Помоги проекту - поделись книгой:
Пролог
Душные лучи солнца прорезают окна мотеля, впиваясь в глаза постояльцев. Но им всё равно. Утомлённые не только от долгой дороги, но и от самой такой жизни, мужики продолжают храпеть мимо нот. Им действительно всё равно на то, что встать надо было час назад, а ответственность за груз в трёх фурах полностью отсутствует, если наниматель не сказал, что там.
Они спят… Но тем, кому груз интересен не до сна. Артемий Клёнов третий час потеет в оперативном штабе, ожидая пробуждения дальнобойщиков.
– Екатерина Алексеевна, может лучше их задержать в мотеле? Мои ко всему готовы…
– Жди, Тёма… Не надо нам публичности.
Клёнов недовольно хмурится в ответ своими ржаными бровями, но должен подчиниться.
«Проснулись», – передают оперативники.
– Ждём, когда поедут, – распоряжается Екатерина Алексеевна. Клёнов сурово пыхтит.
Дальнобойщики медленно завтракают, не подозревая о мучениях, которые они причиняют напряженно ожидающим сотрудникам Службы безопасности. Через двадцать минут, наконец–то, выстраивают свою колонну и начинают двигаться по Минскому шоссе.
– Пора… – шепчет Клёнов.
– Тихо, – отвечает ему Екатерина Алексеевна, но в слух объявляет, – Начинаем операцию.
Вслед за фурами выезжает Cadillac, для конспирации красного цвета.
«Через четыре минуты блокируем дорогу».
Екатерина Алексеевна и Клёнов напряжённо следят за движением колонны.
– Тут перекроют гаишники… – бормочет Артемий. – Здесь заблокируют…
– Группа готова? – командным голосом спрашивает Екатерина Алексеевна. – Через три минуты захват.
«Блокируем дорогу», – сообщают из кадиллака.
Екатерина Алексеевна кивает Клёнову, чтобы выезжал на место. Он мгновенно срывается с места. «Поставили дуру руководить, я это от Китая вёл…»
– Артемий Алексеевич, что делать? – спрашивает его, больше ради формальности, наблюдатель ГИБДД.
– Так фуры останавливайте, идиоты – отвечает Клёнов тоном человека, от которого всё зависит, хотя и знает, что всё идёт по плану.
«Начали проверку документов. Все лишние удалены».
«Группа, начали», – отвечает Екатерина Алексеевна.
Клёнов, мчащийся по шоссе с более чем штрафной скоростью, слышит театральные возгласы спецназа, лишённые романтизма вздохи, фразы и словосочетания обескураженных дальнобойщиков, перебирающих большой словарный запас, пару выстрелов в небо…
– Ну, что у вас? – спрашивает он.
«Пока только тушёнка, товарищ капитан».
– Ну тогда мне заверните…
«Я вам заверну! Артемий, чтобы через две минуты был на месте. Без него фуры не осматривать».
– Да, ребят, будьте аккуратнее, если там то, что мы думаем, – заботливым голосом произносит Клёнов, продолжая недоброжелательно отзываться о Екатерине Алексеевне про себя.
«Тут, конечно, товарищ капитан, ужас…»
Часть первая
Глава I
Жизнь приморского города расцветала к вечеру: бульвары искрились длинными линиями фонарей; автомобили переставали раздражать прямоходящих людей; ласковое днём Средиземное море волнительно высказывало своё возмущение; кучки туристов топтали набережные; местные жители азартно толкали иностранных гостей к посещению забегаловок, переполненных атмосферой Прованса и завитками хрустящего хлебного аромата…
– Trois briocha, s'il vous plaît, et deux bouteilles d'eau minérale, – делал заказ мужчина с акцентом, приближённым к итальянскому.
– Je suis rapide… – отвечал далеко не на провансальском диалекте житель бывших французских колоний в Африке, кивая из–за прилавка.
В голове покупателя мелькнуло сомнение – если единственное число «brioche», надо ли склонять его на французском? Хотя сожалеть о знании языка не стоило – очевидно, что продавец этой пекарни прекрасно понял бы суть заказа на любом языке, ведь уже через мгновенье булочки лежали в бумажном пакете с пятнышками масла, а сам французский подданный, широко улыбаясь, протягивал мужчине две бутылочки минералки и, раскатисто мыча, сообщал цену:
– Neuf euros!
– Grazie, – ловко прозвучала итальянская благодарность от мужчины, прикладывающего кольцо к терминалу, и мягко улыбающегося продавцу из–под своей опрятной, слегка рыжеватой бороды.
У двери в пекарню мужчину нетерпеливо поджидал его спутник – человек лет тридцати, с жёсткой щетиной, грубыми светлыми волосами и северными чертами лица.
– Господин капитан, надеюсь, вы не заждались?
– Спаси Господи, – оскалился раздражённо «господин капитан».
– А гэбисты в Бога веруют? – весело продолжал мужчина, увлекая своего спутника за собой.
– Саш, а в кого ещё? – с усталым отчаянием отвечал «гэбист».
Они быстро шли по улочкам Ниццы среди шумного потока людей. «Саша» со вкусом жевал купленные кулинарные сувениры французского кондитерского дела и всматривался в людей, гуляющих в жёлтом свете фонарей.
– Здесь теракт в 2016 был? – вяло спросил у него спутник.
– Рядом, Тёма, на Английской набережной… Стыдно такого не знать!
– У меня специальность другая, Саш…
«Саша» театрально вздохнул, поправляя белый шарф, и молча, но в душе жалея о лишних покупках, довёл Тёму до оперного театра Ниццы.
– И сколько времени? – язвительно спросил «Саша» уже в гардеробе.
– Семь тридцать пять!
– А «Пиковая Дама» во сколько?
– В восемь, – звучал спокойный ответ.
«Саша» чопорно окинул Артемия сверху вниз, оценивая выбор наряда для светского вечера – тёмно–синий костюм в тонкую полоску и однотонный голубой галстук.
– И когда ты успел переодеться? – снимая весеннее пальто, поинтересовался «Саша».
– В номере. У меня было несколько минут…
– Эф–ффектно, не думал, что у гэбистов есть стиля…
– Князев, хватит палку–то перегибать, – промычал Артемий, в свою очередь отмечая экстравагантный внешний вид друга (чёрный френч; брюки, заправленные в высокие кожаные сапоги; белый шарф, небрежно накинутый на шею; аккуратный перстенёк на мизинце).
– Да ладно, без обид… Просто настроение хорошее, Тём… Слишком редко видимся, отвык от юмора моего.
– А сам–то павлином разоделся, – с положительной оценкой отметил Артемий.
– Ну, не в рясе же расхаживать по операм, – улыбнулся «Саша», демонстративно постукивая пальцами по запонкам с выгравированным голубем.
– Посмотри на неё! – начинал возвращаться в привычные рамки юмора Артемий. – Сразу видно театрального работника со стажем – бюст, как изгибы бельэтажа, а рюмка коньяку срослась с пальцами! Стаж, одно слово.
– Как ты не ласков к театральным служащим, – лукаво улыбался «Саша». – Хотя я помню ещё театралку Ропотову в десятом классе. Таких в европах не держат!
– Такую нигде не держат! Мы тут на долго?
– Ох, Тёма, опера всегда долго. Но к Селини мы успеем, его жена поёт Лизу, а он без неё точно не закончит свою тусовку.
– Всегда удивлялся твоему пониманию благочестивой жизни…
– Ну, давай об этом не будем, – замах руками «Саша». – О богословии не в Оперном театре. К тому же ты мой гость, которому, в силу профессии, довольно редко везёт вырваться из страны.
– Я всё равно не на долго и лишь по двум вопросам… – начал серьёзно говорить Артемий.
– Двум? – удивился его спутник. – Я думал только встречу выпускников ты хотел со мной обсудить.
– Да, но ещё и по работе кое–что нужно уточнить.
– Тебе исповедь нужна? – лёгкий смешок вырвался из «Саши».
– Нет. Это касается всех нас… Но тебя, наверное, будет заботить больше…
«Laisse moi passer», – прервала сосредоточенную речь капитана Службы безопасности эффектная брюнетка в прелестном, но не соблазнительном платье, пробираясь к своему месту в партере. Артемий, параллельно пытаясь перевести её фразу, с чисто мужским интересом осмотрел фигуру и уступил путь. Его друг последовал примеру, но не стал осматривать всю незнакомку, а лишь заглянул в её глаза, найдя в них безумную сосредоточенность. К его мгновенному безразличию она села на соседнее место, распахнула свой клатч без явной принадлежности к бренду и достала смартфон в чёрном чехле с маленьким серебряным гербовым орлом. «Саша» лёгким толчком привлёк внимание Артемия к даме, взглядом сказав ему: «Наша».
Артемий лукаво улыбнулся, а в глазах проскользнула хищная искорка. Его друг осуждающе нахмурился, указывая взглядом на его обручальное кольцо. Тот гордо хмыкнул и чуть надулся. «Саша» усмехнулся и решил продемонстрировать свои таланты:
–
Продекламировал «Саша» арию Германа, стреляя взглядом на сцену, зрителей, удивлённого выходкой Артемия, и, собственно, брюнетку, наблюдающую за «Сашей» с долей приятной ироничности на лице.
– Русских легко узнать, – улыбнулась она ему.
– Ну, арабов на много легче, – понимая, что брюнетка оценит, отвечал «Саша». Она усмехнулась.
– По вам трудно сказать, что вы не политкорректны.
Артемий закатил глаза – хоть он и любил поболтать в пустую, но предпочёл воздержаться от вмешательства в назревающий флирт.
– Мой несколько экстравагантный внешний вид, – жеманно разговаривал «Саша», – не имеет никакого отношения к политкорректности… Хоть в силу своей профессии я терпим ко всем, но столкновение двух культур переношу с трудом…
– Арабы в Оперу не ходят, – с политической ноткой в голосе заметила брюнетка.
– Это и плохо. Мне было бы гораздо спокойнее, если они ассимилировались с европейской культурой.
– Возможно… Вы упомянули о профессии, наверное, нам надо представиться? – вновь улыбнулась брюнетка, обнажив полоску белых зубов.
– Скажу по секрету, с этого следовало начинать, – почти у самого уха брюнетки прошептал «Саша». Артемий совсем выпал от такого поведения.
– Я с вами абсолютно согласна, – отвечала брюнетка, повернув голову так, что их глаза смотрели друг в друга. Свет в зале начинал гаснуть, и Артемий чувствовал некоторую неловкость.
– Позвольте представиться, – не отрывая головы и не отводя глаз, говорил «Саша», – Евгений, викарный епископ Европейского экзархата.
Артемий по реакции брюнетки, чуть–чуть отстранившейся от головы Александра, понял, что последний выиграл в этом раунде флирта.
– Что ж… Весьма неожиданная встреча, – сказала она, быстро справившись с растерянностью и даже вновь приблизив голову. – Со мной же всё проще, Елизавета Орлова, здесь просто отдыхаю.
Поделиться книгой: