Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Индийский океан - Жорж Блон на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Двое арабов быстро взбираются на палубу, осматривают все вокруг, всем восхищаются, выказывая избыток энтузиазма. Через два часа они покидают борт каравеллы, и лодка удаляется. В этот день больше не происходит никаких событий.

На следующее утро подходит новая лодка с арабами. Эти не вооружены и везут подарки: несколько баранов, муку, ананасы – и послание султана с приглашением прибыть в гости. Суда подходят ближе к берегу.

– Принимаю приглашение, – соглашается Васко. – Двое из моей свиты отправятся поздравить султана.

Двое из свиты – два преступника, осужденных в Португалии на смертную казнь. Они с легкостью соглашаются. Через несколько часов они возвращаются в сопровождении нескольких арабов с мешками и рассказывают:

– Дворец расположен в крепости. Нас ввели в зал, но сначала мы прошли через три других зала, где было много вооруженных воинов. Султан средних лет; у него очень темная кожа. Он принял нас приветливо и дал проводника, чтобы осмотреть город. Город маленький, но чистый. В одном доме нам представили двух мужчин и объяснили, что они были христианами. Они показали нам образ Святого Духа. Перед возвращением нам дали мешки с образцами товаров на продажу. В мешках находились разнообразные пряности.

Осталось неизвестным, на что походил «образ Святого Духа».

– Хорошо. Войдем в порт, – решил Васко.

Но как только суда начинают маневр, арабы, поднявшиеся на борт вместе с посланцами, с подозрительной поспешностью прыгают в свою лодку.

– Всех не отпускать! Задержите вот эту парочку!

«Под пытками два пленника рассказали о планах султана Момбасы». О подробностях пыток не говорится, но само слово никого не смущает. Сегодня оно растворилось бы во множестве туманных, обтекаемых фраз. Васко узнал, что султан, извещенный об инциденте в Мозамбике, решил наказать пришельцев. Извещенный кем? Между Мозамбиком и Момбасой тысяча четыреста километров через джунгли, саванну, болота. Стычка произошла тридцать пять дней назад, а черные вестники могут пробегать по тропам до ста километров в день. Есть и тамтамы, и арабский «телефон», и суденышки, плавающие вдоль берега. Кроме того, все эти средства связи можно комбинировать.

Имеется и доказательство, что пленники не солгали под пыткой и что султан Момбасы действительно затаил недобрые намерения, – в ближайшую ночь арабские пловцы попытались перерезать якорные канаты каравелл. Их заметили. Наутро флотилия отплывает. В некотором удалении от берега португальцы захватывают лодку с семнадцатью неграми, съестными припасами, небольшим количеством золота и молодой невестой. 14 апреля три каравеллы бросают якоря перед Мелиндой (ныне Малинди), в ста километрах к северу от Момбасы. Именно в Мелинде португальцы впервые собственными глазами видят индийцев из Индии, или, как их тогда называли, индусов. Султан выглядит безобидным. Он гостеприимен, вручает подарки, организует празднество с фейерверком и не меняет доброго расположения к пришельцам, хотя Васко выказывает оскорбительное недоверие, отказываясь сойти на землю. Почему? Наверное, здешний правитель слабее, чем в Момбасе. Здесь нет крепости, а гарнизон состоит из горстки солдат. В порту стоят четыре индийских судна, и султан представляет Васко да Гаме купцов, прибывших на их борту:

– Это христиане.

Чтобы испытать веру этих людей, да Гама показывает им святой образ Богородицы в окружении апостолов. Купцы падают на колени! Неужели Индия – христианская страна или там живут среди других и христиане? Не все ли равно. Васко да Гама доволен, поскольку считает, что его задача – «собрать все сведения о странах, откуда доставляют пряности, благовония, жемчуг...» – будет облегчена, и требует у султана Мелинды лоцмана-христианина, чтобы тот отвел их в порт, откуда прибыли столь набожные купцы. Султан дает лоцмана-индуса Малемо Кана, уроженца Гуджарата (ныне штат на северо-западе Индии, у Аравийского моря). Взамен да Гама освобождает всех арабских заложников, в том числе и молодую новобрачную, вместе с их багажом. 26 апреля флотилия отплывает в Индию. Зимний муссон благоприятствует путешествию, но он вскоре должен прекратиться. Экспедиция потратила двадцать три дня на переход в 2400 морских миль от Мелинды до Кожикоде, то есть средняя скорость судов едва превышала четыре узла.

Мы встретили в Мелинде четыре индийских корабля. Много ли их бороздит просторы Индийского океана? Рассказывая о путешествии Васко да Гамы, я упоминал о финикийских, греческих, римских, иранских, арабских судах, ходивших вдоль берегов Индийского океана. А где же индийские суда?

Морская история Индии отличается одной особенностью, о которой никто не думает. Индия веками слыла богатейшей страной. Месторождения алмазов, рубинов и прочих драгоценных камней в те времена были еще богаче; в Индии добывали даже золото. Она производила пряности, по которым европейцы сходили с ума. Благодаря своим богатствам она могла восполнять нехватку сельскохозяйственных продуктов. В Индию шли караваны со всех концов света. Поэтому Индия, которую с запада и востока омывал океан, занялась морским делом с большим опозданием. Мелкое каботажное плавание вдоль берегов – вот и все, чем занимались индийцы в течение многих веков. Иностранные же суда шли издалека.

У Индии не было никаких причин стремиться к колонизации и экспансии: она не нуждалась в наличных деньгах. Ей несли все необходимое в обмен на крохотную долю ее богатств. С Дальнего Востока в Индию приезжали за священнослужителями, и первыми морскими пассажирами, отправившимися из Индии в Индонезию, были брахманы. Европе впору сгореть со стыда! Священников сопровождали не солдаты и купцы, а художники и архитекторы. Ангкор в Камбодже, Боробудур на Яве и многие другие храмы были возведены индийскими архитекторами и их учениками, воспитанными на месте. Попробуйте отыскать более возвышенную форму «колонизации»!

«Экспорт» религии – первая и довольно долго единственная форма экспорта – вот что заставило индийские суда уйти в открытое море. Неся свой благочестивый груз, они удалились от родного полуострова и дошли до Китая, а в это же время китайские суда везли в Индию китайских буддийских монахов. Этот обмен начался очень рано, в первые века нашей эры. И прошло немало времени, пока к монахам присоединились китайские купцы, которые основали торговые колонии в разных точках индийского побережья. Отсутствие документов не позволяет описать эту морскую деятельность с достаточными подробностями.

Единственное конкретное свидетельство, единственный репортаж о плавании по Индийскому океану, написанный до португальца Ковильяна, о котором я упоминал в начале главы, принадлежит перу венецианца Марко Поло. Великое путешествие Марко Поло в Китай не относится к теме данной книги, поскольку в рассказе в основном описаны сухопутные странствия венецианца и его семнадцатилетнее пребывание при дворе Хубилай-хана в Пекине. Но на морской части рассказа следует остановиться. Марко Поло продиктовал ее в генуэзской тюрьме пизанцу Рустиччано. Рассказ очень живописен, полон преувеличений и неточностей, не всегда понятен современному читателю, если под рукой нет хорошего справочного издания.

В конце 1291 года Хубилай-хан выдает свою дочь за монгольского князя Архуна, персидского государя, и поручает своему министру, тридцативосьмилетнему Марко Поло, организовать ее эскорт и защиту. Марко Поло предлагает отправиться морем, и хан соглашается с ним. Флот из четырнадцати судов отплывает в 1292 году из Зайтона (Цюаньчжоу), между Амой (Сяньень) и Фучжоу. Поло говорит о нефах и баржах, но по его описанию можно понять, что речь идет о коротких, почти квадратных джонках (четыре мачты, девять парусов), снабженных кормовыми веслами. На каждое весло полагалось четыре гребца. Поло утверждает, что самые крупные суда его экспедиции имели «от пятидесяти до шестидесяти кают, где купцы размещались со всеми удобствами, и могли перевозить шестьсот человек», что, конечно, является преувеличением. Всего из Зайтона в Ормуз (Персидский залив) прибыло две тысячи человек. За время перехода, длившегося тридцать месяцев, умерло шестьсот человек. Невероятно высокая смертность, но тогда она считалась нормальной.

1406 год. Со времени смерти Марко Поло прошло более восьмидесяти лет, и с тех пор у индийских берегов не появлялось столь крупного флота, как тот, что вез принцессу. Каботажные плавания вдоль полуострова продолжаются, внешней торговлей заправляют арабы, иногда появляются китайские суда. Кроме редких случаев пиратства в Индийском океане царит мир. И вдруг как-то летним утром из арабских суденышек и индийских котир на берег выпрыгивают купцы, рыбаки, ловцы жемчуга, собираются группки взволнованных людей.

– Появился большой флот – более шестидесяти судов. Китайцы!

И действительно, через несколько часов в порт входит китайская эскадра – шестьдесят три боевые джонки с двадцатью восемью тысячами солдат. Китайский офицер в сопровождении свиты сходит на землю и отправляется к радже.

– Наш адмирал, высокородный господин Шень Хо, Великий евнух, повелел передать вам, что все цари мира должны платить дань нашему императору. Ее размер будет указан завтра, и вам дается месяц на ее уплату.

Династия Мин сменила на престоле династию Юаней в 1368 году. Чжу-Юань-чжан, ее основатель, начал с прогрессивных преобразований, а затем превратился в автократа. Его наследник Ен Ло продолжил политику своего предшественника. Именно он и решил потребовать дань с тех стран, до которых могли добраться его войска и суда. С 1406 по 1431 год Великий евнух Шень Хо возглавил семь подобных экспедиций и посетил тридцать индийских портов. Оказавшись лицом к лицу с невиданной морской силой, перепуганные князьки не решились сопротивляться врагу. Единственным исключением был царь Цейлона (1410 год). Но его армию разгромили, а царя увезли в Китай. Во время последних экспедиций Шень Хо обогнул Индию и дошел до Ормуза и Адена, а потом вдоль восточного побережья Африки даже до Мелинды, откуда Васко двинулся к Кожикоде.

Китайское владычество над Индийским океаном? Создается впечатление, что дело обстоит именно так и все, в том числе и арабы, платят дань и молчат. Почему же Васко да Гама, обогнувший мыс Доброй Надежды, не встретил ни одного китайского корабля в Мелинде? Увидит ли он их в Кожикоде? Нет. После ряда успешных походов от китайцев на Индийском океане не осталось и следа, их могущество рассеялось, словно дым. Джонки появятся вновь значительно позже, но в малом количестве и только в восточной части океана. «Китайцы не были капитанами дальнего плавания, – писал историк Ж. Пиренн в книге «Великие течения всемирной истории». – В далекие походы уходили лишь боевые корабли во время правления династии Мин». Допустим. И все же странно, что страна, давшая флотоводца, способного провести эскадру от Китая до Мелинды, не родила капитанов дальнего плавания, ведь торговые моряки отличались не меньшей отвагой, чем военные. Скорее всего причиной ухода китайцев из Индийского океана были распад династии Мин и борьба фракций в Китае. Но нас ждут дела – мы вместе с Васко да Гамой прибываем в Кожикоде.

«Кожикоде – город большой, но, несмотря на его протяженность, в нем мало домов. Они отстоят далеко друг от друга и разделены садами. Дома напоминают глинобитные хижины, крытые пальмовыми листьями, поскольку законы страны не позволяют строить иначе. Город выглядит красиво: много садов, огородов и фруктовых деревьев; повсюду водоемы и пруды; пальмы дают приятную тень» – так писал Дамио да Гоет, один из соратников Васко да Гамы. Индия совсем не нищая страна. Дворцы и храмы возведены из камня. С рейда город не виден. Впрочем, дона Васко мало волнуют красивые виды.

– Один человек должен сойти на землю тотчас. Пусть изучает язык, ищет христиан и все разузнает.

Если индийцы-христиане были в Мелинде, почему бы им не быть и тут? Как и в Мозамбике, на сушу отправлен преступник, приговоренный в Португалии к смерти.

Он берет лодку, направляется к берегу и исчезает в городе. Проходят часы, ночь. Вернется ли посланец?

Он возвращается не один. Ему повезло: высадившись на берег, смертник встретил двух арабов, те заговорили с ним на арабском, потом на итальянском, затем на кастильском. Португалец немного понимает этот язык и отвечает согласно наставлениям Васко:

– Мы прибыли, чтобы встретиться с христианами и купить пряности.

Арабы приводят его к себе в дом, угощают хлебом с медом, потом один из них, Монсайди, приезжает на «Сан Габриэл», и Васко да Гама узнает кое-что полезное.

В Кожикоде правит раджа, или самудрин. Конечно, индиец. Христианин? Араб не знает. Раджа – могущественный и богатый государь и живет в прекрасном дворце. Есть ли суда в порту Кожикоде? Да, и очень много. Индийские? В основном арабские.

Монсайди не может описать да Гаме политическое положение в Индии в ту эпоху. «Всадники Аллаха» добрались до Инда спустя век после рождения ислама. Индия защищалась, остановила захватчиков, но к концу X века арабы вновь двинулись в поход, захватили Северную Индию от Инда до Ганга, потом совершили нападение на Южную Индию. Когда да Гама прибывает в Кожикоде, арабы уже занимают ведущее положение в торговле, но государем Кожикоде остается индиец. Проникновение арабов продолжается.

– Нам надо, – сказал да Гама, – оттеснить арабов в сторону, стать друзьями раджи. Если он христианин, дело облегчается.

Свои намерения Васко излагает штабу и брату Паоло, капитану «Сан Рафаэла». Но он пока не знает, как всесильны арабы, получившие монополию на внешнюю торговлю Индии, даже в тех районах, которые еще не захвачены ими, и имеет очень смутное представление о том, кем в действительности является раджа.

Экспедиция остается в Кожикоде на три месяца, и все это время да Гама не оставляет попыток добиться своих целей. Из нашего далека они нам кажутся легковесными, несмотря на то, что кое-кто заплатил за их достижение жизнью.

Желая придать себе внушительность, Васко да Гама отправляется в свой первый визит к радже в портшезе[15] с эскортом из тридцати человек. Но у ворот города его встречает тысяча индийских воинов. «Мы увидели громадную живописную толпу полуголых людей, – писал один из моряков экспедиции. – В ушах мужчин тяжелые резные кольца, на макушке бритого черепа длинная прядь волос. Невысокие стройные женщины с темными глазами увешаны украшениями. У некоторых в ноздре сверкает рубин, у других – кольца на пальцах ног. Их покрывала свисают до лодыжек. А в эбеново-черные волосы вплетены золотые нити и жемчуг». Да Гама, напротив, находит мужчин хилыми, а женщин уродливыми.

«Вначале нас привели в церковь размером с монастырь, возведенную из тесаного камня, покрытого цветной плиткой». Священнослужители показали пришельцам статую и настенные росписи.

– Это, – сказал один из португальцев, – Дева Мария и Иисус Христос в окружении святых.

На мгновение все застыли в религиозном экстазе. Но когда глаза гостей привыкли к сумраку, они заметили, что Дева Мария обнажена до пояса, а у святых по нескольку рук и длинные зубы, «выступающие изо рта на добрый дюйм».

– Они больше похожи на дьяволов, – заметил другой португалец.

Да Гама велел им замолчать, опасаясь оскорбить хозяев. И все время пребывания в Кожикоде глава экспедиции делал вид, что считает индийцев, исповедующих индуизм, христианами, которые исполняют иные церковные ритуалы. Он проявил осторожность и нежелание вносить смятение в души своих подчиненных, лелея также надежду заручиться поддержкой раджи в борьбе против арабов.

После посещения храма гости отправляются во дворец, а воины дубинками расчищают им путь. Вначале Васко да Гаму принимает «епископ». Он представляет его радже, который, опершись на локоть, возлежит на диване зеленого бархата в окружении разодетых приближенных. Это темнокожий индиец средних лет. Он довольно толст, обнажен до пояса и усыпан драгоценностями – они сверкают на голове, на шее, на поясе. На его руках браслеты, на каждом пальце по нескольку колец с огромными жемчужинами и камнями, сверкающими всеми цветами радуги. По подсказке брахмана-церемониймейстера Васко да Гама приветствует раджу по обычаям страны, поднимая сомкнутые в ладонях руки, а тот невозмутимо сплевывает бетелевую жвачку[16] в золотой тазик, инкрустированный драгоценными камнями. Подают фруктовый напиток. Затем да Гама протягивает радже разукрашенный пергамент – послание короля Португалии. Один из приближенных берет его и показывает радже, с лица которого не сходит благосклонная улыбка. Человеку его ранга не положено что-либо читать/ посетителю разрешают говорить.

Неизвестно, на каком языке велась беседа и кто ее переводил. Вероятнее всего, тунисец Монсайди, который прибыл на «Сан Габриэл» в первый же день. Он не расставался с португальцами, скомпрометировав себя в глазах других арабов, и был вынужден уехать вместе с Васко. Как бы то ни было, да Гама сумел разъяснить радже суть королевского послания. С невероятной наглостью он заявил усыпанному изумрудами и бриллиантами радже, что его государь властвует над империей куда более обширной, чем Индия, и живет во дворце, полном несметных богатств, а посему король Португалии предлагает свою дружбу и защиту, а также предлагает завязать торговлю. Раджа обещает подумать, и да Гама заявляет, что вернется с подарками от своего государя. На этом первая аудиенция закончилась.

Прошло несколько недель, пока Васко да Гаму вновь пригласили к радже. За это время португальцы доставили на сушу европейские товары, и индийцы принялись охотно обменивать их на свои изделия. «Моряки бродят по городу. Христианское население радушно принимает их. Люди с удовольствием оставляют моряков на ночлег или обед». Во всех отчетах упоминается христианское население. «Матросы покупают гвоздику, корицу, драгоценные камни. Именно из Кожикоде поступают пряности – имбирь, перец, корица».

Кому же не нравится это братание, эти обмены? Арабам. Кожикодские арабы нашептывают радже:

– Эти суда – военный авангард. Поглядите, какие у них пушки.

Пушки действительно дают радже пищу для размышлений. Он требует, чтобы ему прислали обещанные подарки. Делегация португальцев доставляет их во дворец. Но перед тем как их вручить радже, подарки осматривают сановники. Что же они видят? «Дюжину штук полосатой хлопковой ткани, полдюжины шляп, полдюжины фаянсовых тазиков для умывания, полдюжины сахарных голов». Столь жалкие подношения сначала вызывают недоумение придворных, затем их толстые животы начинают сотрясаться от хохота. Они возвращают подарки посланцам.

– Даже самый бедный арабский купец не осмелится предложить такое.

Да Гама проглотил обиду, выждал некоторое время и снова попросил аудиенции. Его приняли. Но ожидание в прихожей длилось четыре часа, прием был холодным, а когда Васко хотел вернуться на судно, вооруженные офицеры задержали его. Тут же находились арабы, которым нужна была голова португальца. И они бы ее получили, если бы раджа не помнил об оружии пришельцев, а особенно о количестве и калибре пушек. Он велел отпустить Васко да Гаму.

– Но задержите нескольких людей из его свиты.

Нужна разменная монета. Этот инцидент знаменует поворот во взаимоотношениях. В последующие дни Васко да Гаме удается заманить к себе на корабль нескольких сановников и задержать их у себя. Он меняет их на пленных португальцев и получает послание раджи королю Португалии. «Васко да Гама, твой знатный подданный, прибыл в мою страну, и я рад его приезду. В моей стране много корицы, гвоздики, перца, драгоценных камней. От твоей страны я жду золота, кораллов и пурпура».

Конечно, португальский король может приобрести пурпур в Голландии или Франции, а кораллы купить на Сицилии, в Италии. Что же станется с его доходами? А где взять золото? Он надеялся получать его наряду с другими богатствами сказочной Индии. Ситуация предельно ясна: Португалии практически нечего предложить в обмен на пряности, камни и жемчуг. Следовательно, их надо взять силой.

29 августа 1498 года Васко да Гама покидает враждебную Индию, хотя у него на руках доброжелательное письмо раджи. Арабы сумели повлиять на раджу, и 20 сентября, когда флотилия запасается водой на небольшом островке около Гоа, на нее нападают восемь кораблей из Кожикоде. Васко да Гама топит их несколькими залпами пушек.

Прислушайтесь к пушечному грому над морем. До нас доносятся не залпы приветствия или устрашения. Над Индийским океаном впервые засвистели ядра. Тойнби оказался прав, сказав, что с экспедиции да Гамы начинается современная история Индийского океана.

В сентябре 1499 года после долгого и утомительного обратного путешествия (каравеллы были в плохом состоянии, а кроме того, дули встречные муссонные ветры) Васко да Гама прибыл в Лиссабон, через два года после отплытия. Ему присвоили титул адмирала Индии и назначили богатую пенсию. Он ничего не привез, но открыл путь в Индию. А король прибавил к своему титулу титул «государя Конкисты, Мореплавания и Коммерции в Эфиопии, Аравии, Персии и Индии». Но сей славный титул стал соответствовать истине только после трех последующих экспедиций.

Весной 1500 года, через полгода после возвращения Васко да Гамы, в Индию отправляется флот из тринадцати каравелл во главе с Педру Алваришем Кабралом. У него в подчинении 1200 человек.

Дону Васко якобы нужен отдых, но на самом деле король не изменяет принципам своей политики – на одну голову должна приходиться лишь частица славы. Об этой экспедиции известно меньше, но мы знаем, что, пройдя острова Зеленого Мыса, Кабрал взял слишком к западу и дошел до Бразилии, которую принял за остров. «Объявляю эту землю владением короля». Добытая по ошибке колония сыграет огромную роль в истории Португалии.

Вернувшись к африканским берегам, Кабрал огибает континент и после девятимесячного путешествия прибывает в Кожикоде. Раджа, окончательно попавший под влияние арабов, нападает на португальский флот почти тотчас по его прибытии. Кабрал принимает бой, едва избегает разгрома и возвращается в Европу. Нулевой результат!

Ни с чем возвращается и Жуан да Нова, отплывший из Лиссабона в 1503 году и вернувшийся год спустя. Да Гама наблюдал за этими неудачами без особого неудовольствия.

– Сир, если Ваше Величество изволит, я снова отправлюсь в путь. На этот раз нам должна сопутствовать удача. Мне нужна сильная эскадра и полная свобода действий в Индии.

Четырнадцать каравелл. Король заявил, что больше он ничего не может сделать. Но у кораблей мощное пушечное вооружение, а экспедицию сопровождают восемьсот солдат, и Васко да Гаме дана полная свобода действий. Дневник похода ведется официальным лицом на борту адмиральского судна. Он человек осторожный и не высказывает собственного мнения. Но его рассказ достаточно точен, чтобы представить себе, как развивались события.

И вновь плавание началось с большой религиозной церемонии. Великий адмирал Индии, стоя на коленях в центре собора, принимает штандарт, который взовьется над его каравеллой «Сан Иеронимо». Отплытие назначено на 13 февраля 1502 года.

Как и Кабрал, Васко заходит в Бразилию. «Встречные ветры», – велит записать он в судовом журнале. Ему не хочется, чтобы Кабрал пользовался славой единственного открывателя этой страны. «Жители, – записывает бортовой писец, – не носят одежд. У них черная кожа, они голые и живут словно обезьяны. Мужчины и женщины совсем лишены понятия добра и зла».

Затем да Гама возвращается на знакомую дорогу. Это путешествие отличается от первого, поскольку экспедиция огибает мыс Доброй Надежды во время южной зимы на границе «ревущих сороковых». Писец предвосхищает их будущее название: «Дождь, град, снег, молнии, гром, а также ревущий ветер». Во время бурь не было потеряно ни одного корабля: каравелла – превосходное судно, а да Гама – умелый флотоводец. Да Гама-конкистадор впервые показывает свою силу в Килоа, он же Кильва, – порт, мимо которого первая экспедиция прошла ночью, не заметив поселения. Кабрал побывал в нем, и да Гама решает сделать там остановку. Отрывок из судового журнала:

«Кильва, 18 июля. Сегодня нанес визит король Ибрагим. Он явился в пышных одеждах и надавал множество обещаний, которым наш адмирал, слава Богу, не поверил. Зная о восточной хитрости, он ответил словами, твердость которых стала ясной лжецу. Либо «Его Величество» будет платить годовую дань королю Португалии золотом, либо ему придется стать пленником на борту судна. Конечно, король обязался выполнить все, что от него требовали».

«19 июля. Дон Васко переоценил благородство восточной души. Отпущенный на свободу Ибрагим отказался платить дань».

На другой день, 20 июля, после обмена оскорбительными посланиями да Гама открыл огонь по городу, разрушив и спалив множество домов.

– Эти люди признают лишь силу.

А вот и подтверждение этих слов: «К вечеру явился министр султана, старик с бегающими глазами. Он принес извинения от Ибрагима и изъявление его покорности, а также обязательство, написанное на листе золота». На листе золота – значит, этим людям есть чем платить. «Старик с бегающими глазами». Всякий раз, когда в судовом журнале упоминаются арабы, кажется, что читаешь французскую пропагандистскую листовку времен первой мировой войны. Только в одном случае – боши, а в другом – арабы. Шесть веков оккупации, десятки тысяч христиан на магрибских каторгах либо на мусульманских галерах в Средиземном море. Для христиан тех времен любая война с арабами – священная война. Другими словами, не на жизнь, а на смерть.

Султан Кильвы покорен и наказан – армада, продолжая путь вдоль африканского побережья, проходит мимо Мелинды. Пять лет назад султан Мелинды встретил их благожелательно, почти дружески, но почему бы и на него не наложить дань? Слишком поздно! Ветер, «яростный ветер» и течения относят каравеллы от берега. Жаль, но пора отправляться в Индию, тем более что дует попутный муссон. 26 августа да Гама прибывает в Гоа. «Когда мы высаживались, государь пересек весь город в сопровождении самого невероятного кортежа в мире. Переливающиеся шелка, султаны из перьев, сверкающие камни. Лошади в сбруе, расшитой серебром и золотом. Царь, как нам сказали, имеет 800 лошадей и 700 боевых слонов. В шествии участвовало несколько этих величественных животных. На них, как на идолах, висело множество украшений. В Гоа почти нет арабов, и раджа с охотой подписывает договор о союзе, способствует открытию португальской фактории. Столь же доброе согласие установлено и с другими раджами побережья. Но вернемся в Кожикоде, о котором у Васко остались неприятные воспоминания. Да Гама желает наказать покорного арабам раджу, но терпение – до Кожикоде флотилия посещает крохотное королевство Каннанур. Суда готовятся бросить якорь на рейде.

«В этот момент нам встретилось большое судно с паломниками из Мекки[17]. Оно направлялось в Кожикоде. Узнав об этом, адмирал велел обстрелять судно из пушек и поджечь его. Затем последовала ужасающая резня». Судовой писец так и пишет: «ужасающая резня» – и приводит подробности. Судно обстреляно, захвачено и подожжено. Всех пассажиров – а их триста человек (мужчин, женщин и детей) – оставляют на пылающем судне. «Обезумевшие от страха мавры хватали горящие уголья и бросали их в португальцев, а те отвечали из мушкетов». Осада-резня длилась четверо суток. Последние пассажиры, спасаясь от пламени, бросились в море. «Море побагровело от крови. Из трехсот пассажиров судна в живых осталось только двадцать детишек, которых дон Васко снял с горящего корабля и которых наш священник сегодня утром окрестил». Жестокая эпоха, но разве не любая эпоха жестока! Ведь и из Хиросимы до начала бомбежки не вывезли ни одного ребенка. Как из Роттердама, Дрездена, Гамбурга! В начале резни один из родственников адмирала, Висенто да Судре, умолял прекратить огонь. И слышал в ответ:

– Показывая врагам нашу силу, я спасаю жизнь своим людям.

«20 октября. Стоим в порту Каннанур. Весть о нашей победе обогнала нас, и раджа приглашает адмирала к себе. Берег устлан дорогими коврами. Позади раджи застыли слоны. Дон Васко величественно ступает на берег – на нем камзол из зеленого сатина, черный бархатный берет и т. п.». Короче говоря, полный успех, и раджа разрешает Васко да Гаме основать торговую факторию и построить форт.

Новость о «победе» португальцев долетела до Кожикоде. Когда флот португальцев входит в порт, на рейде не видно ни одного судна. От берега на веслах отходит лодка. Монах в сутане францисканца поднимается на борт и, «склонившись в поклоне», обращается к адмиралу:

– Господи благослови!

– Это мавр! – восклицает Васко да Гама. – У него характерный акцент.

Разоблаченный «монах» молит о пощаде:

– Я переоделся, чтобы проникнуть к тебе. Раджа послал меня сообщить, что разрешает открыть в Кожикоде торговую факторию.

«Однако, – пишет в заключение писец, – наш адмирал, недовольный хитростью и ложными обещаниями, оставил посланца пленником, а артиллерии дал приказ обстрелять город». Неважно, правдива или вымышлена история с «монахом» (где найти в Кожикоде рясу францисканца?), пушки должны говорить первыми. Через некоторое время с юга подходит несколько тартан. Завидев армаду, они было повернули назад. Пушечный выстрел останавливает их. Опять арабы.

– Откуда идете и что у вас на борту?

– С Коромандельского берега. Везем рис, масло, ткани.

– Сюда.

Захвачено шестьдесят арабов. Одного из них отправляют к радже со следующим посланием: «Дон Васко требует справедливой компенсации за смерть одного португальца, убитого во время предыдущего посещения, и за товары, оставленные в Кожикоде». Проходит двое суток: «От обманщика не получено никакого ответа. К нему отряжен новый посланец. Если до полуночи раджа не даст ответа, мавры, захваченные в плен, будут казнены». Захват заложников придуман не в наше время.

Срок истек, ответа не поступило. Пушечный выстрел возвещает о начале казни. При свете фонарей вешают пятьдесят человек – их мучения не долги. Ночью же трупы подняты на реи. Утром да Гама приказывает отрубить конечности повешенных и выбросить изувеченные тела в море. Приливом останки выносит на берег. Знай наших! Наутро новый обстрел. «Адмирал ввел три каравеллы в порт. Их пушки открыли огонь по городу. Мы видели, как взрывались дома. Когда я пишу эти строки, дворец раджи пылает».

Нет ничего отвратительнее, чем описание убийств, зверств и казней. Остановимся здесь. Выгадал ли да Гама, применив силу? Да. Он оставляет шесть каравелл в порту Кожикоде и движется на юг до Кочина, где раджа предлагает ему союз. Союз окажется прочным и полезным. Кочин долго будет оставаться главным опорным пунктом португальцев.

А Кожикоде? В Кожикоде, куда возвращается да Гама, делают вид, что сдаются. Раджа присылает посла: «Я верну все, оплачу все. Хочу заключить союз». А затем следуют два безуспешных нападения индо-арабского флота на португальцев. В ответ жесточайшие репрессии, вражеский флот уничтожен. Вот как описывается конец этой «великой» военной операции, проведенной в Индии:

«Со вчерашнего дня суда, оставленные врагами, качаются на волнах вокруг наших каравелл. Адмирал, капитаны и я в окружении вооруженной охраны отправляемся осматривать их. Суда покинуты, никого нет. Офицеры открывают один из сундуков – в нем тончайший прозрачный китайский фарфор, невесомые мягкие шелка. В другом сундуке золоченые кубки и сосуды. Третий набит ювелирными изделиями – браслетами с бриллиантами, ожерельями. На носу, под навесом, располагалась часовня. Перед ужасным идолом еще курились благовония. Его тело отлито из золота, и на нем юбка из чеканного золота, усыпанная камнями и жемчугом. Огромные глаза из изумрудов оживляют его таинственное лицо, а на груди горит рубин размером в каштан».

Откуда и зачем такие богатства на корабле, идущем в бой? Скорее всего португальцы хотят представить по возвращении на родину военной добычей те богатства, которые получены не столь славным путем. Товары, награбленные на «Мари», судне, прибывшем из Мекки и сожженном почти со всеми пассажирами, стоили двадцать тысяч золотых дукатов. В Лиссабон каравеллы пришли с громадной добычей и тридцатью тысячами центнеров пряностей. Цена на перец в Европе упала вдвое.

Турки овладели Константинополем в 1453 году. И в тот же год, как бы для восстановления исторической справедливости, в Альханре, близ Лиссабона, родился Афонсу Албукерки – человек, которому было суждено покончить с мусульманским могуществом в Индийском океане. Его имя должно было бы звучать Афонсу Гоншалвеш да Говиде. Но один из его предков был обезглавлен за убийство супруги, а потому все мужчины семейства решили носить имя жертвы – Леоноры д'Албукерки. Странное семейство, в котором жестокость его членов проявлялась несколько раз! Один из двоюродных братьев Афонсу тоже заколол кинжалом свою жену. Сам Афонсу так и не женился, хотя и признал незаконнорожденного сына Браша.

Судьба отпрыска знатной португальской семьи была в то время определена заранее – офицер и борьба с маврами. Однако Албукерки чаще видят при дворе, хотя он и принял участие в двух кампаниях в Марокко. Когда на трон вступает его друг, принц Жуан, с которым он воспитывался с самого раннего детства, тот назначает его обер-шталмейстером[18]. В этом почетном звании он служит двадцать лет. В 1503 году в Лиссабоне снаряжаются шесть судов. Они уходят в Индийский океан. Торговые фактории, основанные Васко да Гамой, нуждаются в защите. Афонсу Албукерки отправляется в экспедицию и отличается в ней.

Ему пятьдесят лет. В XVI веке человек этого возраста – старик, но Албукерки в прекрасной физической форме. Его секретарь и биограф Гаспар Корреа оставил нам словесный портрет человека с худым лицом и длинным тонким носом. Усы переходят в седую бороду, кончик которой спускается до пояса, на котором укреплена шпага. Взгляд волевой, рассудительный, насмешливо-презрительный. Албукерки исполнен достоинства, ведь он португальский гранд.

Никаких подробностей об операциях этого флота, снявшегося с якоря в 1503 году в Лиссабоне, не сохранилось. Самый любопытный эпизод относится к повторному захвату Албукерки Кочина, откуда мавры изгнали оставленных Васко да Гамой португальцев. В отчете говорится, что «Албукерки возвел там небольшую крепость». Позже историки используют выражение «укрепление». После римлян никому даже не приходила в голову мысль укреплять торговую факторию. Прийти, заключить договоры с мирными раджами, навести страх на остальных, организовать торговую факторию и отбыть восвояси – так действовал да Гама. Албукерки принимается за укрепление португальских торговых факторий в Индии – вначале в Кочине, затем в других местах – вплоть до организации замкнутых мирков, государств в государстве. Крепости предназначались не только для собственной защиты, но и для устрашения тех государств, где они размещались. Его почин подхватят все европейцы на всех азиатских морях, не меняя этой политики даже в XIX веке.

Когда Албукерки вернулся в Лиссабон и объяснил королю необходимость подобных действий, Жуан II не только поблагодарил его, но и назначил генерал-капитаном Индийского «моря». В 1506 году новоявленный сановник снова отплывает из Лиссабона в том же направлении с той же задачей – изгнать мавров, укрепить и расширить португальскую империю. Он отплыл с «секретным оружием» – новый король Мануэл II сообщил ему, что назначил его вице-королем вместо Франсишку д'Алмейды, официально возведенного годом ранее в ранг вице-короля Индии. Этот «договор» оставался секретным до 1508 года. Государи любят плести интриги: они всегда мечтают убить одним выстрелом двух зайцев.

В инструкциях, врученных Албукерки, упоминается еще не известное в Европе название – Сокотора (ныне Сокотра, по-арабски Сукутра) – остров и Индийском океане в 250 километрах от восточной оконечности Африки – мыса Гвардафуй. Король приказал отнять у арабов Сокотру, стратегически важный остров на пути в Индию. Албукерки с шестью каравеллами одерживает трудную победу: «Лишь один из осажденных запросил пощады». После захвата острова победитель укрепляет арабский форт. Остров – место угрюмое, и моряки Албукерки со страхом подсчитывают, через сколько времени они умрут от голода (12° северной широты, беспощадное солнце, а вся растительность состоит из нескольких рахитичных фиговых пальм).

– Не волнуйтесь, – успокаивает Албукерки своих моряков, – мы захватим богатый, плодородный остров Ормуз.

Ормуз европейцам известен. Он напоминает о сказках «Тысячи и одной ночи», сказочных дворцах, полных жемчуга, золотых кубках. Однако султан Ормуза имеет флот из шестидесяти кораблей и хорошую артиллерию. Психолог и стратег, Албукерки понимает, что надо внушить веру своим воинам и устрашить могущественный Ормуз, а потому начать с соседей. Тогда впереди шести каравелл полетит авангард – страх.



Поделиться книгой:

На главную
Назад