Пятьдесят на полный ноль,
Наркотой сожгла все вены,
В пах колола димедрол.
Гепатит и ВИЧ в коктейле,
На бедре растёт абсцесс,
Килограммов сорок в теле,
У ребёнка больше вес.
Мать её заходит в спальню,
Молча воду подаёт,
Мать устала, видно сразу,
Ничего уже не ждёт.
Вся седая, хоть по виду
Ей не больше сорока,
Мрачный холод вполз в квартиру,
В предвкушении конца.
В тишине пакуем вещи,
В тишине спускаем вниз,
В изможденном этом теле,
Еле еле светит жизнь.
Шумной жизни свет манящий,
Жажда кайфа, вот она,
На носилках ангел падший,
Молча ждущая конца…
Пьяная девочка…
Девочка грозно шипит и плюётся,
Девочке скучно, она поддала,
Девочка матом орет и смеётся,
Девочка fuck мне бросает в глаза.
Девочке пофиг, она «королева»,
Звезда кабаков, переулков ночных,
Она «Жанна Д’Арк» из глухого уезда,
А тут тип какой-то, спокойно глядит.
Девочка злится и взгляд её режет,
Словно ножом по артерии мне,
Девочке тяжко и девочка бредит,
У девочки юбка вся в красном вине.
Я слушаю ругань и вдумчиво пялюсь,
На отблеск луны в отражении луж,
С корабликом в детстве как в луже играюсь,
Сижу, вспоминаю и тихо смеюсь…
Агрессивная шиза…
Вызывали? Здрасьте, люди.
Что случилось? Что болит?
Трое в засранной квартире,
Двое пьют, один храпит.
Ну? Я спрашиваю снова,
Вызывали то к кому?
Отвечают: «Мне тут плохо,
Боль в ноге, руке, глазу.»
Вдруг другой вскочил и тут же,
Заорал, что было сил,
И потом завыл натужно,