Не считай виражи до счастья

Посапывающий фамильяр ожидаемо не ответил.

***

– Веда! Услада сердца моего, ты ли это? – случайно или нет, но на выходе её уже поджидал Горластый Гусь – репортёр самой настоящей газеты, распространяемой в Призрачных мирах. – А мы уже думали, что ты и не появишься в Мергаре. Кое-кто уже даже стал поговаривать, как будто ты из даири. Мол, вышла замуж и вьёшь теперь верёвки из какого-нибудь благородного! – он панибратски ткнул локтём собеседницу и первый рассмеялся над своей шуткой. И, бросив хитрый взгляд, задал вопрос, ради которого «случайно» оказался здесь: – Будешь сегодня участвовать в гонках?

– В гонках? Не знаю. Пока не знаю, – Веда медленно пошла вдоль улицы. Гусь пристроился рядом.

– Что? Хочешь остаться непревзойдённой победительницей? – хитро сощурился приятель.

– Остаться победительницей? Но это так и есть. Соперников для меня здесь нет. Всё предсказуемо. И даже приз, доставшийся без должной борьбы, уже неинтересен.

– Как? Веда, вдохновительница пера моего, разве ты не слышала? Появился новый гонщик. Что он вытворяет, Веда! Он уже выиграл северный этап и водный, причём водный проходил полностью под водой!

– Специально заводишь меня?

– Ну-у, есть немного, – не стал отпираться Гусь. – Да ты сама посмотри, стоящий соперник! Превосходен, правда? Проект моего знакомца Ваятеля Вэйла, – гордо сообщил он и указал на сияющую новеньким золотом статую в центре площади, к которой ненавязчиво подводил спутницу.

Статуя и правда, впечатляла. Огромный мужик в одной набедренной повязке, видимо для того, чтобы было лучше видно гипертрофированные мышцы на выгнутой колесом груди, надменно попирал правой ногой аллегорию из нескольких разноцветных каменных шаров, долженствующих изображать Призрачные миры. Правая рука опиралась на согнутое колено, а левая козырьком приложена к глазам.

– Каков индюк! – восхищённо выдала Веда. – А что это он так внимательно высматривает? Далеко ли оторвались соперники?

– Индюк, говорите? – около них остановился высокий черноволосый мужчина и тоже принялся рассматривать монументальное произведение искусства. – А ведь и правда, похож. Интересно, кто же ваял такое непотребство? Я бы этому с-скульптору… – и незнакомец сжал кулаки и покрутил один над другим в недвусмысленном жесте.

– О, господин Блэккер! – Горластый Гусь затравленно глянул на заговорившего с ними мужчину и рассыпался мелким смехом. – А мы вот, этого самого… любуемся красотой и мужеством! – обычное репортёрское красноречие отказало напрочь. – Но что это я? Мне пора бежать. Дела, знаете ли. Аккредитация, распределение лож. Ведь займут все лучшие места! До встречи, свет души моей! – крикнул он напоследок и почти бегом удалился.

Можно было тоже уходить. Веду здесь ничего не держало. Ни грандиозная статуя героя, ни, судя по поведению Гуся, сам герой, хмуро рассматривающий свою изрядно приукрашенную копию. Да, уходить не просто можно, а даже нужно, иначе сейчас начнётся обычное бравирование своими победами на гоночном и любовном поприще. В отличие от вычурной статуи, стоящий рядом экземпляр был и вправду, хорош. Не той надуманно-искусственной красотой, как большинство обитателей Призрачных миров, когда каждая чёрточка на теле была тщательно продумана, правда, в меру разумения красоты обладателя этого самого тела. И уж тем более, в незнакомце ничто не напоминало даири. Он просто был другой.

Хватит так откровенно рассматривать совершенно постороннего мужчину, а то ещё возомнит, что заинтересовал её. Нисколько не заинтересовал. Ну ладно, разве что совсем чуть-чуть. Веда и сама пока не поняла чем, потому и рассматривает так пристально.

– Оценили?

Соответствуя заявленному характеру вредной ведьмы, нужно было ответить, что статуя гораздо красивее, но ведь это было бы неправдой. Что-то в этом Блэккере притягивало и не давало покоя. А может, всему виной беспокойство, так и не отпускающее после прошедшей ночи? Точно! И простой прогулкой от него не избавиться. Нужно что-то более кардинальное. Размяться в гонке? Пожалуй, это выход. Да так, чтобы как раньше, в самой гуще соперников, с нечестными приёмчиками и пакостями. А мужчина всё ещё ждёт ответа.

– Я давно уже не оцениваю людей по их внешнему виду. Впрочем, как и по словам. С вашего позволения, я пойду, – Веда неожиданно для себя, ещё раз окинула взглядом собеседника с головы до блестящих кончиков кожаных сапог, развернулась на каблуках и удалилась.

Позади раздался тихий смех. И чего смеяться? Ничего смешного она не говорила. Или он засмотрелся на шедевр Ваятеля?

***

К стойке регистрации единственную участницу Больших Гонок пропустили без очереди. Из вежливости? Как бы не так. Уж очень гадкие ухмылки появились на многих лицах, а цена билетов для зрителей, показываемая на большом табло на площади, резко пошла вверх.

– Изюбрь, – обратилась к старому знакомцу-администратору Веда, – сегодня что-то не так? Что они все ждут? Только не говори, что в качестве приза победителю опять полагается золотой памятник в полтора полных роста. Не хотелось бы даже статуей стоять с тем… шедевром, – слово индюк она благоразумно придержала. Очень уж прилипчивыми были обидные клички в Мергаре. – Так хотелось сегодня размяться. Не хочется отказываться от гонки, – предупредительный взгляд в сторону притихшей очереди пресёк в зародыше предложения от стоящих в ней мужчин размяться в более подходящей обстановке.

– О, госпожа Веда! Как можно! Великолепный памятник уже разыгран и установлен. Сегодня у нас опять приз-сюрприз. Как будто ждали вас, госпожа Веда, – и Изюбрь заискивающе заулыбался, торопливо оформляя заявку, пока одна из сенсаций гонок не отказалась от участия. – Опять сталкеры расстарались, нашли что-то необычное.

– Ещё один сворк? И зачем мне два сворка? Я и для этого оказалась недостаточно хорошей хозяйкой.

За пазухой зашевелился притихший Тер, повертелся, устраиваясь поудобнее, а потом высунул острую мордочку из-за ворота хозяйской куртки, внимательно осмотрел собравшихся и, извернувшись, лизнул Веду в губы. Совсем некстати вспомнились поцелуи, которыми её осыпал сегодня ночью… нет, эти воспоминания, действительно, сейчас совсем некстати. В очереди раздалось несколько завистливых вздохов.

– Везёт же некоторым своркам! – был общий вердикт.

Странно, шуточки окружающих сегодня были, можно даже сказать, вполне приличными. Но почему же тогда так хочется наслать парочку-другую проклятий? Просто за те взгляды, что соперники бросают на неё. А уж то, что проклятие не получила расфуфыренная дама в розовом, вошедшая, повиснув на руке ещё одного претендента на участие в гонках, было просто чудом. И совсем не потому, что её спутником оказался тот самый Блэккер, имя которого Веда запомнила совершенно случайно, можно сказать, только потому, что обладала прекрасной памятью. Ну да ничего, разгонит кровь на трассе, и все глупые мысли выветрятся из головы. Вместе с именем этого… Блэккера.

– Изюбрь, скоро?

– Только вас и жду, госпожа Веда, – администратор услужливо указал на светящийся камень регистрации.

Веда скрепила сделку приложением к камню своего маг-браслета участника и, даже не глянув в сторону обладателя золотой копии самого себя и его вульгарной спутницы, прошла в зал телепортации.

– Госпожа Веда? Решили принять вызов? Правильно сделали, – вместо обычного приветствия заявил Рыжий Лис, встречавший участников в телепортационном зале.

– Да что вы все об одном! – ведьма досадно поморщилась. – Никакой вызов я не принимала. Я просто хочу размяться. Имею я на это право? – и она, не желая продолжать разговор, прошла к точке выхода.

– И что, позволите какому-то неизвестному выскочке взять приз? – удалось услышать перед тем, как портал сработал.

Да что же сегодня все нарываются на неприятности? Совсем забыли, какой опасной может быть ведьма в гневе? Или Веда просто раздражена? А ведь появилась здесь для того, чтобы успокоиться.

– Веда, девочка моя! Ты чего сегодня такая взъерошенная? – участливо спросил господин Лунь, встретивший её на том конце телепорта. – Как молодой воробышек, обиженный на всю стаю.

– Я взъерошенная? – Веда мановением руки создала зеркало на ближайшей вертикальной поверхности и всмотрелась в своё изображение.

На неё смотрело привычное уже отражение – зеленоглазая худая оторва в облаке рыжих непослушных волос. Немного не по канонам здешней красоты, но в душе она чувствовала себя именно такой, а внешность, соответствующую порывам души, поддерживать легче. Да и где ещё отвести душу, как не здесь, в мирах мечты и призрачного обмана. В мирах, где всё и все не то, что кажется.

– Да я ж не про кудри твои, я ж про сущность. Нет в тебе обычного покоя и уверенности.

Вот же целитель душ. И как только догадался? Впрочем, почему бы ведьме-фантому и не пожаловаться фантому-старику? Всё равно в настоящей жизни они никогда не встретятся. А Призрачные миры… может, они и являются только сном? Ведь только заснув, маг может сюда попасть. Когда ещё пожаловаться на жизнь, как не во сне? И пусть о настоящей жизни говорить здесь не принято, но так хочется выговориться. С некоторых пор ей это совсем не с кем делать. А потребность осталась.

– Разозлили меня дома, господин Лунь.

– Разозлили? И кто же посмел разозлить нашу маленькую ведьмочку?

Да, кто же её разозлил? Новоприобретённый муж? Так он действовал согласно ранее согласованной договорённости. Подумаешь, поцеловал. Имел право. Прав он имел много, но воспользовался только тем, которым смог. Жаль? Вот ещё! Всё произошло, как и планировала сама. Но что же это получается? Злится она на саму себя? Вернее, на то, что перехитрила не судьбу, а себя? И Зов – это не обычная магическая манипуляция, а нечто большее, навсегда привязывающее не только мужчину, но и женщину? И ведь знала же обо всём заранее. Знала, но не верила. Не верила, что совсем неизвестный ранее человек может стать таким необходимым и желанным. А теперь… теперь опять придётся искать выход. Бороться, искать и найти. Выход есть. Выход всегда есть. Просто иногда он выглядит так странно, что не сразу его можно узнать.

Пока она занималась самокопанием, старый добрый Лунь терпеливо ждал ответа.

– Да кто меня посмеет разозлить. Сама себя разозлила. Спасибо вам за помощь, господин Лунь! – Веда чмокнула старика в щёку и побежала к выходу. Приёмный портал наливался светом, ожидая прибытия следующего участника.

Глава 6

На этот раз гоночная локация располагалась среди высоких скалистых гор. Мрачный величественный замок на удивление удачно вписывался в эту торжественную обстановку. Казалось, что он не обычная временная коробка, прикрытая искусной иллюзией, а истинное строение здешних мест. Даже древний лишайник на стенах выглядел как настоящий. Неужели, пока Рыжая Веда отсутствовала, устроители поменяли дизайнера? Приёмный терминал, стартовая площадка и стандартные трибуны для зрителей смотрелись совершенно нелепо среди этих замерших во времени гор.

Вдоволь налюбовавшись открывшимся видом, Веда зашла в распахнутые замковые ворота, миновала самый настоящий каменный коридор и только потом оказалась в каменном же дворе-мешке, окружённом высокими стенами и замковыми сооружениями. Если устроители хотели произвести впечатление на участников, то им это удалось. Мало кто в Декуроне видел подобное. Разве что потомки даири, имеющих свои древние родовые гнёзда, бережно лелеемые и тщательно поддерживаемые в должном порядке. Ну что сказать? Вышло очень похоже.

Веда подошла к массивным дверям подавляющего своей мощью донжона и с трудом их распахнула, ухватившись обеими руками за ручку-горгулью. Более странный контраст придумать было бы сложно, ведь внутри её встретил обычный холл с отполированным до блеска полом, кричащими алыми с золотом стенами, столь любимыми кем-то из устроителей, самой обычной стойкой администратора и уже знакомым Синим Зайцем за ней.

– Госпожа Веда! – приветствуя её, паренёк даже привстал от усердия. – Преувеличения вам сил!

– И тебе всего хорошего, Синий Заяц.

Администратор расплылся в счастливой улыбке. Как же, сама Рыжая Веда его запомнила и пожелала всего хорошего.

– Благодарю вас, госпожа Веда! Ваша гостиная там, – он даже выбежал из своего убежища, чтобы показать знаменитой гонщице дорогу.

– И тебе спасибо, Заяц. Приятно с тобой общаться, – ведьма зашла в указанную дверь и закрыла её перед самым носом услужливого сопровождающего.

Привычно наложила на двери запирающее заклинание и огляделась. Устроители помнили её вкусы и придерживались их. Всё как всегда. Ничего не изменилось. Она добилась именно того, чего хотела. А потому и действовать будет, как всегда. Веда прошептала слова заклинания и исчезла в сиянии телепорта, чтобы через несколько мгновений вернуться вновь. Из принесённой сумки была извлечена тёплая одежда. Пусть Мергар и был Призрачным миром, и многое в нём было искусственным и фальшивым, но холод в горах относился к самым настоящим реалиям. И это нужно учитывать.

Веда осторожно вытащила недовольного сворка из-за пазухи, устроила его на кресле, а затем быстро переоделась в тёплые удобные брюки и кожаную куртку с меховой опушкой внутри. На ноги – ботинки с толстой подошвой и шерстяным подбоем. Венчало всё белая вязаная шапочка со смешным пуховым помпоном. Вроде всё готово?

Оглядела себя в зеркало. Роскошные волосы упрямыми спиральками выбивались из-под нелепого головного убора. Плотная верхняя одежда заметно искажала фигуру. Не то, чтобы хотелось кого-то очаровать и понравиться, вот ещё! Совсем не для этого она появилась здесь. Но, впервые за долгое время, выглядеть несуразной не хотелось. А ведь так просто сменить внешность. Нет, не привычную ведьминскую внешность, а хотя бы одежду. Чего бы ей хотелось? Уж точно не тех нелепых пышных платьев с кучей кружев и безвкусных цветочков и оборок в самых неожиданных местах.

Хочется чего-нибудь лёгкого и простого. Того, чего она не может позволить в реальной жизни. Облегающий комбинезон? Или короткая юбка и топ, состоящий сплошь из кожаных полос и металлических заклёпок? А может, обтягивающее платье, сияющее золотой чешуёй совсем как тот памятник на площади? Нет, только не это! Навеянные разыгравшимся воображением образы хулиганки, отважной воительницы и роковой красотки возникали в отражении и исчезали, стёртые безжалостной рукой их хозяйки. Тоже мне, нашла лёгкое и простое.

А может, примерить простой сарафанчик, который она видела на самой обычной городской девчонке? Та шла по улице, кажется, даже что-то напевала. Солнце нежно целовало её в нос, оставляя очередную веснушку, и, переливаясь, играло в рыжих слегка растрёпанных волосах. Ноги в потёртых туфельках вытанцовывали по брусчатке мостовой. И весь мир лежал у тех ног. И не нужны были девчонке ни магия, ни богатства. У неё было нечто большее. У неё была любовь.

Странно, ведь это видение, казалось, давно стёрлось из памяти. И образ рыжей простоватой девчонки выбран случайно. А вот ведь, всплыло. Интересно, если примерить тот сарафан, они будут похожи?

Пожалуй, искрящиеся счастьем глаза не способна изобразить ни одна иллюзия. Глаза, за исключением цвета, это единственное, что остаётся неизменным. Они сохраняют и мудрость, и глупость, и счастье, и боль при любом изменении тела.

А сарафанчик очень хорош! Веда закружилась по комнате, совсем как в детстве радостно наблюдая за раскинувшейся юбочкой. Дома она себе закажет именно такой, пусть и никогда его не наденет. Но уже само сознание того, что такой наряд есть в гардеробе, будет приятно согревать.

***

Дверь дёрнулась, как будто кто-то хотел открыть её снаружи. Заблудились? Или нашёлся смельчак, решивший потревожить ведьму перед гонками? Постучит и уйдёт. Веда почти успокоилась, и не собирается сегодня никого проклинать. Вот же неугомонные! Уже и ногами стали колотить.

– Ну что ещё? Гонга не было. Не мешайте мне собираться, – она уже хотела громко хлопнуть дверью, но рассмотрела ту, которая стояла за порогом.

– Милочка, это общая женская гостиная, – в комнату мимо Веды проплыла та самая фифа, что цеплялась за Блэккера в административном холле. Вместе с нею вплыл удушливый запах духов. Даже аромат толком не может смоделировать, а туда же.

Блэккер. Да какой он Блэккер! Индюк и есть. А это его индюшка. Может, и правда превратить её в индюшку? Или попробовать выставить по-хорошему? Всё же, сегодня Веда обещала самой себе, что будет доброй.

– Кто вы такая, и что вам нужно в моей гостиной?

– В вашей гостиной? – фифа приподняла тоненькие бровки, пытаясь выглядеть аристократично-надменной. – Какая же она ваша? Насколько я знаю, эта гостиная общая, и ею могут пользоваться все участники гонок. Ну, в смысле, типа девушки, – и она глупо захихикала.

А вот выглядеть благородной до конца девице не удалось. Какое пышное платье не нацепи и как ни укрась его видимостью драгоценностей, но говорок выдаёт. Но не это главное. Главное то, что дамочка заявила, будто бы она участница. Жаль. Жаль не того, что в гонках появилась ещё одна женщина и отныне придётся заказывать себе индивидуальную гостиную, жаль того, что к участникам гонок запрещалось применять откровенно нечестные приёмы. А превращение в индюшку и, как следствие невозможность, а вернее, нежелание принявшего ведьмино проклятье, щеголять по Призрачным мирам в столь индюшачьем непотребном виде, было тем самым нарушением, за которое могли и наказать отстранением от гонок. И не было бы оправданием, что в истинном мире – Декуроне – проклятая всё равно выглядела бы совершенно обычно – той, кем и была.

Впрочем, не нужно расстраиваться из-за пустяков. Эта проблема как раз из тех, которые легко решаются.

– Счастливо оставаться, – вежливо проговорила Веда и вышла из общей женской гостиной.

Далеко уйти не удалось. В комнате, которую ведьма только что покинула, раздался отчаянный визг. Что же там случилось? Неужели, проклятие неожиданно сорвалось, и фифа и правда, превратилась в индюшку? Да нет, тогда бы она не смогла так проникновенно верещать.

Двери всех комнат, выходящих в общий холл, распахнулись одновременно, причём дамочка вылетела из своей в одном кружевном белье и вызывающем парчовом корсете. И когда только успела оголиться? Создавалось впечатление, что эта акция продумана до мелочей. Вон какие огромные глаза у всех мужчин. Скоро начнут падать челюсти. Только чего это они все смотрят не на актрису, вдохновенно играющую свою роль, а на Веду?

– Рыжая, а тебе идёт это платьице, – перекрывая возмущённые крики фифы, признался один из выбежавших из общей мужской гостиной участников.

Что? Она забыла снять иллюзию, и сейчас стоит в том самом сарафанчике? И все мужчины и правда, смотрят не на оголённую до неприличия визгунью, а именно на неё? И в тех взглядах совсем нет похоти, только восхищение. И лишь в одних глазах промелькнула ревность. В тех самых – чёрных. Блэккер стоял поодаль от всех, у двери в индивидуальную гостиную, и тоже смотрел на Веду. Только на неё. А должен был бы на спутницу. Вон как заливается, бедняжка. Даже и слова сложно выделить в этом визге.

– …специально! Я требую отстранить её от участия в Гонках! Отстранить и запретить появляться в Мергаре! Это чудовище на меня напало!

– Госпожа Розовая Лебедь, объясните толком, кто посмел на вас напасть? – Синему Зайцу кое-как удалось вставить слово в обличающий словесный поток.

– Ведьма подсунула мне сворка! Она подсунула мне самого настоящего сворка! Вы понимаете? Сворка! – кажется, эту Лебедь переклинило.

Из женской гостиной осторожно высунулась острая сиреневая мордочка. Ох, кажется, Веда забыла его на одном из кресел. Тер нашёл взглядом свою хозяйку и важно направился к ней, не преминув мазнуть хвостом по голой ступне излишне раздетой дамы, чем вызвал ещё один приступ визга. А сворк, не обращая ни на кого внимания, чинно забрался по ноге Веды и скрылся у неё за пазухой. Благо, настоящая одежда это позволяла. И опять его перемещения сопровождал единодушный мужской вздох.

– Господин Блэккер, – Веде стало надоедать всеобщее внимание, – успокойте же свою Индюшку. От её визга уже уши болят. К тому же, она напугала моего фамильяра, – и, словно ставя точку в этом представлении, обратилась к администратору, растерянно мнущемуся рядом: – Зайчик, ты не будешь так любезен пояснить мне кое-что?

– Что? Да-да, конечно, госпожа Веда! – похоже, Синий Заяц оказался единственным помимо самой ведьмы, кто обрадовался тому, что инцидент был исчерпан.

Администратор оказался настолько любезен, что проводил гонщицу в небольшую каморку за своей стойкой и предложил чай.

– Я знаю, госпожа Веда, вы пьёте только воду, – смущаясь и мило краснея, заговорил он, – но этот чай приготовила моя мама по особому рецепту. Он успокаивает, и в тоже время, не вызывает сонливости.

Веда, не таясь, провела ладонью над парующей чашкой и, выяснив, что в ней именно то, о чём и говорил Заяц, сделала небольшой глоток. Горячее питьё приятно побежало по пищеводу.

– Твоя мама просто волшебница.

– Ведьма. Моя мама ведьма, – поправил Заяц. И, хотя это в Мергаре было не принято, признался: – Она сама собирает травки и готовит из них зелья. Только из травок! Всё же, мама не очень сильная, – словно извиняясь, добавил он. – Да и я, как видите, мало на что способен. Моей магии только и хватает, чтобы пройти через портал. А иногда так хочется чего-нибудь необыкновенного и волшебного, госпожа Веда!

– Зайчик, ты способен быть настоящим другом, а это достигается не уровнем магии.

– Правда?! Вы так думаете? – Заяц словно стал крупнее и выше ростом.

– Правда, Заяц. Надеюсь, мы станем друзьями.

Заяц ещё говорил что-то про то, что у мужчин и женщин может быть не только постельный интерес, что дружба это совершенно другое. И что он, Зайчик, готов для своей новой подруги на всё.

Первый удар гонга прервал его словоизлияния.

– Заяц, ты лучше расскажи, какие трудности могут ожидать в этой локации.

– Ну да, что это я. Тут видите, какое дело, госпожа Веда. Горы-то высокие. Очень высокие. И долины меж ними очень узкие. Наземным там сегодня делать нечего. Да и летунам придётся туго. А в горах, сами знаете, холодно. Вы, госпожа Веда, – похоже, Зайцу доставляло удовольствие называть её по имени, – сарафанчик-то сменили бы, а?

Предложение было дельным. Но здесь уже вступила в игру ведьминская вредность. И чего это Блэккер так ревниво смотрел? Как будто она не имеет право показаться перед всеми в любой выбранной одежде. Сарафанчик гораздо приличнее одеяний некоторых из местных дам. Да и, вообще, они друг для друга никто, даже толком не знакомы! Не будет она менять сарафан. Пусть ещё поревнует.

– Это иллюзия, Зайчик.

– А, тогда понятно. А ещё, госпожа Веда, там… – и словоохотливый администратор смолк, как будто кто-то запечатал его рот.

А ведь это так и есть. Магическая клятва не даёт проговориться о том, о чём участникам не положено знать раньше времени.

– Не можешь рассказать?

Заяц расстроенно кивнул:

– Может, вам отказаться, госпожа Веда?