Помоги проекту - поделись книгой:
— Уверен, конечно! Я сам на это место случайно набрел, и если не знать точно, куда идти, ни за что не найдешь! — мальчишка чуть ли не подпрыгивал от предвкушения.
— И долго еще? Это дурацкое коромысло мне все руки ободрало! И тяжёлое… — Ник все никак не мог успокоиться. Похоже, он уже не раз пожалел, что вообще ввязался в эту авантюру.
— Слушай, перестань ныть, надоел уже! — обозлился Фимка, чувствуя что сообщник вот-вот плюнет, бросит все и повернет обратно. Но тут же смягчился и постарался приободрить: — Уже близко. Можно сказать, пришли.
И действительно, через несколько минут пыхтения, кряхтения и шипящих ругательств особенно густой и колючий кустарник кончился, заросли расступились и ребята выбрались на небольшую, заросшую травой поляну. Темные, старые осины плотным кольцом окружали небольшую прогалину, щедро освещенную ярким диском полной луны.
Заговорщики облегченно свалили свою поклажу прямо в траву и со стоном приземлились рядом.
— Ты книгу взял? — немного лениво поинтересовался явно уставший Фимка.
— Да взял я все! Что ты меня переспрашиваешь-то постоянно!? Совсем за дурака держишь?! — так же устало огрызнулся Ник.
— С тебя станется… — оставил за собой последнее слово юный недомаг. Впрочем, как обычно в их спорах.
Они еще несколько минут полежали молча, отдыхая после утомительной прогулки через колючие заросли и осматривая такие медитативные тёмные пятна на непривычно большой луне. Первым себя пересилил и поднялся на ноги Фимка:
— Ну что, начнем, пожалуй? — он невольно скопировал дедовы интонации.
— Давай. Хорошо всё же, что сегодня полнолуние, можно без факелов обойтись. Или все-таки запалим? — откликнулся второй 'чародей', тоже поднимаясь и кряхтя уж больно знакомо. Ну, каждый ученик перенимает от учителя что-то своё.
К тому же, теперь, когда колючки остались позади, Нимфа-манна снова казалась достаточно привлекательной, для того чтобы устроить в лесу непонятный и, на удивление, не столь уж сложный ритуал.
— Конечно, запалим, зря я что ли тащил их через весь лес. Вон они лежат, воткни прямо в землю, с четырех сторон, а я пока пойду осины наломаю, — с каждой минутой парень все больше набирался уверенности и в кои-то веки начинал чувствовать себя настоящим чародеем. Поведя плечами от небольшого сквозняка, он направился к белеющим стволами осинам. Луна будто специально освещала их особо ярко.
Через несколько минут все четыре факела ярко пылали, освещая поляну неровным светом и наполняя привычным запахом жженого масла и ткани. Мальчишки же возились в центре образованного светом и дымом круга, раскладывая добытые ветки в указанном порядке, то и дело сверяясь с книгой. Когда нужный узор расположился на утоптанном участке травы, они неуверенно переглянулись.
— Ну что, зажигаем? — хрипло прошептал Николас, нервно потирая руки. Задор потихоньку спадал, уступая место дедушкиным рассказам о неаккуратных и неумелых ритуальщиках, возомнивших себя всесильными.
— Ага… — так же хрипло ответил Фимка, зябко поводя плечами от волнения. — Сейчас… А все остальное готово?
— Готово, — Ник несильно толкнул подельника в плечо. — Ну не тяни ты уже, у меня и так все поджилки трясутся!
Фимка глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и решительно выдернул из земли один из факелов. Постоял еще несколько мгновений, нервно сверяя рисунок из книги с получившимся на земле, и поднес горящий конец к куче веток.
Сухие веточки мгновенно загорелись, весело потрескивая, будто пропитанные маслом. Не прошло и пары минут, как от них остался едва тлеющий пепел, плавно меняющий свой цвет от чёрного к снежно-белому, в зависимости от сгоревшей породы.
Отойдя от завораживающего зрелища, мальчишки, все так же поминутно заглядывая в книгу, принялись один за другим кидать на едва тлеющие угли заранее заготовленные травы. Уже практически прогоревший костерок сердито отплевывался густыми клубами разноцветного терпкого дымка, но загораться вновь не спешил.
— Кхе… А ты точно те травы взял? — Фимка быстро положил фолиант на землю и яростно потер слезящиеся глаза: очередное дуновение непонятно откуда взявшегося ветра щедро окурило его облаком черного дыма. — Воняет уж больно гадостно.
— Отстань, сто раз уже ж спрашивал, — Ник попытался разогнать чуть более светлый дым, размахивая руками. — Скажи лучше, что там дальше?
— Дальше… Дальше надо кровь на угли капнуть, — Фимка снова уткнулся в книгу, сам не замечая, как пачкает ее серыми отпечатками. — Слушай, а кто из нас руку резать будет? — он невольно покосился на несильно-то и острый ножик. Пилить себе таким палец — то еще удовольствие.
— А какая разница? — сосредоточенный на потихоньку исчезающем дыме, отмахнулся вконец закопчённый пацан.
— Не скажи, а что если эта… Нимфа-манна только того, чья кровь… Ну ты понимаешь…
Фимка почувствовал, что краснеет. И вообще, удовольствие, конечно, удовольствием, но если что — вдвоём уже не так страшно.
— Да-а-а, точно! Если она с одним кем-то… А второй что, стоять и смотреть будет!? Нечестно….. — Ник задумчиво поскреб уже откровенно чёрной пятерней в затылке. — Слушай, давай и твою, и мою кровь капнем, какая разница!
— Ага! — обрадовался Фимка и торопливо нащупал в траве брошенный впопыхах бронзовый нож, пока не успел передумать. Но когда всё же занёс лезвие над своей рукой… то ударить просто не смог. Подержав несколько секунд, он недовольно нахмурился и медленно убрал сомнительное лезвие от драгоценной конечности.
— Эммм, знаешь… Давай ты мне, а я тебе, — помолчав, решился он и протянул нож Николасу. Тот, тоже уже без былого энтузиазма, кивнул и взял протянутый рукояткой вперёд нож. Начинающий ритуалист вытянул вперёд немного дрожащую руку и прикрыл глаза.
— Ай!!! — взвыл он через несколько секунд. — Осторожнее ты!!! Не корову режешь! — с пальца в угли обильно капала кровь, недовольно шипя и испаряясь.
— Давай сюда!!! — разозлившись на неприятную, пульсирующую боль, Фимка почти выхватил у друга нож. — Твоя очередь!
Ник, даже не скрывая страха, зажмурился и протянул руку…
Резкий росчерк, и новая кровь частым пунктиром закапала на яростно шипевшие угли. Выждав ещё пару секунд, мальчишки дружно засунули саднящие пальцы в рот.
— И что теперь? — спросил шёпотом Ник, когда боль немного улеглась.
— Теперь жир смешать с углями надо… — неуверенно пробормотал Фимка. — И одежду снять… — на всякий случай он снова покосился на книгу. — А, точно! Я пока намешаю все что нужно, а ты иди воды набери в котел, там за кустами родник, — он махнул рукой в темноту.
— А полночь-то уже наступила? — чисто для порядка поинтересовался Николас, вытягивая из сваленного в кучу добра широкий бронзовый котел, но ответа от задумавшегося друга дожидаться не стал и послушно отправился в указанном направлении.
Когда он вернулся, с трудом держа на вытянутых руках полный котел ледяной воды, Фимка уже заканчивал последние приготовления.
— Вот! Сделано, ваше магичество! Тяжелый какой, зараза!
— Отлично! Я тоже все приготовил, — преисполненный важности момента, "его магичество" величественно кивнул. — Ну что, начнем?
Собираясь с духом, ребята какое-то время вглядывались в темноту за деревьями, а затем как по команде принялись торопливо раздеваться, путаясь в завязках и застежках. Когда последние детали туалета были небрежно сброшены на траву, братски разделенная черная жирная масса заняла своё место на и так не слишком чистых мальчишеских физиономиях.
— Ты заклинание хорошо запомнил? — озабоченно спросил Фимка, чувствуя себя скорее шутом на деревенской ярмарке, чем великим магом. — Читать, наверное, тоже вместе надо, чтобы на обоих подействовало. Не собьёшься?
— Не учи ученого, — буркнул второй заклинатель. — Сам не сбейся… — судя по всему, он и сам чувствовал себя не в своей тарелке. — Крыса где?
Фимка без звука указал на пристроившуюся у их ног клетку со сладко посапывающей и ничего не подозревающей жертвой.
— А, вот она. Ты тогда держи котел, а я эту животину возьму.
— Все-таки вдвоем удобнее этот ритуал проводить, — инициатор приключения старался хоть как-то разрядить обстановку разговором. — Интересно, как же это одному и тварь живую подавать, и воду. Тут двух рук мало.
Тихонько переговаривающиеся мальчишки так увлеклись предстоящим ритуалом, что не обратили внимания на то, что сонное заклинание начало терять силу. Крыса слабо подергивала лапками, нервно водила носом и приоткрывала красные угольки глаз, явно приходя в себя.
Особо глубоко задумавшийся Николас не глядя протянул руку и привычно ухватил пока ещё недоумевающее животное за хвост. Юные любители приключений встали с двух сторон от потухшего, но всё ещё невыносимо воняющего костра. Фимка прижимал к животу тяжеленный котел с водой, а Ник держал на вытянутой руке крысу. Они переглянулись, набрали в грудь побольше воздуха и одновременно начали нараспев произносить заклинание.
Еще не отзвучали последние завывания нестройного дуэта, как по совсем почерневшим уже углям принялись с бешеной скоростью носиться разноцветные искры. Их становилось все больше и больше, и двигались они с каждой секундой быстрее.
В какой-то момент хаотичные искорки слились в одну яркую вспышку и кострище разродилось еще одним клубом дыма, очень густым и плотным. Только этот дым почему-то не спешил подниматься вверх, так и продолжая бурлить у самой земли, словно накрытый невидимым куполом. Постепенно он становился все прозрачнее и прозрачнее.
Потрясенные мальчишки застыли истуканами и с открытыми ртами следили за медленно проступающими сквозь него очертаниями обнаженного женского тела. Прекрасная Нимфа-манна с картинки лежала на спине, уютно подсунув одну руку под голову и согнув левую ногу в колене. Длинные черные волосы с приятным зеленоватым отливом волнами раскинулись за ее спиной.
— Ох ты…Неужели получилось?!! — только и смог прошептать Ник, расплываясь в дурацкой улыбке. Фимка же молча таращился на новоявленное чудо, улыбаясь не менее глупо.
Несколько секунд царила мертвая тишина, только крыса слабо попискивала, раскачиваясь в вытянутой руке Ника перед самым лицом спящей красавицы. A затем девушка сладко потянулась и открыла большие зеленые глаза, пока ещё умилительно сонные.
Одновременно с этим, висящая на хвосте крыса окончательно пришла в себя и истерично забилась. Оскалив зубастую пасть, она собиралась как минимум продать свою жизнь подороже, а как максимум сбежать, при этом искусав обидчиков и заразив гаденышей какой-нибудь неприятной болячкой.
Ну что ж, все герои на своих местах и в сознании! Свет! Камера! Моторррр!
************************************************************************************************************************************
Лежать было ужасно неудобно и к тому же холодно. Еще не до конца проснувшись, я попыталась сообразить, кто ж это такой умный открыл мне с утра пораньше окно. Холод собачий!!! Да ещё и нечто, уж больно смахивающее на хлебные крошки, неприятно кололо спину.
Это ж как и, главное, с кем надо было вчера напиться, чтобы довести до такого? А… ага. Надеюсь, пьянка была от радости, а не от горя. Обидно…. я даже не помню, получилось у нас с Мишкой что-то или так, вся романтика к вечеру выдохлась?
Решив все немедленно выяснить и сурово покарать, ну либо поблагодарить виновника (зря что ли неделю по горам да буеракам скакала, изображая неприступную лань, повернутую на альпинизме?), я потянулась и открыла глаза…
Первое, что я увидела, была полная луна. Ничего себе, я что, всё ещё под открытым небом? Вот же чертов любитель природы и здорового образа жизни! Я ж тебя всю нашу "счастливую" семейную жизнь буду одними броколлями кормить!
Затем что-то потянуло меня опустить глаза чуть ниже…
Несколько секунд я молча в ужасе таращилась на склонившиеся надо мной с двух сторон черные оскаленные морды с торчащими во все стороны всклокоченными патлами, озаренные, к тому же, неровным красноватым светом. И только потом обратила внимание на болтающийся прямо перед лицом непонятный предмет.
Предмет извивался и истошно пищал. И вдруг до меня дошло, что этот самый предмет не что иное как…Мамочки, крыса!!! КРЫСА!!!
Мерзкая тварь яростно зашипела, ощерив зубастую, как у крокодила, пасть.
Моему воплю позавидовали бы все лучшие сопрано Большого театра, им в жизни не удастся извлечь из своего горла такого высокого, пронзительного визга! Были бы рядом стекла — лопнули бы.
Не прекращая визжать так, что у самой уши закладывало, я со всей силы заехала рукой прямо по раскачивающейся перед лицом мерзости и попыталась вскочить на ноги.
Крыса отлетела куда-то в сторону, и к моему сольному выступлению присоединился еще один, не менее выдающийся, вопль. Разве что немного другой тональности.
Судя по всему, отлетевшая тварь вцепилась зубами в первое, что ей под эти самые зубы подвернулось, — в голую ногу одного из страшил, где и повисла, как бульдог. Черномордый монстр отчаянно кружил на месте, пытаясь оторвать от себя кусачую гадину, и оглашал окрестности диким воем.
Моя же попытка принять вертикальное положение привела лишь к тому, что я со всего размаху врезалась головой во что-то твердое, металлически загудевшее, а в следующее мгновение на меня обрушился целый водопад ледяной воды.
Визг захлебнулся, я обессилено шлепнулась на пятую точку, да так и осталась сидеть, оглушенно мотая головой, не в силах издать ничего, кроме невразумительного сипения и бульканья.
Перед глазами плавали разноцветные круги, в голове звенело, как в пустой кастрюле. Из-за всех этих спецэффектов я не сразу обратила внимание, что и второе чудовище ведет себя по меньшей мере странно. Оно, согнувшись, мелкими скачками перемещалось вокруг меня, прыгая почему-то на одной ноге, схватившись за другую руками, и при этом завывало не менее пронзительно, чем то, с которым свела близкое знакомство крыса.
В какой-то момент существо неожиданно и резко поменяло курс. Если до этого оно лишь скакало поодаль, то теперь двинулось прямо на меня, не прекращая громко вопить.
Я отчаянно попыталась отползти назад, упираясь в землю руками и пятками, но ноги скользили по мокрой траве. Да и чудовище двигалось гораздо быстрее, без труда сократив расстояние.
Почти теряя сознание от ужаса, я лихорадочно шарила вокруг в поисках хоть какого-нибудь орудия самозащиты. К счастью, через несколько секунд мои пальцы нащупали в траве что-то твердое. Не раздумывая, я обеими руками ухватила непонятный прямоугольный предмет, оказавшийся довольно тяжелым, и со всей силы треснула подобравшегося вплотную монстра по голове.
Яркая вспышка. Грохот. И темнота, в которую я благополучно провалилась…
— ИДИОТЫ!!! БОЛВАНЫ!!! КРЕТИНЫ ОЗАБОЧЕННЫЕ!!! НУ ПОГОДИТЕ!!! ДАЙТЕ ТОЛЬКО ДО ДОМУ ДОБРАТЬСЯ!!! Я ВАМ ПОКАЖУ КНИЖКУ!!! Я ВАМ ПОКАЖУ РИТУАЛ!!!
Громкий, разъяренный рев над головой и весьма неприятная тряска в зародыше придушили мои робкие надежды на то, что все предыдущее было просто кошмарным сном. На всякий случай глаз я открывать не стала, попыталась сориентироваться так…
Судя по неприятным ощущениям, меня не слишком деликатно перекинули через плечо и довольно резво куда-то тащили. Голова болталась ниже попы, а ноги то и дело задевали какие-то колючие… ветки?
— Недоумки! Как вы только додумались! Кто вам позволил лазить по верхним полкам, кто?! Кто вообще разрешил соваться в мою библиотеку без разрешения?! Сколько раз я вам говорил, остолопам: "Магические книги — это не игрушка!" Их же специально, именно для подобных вам баранов, положили повыше! Нет, и там дотянулись!
Неизвестный голос продолжал разоряться, а меня трясло и подбрасывало, жизнь обернулась какой-то неприятной стороной. Хм… в библиотеку… по крайней мере, цивилизация присутствует, а то я уже подумала, что меня к каким-то папуасам занесло… Черномордым. Стоп, а что вообще происходит?!
Тем временем события продолжали развиваться в неизвестном мне направлении. Ну, то есть совсем неизвестном: кто меня тащит, куда и с какой целью — тайна за семью печатями. Во всяком случае, этот тип, что так громко ругается, орет не на меня, я пока что присутствую в единственном числе и ни в какую библиотеку не лазила. Вроде бы…
Может, стоит уже прояснить ситуацию? Или еще подождать?
Пока я терзалась сомнениями, путешествие, похоже, закончилось. Тряска ненадолго прекратилась, послышался скрип давно не смазанной двери, приглушенный стук обуви по дощатому полу, и я почувствовала, что меня бережно укладывают на что-то плоское и твердое. Куда это, интересно? Для кровати жестковато, для пола высоковато.
Я чуть приоткрыла один глаз и сквозь ресницы попыталась незаметно оглядеться. Получилось не очень, во-первых, темно, а во-вторых, головой особо не повертишь.
А что делать? Если уж ты в обмороке, то изволь не двигаться. Так что единственное, что мне удалось с некоторым трудом рассмотреть, — стоящую у меня под самым носом глиняную… тарелку, из которой торчали немытые ложка и вилка. Вывод напрашивался сам собой. Положили меня на стол… Ой-ёй-ёй, что-то не нравится мне такое положение вещей и меня среди них…читала я, что некоторые племена ещё балуются людоедством. Где-то в Африке, конечно, но не зря же у тех папуасов морды были чёрные? Похоже, пора принимать меры.
Обладатель громкого злобного баса тем временем, не прекращая ругаться, перемещался вокруг стола, голос то отдалялся, то приближался. Я уже совсем было собралась обозначить свое пробуждение, как вдруг в помещении вспыхнул яркий свет, и глаза сами невольно зажмурились еще крепче.
— Ну, посмотрим, что вы тут вызвали, придурки, — на несколько секунд в комнате воцарилась тишина. — Хм, даже интересно… Это надо будет изучить подробнее! Поэкспериментировать…
Что-то в интонации 'экспериментатора' мне очень не понравилось. Кто его знает, что он изучать собрался и как. Решит еще проверить, как я внутри устроена, или отрежет какую-нибудь часть тела… на память.
И вообще, лежать на столе мне нравилось все меньше и меньше. Так что я собралась с мыслями и решила идти ва-банк: открыла глаза и резко села, подтянув колени к груди и обхватив их руками.
Проморгавшись от непривычно яркого и белого света, я недоуменно уставилась на здоровенного полуседого дядьку, склонившегося над столом. От моих неожиданных манипуляций тот слегка отпрянул.
Нда… вообще, конечно, умнее было затаиться и прикинуться ветошью. Но, как назло, умные мысли редко посещают того, кто сидит голым на столе в совершенно незнакомом месте…
Все мое спокойствие, видимо, осталось там, где я засыпала.
— Никаких экспериментов, пожалуйста. Я против! — хм… нет, я с самого начала четко понимала все, что услышала, и сейчас выдала свой протест внятно. Только вот была во всем этом какая-то едва уловимая неправильность… но с ней я потом разберусь. Не став дожидаться какой-либо более осознанной реакции от мужика, решила возобновить добычу информации, пока не затыкают:
— Вы кто? Зачем вы меня сюда принесли? — вышло хрипловато и от того сварливо. Наверняка последствия эпического визга.
Дядька немного опешил от моего напора и только молча меня рассматривал. А я тем временем украдкой принялась оглядываться по сторонам. Как и предполагалось, сидела я на большом деревянном столе, стоявшем посреди довольно просторного помещения с высоким сводчатым потолком.
Вдоль всех четырех стен стояли массивные шкафы без дверок, заставленные всякой всячиной явно алхимического направления: разными там склянками, пробирками странной формы, изогнутыми стеклянными и металлическими трубками, какими-то сложными полувыпотрошенными механизмами, из которых во все стороны торчали пружинки и шестеренки, чучелами неизвестных и более-менее знакомых животных, коробочками и баночками и еще кучей непонятно чего, неизвестно для чего предназначенного.
По углам комнаты стояло что-то вроде металлических треножников, на которых располагались небольшие черные… тазики, а сантиметрах в десяти над ними висели в воздухе ярко светящиеся белые шарики размером с кулак. Судя по всему, они и освещали комнату. И не только комнату, но и ее обитателей.
У дальней стены стояли… чудовища. Поеживались, переминались с ноги на ногу… у-у-у, страховидлы! Причем те самые — черномордые и всклокоченные.
Правда, при ближайшем рассмотрении и в ярком свете непонятных шариков ничего угрожающего в их внешности не наблюдалось. Голые, исцарапанные и перемазанные чем-то черным и жирно блестящим, там стояли двое…мальчишек, на вид лет по четырнадцать-пятнадцать, и вид этот был на редкость жалкий и несчастный. Они стыдливо прикрывались сложенными ладошками и очень заметно мечтали провалиться сквозь пол.
У одного грязной окровавленной тряпкой перевязано бедро (ага, это, видимо, тот, что с крысой общался), а другой старался не наступать на левую ногу, ступня которой тоже была чем-то замотана.
Тем временем седой дядька наконец оправился от моего столь резкого выступления и теперь со спокойной усмешкой разглядывал меня.
Поделиться книгой: