шИзофрЕния

– Знаешь, а достань-ка фонарик, он у меня в боковом кармане лежит, мало ли, вдруг пригодится.

Оператор раскрыл ее рюкзачок и аккуратно стал перебирать попадающиеся вещи: косметичка, блокнот, небольшая аптечка, кошелек, паспорт с ж/д билетами, пресс-карта, отдельно упаковки «Адреналина» и «Афобазола», диктофон, флешка, связка ключей, пара-тройка разноцветных ручек, камера в чехле…

– Что-то я фонарик здесь не вижу, Ань, – невинно проговорил Коля.

– Балда ты, Коля, я же сказала – в боковом кармане, – усмехнулась Аня и, перегнувшись назад, быстро извлекла из рюкзачка складной металлический фонарик. – Эх, хочешь, чтобы было сделано хорошо, делай все сама.

После небольших сборов, корреспондентка и оператор выпрыгнули из «Газели». Аня покровительственно положила руку на плечо Коли и, на редкость приветливо посмотрев на водителя, распорядилась:

– Борис Евгенич, пока я с моим оруженосцем Николаччо буду на разведке, ты бы спрятал нашего железного росинанта. Хотя бы поставь его между вон той кучей со строительным мусором и забором.

– Ага, – понимающе кивнул головой Евгенич и на прощание помахал им рукой, наблюдая за тем, как Аня вместе со счастливым от своей новой «должности» Колей исчезает за одним из сумрачных краснокирпичных зданий.

* * *

Несколько крупных дождевых капель скатилось по изогнутому козырьку, напоминающему по форме пасть мифического огненно-алого дракона, над широкой черной железной дверью и упало Ане на руку. Она сморщила носик и взглянула на Колю, который увлеченно рассматривал творения неизвестных художников, превративших чернеющие решетчатые дыры двух окон чуть выше козырька в драконьи глаза и изобретательно нарисовавших баллончиками с краской его воинственную морду размером в два этажа.

– Оригинально, – оценил оператор.

– Для клуба «Деймос» в Усть-Гилинске, наверно, да, – небрежно сказала Аня, подошла ближе и решительно дернула за ручку двери, но та не открылась, а только откликнулась металлическим эхом в пространстве, скрытом за ней.

– У меня такое чувство, что здесь никого нет, – предположил Коля.

– Может, оно и к лучшему, есть пока возможность осмотреться, – заметила корреспондентка и неторопливо направилась вдоль трехэтажного здания, изучая его на предмет возможных ходов внутрь. Но как назло все окна на первом этаже были капитально заделаны кирпичами, а на втором и третьем – в них «красовались» черные железные листы. Повернув за угол, Аня увидела перекореженную лестницу, частично отставшую от стены, которая вела на второй этаж к маленькой дверце с навесным замком.

– Еще один оригинальный вход в «Деймос», – пошутил Коля, приблизившись к лестнице вслед за ней.

– Что ж, им и воспользуемся, – предвкушая авантюру, проговорила Аня. Немедля она тут же отыскала увесистый булыжник и подняла его с земли. Потом подошла к лестнице и проверила ее свободной рукой на прочность:

– Меня выдержит.

– Но, Ань… – безрезультатно попытался остановить ее Коля.

– Держи камень, когда я залезу наверх – передашь, – долго не думая, Аня всучила оператору булыжник, а сама стала аккуратно вскарабкиваться по мокрой шатающейся лестнице наверх. Добравшись до изрядно сырой и ржавой площадочки перед дверцей, корреспондентка, стоя на корточках, наклонилась к оператору, который, вытянувшись в полный рост, отдал ей булыжник. Ловко балансируя на ненадежной опоре, Аня одной рукой схватилась за выступ у дверцы, а другой со всей силы врезала булыжником по навесному замку. Безрезультатно. Еще удар. Замок не поддался. Корреспондентка чуть помедлила, вдохнула и на выдохе напрочь вышибла из дверцы последнюю преграду для входа в «Деймос».

* * *

Все межэтажные перекрытия здания, бывшего в советские времена гибридом цеховых и кабинетных помещений, оказались полностью разрушены. Остались в сохранности только угловатые металлические колонны, грубо вонзающиеся в бесконечно высокий потолок клуба «Деймос» по всей его площади. На уровне второго этажа необъятное помещение опоясывал узкий балкончик, явно сделанный для того, чтобы можно было изнутри добираться до решетчатых окон-глаз дракона и оттуда отслеживать нежеланных посетителей клуба.

Аня осветила ближайшее от себя пространство, выхватив фонариком метра три от подножия винтовой лестницы, по которой она только что спустилась с балкончика на первый этаж «Деймоса». В мягком свете фонарика стала видна зона отдыха с низкими диванчиками и столиками, сделанными талантливыми умельцами из металлических фрагментов от каких-то приборов-конструкций и раскрашенного кривого стекла.

– Креативненько, – шепотом отметила Аня и, легко ступая по бетонному полу, отправилась осматривать утрированно-технократичный интерьер «Деймоса». Справа от места, где располагались диванчики, были установлены холодильники с богатым запасом люксовых спиртных напитков. А в полутора метрах от них даже оказался импровизированный бар со стойкой и изогнутыми стульями для хозяев и гостей, по традиции созданных из металла и пластмассы, найденных на заводских задворках. Посветив фонариком на поверхность барной стойки, корреспондентка в нескольких местах заметила рассыпанный белый порошок, забытый тут кем-то впопыхах.

– Ну да, – с издевкой в голосе произнесла она, – естественно.

За зоной отдыха следовало огромное свободное пространство, предназначенное для танцев. Оно плавно переходило в небольшую сцену с низкими подмостками, а по ее бокам располагались гигантского вида динамики. Стены «Деймоса» по уровню первого этажа украшали граффити, местами превращающиеся в изображение полета серебряных, зелено-алых и золотых драконов. Слева от танцплощадки Аня увидела диджейский пульт с вертушками. Освещая себе дорогу фонариком, она обошла его, оценивая на взгляд ультрамодный дизайн, и вдруг приметила на полу под пультом какую-то крупную тканевую вещь. Корреспондентка чуть наклонилась и посветила на нее: это была полурасстегнутая синяя спортивная сумка «Adidas», из которой виднелись пачки денег со знаком «евро».

– А… Ань… А-нь-ня!.. – по неохватному помещению клуба «Деймос» прокатился невнятный крик Коли с улицы. Следом по дверце на втором этаже, через которую корреспондентка проникла в здание, стукнули несколько маленьких камушков. От неожиданности Аня дернулась и налетела на диджейский пульт, нажав на какие-то кнопки.

– Вот… блин! – выругалась она и, даже не тронув находку, тут же поспешила к выходу. Тем временем динамики за ее спиной зашипели, готовясь разродиться полноценным звуком. Уже приближаясь к винтовой лестнице, Аня как назло споткнулась о забытую тут кем-то женскую бело-серебристую туфлю. Посветив на нее фонариком, она почувствовала что-то смутно знакомое, но вспоминать и разбираться было некогда. Мгновение спустя, Аня уже выбиралась на улицу, слыша краем уха, как клуб «Деймос» обволакивает песня группы «Агата Кристи» «В интересах революции»:

…Налейте крови, бокалы синие пусты

Давайте выпьем за обаяние борьбы

За идеалы, мы их ковали на огне

За ваших дочек, которых я возьму себе

В Интересах Революции

В Интересах Революции…

* * *

Они возвращались в обход, огибая давным-давно заброшенные строения, уже наполовину увязшие в неровном местном рельефе, минуя парочку почти истершихся заводских башен и что-то наподобие котельных, уничтоженных переменчивой погодой и временем.

– Несколько машин, по-моему, приехало. Шумно больно… стало… – вещал Коля Ане, сосредоточенно идущей впереди него.

– Хорошо бы там был Алексей, – отвечала она.

– Да ну… то есть… он же… они ж поймут, что мы были в «Деймосе»…

– Неважно, – Аня притормозила в двух шагах от дороги, по которой «Газель» TV-O с полчаса назад приехала на заброшенный завод, и твердо сказала: Коля, нам нужен Алексей Куманин… для репортажа.

– Эээ… Черт! – оператор резко обнял Аню и вместе с ней нырнул за влажный остов здания. Мимо них в сторону Усть-Гилинска на большой скорости пролетели серо-серебристый «Lexus» и алый спортивный «Porsche».

– Пусти! – Аня вырвалась из объятий Коли и побежала к проему в заборе, за которым Евгенич должен был спрятать «Газель».

– Аня!.. – растерялся оператор. Но корреспондентка уже успела исчезнуть за разрушающейся кирпичной стеной. Через миг Коля тоже обогнул забор и увидел ее, суетящуюся около «Газели».

– Куда он, черт возьми, делся!? – она была в ярости.

– Борис Евгенич! Боря! – позвал Коля. Но никто не откликнулся.

– Он в Деда мороза решил с нами поиграть! Может, с пятидесятого раза выйдет! Придурок! – зло ругалась Аня. Тем временем Коля, пройдя мимо кучи со строительным мусором, вышел в центр дворовой площадки и попытался в сгущающихся сумерках разглядеть среди окружающих краснокирпичных зданий крупную фигуру водителя. Но так ничего и не высмотрев, развернулся и вскрикнул от ужаса:

– О Боже!!!

Аня медленно обошла мусорную кучу: тело Евгенича было распластано на битых кирпичах, а из его виска торчал окровавленный железный штырь. Посильнее натянув кожаную перчатку, корреспондентка осторожно наклонилась и дотронулась до полусжатой ладони водителя – из нее вывалился смятый окурок «Примы».

– Коля, дай мобильник! – скомандовала Аня, подойдя к пребывавшему в шоке оператору.

– А т-т-твой?..

– У меня уже двое суток нулевой баланс, пополнить никак не могу. Ну, скорей!

– А-а-а… Да, держи…

– Надо срочно вызывать сюда Дятлова, – констатировала Аня, выдернув из ватных Колиных рук телефон, и сразу же стала набирать номер следователя, сверяясь с записью в списке контактов своего мобильного, который только что включила.

Глава 8. Разоблачения

– И на кой черт вас туда понесло?.. – как бы риторически спросил Дятлов, снова принимаясь выстукивать казуистические словеса на клавиатуре. Аня, в одиночестве сидящая на банкетке в кабинете следователя, запахнула кожаную куртку и поближе придвинулась к обогревателю, пару раз сжав и разжав руки в перчатках:

– Понимаете, мы же люди безвольные, с заданиями шеф-редактора спорить не можем…

– Правда? – Дятлов хитро посмотрел в ее нежно-голубые глаза.

– Максим Викторович…

– Верю, – прищелкнул языком.

– Я хочу сказать… спросить, какие нас ждут последствия?

– А Вы на какие рассчитываете? – Дятлов встал и прошелся туда-обратно по кабинету, снял форменный пиджак и повесил его на спинку своего кресла.

– На… самые лучшие, конечно, – Аня обворожительно улыбнулась.

– Что ж, это правильно, – следователь снова сел в кресло. – Ну, и где ж Ваш паспорт, Анна?

– Но… мы же с Вами уже про это говорили, – корреспондентка несколько смутилась. – Я его дома оставила. У меня с собой только пресс-карта.

– Ах, да-да-да… Тогда еще раз назовите мне себя.

– Анна Владимировна Александрова, полных лет… 25, проживаю в областном центре. Работаю на TV-O корреспондентом.

– Бла-бла-бла, – Дятлов искоса следил за Аниной реакцией.

– Простите?

– Ничего-ничего, я сверяюсь с записями.

– А еще долго? Просто, гм, мы никак не думали, что нам придется вот так задерживаться…

– С трупными историями? – грубо пошутил следователь.

– А-э-а… наверно, да. Я… я… я не понимаю, зачем они убили Бориса Евгенича!? – воскликнула Аня.

– Это дело следствия – понимать.

– Ага…

– И… всему свое время, Анна. Когда будет надо, я Вас отпущу… К тому же, думаю, что срочной необходимости готовить репортаж про Рябинина у вас больше нет, – Дятлов развернулся к ней.

– Почему это?.. Нет, ясно, что мы опоздали, конечно, но это ничего не отменяет…

– Обстоятельства существенно изменились. Господин Куманин сегодня вечером добровольно подал в отставку с поста мэра Усть-Гилинска. Завтра об этом будет объявлено официально. Я уже дал знать Вашему руководству по электронке, что наши комментарии по убийству Рябинина будут скорректированы и даны позже.

– Но как так!?

– Вот так.

– Странности какие-то…

– Усть-Гилинск ими полон, – Дятлов встал, вновь прошелся и сел рядом с Аней на банкетку. Смотря на нее сверху вниз, следователь усмехнулся и сказал:

– Ну, на кой черт вас туда понесло?..

– Кхм, записанный на камеру разговор с Алексеем Куманиным о Рябинине мог бы скомпрометировать Куманина-старшего, ну, мы и поехали в клуб «Деймос» искать этого Алексея. Только не спрашивайте: зачем? Это была идея нашего шеф-редактора Гали… Галины…

– Ох, понимаете, Аня… Скорее всего, Алексей Куманин причастен к убийствам Рябининых и исчезновению денежных средств. Вот те самые шестьсот тысяч евро, обнаруженные Вами в клубе «Деймос», это только малая часть из украденного у… ну, Вы понимаете… На данный момент органы крайне активно занимаются поиском Алексея и его друзей. А вы их, Аня, спугнули, – он замолчал и стал испытующе смотреть на нее. Она сглотнула слюну и в нерешительности отвела взгляд.

– Мы… я… не хотела Вам навредить, Максим Викторович, – голос у нее задрожал.

– Всё в порядке, успокойся, – неожиданно ласково сказал Дятлов и провел рукой по ее лицу. Аня робко взглянула на него:

– Но Вы же сказали…

– Никак не могу тебя разгадать. Кто ты, Аня? – он приблизил свое лицо к ней, так что она почувствовала смесь запахов его тела и табака, и еще немного аромата мужских духов «D&G». Вытянула свои губки и дотронулась ими до его теплых губ. Дятлов провел языком по ее рту и проник внутрь.

Отвечая на поцелуи следователя, Аня страстно ухватилась руками в кожаных перчатках за его крепкие плечи, обтянутые тонкой тканью рубашки, одновременно чувствуя, как его мягкие ладони скользнули по ее талии, груди под курткой и свитером, сползли вниз, к бедрам, пытаясь пролезть под облегающие джинсы. Его тело становилось все ближе и рельефнее, а ее изогнутая нога уже была закинута на банкетку. Мало места. Чертов обогреватель. Шум в коридоре около кабинета. Дверь открылась.

– Не, по-любому я не вовремя, – раздался издевательский голос Александра Петровича. Дятлов отпрянул от Ани.

– Подожди за дверью, – зло скомандовал следователь.

– Макс, дело крайне срочное…

– Я сказал.

Александр Петрович вышел, оставив незадачливую парочку наедине. Аня выпрямилась и начала поправляться. Дятлов молча встал и прошел к креслу, надел форменный пиджак.

– Из Усть-Гилинска уезжай. Как можно скорее уезжай, лучше всего – сейчас же. И этого своего не забудь прихватить… оператора. У нас тут свои дела, не до вас, – твердо сказал следователь. Аня поднялась с банкетки и направилась к выходу из кабинета. Но в тот момент, когда она поравнялась с ним, Дятлов схватил ее за руку и притянул к себе:

– Я тебе позвоню… или найду, – и на прощание хитро улыбнулся.

* * *

Сняла перчатку с правой руки и вытерла губы. Затем вновь надела. Аня стояла в коридоре прокуратуры Усть-Гилинска, прижавшись к стене, и смотрела в одну точку на плакате напротив. Лампочка в посеревшей люстре на потолке противно мигала, усиливая атмосферу изжелта-черной тревожности. Она вздохнула и почувствовала, как по щекам покатились слезы, беспрепятственно капая на куртку.

– Ань, ну как, закончили? Представляешь, я так и не смог дозвониться Гале! А еще пока тебя ждал, видел тут эту женщину, которая в доме Рябинина убиралась. Они, наверно, у нее пока-за-ния… – Коля приблизился к Ане вплотную и увидел ее заплаканное лицо. – Что случилось!?

– Все в порядке, – еле слышно ответила она.

– Что он тебе сделал!?

– Ничего…