НЕ предай дракона

Эдвир был главой сообщества целителей Эршэби, но, несмотря на его высокую должность, мы уже давно общались без формальностей. Просто он был одним из моих наставников в академии, а после стал и приятелем, так как мы оба тяготели к изучению глубинных энергий.

– Куда это ты идёшь? – улыбнулся мужчина, пожимая мою руку.

– Представь, устраиваться на работу! – отозвалась я.

Эдвир сделал вид, что удивился.

– Я думал, ты предпочтёшь Вельцу.

– Так обстоятельства сложились.

– Погоди-ка, – вдруг сказал он, – так это о тебе предупреждал Лоэв! Сказал, что его знакомой нужно место – набраться опыта. Я, конечно, согласился, но никак не ожидал, что это будешь ты, Юна!

– И снова сюрприз, – улыбнулась я. – Что скажешь, найдётся у вас местечко?

Эдвир кивнул.

– Даже зная твои методы – да. Пойдём.

Он пропустил меня вперёд, и мы до самой лечебницы не замолкали, обсуждая всё, что связано с целительством. Я понимала, что просто не будет, но знала точно: справлюсь. И не только потому, что делала это ради мамы. Магия жила во мне с рождения, и её было много, а избыток энергии всегда хочется как можно скорее потратить. С момента окончания академии прошло полгода, и я накопила достаточно сил, чтобы помогать всем нуждающимся.

– Хотя, как ты знаешь, болеют у нас нечасто, – улыбнулся Эдвир. – А вон и охрана. После Первой и Второй Волны мы решили, что лучше перебдеть.

Я кивнула. Возможно, если бы у нас с мамой тоже работали маги-стражи, беды бы не случилось… Эдвир познакомил меня с мужчинами, и мы вошли внутрь, где сняли плащи и переобулись.

– Там у нас родильное отделение – для тех, у кого есть осложнения, но оно сейчас пустует, – показывал он, ведя меня по коридорам. – Здесь кладём тех, у кого заразные болезни вроде штрэхи, но, как видишь, таковых не наблюдается…

– Дай угадаю: в травматологии тоже никого.

Эдвир кивнул.

– И это не может не радовать. Единственная занятая палата – это магические травмы. После Второй Волны в горах стало больше неспокойных энергий, а они могут нанести серьёзный вред сознанию. Пойдём, познакомлю тебя с единственной постоянной пациенткой. Она у нас уже год.

Несчастная, которой коснулось злое волшебство, сидела на подоконнике и глядела на улицу. На ней было довольно-таки грязное платье, а вот волосы были тщательно причёсаны.

– Её нашли в пещере к западу от Горячих ключей, – тихо сказал Эдвир. – Девушка была ранена, и не могла ходить. Она не разговаривает с тех пор, и боится громких звуков. А ещё не разрешает к себе прикасаться – сразу кричит. Каким-то чудом мы мыли её пару раз, но потом в неё силой приходилось заливать успокаивающее зелье. – Девушка потянулась за лежащим неподалёку гребнем, и Эдвир пояснил: – Она постоянно волосы расчёсывает.

– Как её зовут? – спросила я.

– Не знаем. Никто её не признал, хотя у нас весь город за этот год побывал, даже из Вельцы и с Побережья приезжали.

Я смотрела, как незнакомка размеренно проводит гребнет по своим длинным, красновато-каштановым волосам. В глазах её не было никаких эмоций, словно она была лишь большой куклой с заводным механизмом. Её красота тоже была кукольной: совершенная кожа, глубокие чёрные глаза, густые ресницы и нежный рот в форме сердца.

– Когда она купалась в последний раз?

– Месяц назад. Удивляешься, что она такая чистая? Мы тоже. Все предполагают, что это магия так действует.

– Она ест?

– Немного. В основном переработанную магию. Чаще всего сидит здесь и смотрит на горы, но ночью обязательно ложиться спать – всегда в одно и то же время.

– Конечно же, вы созывали совет магов?

Мужчина кивнул.

– Мы исследовали её энергии, но не смогли проникнуть глубоко. Её сознание защищено прочными щитами. Думаю, волшебство, что атаковало её, было частью Второй Волны.

Мы с минуту смотрели на несчастную, затем покинули палату. Я не стала просить Эдвира тотчас позволить мне попробовать что-то для девушки сделать, ведь это была глупая самонадеянность. Если уж он и прочие целители не смогли…

Мужчина показал мне все остальные комнаты лечебницы, познакомил с целителями, трудящимися на разных этажах. В основном они занимались тем, что готовили разные зелья.

– Всего нас здесь тридцать человек, – сказал Эдвир, когда мы вернулись в его кабинет, где среди многочисленных стеллажей стоял небольшой стол и два простых стула. – По необходимости вызываем ещё десяток запасных из Вельцы. Несмотря на то, что лечить особо некого, нам всегда требуются люди. Я предлагаю тебе пока поработать в лаборатории с Тайлиной.

– С удовольствием.

Всё шло как по маслу, и я не боялась возможных ошибок. Правда, больших денег в лечебнице не платили, но на жизнь этого должно было хватить, тем более что я никогда не была транжирой.

Моей напарницей оказалась весёлая девушка лет двадцати пяти с копной кудрявых чёрных волос и голубыми глазами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Я так рада! – воскликнула она, с чувством пожимая мою руку. – Я не так давно закончила Академию Стихий на Побережье – мама настояла.

– Так ты с запада?

– Нет, из Эршэби. У нас поместье возле Розовых лугов. Отец хотел, чтобы я вернулась, да мне и самой на севере уютней. Хотя океан, конечно, прекрасен.

Она была из знатного рода – это было понятно по одежде. Наряд Тайлины был вроде простым, но из дорогой шелковистой ткани, и с вышивкой золотыми нитями. К тому же она носила крупный золотой браслет и перстень с фамильным гербом.

– Мама настояла на моём образовании. Я не с рождения колдунья, но отлично разбираюсь в зельях. По правде, поначалу мне не хотелось работать в лечебнице, но родители уговорили попробовать. – Она широко улыбнулась. – Они меня сюда засунули, а теперь не могу вытащить.

Я поняла, что мы подружимся. Похожие энергии чувствуешь сразу, и всего спустя час пребывания в больнице я уже трудилась с Тайлиной бок о бок – в таком же, как у неё, фартуке и перчатках. В наши обязанности входило проверять эффективность зелий – довольно-таки опасная работа, если не знать основ. Однако мне эта должность подошла как нельзя кстати, потому что дело требовало сосредоточенности и точности.

Обед подали в столовой, где я познакомилась со всеми оставшимися целителями, вернувшимися с обходов. Некоторых из них я знала ещё со времён учёбы, и была рада, что они меня тоже узнали. Словом, пока что у меня не возникало проблем, и расстраивало только то, что все эти люди в конечном итоге будут меня презирать.

Однако ради мамы я готова пойти на это.

– А ты знаешь, что у нас поблизости булочная? – пихнула меня локтем Тайлина. – Я туда бегаю, когда Эдвир не видит.

– Что-то ты не похожа на любительницу булочек, – улыбнулась я.

Тайлина рассмеялась.

– Знаю. Мы ещё и в этом оказались похожи – худышки. Папа меня в детстве вообще скелетиком называл.

– А меня барахольщицей. Я всё подряд в дом тащила – листики, камушки, веточки… А ещё любила закапывать в землю кусочки стекла, чтобы они становились радужными.

Мне нравилось, что мы можем так спокойно общаться. Тайлина была из богатой семьи, я – из обычной, но девушка как будто в упор не видела разницы, и это подкупало. Хотя, я и прежде не имела высокомерных подруг.

Мы засобирались по домам в шесть. Многие жившие в Эршэби предпочитали пешие прогулки, особенно если до дома было рукой подать. Однако тем, кто жил на вершине горы или в особняках на окраине, нужны были лошади. У моей новой знакомой она тоже была: послушная светло-серая кобыла, которая ждала хозяйку в конюшне при больнице.

– Я сейчас живу в нашем доме на Втором Витке, но по выходным уезжаю в поместье. Если в нашем доме будет бал – непременно пришлю тебе приглашение!

– Спасибо, – улыбнулась я. – Меня приютил господин Лоэв.

Лицо Тайлины приобрело мечтательное выражение.

– Брайс, – сказала она с улыбкой. – Он добрый. Вы, наверное, в академии познакомились?

– Верно, откуда ты знаешь?

– Он часто туда ездит, и поддерживает финансово многих целителей. Ты знаешь, что в него половина женщин города влюблена?

– Предполагаю, но я не строю романтических иллюзий относительно Брайса. Конечно, он красивый, и сильный, и отзывчивый… Однако я обратилась к нему за помощью не поэтому. Просто больше не к кому было. Тот же Эдвир часто в разъездах…

– Понимаю, – кивнула девушка. – Хотя всё равно чуточку тебе завидую. Брайс, конечно, добр ко многим, но просто так никого в свой дом не приглашает. До завтра!

– До встречи.

Я задумалась над её словами. Мог ли Брайс подозревать меня в чём-то? А вдруг умел читать мысли? Или, что было ещё более невероятно, я нравилась ему? Нет, этот вариант казался самым нелепым – прежде всего, потому, что у Брайса, кажется, была избранница. По крайней мере, об этом поговаривали на Белых Холмах.

Мне пришлось остановиться, чтобы в задумчивости ни в кого не врезаться: народу в этот час гуляло много, а я к тому же пошла по широкой, хорошо освещённой улице. Нет, тревожные мысли просто не могли быть правдой! Неужели колдуны, похитившие маму, так легко бы раскрыли себя перед драконом? Брайс не мог знать о них и тем более о моём плане. А это означало, что мне следовало поторопиться с его осуществлением – я была ограничена во времени.

Я зашла в лавку для магов и купила некоторые ингредиенты. Чтобы сварить хорошее сонное зелье, нужно было точно знать, с чем смешивать магию, к тому же она должна была быть отменного качества, ведь усыплять, когда выдастся возможность, предстояло самого Брайса…

В первые дни пребывания в доме Лоэвых я, к сожалению, нечасто виделась с Брайсом. Мы ужинали вместе всего дважды, что говорило о занятости мужчины и его серьёзному подходу к управлению Эршэби. То есть он решал не все дела города – на это здесь был мэр, но некоторые ситуации требовали вмешательства драконокрового, и мужчина не мог их игнорировать.

В Книге родословных Севера я узнала, что Лоэвы – самое малочисленное из трёх правящих Заколдованной долиной семейств. Наиболее плодовитыми были Стратты, за ними шли Эйтсы, а у Брайса было по пальцам пересчитать даже двоюродных братьев. Конечно, дело было в его проклятии: всякая женщина, что беременела от мужчины из рода Лоэвых, умирала при родах или вскоре после них. Поговаривали также, что Стратту и Эйтсу удалось свои проклятия смягчить, и, подозреваю, эти сведения добавляли Брайсу беспокойства, ведь из трёх драконокровых превращаться в зверя не научился лишь он один.

Я знала, что ему нужна поддержка, но не могла придумать, как к мужчине подступиться. Он был всегда таким серьёзным и сдержанным, что, даже встретив его в длинном коридоре, где мы могли перекинуться хотя бы парой фраз, я терялась и выдавливала из себя только смущённое «Здравствуйте». К счастью, погода была на моей стороне. В один из дней, когда мне не нужно было идти в больницу, зарядил непроглядный ливень, и Брайс остался дома. Мы встретились в библиотеке, где я читала о самых разных кланах магов, пытаясь определить, кто из них мог похитить маму.

– Хм, – сказал мужчина, когда мы поздоровались и поклонились друг другу, – интересный выбор.

– Я хотела найти что-нибудь про Звёздный орден, – сказала я почти правду. – Папа мне о них рассказывал немного.

Брайс кивнул и поглядел на вторую книгу, которую я положила на колени.

– «Магия северных минералов». Любите камни?

– О, да! – с искренним воодушевлением призналась я, откладывая пухлый том про магов. – Я их коллекционирую!

– И много насобирали?

– У меня своя маленькая сокровищница. Ну, то есть там в основном полудрагоценные камни, но попадаются среди них и весьма редкие. По секрету вам скажу, что у меня есть даже небольшой далентин!

– Я слышал про него много интересного. Он и правда так необычен и прекрасен?

– Он интереснее, чем вы можете себе представить, – лукаво улыбнулась я. Здорово, что мне не приходилось изображать нужные эмоции, искренность шла от сердца. – Его ещё называют «камнем с душой».

– Покажете? – вдруг сказал Брайс, и я кивнула.

– С радостью.

Вообще-то я редко давала смотреть свою коллекцию кому бы то ни было. Исключением были папа и мама, но последняя не слишком камнями интересовалась… Брайс зашёл следом за мной в комнату, но остался в гостиной, а я поспешила к кровати.

– Вот. Этот сундучок мы начали собирать вместе с папой.

Я аккуратно сняла с шеи цепочку к маленьким ключом, и почувствовала, как Брайс едва заметно усмехнулся. Наверняка подумал, что постоянно носить его с собой – излишняя предосторожность в доме дракона.

– Здесь у меня всё по цветам, – пояснила я. – Сначала идут чёрные и фиолетовые камни.

Сундучок был сделан искусно, и раскладывался веером, отчего камни, распределённые по своим отделениям, все вместе образовывали радугу.

– Жеода, рутил, обсидиан, таттон, – показывала я внимательно рассматривающему моё богатство Брайсу. – Диоптаз, один из моих любимчиков. Папа привёз его с востока. Куприт, розовый кварц, азурит, тарцит…

– А это?

– Крошечный кусочек огненного опала.

Мужчина окинул взглядом драгоценную радугу.

– Красиво, но который из них далентин?

Я улыбнулась и нажала на специальный магический механизм, секрет которого хорошо знала. Открылось тайно отделение, где в своих гнёздах лежали всего три особенных камня. Я осторожно вытащила бархатные мешочки, и Брайс подался ближе, почти касаясь моего плеча рукой.

Я чувствовала его тепло, обволакивающий спокойный запах. От Брайса пахло не духами – чем-то смолянистым, древесно-травяным.

– Этот камень называется «шатта».

– «Беда» с восточного вамэ, – тотчас отозвался мужчина.

– Да. Поначалу кажется, что он просто чёрный, но внутри, видите, едва заметное красное пятнышко. Говорят, что, если оно превратится в огонёк – это к беде.

– Можно? – попросил Брайс, и я положила камушек ему на ладонь.

Он довольно долго вглядывался в его нутро, а потом зачем-то подул на минерал, и мне почудилось, будто красное пятнышко на мгновение стало ярче.

– Ладно, – усмехнулся мужчина, перехватив мой удивлённый взгляд, – не стоит тормошить беду.

Я кивнула, и он вернул мне шатту, не коснувшись моей ладони. Я достала следующий мешочек, и пальцы немного дрожали.

– Это далентин, – сказала я почему-то шёпотом. – Видите, внутри него как будто маленькую планету спрятали?

– И она вздрагивает, – негромко отозвался Брайс.

– Говорят, тот первый, кто коснулся камня – оставил внутри него память своего тела. С этих мгновений сердце камня бьётся, пока жив нашедший его человек.

– Нашедшим был ваш отец?

Я сглотнула. Мне нельзя было плакать.