- Да без проблем, - удивленно пожал плечами аналитик. - Только если ты есть хочешь или чего-то посерьезнее, чем чай, то вниз придётся идти. Ко мне сюда официанты ничего тащить не будут.
- Не возникнет проблем, что я такой молодой - и в заведении в это время? - мгновенно заинтересовался Асада. -Потому что да, есть тоже хочется.
Рюсэй только презрительно фыркнул в ответ на такой наивный вопрос.
- Слушай, так а что у вас с охранниками за беда? Оно, конечно, не моё дело, но интересно.
- У нас есть начальник службы безопасности, - подумав, решил всё-таки ответить Рюсэй. - У многих служб к нему свой перечень вопросов, переходящих в претензии. Твой отец достаточно невовремя взял отпуск, - аналитик, словно извиняясь, посмотрел на пацана и отхлебнул из чашки. - А лично моё впечатление – сам Курого решил встать на лыжи.
- В смысле, уйти из организации?
- Угу. Но только сделать ему это надо как-то так, чтобы на новом месте работы была чем похвалиться.
- Ты считаешь, что он - потенциальный перебежчик? - мгновенно ухватил суть парень.
- Не я один так считаю, - пожал плечами Рюсэй.
- Слушай, а почему тогда никто ничего не делает? - искренне удивился младший Асада. - Если все всё знают, но никто ничего не пытается изменить – это вообще нормально? Тем более, человек на таком посту…
- А ты считаешь, что у нас полный беспредел и отсутствие формальных процедур? - развеселился аналитик. - По одному желанию оябуна, назначаются на посты и летят головы?
- Честно говоря, да.
- Нет. В реальности всё несколько сложнее. Конечно, мы не кабинет министров и ни парламент, где на должность выбираются голосованием, на ограниченное количество лет. Но местами всё к тому очень близко. По крайней мере, именно в нашей организации так. Соответственно, чтобы его сместить законно, с соблюдением общепринятых процедур, необходимо соблюдать эти самые установленные правила. А отчётный совет, на котором этот вопрос можно поднимать, будет только через два месяца.
- Обычно то, что ты говоришь, происходит только в одном случае: если человек сел на должность благодаря главному боссу, а главный босс боится уронить собственный авторитет, отменяя собственное же решение. - Задумчиво выдал Маса под отвисшую нижнюю челюсть Рюсэя.
- Есть и такой элемент, - не стал спорить с очевидным аналитик. - Может, процентов пятнадцать от общей суммы проблемы.
- Блин, тогда понятно, почему охранники на входе меня так цепляли.
- Расскажи?! - мгновенно загорелся любопытством менеджер.
А, выслушав детали, он прикинул шансы и заговорил в ответ.
***
Там же, через 5 минут.
- ... вот тебе весь расклад с моей стороны. - Решительно хлопнул себя по коленям Рюсэй. - Да, это где-то провокация. И да, самая главная и тяжёлая работа достаётся лично тебе. Причём, на добровольных началах. Но если оно сработает, это будет очень хорошим индикатором всего происходящего. И лично я, со своего места, смогу инициировать кое-какие разбирательства. Не дожидаясь этих двух месяцев.
Через некоторое время менеджер и сам удивлялся собственной смелости: как это он решился на такой экспромт.
Но именно в момент разговора его не покидала железная уверенность: всё получится, как надо.
- Да я-то не против, тем более что девчонки красивые, - как-то слишком рассудительно для такого текста согласился младший Асада. - Тем более, если я хоть чуть-чуть разбираюсь в жизни, к этому вашему отчётному собранию уже поздно будет кого-то ловить.
- Солидарен… Тогда действуем так. Вот тебе деньги, часть из них проиграешь в третьем зале. - Рюсэй бросил на стол банковскую пачку в двести тысяч. - Девчонок тоже угости, не нужно экономить. По счетам заплатишь наличными.
- Этого хватит? Или наоборот - этого не много? - пацан скользнул взглядом по пачке, не протягивая к ней руки.
- На поиграть и поесть-попить и точно хватит, хотя стоп. Они же белые, - хлопнул себя по лбу менеджер. - Значит, выпить могут намного больше. Ты прав!
Рюсэй тут же метнул на стол ещё сто пятьдесят тысяч.
- В конце вечера, вернее, утром, просто отправь мне сообщением суммы: сколько ты заплатишь на баре, сколько за еду, и сколько потратишь в игровом зале.
- Банкноты меченые? - с любопытством вскинулся парень. - Потом сделаешь сверку по кассе и поймешь, не уходит ли выручка?
- Зачем меченые? - удивился аналитик. - Просто номера известны. В банке же можно взять и квитанцию с номерами банкнот в пачке. При инкассации и пересчёте, машинка по команде может зафиксировать список сдаваемых банкнот. Просто выведу два столбика и запущу сверку, - Рюсэй кивнул на монитор. - Если каких-то номеров будет не хватать, для меня это уже сигнал.
- А если этими деньгами кому-то сдачу выдадут? И номера совпадать не будут, а сумма честная?
- Я включил трекинг банкнот в кассовом аппарате, - мягко улыбнулся аналитик. - Все наличные, которые сейчас будут попадать в ящичек, следующие несколько часов фотографируются. Если случится, как ты говоришь, потом можно будет просто поднять фотографии только тех банкнот, которые нужного достоинства. Но по моему опыту, после ночи уже никто рассчитываться деньгами не будет.
Он не стал в ненужных подробностях объяснять парню, что в этом заведении расчёт за бар производился через каждый календарный час. Это строго регламентировалось правилами заведения.
Те клиенты, которые останутся до утра, тоже с высокой степенью вероятности уже находились внутри: никто из новых посетителей в такую погоду после двух часов ночи сюда скорее всего не войдёт (у менеджера, помимо прочего, была чёткая маркетинговая статистика по теме).
Ну объяснять это всё Масе было бы излишним.
- Технический вопрос, логичный от пацана моего возраста, - хохотнул Маса, аккуратно убирая деньги в задний карман джинсов. – А если дамы на меня не клюнут? – он кивнул на второй монитор, где система видеонаблюдения транслировала панораму зала.
Подсказанная аналитиком группа девушек сидела за отдельным столом и явно искала развлечений. Судя по характеру их взглядов и мимики.
- Маса, я тут не первый год работаю, - вздохнул хозяин кабинета. – И если такие девицы, да с такими лицами, да сидят за тем столом – то намерения у них весьма определённого настроя. И это никак не посещение храма в выходной, поверь… Ты только платить после четырёх утра начинай! - ещё раз повторил Рюсэй на всякий случай. - После того, как новая смена заступит. Для чистоты эксперимента. Договорились?
_____________________
По раннему времени и благодаря месторасположению района, до заведения добрались очень быстро.
- Может быть, я один туда схожу? - Ватару вопросительно посмотрел на своих женщин, занимавших передние сидения.
- Я не думаю, что один ты сейчас будешь эффективнее, - деликатно намекнула на известные обстоятельства секретарша, положив ладонь на руку Нозоми и останавливая ту от какой-то уже готовой сорваться фразы. - А Нозоми будет скучно одной сидеть в машине, согласен? К тому же, твой сын - и её сын тоже.
- Мы же не в порту! - удивлённо поддержала новую подругу жена. - Чего ты опасаешься, если мы с тобой пойдём?!
- Да это я так, по привычке. - Вздохнул Асада-старший.
И полез из машины.
***
Оператор системы видеонаблюдения, в отличие от всего прочего состава охраны заведения, дежурил не по двенадцать часов, а целыми сутками.
Даже не кивнув мгновенно пододобравшимся и отчего-то занервничавшим охранникам (срочно заступившим на смену выбывшим), Ватару уверенно направился в прозрачный стакан, располагавшийся между лестницами на внутренние балконы.
Лицо оператора при появлении финансиста мгновенно отразило испуг, а глаза забегали, избегая смотреть прямо перед собой.
- О-о-о, - многозначительно подала голос сзади Мивако. - Так вот оно что, оказывается. Ватару, ты позволишь, я первая его спрошу?
Секретарь сейчас точно и деликатно приходила на помощь своему шефу. Дело в том, что некоторые подразделения компании в периоды запоев старшего Асады могли получать распоряжения, позволявшие ограничивать свой с ним контакт в одностороннем порядке.
Отношения между финансовым департаментом и безопасностью на данном этапе были далеки от идеала. Соответственно, и этот оператор видеонаблюдения, чисто теоретически, тоже мог иметь в запасе такой приказ. Как следствие, он мог законно отказаться отвечать на прямые вопросы начальника, имея на то формальные и оправдывающие его основания.
В случае же с Мивако Когой, вариантов соскочить у него не было: она и формально находилась при исполнении; и, в случае чего, могла пойти на принцип - и без затей набрать напрямую оябуна. В том числе, пользуясь положением близкой родственницы.
Излишне говорить, что на дальнейшем характере беседы для допрашиваемого сотрудника это сказалось бы не лучшим образом.
Глава 5
- Я скоро стану второй женой господина Асады. Потому проблемы его сына, можно сказать, уже являются и моими проблемами, - безукоризненно вежливо и, словно извиняясь, начала Мивако.
Словно в подтверждение своих слов, она легонько коснулась кончиками пальцев плеча финансиста, стоявшего сбоку от неё.
- Потому логичен вопрос: что именно наш мальчишка здесь натворил? Господин Томиясу лично звонил, чтобы сообщить о неподобающем поведении нашего сына, - со вздохом завершила секретарша, демонстративно глядя на настенные часы и намекая на неурочное время упомянутого звонка. – А тебя, говорят, Масахиро вообще заставил удалить видеофайлы.
Ответственный за видеонаблюдение покраснел, на его лбу выступили капельки пота:
- Э-э-э, о ком сейчас речь? Был инцидент только с одним гайдзином. При чём тут ваш сын?
- Этот гайдзин и есть наш сын. Не надо ничего бояться, - внешне приветливо продолжила Кога. - Мы полностью на стороне порядка. Чтобы соответствующим образом наказать мальчишку, нам нужно всего лишь не со слов третьего человека точно представлять случившееся.
- А почему третьего человека? - взгляд оператора снова вильнул в сторону.
- Ну давай посчитаем вместе, - покладисто кивнула Мивако. - Охранники, которые пострадали из-за самоуправства сына господина Асады, это раз. Далее они доложились начальнику безопасности, так? Потому что ситуация явно нештатная, и о таких вещах необходимо докладывать лично, без промедления. Это два. Далее начальник безопасности доложил уже оябуну. Итого, получается цепочка из трёх звеньев.
- Охранники не звонили оябуну напрямую. Они вначале доложили дежурному офицеру внутренней службы охраны объектов, - казалось, сотрудник покраснел еще больше.
- Ой, как интере-е-есно, - поощрительно улыбнулась секретарь. - А почему так?
- Я не могу сказать... - замялся оператор, старательно глядя в сторону.
- Ты сейчас зажигаешь во мне огонь любопытства, - весело тряхнула волосами в воздухе Кога. - А почему не можешь сказать? Ладно, не говори. Ну тогда хотя бы скажи причину, по которой не можешь поделиться? Тем, что напрямую касается нашего ребёнка?
- И причину я тоже не могу назвать, - было видно, что сотрудник словно разрывается на две части, затрудняясь принять какое-либо окончательное решение.
- Я боюсь, что вынуждена буду тебя очень огорчить в этом случае. - Вздохнула Мивако. - И начну, возможно, прямо здесь. Ты веришь мне? - на последней фразе она поймала подбородок оператора пальцами и решительно развернула его к себе.
- Я маленький человек! Зачем вы впутываете меня в свои дела?! - кажется, какие-то эмоции у дежурящего целыми сутками клерка начали наконец прорываться наружу.
- Ты сейчас ничего не путаешь? - безукоризненно вежливо уточнила Мивако. - Потому что у меня тогда возникает уже второй вопрос: а на кого ты здесь работаешь? На организацию? Или на себя лично? Потому что, если первое, то я сейчас не поленюсь потревожить кумитё ещё раз, несмотря на время. А если второе, то мы с тобой будем продолжать этот разговор уже совсем в другом месте. Итак, повторяю вопрос: на кого ты здесь работаешь?
- Ууууу... , - раздался сзади голос Нозоми. - Мивако, дорогая, да тут даже мне видно. Хотя я ни разу у вас и не работаю.
- Я досчитаю до трёх, затем позвоню, - секретарша спокойно подняла вверх свой смартфон. - Сейчас мы ещё можем обойтись с тобой разговором, что бы за всем этим ни стояло. Но твоё поведение уже заставляет меня очень бояться. Твоей дальнейшей неискренности. А если я боюсь, то…
- Мне нужны гарантии, -сглатывая слюну, ответил оператор.
За стеклом, позади стакана, за происходящим напряженно наблюдали трое с поста охраны возле входа.
- Едешь с нами, - прикинул что-то, решительно заявила секретарша. - Собирайся.
********************
Как ни парадоксально, но даже такой двусмысленно начавшийся вечер может перерасти во что-то интересное.
Четыре иностранки европейской внешности, на которых меня сориентировал Рюсэй, вопреки всем опасениям пускают меня за свой стол вообще без разговоров.
Две из них являются студентками токийских университетов, ещё одна учится в Осаке, а последняя приехала проведать сестру из Китая.
По-японски говорят трое из четырёх, потому проблем в коммуникации с самого начала не возникает. А ещё через три минуты, когда они начинают переводить четвёртой содержание беседы на английский, удивляюсь уже я. И, хлопнув себя по лбу, перехожу на тот же язык.
Уже не знаю, на чём основывались смелые ожидания Рюсэя, но именно в этом случае его прогноз совпадал с моим невысказанным на сто процентов.
Абсолютно трезвый и почти непьющий мужик лет под сорок, имеющей внешность семнадцатилетнего, с достаточно немалой суммой денег в кармане - это с одной стороны. Как по мне, уникальное преимущество.
А с другой стороны - четыре девчонки едва за двадцать, которые пришли сюда откровенно в поисках приключений. И, попутно, в финансах тоже при этом ограничены.
Следует добавить мою европейскую внешность и контраст - то, как я выгляжу, с тем, что я понимаю и говорю.
В общем, предсказуемо, общение приобрело характер обнимашек и братаний буквально через полбутылки. Кстати, когда официант подходил, чтоб закрыть счёт календарного часа (это здесь практика), я, следуя твёрдым заветам Рюсэя, не позволил им платить за себя, расставшись с первой частью выданных мне денег.
Мой товарищ в этом здании настаивал, что это - единственная правильная тактика. Даже если европейски выглядящие женщины и будут порываться платить за себя самостоятельно.
Видимо, произведенное мною впечатление оказалось даже сильнее, чем я рассчитывал в самых смелых ожиданиях. Потому что, когда мы уже собираемся отсюда выходить, дамы настаивают на вызове одной-единственной машины такси на всех:
- Поехали к нам? - предлагают они наперебой.
- Ну, кто я такой, чтобы отказываться в этой ситуации? - откровенно ответил я вслух, переводя взгляд с одной на другую.
Их многозначительное хихиканье и четыре щипка моих коленей под столом чётко показали, что я на верном пути.
- Чёрт, у меня четыре фишки не потрачены, - спохватилась одна из американок уже перед выходом. - Сорок баксов.
Поскольку за счёт из денег Рюсэя было уплачено во много раз больше этой суммы, я молча кивнул на окошко обменной кассы.
А когда мы покидали заведение, один из охранников на входе откровенно намекнул о чаевых, причитающихся с моей стороны лично охране.
Честно говоря, это было нарушением всех возможных и невозможных правил заведения. В рамках общения с Рюсэем пару часов назад, я очень тщательно выспросил его обо всём, что мне следует знать.
Вежливо отказав, я уже собирался открыть двери, чтобы выпустить девушек на улицу. Именно тогда этот охранник и хлопнул меня по затылку свёрнутой в трубочку газетой. Сопроводив свой жест достаточно неприятными словами.
Честно говоря, именно такого варианта даже многоопытному Рюсэю заранее в голову не приходило. По крайней мере, такой сценарий вообще нами на этапе планирования не рассматривался.
Слава богу, я и без подсказок очень хорошо знаю, что надо делать, когда кто-то тебя прилюдно оскорбляет. Маскируя это под внешне нейтральные жесты.
*********************
