Тук-тук

Мария Буквина

Тук-тук

Файл создан в Книжной берлоге Медведя.

Тихо и темно. Дима не знал ночь сейчас или день. Да и не желал знать. Он просто лежал в своей кровати и смотрел вверх.

Тьма притягивала его. Как море притягивает умирающих. И Дима очень хотел поддаться этому порыву. Но, к счастью, не мог. Ведь он любил своих родителей. И после всей той боли, которую он причинил, просто не имел права на вечную тьму.

Проклятый день рождения! Лучше бы Дима навсегда остался пятнадцатилетним. Тогда он не почувствовал бы себя взрослым, не принял бы неопознанные таблетки, не сел бы за руль и не убил бы брата.

Дима знал, что вина за аварию полностью лежит на нем. И это чувство уничтожало его. Оно уже стерло жизнерадостность. А теперь грозило забрать и жизнь.

Высокий, черноволосый, с потрясающими карими глазами, раньше Дима легко добивался своего. Он жил в частном двухэтажном доме в престижном районе Москвы, а его ум и дерзость могли свернуть горы. Но сегодня Дима был уверен, что жизнь никогда не будет счастливой.

Он ненавидел себя. Все прошедшие четыре месяца. И боль, которой обычно положено умолкать, наоборот, становилась все сильнее.

В дверь постучали. Дима не ответил. Но этого и не требовалось. Родители знали, что теперь он редко говорит.

- Дима, может, позавтракаешь с нами? – спросила Ольга Викторовна.

- Спасибо, мам. Я позже спущусь, – ответил Дима.

Он знал, что мама надеялась на этот ответ. Или думал, что знал. Но что еще он мог подумать, когда та каждый раз отводила свой взгляд? Мама тоже ненавидела его. Возможно, даже сильнее, чем он сам.

Дима готов был заплакать. Готов был закричать. Он хотел, чтобы мама тоже закричала. Но она не закричит. Она снова скажет: «Послушай, ты не виноват. Это был несчастный случай. Надо жить дальше». И снова солжет.

- Хорошо. Но не забудь, что через два часа выезжаем, – сказала Ольга Викторовна.

Она ушла. А Дима понял, что не помнит, куда он должен ехать.

- Кверти, какое сегодня число? – спросил Дима.

- Двадцать пятого июля две тысячи двадцать шестого года, – ответила Кверти.

- На этот день есть записи?

- Подтверждаю – записи есть. Замена протеза.

- Блин! – воскликнул Дима и дважды хлопнул в ладоши.

Услышав команду, оконные стекла стали прозрачными и пропустили дневной свет. Кверти задумалась, выжидая положенное время. Но не получив команду остановиться, пропустила в комнату звук и запахи.

Очередной солнечный день. Воздух воняет улицей, люди зачем-то улыбаются, а детские крики так и норовят свести с ума.

 Зажмурившись, Дима захлопал снова. Кверти мгновенно перекрыла свет и вернула тьму.

Через полтора часа Дима все же покинул комнату. Вместе с матерью он спустился в метро. Конечно, на машине было бы удобнее. Но разве Ольга Викторовна согласится на такое? Разве она сможет найти в себе силы сесть в автомобиль, да еще и с убийцей своего сына?

Всего восемь остановок. Или целых восемь остановок… Возможно, эта поездка не была бы такой пыткой, если бы не моменты тишины.

С тех пор как метро стало бесшумным, такие моменты порядком нервировали. Когда люди замолкали, когда шелест прекращался, когда… В общем, когда наступала полная тишина.

И никто не хотел нарушать ее. Люди будто боялись быть первыми. Они ждали, чтобы зашумел кто-нибудь другой.

Дима повернулся к матери. Он не знал зачем. Возможно, он надеялся, что тишину прервет именно она. Или хотел увидеть ее глаза. Тот самый взгляд, полный материнской любви. Но он не увидел. Лишь худое измученное лицо женщины, пережившей своего ребенка.

Ольга Викторовна закрыла глаза, закрыла свою душу. Она, как и многие другие, чувствовала себя комфортнее, не встречая в метро чужие взгляды.

Тишина давила все сильнее. И Дима приближался к самой грани. Еще пара мгновений, и он прокричит: «Мама, посмотри на меня! Прости меня!»

Но поезд вовремя остановился. Пора было выходить.

Медицинский исследовательский центр имени академика Г. В. Бравого встречал посетителей, удивляя своей хай-тек архитектурой и множеством голограмм.

Дима осмотрелся. Он был уверен, что раньше голограммы располагались иначе. А еще теперь можно было потрогать мозг человека. Конечно, мозг этот был не совсем настоящий. Но если даже хирург не сможет найти «десять отличий», то что уж говорить об обычных людях.

- Ой, кишки на палочке! – воскликнул какой-то малец.

- Это цепочка ДНК, – сказал Дима.

Мальчика такой вариант не устроил. И, скривив свое личико, он закатил глаза и отвернулся.

- Ну и ладно, – прошептал Дима.

Он еще раз взглянул на голограммы и направился к лифтам.

- Ольга Викторовна, Дима! Здравствуйте! – поприветствовал вошедших администратор. – Сегодня вам в другую палату. Протезы показывает лично Григорий Владимирович.

Отведя клиентов, администратор вернулся на рабочее место. А через минуту пожаловал лично доктор медицинских наук Григорий Владимирович Бравый. Он уверенно зашел в палату, поздоровался и подошел к столу.

Статный пятидесятилетний мужчина с приятными чертами лица и с легкой сединой в бороде, он внушал уважение одним своим видом. И Диме сразу захотелось увидеть работу этого незаурядного человека.

Григорию Бравому тоже не терпелось начать. А потому без лишних прелюдий он открыл контейнер. И теперь, не моргая, смотрел на Диму.

Оно и понятно. Бравый знал, какой эффект производит его творение. И каждый раз не отказывал себе в удовольствии вдоволь насладиться удивленными глазами очередного пациента.

Дима инстинктивно потянулся к протезу. Он понимал, что нога искусственная. Ведь у этого медицинского центра солидная репутация. Не будет же сам Григорий Бравый предлагать ногу, отрезанную у живого или не очень человека. Но прикоснуться он не смог.

Пристально смотря на доктора, Дима надеялся найти на его лице подтверждение, что происходящее не шутка. Однако подтверждения не было. Григорий Бравый застыл. А его выражение лица было практически каменным.

Дима закатал брючину и приподнял ногу. И тут же снова посмотрел на доктора.

- Просто превосходно! – обрадовался Григорий Бравый. – Оттенок идеально подошел. Конечно, он всегда идеален. И все же, чтобы нога заменила хозяину настоящую, приходится изрядно потрудиться. А знали бы вы, сколько лет мы потратили на проработку вен.

- Они будто мои… – прошептал Дима.

- Они и есть твои. Сделаны по фото. Принтер даже все родинки напечатал. Потрогай.

Дима сдался. Страх, который его останавливал, прошел. И хоть первое касание было жутковатым, результат действительно превосходил все ожидания. Мягкая, волосатая, сильная… На мгновение Дима почувствовал радость. И тут же прогнал ее. В аварии он потерял лишь ногу. Он не имел права на счастье.

- Что ж… приступим, – произнес Григорий Бравый.

Проконтролировав начало работы подчиненных, он покинул палату. А уже через час Дима смотрел на свою новую ногу.

- Она тяжелая и дергается что ли, – сказал Дима.

- Это нормально. Она ведь с мозгами, – сообщил один из врачей.

- В смысле?

- Конечность управляется непосредственно от мозга, передает все тактильные ощущения. Но и у нее самой есть мозг. Программа. По идее она должна обработать твои данные и через пару дней подстроит ногу под тебя. Но я не программист, так что сам толком не понимаю, как эта штука функционирует.

- А сбои возможны? Током не ударит? – спросила Ольга Викторовна.

- Эммм… не должна. Но вы среди первых пациентов. Так что глюки возможны, – ответил врач. Потом взглянул на Ольгу Викторовну, понял, что сказал что-то не то и тут же исправился: – Эти глюки не представляют опасности для жизни. Не волнуйтесь. Если будет сбоить, отправляйте описание проблемы в АйТи отдел. В инструкции все прописано. Там сразу в программу внесут изменения и в протез установят новую версию. Вообще, вам повезло. Эту программу Леваной писал сам. Он, конечно, немного того, но для гения это простительно.

- А я могу давать команды со своего телефона или планшета? – спросил Дима.

- Да, конечно. Первоначальный пароль – это серийный номер. Твой – 72Di.65TOx8. Код программы тщательно скрывается, но, насколько я понял из объяснений айтишников, протезы этой серии могут общаться и даже учиться, подключаясь к сети. Все происходит по воздуху.

- А зачем?..

- Если бы я знал. Леваной – гениальный чудик. Он создал мозги для ноги. Ну, вот скажи мне – на кой ноге мозги? Они ведь не предусмотрены природой. А вот Леваной считает, что надо.

Ольга Викторовна недоверчиво хмыкнула. Ее не интересовало, чем протез может заниматься по воздуху. Ей надо было, чтобы сын снова стал полноценным.

И через два дня это случилось. Что бы ни делал Дима, он чувствовал свою ногу. Она была как прежде. И даже временами болела.

Но Диме было все равно. Он лежал на кровати и вглядывался во тьму. Он хотел раствориться. Однако новая нога была против. Она зашевелилась и поползла.

- Эй! Стоять! – прокричал Дима.

Он схватил ногу и прижал ее к кровати. Та не стала сопротивляться хозяину. Покорно улегшись, она снова стала обычной.

- Больше так не делай. Ненавижу звонить в техподдержку, – попросил Дима, отпуская ногу.

Та сделала вид, что не возражает. Однако стоило Диме вновь улечься на кровати, она дернулась с такой силой, что сбросила хозяина на пол.

- Какого черта?! – завопил Дима.

Нога прекратила движение. Схватив телефон, Дима выбрал номер техподдержки. Ждать ответа не пришлось. В этом медицинском центре ценили своих клиентов и не экономили на операторах.

- Добрый день, Дмитрий Алексеевич. Меня зовут Галина. Чем я могу вам помочь?

- День… – В попытке собраться с мыслями Дима помотал головой. – Да, у меня нога свихнулась. То есть протез вышел из строя. Она меня из кровати вытащила.

- Спасибо за ваш звонок, Дмитрий Алексеевич. Ваша проблема нам известна. Конечно, чтобы подтвердить это, необходимо провести полную диагностику. Но жалобы, подобные вашей, уже поступали. Похоже, все дело во множестве устройств, с которыми может взаимодействовать протез. Сейчас разрабатывается новая версия программы. Она не предусматривает подключения к другим протезам и сети. Извините за предоставленные неудобства. Медицинский центр предоставит вам компенсацию. Мы свяжемся с вами сразу, как только программа будет готова.

- Понятно, спасибо, – пробурчал Дима.

На этом разговор закончился. Дима очень хотел вернуться в постель. Или не хотел? Разглядывая кровать, он ощущал что-то новое. Вернее старое. Из тех времен, когда он был веселым жизнерадостным подростком. Он захотел узнать, чем заняты его друзья. А потому впустил в комнату свет и сел за компьютер.

В этот день сбоев больше не было. Но перед тем как лечь спать, Дима все же надул матрас и положил его возле кровати. К счастью, падать ему больше не приходилось.

Протез нашел иной способ пробуждения хозяина. Как только тот проснулся и начал вглядываться во тьму, искусственная конечность поднялась, а затем дважды постучала стопой по правой ноге.

- Ты чего это?! – возмутился Дима.

И тут же зажмурился. Точно сымитировав удар в ладоши, протез заставил окна впустить свет.

Дима разозлился. Он ненавидел, когда техника глючит. И не хотел видеть Солнце. Или все же хотел?

Полежав еще пятнадцать минут, Дима так и не хлопнул в ладоши. Он смотрел на дерево за окном и вспоминал, как они с Максимом на него забирались. Это были счастливые дни. И тут Дима понял, что больше не может лежать. Он встал, переоделся и вышел на улицу.

- Смотри, – сказала Ольга Викторовна.

Алексей Евгеньевич подошел к окну. Он не произнес ни слова, а только улыбнулся и обнял жену.

Следующим утром протез притих. Лежа в кровати, Дима ждал, пока тот выкинет очередной фортель. Но ничего не происходило.

Пролежав еще полчаса, Дима выругался и пошел гулять. Вчера он вспомнил, как любил долгие прогулки. И теперь не хотел останавливаться. Однако вместе со свежим воздухом вернулся и аппетит. В час дня он позвал Диму домой.

А в час тридцать две взбесился протез. Он дергался, подпрыгивал и будто звал хозяина на улицу. Так зовут нерадивых хозяев их питомцы, которые изо всех сил пытаются сдержаться.

Но протез не был живым. Его не надо было выгуливать. И вдоволь надергавшись, Дима ударил ногой по стене.

- Ай! – удивленно воскликнул он.

Это было невероятно. Бравый действительно сотворил чудо. Настоящая боль, живая нога… Если бы еще не постоянные припадки, то цены бы этому протезу не было.

- Ну, чего ты хочешь? – спросил Дима, смотря на ногу. А после подошел к зеркалу и обратился к собственному отражению: –  И ты, идиот, думаешь, что она ответит?

Ответа и правда не последовало. Однако с тех пор каждый день в районе полвторого дня протез сходил с ума. Он пританцовывал и рвался куда-то.

Дима не любил, когда им кто-то командует. Тем более когда этим «кто-то» оказывается безмозглая искусственная конечность. Поэтому он ни разу не последовал велению своей левой ноги. Даже тогда, когда во время дергания раздался стук.

Дима опешил. Даже его протез опешил. Он прекратил извиваться и выжидающе притопывал на месте. Дима тоже ждал.

«Может, стучали не в дверь», – подумал он.

Эта мысль пришлась Диме по душе. Она не требовала лишних телодвижений. И Дима понял, что хочет назад, в свою комнату.

Стук больше не повторялся. Протез прекратил свои танцы. А Дима сидел у окна и смотрел на улицу.

Вот пробежала девочка. Она искала укрытие. Но выбранное место оказалось неудачным. Подружка быстро обнаружила ее. И прятки продолжились с новым водящим.

Вот проехала машина. Того же цвета, что и та, которая лишила Диму брата.

Вот летит дрон. Он подлетает все ближе. Замирает возле входной двери. Оставляет посылку. Раздается звонок. И дрон, пославший сигнал, тут же улетает.