Рассказы

Может быть тело Норриса внутри?

Тайлер понимал, что ему следует немедленно уходить, убираться отсюда к чертовой матери, но вместо этого вытащил оружие и продолжил путь. Он ступил на твердую землю по другую сторону русла ручья и, собравшись с духом, заглянул в дверной проем. Несмотря на яркое солнце, из-за отсутствия окон и небольшого выступа крыши лачуги внутри было почти темно.

Он не вошел, а остался стоять, положив одну руку на дверной косяк, а другую на табельный револьвер. Во мраке послышался шепот, сопровождаемый мягким топотанием по песку, возможно, принадлежавшее маленьким животным, но это было не так.

- Эй? - позвал он. Он почти ожидал, что его голос отдастся эхом, несмотря на ограниченное пространство внутри, но его крик прозвучал приглушенно.

Тайлер оказался не так храбр, как думал, потому что вместо того, чтобы войти, он развернулся, чтобы уйти.

Там, в центре пересохшего русла, рядом с тем местом, где он нашел бейджик Норриса, стоял мальчик из Сальвадора.

Даже на открытом воздухе, при свете дня, было что-то тревожное в неизменном облике этой фигуры, в ее потрепанной одежде, в неподвижном и хмуром взгляде. Для призрака он казался слишком материальным. Тайлер подумал, что если он выстрелит в мальчика, то пуля разорвет его тело.

Только он никогда не сможет этого сделать. Зачем ему вообще стрелять в ребенка?

Почему Стрингфилд убил мальчика?

Этот вопрос не выходил у него из головы с тех пор, как Гэри впервые рассказал ему о случившемся. Воображение Тайлера за это время нарисовало множество сценариев. Однако ни одному из них не удалось оправдать этот поступок. Даже если бы мальчик каким-то образом, по какой-то причине угрожал капитану, опытный сотрудник правоохранительных органов - взрослый, - смог бы разрешить ситуацию, не прибегая к огнестрельному оружию.

Так почему он убил мальчика?

И почему он предупреждает новобранцев о ребенке?

Тайлер больше не мог смотреть на мальчика. Он отвернулся и стал уходить, но его мысли продолжались. Все это не имело никакого смысла. Может быть, он и получит какие-то ответы, если спросит капитана Стрингфилда, но он никогда этого не сделает. Этот человек пугал его, тем более сейчас, когда он узнал, что сделал капитан. Неужели все в отделе знают, что произошло? Гэри явно знал и не казался слишком обеспокоенным этим, но как насчет начальства? Было ли проведено расследование? Или такое происходит постоянно?

Тайлер вернулся к грузовику. Он чувствовал тревогу и беспокойство во время поездки домой через пустыню, и эти чувства только усилились, когда он обнаружил незнакомую машину на подъездной дорожке и увидел капитана Стрингфилда, ожидающего его на крыльце. Он вышел из пикапа и осторожно приблизился к капитану.

Стрингфилд, казалось, не спал уже несколько дней. Его обычно чисто выбритое лицо было покрыто жесткой щетиной, а короткие волосы нечесаны, что придавало ему вид стареющего панка. Он был одет в свою служебную форму, но она была мятая и грязная, как будто он спал в ней на земле.

- Капитан? - осторожно спросил Тайлер.

Стрингфилд бросился к нему, схватив за ворот рубашки.

- Ты нашел лачугу?

Тайлер кивнул, боясь говорить.

- Почему ты не доложил об этом? Ты же знаешь, что должен был доложить. Я узнал об этом от Гэри!

Черт бы его побрал, подумал Тайлер.

- Ты знаешь, где это?

Тайлер снова кивнул.

- Ты отвезешь меня туда. Сейчас же.

Ему хотелось задать миллион вопросов, но он не осмелился, а просто кивнул и, достав ключи, поплелся обратно к грузовику. Стрингфилд последовал за ним. Его ощущение, что мальчик обладал физическим объемом и твердостью, было, возможно, не так уж и далеко от истины, потому что пока они ехали, капитан достал свой служебный револьвер и проверил, заряжен ли он.

Его действия встревожили Тайлера. Если Стрингфилд убил мальчика, как утверждал Гэри, то убить его снова будет невозможно. С другой стороны, а вдруг Гэри ошибся и Стрингфилд хотел убить ребенка. Тайлеру не нравилась мысль, что возможно он везет капитана совершить убийство.

Он откашлялся.

- Прошу прощения, капитан...

- Он уже мертв, - сказал Стрингфилд, как будто Тайлер вслух высказал свои вопросы. - Мне просто нужно убедиться.

То, как он говорил, ясно давало понять, что никакого дополнительного обсуждения не будет. Тайлер кивнул, заткнулся и продолжал вести машину, смирившись с тем, что он может никогда не узнать, что произошло на самом деле.

Солнце уже садилось, когда они добрались до участка грунтовой дороги, где им пришлось остановиться. Сказав капитану выходить и объяснив, что остаток пути им придется пройти пешком, Тайлер открыл бардачок и достал фонарик. Он надеялся вернуться до наступления темноты, но на всякий случай решил перестраховаться.

Стрингфилд громко ахнул, когда они наконец добрались до лачуги. Еще не стемнело, но тени уже удлинялись. Им обоим потребовалось некоторое время, чтобы заметить, что в дверях стоит мальчик из Сальвадора. Он широко улыбался. В угасающем свете его зубы казались ослепительно белыми.

- Оставь нас, - приказал Стрингфилд.

- Вы хотите, чтобы я подождал?..

- Уезжай!

Вытащив пистолет, капитан двинулся вперед, а мальчик растворился в темноте внутри маленького здания. Стрингфилд шагнул внутрь, и дверь за ним закрылась.

Мне по-прежнему не нравится эта дверь, подумал Тайлер.

Из хижины донесся одиночный выстрел.

Затем наступила тишина.

Он постоял там несколько мгновений, ожидая, не откроется ли дверь снова, не выйдет ли кто-нибудь из них, но не было ни движения, ни звука, только солнце продолжало садиться на западе. Даже окружающая среда была неподвижна: ни ящерица, ни птица, ни жук не выдавали своего присутствия. Он подумал было подойти к лачуге, открыть дверь и заглянуть внутрь, но в конце концов решил, что лучше ничего не знать.

Включив фонарик, не оглядываясь, Тайлер вернулся к джипу.

Он решил, что завтра же уволится и найдет другую работу.

И поехал один сквозь сгущающуюся тьму обратно тем же путем, каким и приехал. 

Ⓒ A Boy from El Salvador by Bentley Little, 2020

Ⓒ Игорь Шестак, перевод, 2020

Игра чисел

Он целует экран компьютера. Приятно ощущается холодное и твердое стекло под его теплыми мягкими губами. Он позволяет своему языку двигаться вперед, и тот тоже натыкается на преграду из холодного стекла, упирается в ту же твердую плоскость. Его руки ласкают терминал, ощущая непрерывную гладкость пластиковой рамы, окружающей экран, переходя к ребристым вентиляционным отверстиям сбоку и текстурированной  поверхности большого корпуса.

Он чувствует, как член становится твердым, и расстегивает брюки, освобождая свою растущую эрекцию. Высвободившись из тесноты штанов, его твердый пенис устремляется вверх к компьютеру. Он отстраняется от терминала и поворачивает его так, чтобы задняя сторона была обращена к нему, наклоняет его вперед, пока не появляется круглая соблазнительная дырочка. Кабель, который должен быть вставлен в отверстие, намного меньше его пениса, но мысль плотно вставить возбуждает его еще больше. Он смазывает свой эрегированный член слюной и прижимает к отверстию.

Когда он всовывает, электрошок вырубает его.

Потом он приходит в себя, позже, гораздо позже. Сперма на ноге и на терминале высохла. Он видит несколько небольших луж на полу между краем рабочей станции и местом, где он упал. Кончик его пениса почернел, обожжен, а агония ужасна.

Но он все равно хочет еще.

Пять, думает он. Шесть, восемь, один...

Купер отвел взгляд от экрана компьютера и незаметно сдавил свой эрегированный член, пытаясь заставить пенис вернуться в состояние покоя. Он медленно и небрежно оглядел комнату, чтобы убедиться, что никто из других программистов или научных сотрудников не видел его. Никто не видел. Все они пристально смотрели на свои терминалы или писали заметки на разрозненных листах блокнотной бумаги. Он подумал о своей матери, подумал о рэпе, подумал о неприятных вещах, пока его эрекция не утихла. Он снова посмотрел на экран.

Его член мгновенно встал.

Как такое возможно? Он снова прочитал светящиеся зеленые цифры, внезапно появившиеся на его терминале. Тот факт, что там вообще появились цифры, поразил его - насколько он знал, защита никогда прежде не взламывалась и никто не проникал так глубоко в систему, - и когда его экран опустел и появились цифры, он просто ошеломленно уставился на них, читая серию чисел.

И у него появилась эрекция.

Он заставил себя отвести взгляд от экрана. С усилием. Купер хотел продолжить чтение, хотел, чтобы и новое чувство внутри него, и орган между ног продолжали расти, но что-то здесь было не так, и он знал, что должен выяснить, что именно. Он еще раз оглядел комнату.

Должен ли он рассказать об этом Дитсу?

Должен. Он должен сообщить своему начальнику, попросить отследить нарушение безопасности, выяснить, было ли оно внутри или снаружи организации, отследить взлом через выделенную телефонную линию, если она для этого использовалась.

Но…

Но он хотел оставить все как есть.

Он замер на мгновение, а затем крутанул регулятор на своем терминале, убавив интенсивность изображения, чтобы никто не мог видеть, что было на экране. Он наклонился вперед, читая числа.

Пять, шесть, восемь…

- Господи. Какого черта он делает?

Розенталь посмотрел туда, куда указывал Дитс. Джил Купер сидел перед своим терминалом, с расстегнутыми брюками и ширинкой, держал пенис в руке и яростно мастурбировал, пристально глядя на экран.

Его первой мыслью было, что Купер спятил, обезумел от чрезмерной нагрузки. Но это не было похоже ни на одно расстройство, которое он когда-либо видел или читал. Розенталь последовал за Дитсом, когда начальник двинулся вперед, резко выкрикивая имя математика.

- Купер! Купер!

Поток белой спермы вырвался из пениса Купера, брызнул на его брюки и обнаженные бедра, но он, казалось, не заметил этого, а его движения даже не ослабли. Он продолжал гонять свой орган в том же быстром темпе, не сводя глаз с экрана перед собой.

- Купер!

Розенталь последовал за начальником через комнату под пристальными взглядами других научных сотрудников. Купер вел себя тихо, и до сих пор никто не замечал, чем он занимается; но Дитс обратил внимание на его действия, и теперь все смотрели в ошеломленном молчании.

- Купер!

Математик не подал виду, что слышал их или даже знал об их существовании. С такого близкого расстояния Розенталь увидел, что пенис Купера кровоточит, кожа натерта до крови.

Дитс схватил его за руку и рывком поднял со стула. Остекленевшие глаза Купера на секунду вспыхнули. Рука, все еще дрочившая член, остановилась и отдернулась.

- Экран... распечатка... - сказал он, а потом снова принялся мастурбировать, тихо бормоча. - Один, три, девять…

Прежде чем войти в комнату Купера, Розенталь постучал в дверь. Медсестра сказала ему, что он может просто войти, но он хотел хотя бы вежливо предупредить своего друга. Он не хотел застать его в неловкой ситуации.

Хотя вряд ли что-то могло быть хуже того, что он уже видел.

- Войдите! - крикнул Купер.

Он вошел в больничную палату. Дитс уже был там, как и Кигельман. Двое мужчин кивнули ему.

Купер криво усмехнулся.

- Боялся, что застукаешь меня за тем, как я гоняю лысого?

Розенталь улыбнулся.

- Чего мне бояться. Я уже достаточно насмотрелся.

- Собираешься сообщить мне - я-же-рассказывал-тебе о нумерологии, верно?

Дитс пристально посмотрел на него.

- Что?

- О, да. Наш Фред очень верит в силу чисел, - его улыбка медленно угасла, взгляд стал менее сосредоточенным. - Я тоже так думаю. Теперь.

- Я не верю в нумерологию, - попытался объяснить Розенталь. - Я просто изучаю ее. Это мое хобби, мой интерес, - он перевел взгляд с Дитса на Кигельмана и пожал плечами. - Что тут скажешь? Мне нравятся цифры.

- Черт, - сказал Кигельман. - Астрология.

- Если это не сделает нас всех верующими, - сказал Купер, - тогда нам не стоит называть себя учеными. Трудно найти лучшую причину и следствие, чем то, что случилось с..., - он замолчал и посмотрел на Дитса, внезапно о чем-то подумав. - А... А кто-нибудь еще читал эти цифры?

Начальник мрачно кивнул.

- Тот же результат?

Дитс кивнул.

- Тот же.

Розенталь откашлялся.

- Я думаю, мы тут кое-что обнаружили. Что-то действительно важное. Нумерология может быть полным дерьмом, но мне кажется, что это доказывает раз и навсегда, что числа - это не просто числа, это не просто письменные символы для количественной оценки. У них есть своя собственная сила. Дело в том, что в культурах на протяжении всей истории числа влияли на все - от способа строительства зданий до образа мышления людей...

Кигельман фыркнул.