Мышка для Котова

Котов довез меня до дома, но, вопреки моим ожиданиям, уезжать никуда не спешил. Напротив, отодвинул меня от багажника, когда я с пыхтением пыталась вытащить свой тяжелый чемодан, и с лёгкостью выдернув мой скромный багаж одной рукой. Закинул рюкзак на плечо, закрыл машину и двинулся в подъезд.

— Ты куда? — недовольно спросила в его спину.

— К маме, — даже не обернулся.

— А зачем? Ты разве тут живёшь? — нагнала Марка и глянула искоса.

— Нет, — слышу раздражение в его голосе.

— А как же срочные дела?

— Сам разберусь со своими делами, без твоего вмешательства.

Звонит в дверь, и наконец-то поворачивается ко мне лицом, окинув меня пренебрежительным взглядом с головы до ног. Что-то на миг проскальзывает в его взгляде. Вспыхивает и мигом гаснет. Скрывается за длинными густыми ресницами.

Вытираю влажные ладошки о ткань платья и отвожу взгляд в сторону, делая вид, что меня интересует вид за маленьким грязным подъездным окном. Смущение накрывает с головой. Потому что на один миг кажется, что в его взгляде промелькнула заинтересованность. И какая-то жадность.

Прикусила нижнюю губу, наблюдая за тем, как нервно дёргается кадык на его шее. Щурю глаза. Мне кажется? Или Котов действительно нервничает?

Дверь открывается. На пороге стоит невероятно красивая стройная женщина, которой на вид не дашь больше тридцати лет.

Она улыбается широко, из-за чего её лицо мигом светлеет.

— Привет, — я крепко обнимаю свою крестную, когда она распахивает для меня объятия. — Я точно тебе не буду мешать? Ещё не поздно меня выставить за дверь.

— Точно не будешь, Анюта. Мне даже будет веселее, — женщина пропускает меня в квартиру. — Марк, а ты что здесь делаешь? — спрашивает удивленно. — Ты же вроде должен быть…

— Петрович заболел, — прерывает свою мать парень на полуслове, вкатывая чемодан в квартиру.

— Ладно, — с подозрением тянет она, закрывая входную дверь и смотря в затылок сына. Вижу недоумение на её лице. — Пойдём, Анютка, я покажу тебе твою комнату, — женщина поставила передо мной домашние тапочки. — Я почти всё там разобрала, только на балконе остался всякий ненужный хлам. Извини.

— Ничего страшного, — скинула кроссовки и посеменила следом, чувствуя пронизывающий взгляд парня, направленный мне в спину. — Мне главное, чтобы место для сна было. И небольшое местечко для того, чтобы можно было учиться.

— Кто бы сомневался, — слышу смешок за спиной.

Сжимаю кулаки и оборачиваюсь к нему, сжав зубы. Вот ведь… Кинула на него испепеляющий взгляд на его смеющуюся физиономию и закрыла дверь в комнату, прямо перед его носом.

— Тут два шкафа. Все полки свободны. Все в твоём распоряжении, — рукой указывает на шкаф. — Тут стол, кровать. Впрочем, сама всё видишь, — тётя Оля оборачивается ко мне. — Комната полностью в твоём распоряжении. Можешь двигать, менять всё так, как тебе захочется. Надеюсь, что тебе будет тут уютно, — улыбается, но вижу в её глазах печаль.

Полтора месяца назад она позвонила моей маме, своей лучшей подруге со школы, и в слезах сообщила, что подаёт на развод. Сказать, что мама была в шоке, ничего не сказать. Не было пары крепче и красивее, чем тётя Оля и дядя Глеб. Для меня их пара была примером искренней и чистой любви, о которой только можно мечтать.

Дядя Глеб смотрел на тётю Олю с таким восхищение, с такой любовью и нежностью, что даже не верилось, что такие чувства действительно существуют.

— Ты располагайся, а я пойду на кухню. Ты что-нибудь хочешь? Чай? Кофе?

— Кофе, если можно, — улыбаюсь стеснительно. — Спасибо большое, тёть Оль.

— Просто Оля, — напоминает мне.

— Спасибо, Оля, — повторяю я, широко улыбаясь.

Женщина кивает и оставляет меня одну. Забираю чемодан из коридора и раскладываю свои вещи на полках. Когда чемоданы разобраны и отправлены на балкон, сажусь на край кровати и выдыхаю, чувствуя волнение в груди. Вот и всё. С сегодняшнего дня у меня начинается совершенно другая жизнь. Осталось отдать оригиналы документов в институт, и следующие четыре года предопределены.

Волнительно до дрожи. Здесь я не знаю никого, кроме семьи Котовых. Уезжать от мамы, с которой я жила все восемнадцать лет своей скучной жизни, не разлучаясь ни на день, было тяжело и грустно. Особенно больно было осознавать, что мама осталась там совершенно одна. Ведь кроме меня у мамы не было никого.

Своего отца я не видела никогда. Мама говорила, что он погиб, когда мне было полгода, оступившись на десятом этаже на стройке. Единственное, что у меня осталось в память об отце — потертые фотографии и рассказы матери. Мама так и не смогла никого полюбить. В её сердце навсегда остался одни единственный мужчина.

Все восемнадцать лет она вкладывала в меня душу и силы. Работала на двух работах, чтобы я ни в чём не нуждалась. Водила на различные кружки. Хотя порой я уставала от всей этой беготни. Я просто-напросто хотела посидеть с ней на кухне за чашкой чая и поговорить обо всём на свете.

Поговорив с мамой и убедив её, что я добралась спокойно и без происшествий, пошла на кухню, надеясь на то, что Марк уже уехал. Но к моему огорчению, Котов сидел на кухне, потягивая чай из кружки и смотря в экран телефона. Тёти Оли не было. Хотела развернуться и уйти, но голос парня меня остановил:

— Кофе на столе.

Развернулась нехотя, поймав взгляд Котова, направленный на мои ноги. Я переоделась в привычную для себя одежду — широкую футболку и шорты.

И сейчас чувствовала себя ещё более некомфортно, чем когда была в том платье.

Кашлянула, избавляясь от кома в горле, и подошла к рабочему столу, отвернувшись к парню спиной. Чёрт. Я думала, что смогу применять всяческие уловки для того, чтобы соблазнить его. Завлечь. Всецело завладеть его вниманием.

Но… опять это чёртово "но"!

Но моя влюбленность не прошла. Я трясусь как шестиклашка, которая увидела своего краша в коридоре. Ноги подкашиваются, когда Марк смотрит в мою сторону, а руки начинают мелко дрожать и совершенно меня не слушаются. Что за напасть такая?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Эй, Мышкина, ты там уснула? — раздался насмешливый голос на ухо. — Или решила погадать на кофейной гуще?

Тёплое дыхание Марка коснулось моей шеи и ушной раковины. Я вздрогнула от неожиданности и от нахлынувших толпой мурашек, которые скопом ринулись бегать по телу.

Глава 4

Обернулась настолько резко, что горячий кофе оказался на груди и торсе парня.

— Бл*, — шипит он, тут же сдергивая футболку через голову. — Ты совсем сдурела?

— Извини, я не хотела, — в растерянности пролепетала я, смотря на его торс, с идеальными кубиками пресса. Ох, мать моя женщина, роди меня обратно! В голове зашумело, будто рой пчёл решил посетить мои мысли. Уши заложило похлеще, чем несколько часов назад в самолёте. А сердце застучало настолько быстро, что стало страшно, что хватит инфаркт.

Разве законно обладать таким идеальным телом. Сглотнуло тяжело, и с огромным усилием перевела взгляд от пресса парня, на его лицо, которое сейчас было перекошено от гнева. Упс, кажется Котов просто в бешенстве. Навострила уши, прислушиваясь к тому, что орёт этот… бабуин неотесанный.

— Курица тупоголовая. Мне в клуб ехать, а ты мне испортила футболку. Как я, мать твою за ногу поеду с таким пятном?

— Маму мою не трожь, — ощетинилась я, тут же забывая о том, что только что восхищалась телом парня. — И вообще, чё ты так разорался? Переоденься!

— Где я по-твоему должен взять одежду? — цедит он, моча полотенце под холодной водой и прикладывая его к груди, при этом шипя сквозь зубы.

Взгляд невольно следует за его рукой, которая прикладывает мокрую ткань к покрасневшей коже. Капли воды медленно скользят по торсу, теряясь в резинке выглядывающих из-под джинсов боксерах.

Так, Аня! Подобрала слюни и отвела взгляд. Сейчас же!

— Ты вроде бы дома у своей мамы, — совладав с собой, снова посмотрела ему в лицо. — Не найдётся одежды?

— Мама здесь живёт всего месяц. Моей одежды здесь нет, — откладывает полотенце в сторону.

— Так домой съездить можно, — дёрнула плечом. — Не понимаю в чём проблема.

— Поступим иначе, — вдруг ухмыляется он, окидывая меня взглядом с ног до головы. — Снимай футболку.

— Что? Ты сдурел? — для надёжности пальцами вцепилась в край футболки.

— Тебе она велика, а мне будет в самый раз.

— Пф… конечно. Качок недоделанный. Ещё скажи, что по швам на твоём могучем теле треснет, — хмыкнула я, по стеночке пробираясь на выход с кухни.

Котов рыкнул зло и дёрнул меня на себя за талию. Впечатал в грудь, руками ухватился за край футболки и резко дёрнул наверх, каким-то хитроумным способом задрав мои руки.

— Пусти меня, придурок! — взвыла я, когда ткань футболки закрыла весь обзор. — Пусти! Я тебе глаза выцарапаю!

Марк подозрительно молчал, никак не реагируя на мои выпады. Присела немного, окончательно избавляясь от футболки, и свирепым взглядом впилась в лицо этого бабуина. Котов смотрел на мою грудь, которая практически была открыта его жадному взгляду. Кружевной чёрный лифчик больше открывал, чем что-то прятал. Я дёрнулась, вырвав руки из железной хватки парня, и тут же прикрылась руками.

— Ты идиот, Котов, — всхлипнула я. — Как был полным придурком, так и остался, — ударила кулаком его в плечо, заставив попятиться. — Вали уже. И футболку забирай.

Развернулась на пятках и рванула в комнату, в коридоре столкнувшись с удивленной тётей Олей.

Закрыла дверь в комнату с осторожностью, потому что помнила, что нахожусь в чужом доме, хотя хотелось шандарахнуть с такой силой, чтобы стёкла повылетали.

Хорошо хоть, что я надела нижнее бельё, хотя обычно по дому хожу без него. Идиот. Это же нужно было до такого додуматься. В его тупую головеху даже мысли не закралось, что я могла быть голой под футболкой? Небось, привык к тому, что все девушки к нему в постель по щелчку пальцев прыгают и снимают одежду при первой возможности. Тряхнула головой, понимая, что начинаю его ревновать ко всем тем, кто побывал в его постели. Дура. Какая же ты дура, Аня. Ничего за эти два года не изменилось. Он как смотрел на тебя с пренебрежением и насмешкой, будто разглядывал мошку под микроскопом, так и продолжает смотреть. А ты… как глупый мотылёк летишь на огонь, зная, что опалишь крылья.

— Ань, — раздался голос за дверью, — я могу войти?

— Нет! — подскочила с кровати и обмоталась простыней. — Вали в свой клуб.

— Мышкина, ты сейчас как ревнивая женушка говоришь, — фыркает он с пренебрежением, но я слышу напряжение в его голосе.

— Я не одета, Марк. И не хочу с тобой разговаривать.

— Раз не одета… — низкий голос будто стал осязаем, и окутал меня шёлковым покрывалом. — Тогда поговорим в другой раз.

Слышу удаляющиеся шаги. Выдыхаю облегчённо и вдруг осознаю, что улыбаюсь, как дура. Широко. От уха до уха. Влюблённая дурочка.

Опускаюсь на кровать и воскрешаю в памяти события двухлетней давности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 5

Аня

2 года назад

Наслаждаясь тем, как волны нежно ласкают ноги, брела вдоль песчаного берега с фотоаппаратом в руках и жмурилась от ярких солнечных бликов, которые били в глаза.

Постелив полотенце на прогретый солнцем песок, опустилась на него. Сделала пару фотографий моря, виднеющихся в дали гор. Красота!

В объектив камеры увидела парня, который выходил из моря, пальцами откидывая мокрые волосы назад. По худощавому, но рельефному телу стекали и переливались в лучах летнего солнца капли морской воды. Впервые в жизни у меня сердце чуть не выскочило из груди. Странное, совершенно незнакомое чувство медленно начало растекается в моей груди. Будто что-то пузырилось в груди. Щекотало. И несмотря на палящее солнце и невыносимую жару, меня вдруг стало морозить. Ладошки стали холодными и задрожали. Широко распахнутыми глазами следила за незнакомцем. Парень тряхнул головой и двинулся в мою сторону. О Боже мой! Моё сердце стучало в горле. Громко билось в ушах. Фотоаппарат выскользнул из вспотевших ладоней. Заправила волосы за уши и поправила очки на носу. Оказалось, что парень шёл к своим вещам, которые лежали на песке недалеко от меня. Взял полотенце и быстро начал вытирать волосы, от чего они встали дыбом, придавая ему шкодный вид. Выдохнула со странным всхлипом. Мамочка родненькая! Сглотнула с трудом и попыталась отвести взгляд. Но не прошло и пяти секунд, как мой взгляд, будто приклеенный вернулся обратно. Я вспыхнула. Залилась жаркой краской, когда наткнулась на взгляд карих глаз, которые неотрывно следили за мной. В панике зашарила глазами по пляжу. Пресвятые макароны! Что делать? Нас засекли!

Опустила глаза в землю. И дрожащими руками взяла фотоаппарат. Хотела подняться с полотенца, когда на меня упала тень. Испуганно вскинула глаза на парня, который с усмешкой смотрел в моё лицо.

— Привет, — голос низкий, уже совсем взрослый, не как у моих одноклассников-подростков.

Я даже ответить ничего не смогла. Только булькнула что-то невразумительное, поправляя соскальзывающие с носа очки.

— Чего мышонок на меня так смотрит? — спрашивает насмешливо он, кривя губы в улыбке.

— Прости?

— Прощаю. Так чего смотришь так? Неужели понравился? — играет бровями.

Я настолько сильно растерялась, что не нашла что ответить.

Взяла фотоаппарат и полотенце и сбежала с пляжа, подальше от насмешливого взгляда парня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 6

Аня

До самого дворика, где мы с мамой расположились на ближайшие две недели, я шла, нервно оглядываясь. Постоянно казалось, что тот парень идёт следом и смотрит на меня с той же насмешкой и снисходительностью. Это же нужно было так пялиться на этого парнишку, что он заметил мой заинтересованный взгляд? Дура! С трудом удержалась от того, чтобы ладонью ударить себя по лбу.

Зашла в небольшой домик, который располагался совсем недалеко от моря, громко хлопнув дверью и хмуро глянув на маму, которая тут же встала с плетённого кресла.

— Анютка, Оленька и Глеб уже приехали. И с ними Марк. Помнишь, я тебе про него рассказывала? Он на год старше тебя. Надеюсь, что вы найдёте с ним общий язык.

— Не помню, — буркнула я, чувствуя, что моё настроение опустилось ниже плинтуса, после той встречи на пляже.

Я никогда не считала себя красоткой и прекрасно знала, что не из тех, на кого обращают внимание парни.

Плохое зрение и необходимость носить очки практически не снимая, всегда была поводом для насмешек со стороны одноклассников. А ещё прибавить к этому прыщи, которые стали появляться на моём лице в подростковом возрасте, как грибы после дождя, так картина была вовсе печальной. Денег на хорошего дерматолога у мамы не было. А в городской больнице мне выписали лечебные лекарства на такую сумму, что глаза на лоб полезли. Я потом долго плакала, думая, что всю жизнь придётся ходить с этим ужасом на лице. Сейчас на моём лице красовались уродливые следы от постакне, которые не придавали мне красоты.

— Анютка, ты чего? — мама была удивлена моим поведением.

— Ничего, мамуль. Прости, родная. Я просто дико устала. Хочу помыть голову и смыть с себя соль, — улыбнулась натянуто и скрылась за хлипкой дверью крохотной ванной комнаты.

Сняла очки и положила их на край раковины. Кинула взгляд в зеркало, с трудом различая черты своего лица. Всё так размыто. И вообще ничего не видно. Поджала губы и нервным движением нацепила оправу обратно, поцарапав щёку ногтем. Мир снова приобрёл чёткость.