисали чуть ниже лопаток, сейчас же волосы доходили до талии. — Чума!

— И они стали пышнее и... — Макки сощурился, — ... ярче?

— Тебе виднее, — растерянно пробормотала Аркаша, прижимая кончики волос к талии. Рассмотрев поближе один из рыжих локонов, она убедилась, что это действительно были ее волосы. Не иллюзия, не галлюцинация и даже не паричок, невесть как оказавшийся прикрепленным голове. Ее родная слегка кудрявившаяся шевелюрка. — И что это было вообще? В смысле... как?..

Аркаша взволнованно вдохнула и так и осталась стоять с надутыми щеками.

— Чье-то колдовство? — Маккин, казалось, был обеспокоен намного больше своей пострадавшей соседки. — Думаешь, это какое-то заклинание?

— Без понятия. — Аркаша провела пальцами по своей густой шевелюре — мягкой и послушной. — Не ты постарался? Типа волшебное русалочье касание обеспечивает рост и шелковистость вашей лысинки.

— Это что, реклама сейчас была?

— Пиар-ход-раскрутка! — Аркаша энергично щелкнула пальцами.

— Ну с таким пиар-менеджером мне успех обеспечен. А теперь серьезно: я подобным волшебством уж точно не владею.

— Тогда это Шани учудила? Или кто-то еще?

— Надеюсь, это не проклятие.

— Так, отставить пессимизм! Мне еще с этой волосней жить!

— Прости. Я и правда перегибаю палку. Да и нагнетать обстановку тоже умею. Не самая хорошая моя черта. Но знаешь, хоть я и сказал, что это может быть проклятием, также добавлю, что ты стала выглядеть лучше.

— Да я вообще симпатюля. — Аркаша скорчила рожицу.

— И это тоже. Но я имею в виду, что от тебя так и пышет бодростью. И на щеках цвет появился. Ты словно успела хорошенько отдохнуть и теперь полна сил.

И то верно. Игра против Джадина, Роксана и Момо должна была забрать последние силы. И она четко помнила соленый привкус пота на языке, жар изнурительной победы на коже и неприятное покалывание в коленных чашечках, предвещавшее стойкую ноющую боль. Сколько времени прошло с тех пор, как она покинула спортивный зал Сириуса? Полчаса, не больше. А Аркаша чувствовала себя прекрасно.

— А что, мне даже нравится это проклятие. — Девушка пару раз подпрыгнула на месте. — Совершенно не чувствую усталости.

— Наверное, нужно посоветоваться с кем-нибудь из преподавателей, — предложил Маккин. — Директора отвлекать не хочется. Кто у нас наиболее лояльный помимо Скального?

— Немезийский неплох. В помощи точно не откажет. — Аркаша освободилась от рукавов кофты и принялась поспешно и весьма небрежно вновь заплетать свои слегка изменившиеся волосы. — Если поразмыслить, мне грех жаловаться. Чувствую себя прекрасно. Но давай, прежде чем сходить с ума от неизвестности, сначала искупаемся и покушаем. Ох, и как теперь это дело под капюшон затолкать? Не пойду же я в открытую по общаге разгуливать, а до комнаты еще нужно четыре этажа преодолеть.

— Ладно, я пойду первым. Ты за мной. — Маккин решительно начал продираться сквозь кустарник.

— А как же ты? Отдал мне свою кофту, а сам? Ты ведь тоже не особо мелькать любишь.

— Меня больше волнует, чтобы тебя никто не увидел. Остальное неважно. Еще несколько полных ненависти взглядов я вполне могу стерпеть.

Похоже, у Аркадии Теньковской появился свой личный рыцарь. Послушно следуя за широкой спиной, Аркаша клятвенно пообещала себе, что обязательно когда-нибудь отплатит Маккину за его самоотверженность.

К счастью, им повезло. К главной лестнице незаметно подобраться было невозможно, потому что пришлось бы проскочить мимо широко распахнутых створок двери, ведущей в общую гостиную. Из помещения как раз раздавался мощный бит (и где только успели раздобыть музыкальный центр?) и слышались голоса. Кто-то очень рьяно пытался перекричать музыку. А холл пустовал. На пути же к узкой лестнице, приютившейся за стеной справа от входа, никто их не потревожил. Ступени были непомерно высокими и предназначались скорее для четкого марша, чем для суетливого бегства. На узеньких оконцах, встречающихся через каждые десять ступеней, кое-где висела полупрозрачная надорванная по краям паутина. Эту тайную лестницу Аркаше показал Маккин — мастер поиска альтернативных путей, — и она частенько пользовалась ею, когда нужно было очень быстро скрыться от любопытных мальчишеских глаз местных жителей. Наверное, в этом и заключалась главная причина того, что за пару дней проживания в мужской общаге Аркашу так ни разу и не разоблачили. И холеная маскировка тут совершенно ни при чем.

Комната четыреста семнадцать встретила их запахом дынных булочек, кисловатым ароматом раздавленного крыжовника и танцующими Аркашиными носками.

Система из розовых и светло-зеленых полосок на хлопковой поверхности, которая обычно благополучно умещалась на ноге, ныне всецело господствовала на чьей-то маленькой мохнатой голове. Ну как, чьей-то. Голова-то была как раз очень даже знакома всем. Пестрый носок расположился на черно-белой макушке сурового Гучебея Фонвизина де Скаляри Шестого наподобие колпачка для сна. Свисающий мысок лихо крутился из стороны в сторону, а скунс, стоящий на задних лапах и упирающийся передними в край Аркашиной кровати, дергал попеременно то хвостом, то головой, придавая еще большую скорость своему носку. Судя по частоте дерганий, Гуча пытался подстроиться под ритм доносящейся из-за стены музыки — мощного рока, от которого подрагивали стекла. А еще зверька нещадно покачивало, отчего он периодически утыкался носом в покрывало.

Рядом с Гучей бойко отплясывал Шаркюль. Комендант общежития, в отличие от скунса, не ограничился одним позаимствованным из Аркашиной сумки предметом одежды. Разноцветные носки увешивали его как гирлянды елку: по одному на треугольных ушах, парочка торчала из-за шиворота, кислотно-желтый болтался у самого подбородка словно слюнявчик. В руках гоблин сжимал узорчатые комки из носков и тряс ими как маракасами. И, надо заметить, чувство ритма у него было намного лучше, чем у Гучи. Хотя и качало его ничуть не меньше.

— Офигеть... — Аркаша застыла на пороге, пока Маккин поспешно закрывал за ними дверь.

Первым ребят заметил Шаркюль. Вскинув руки вместе с комками из носков, он всхрапнул:

— С-хр-сам-хр-ка Ар-хр-ка-хрш-и!

А затем громко икнул.

Аркаша обвела зорким взглядом комнату. А вот и оно. На стуле, отодвинутом на приличное расстояние от стола, лежала ламинированная картонка с расписанием занятий вводной недели, а на ней — матово-белая емкость, похожая на термос. Картину завершали две миниатюрные чарки.

— До... ик!.. Доча! — Гуча предпринял попытку оттолкнуться от края кровати и встать на все четыре лапы, но завалил выполнение маневра уже на первой секунде. Вместо лап пол поприветствовала морда скунса. Краешек носка печально приютился рядышком. — Ик!.. — Рывок и прямо-таки героическое восстание: Гуча приподнялся и более или менее закрепился на передних лапах, хотя задние продолжали разъезжаться в стороны. — Доча… Ик! А я... ик!.. на работу устроился! В библио… ик!.. теку.