Я тебя ненавиблю

- Спасибо, Аля! - шепчет Рьен Ал, шевеля дыханием волосы и запуская бег мурашек по спине, нехотя выпускает меня из объятий. Поклон, дежурное – Благодарю Вас за подаренное удовольствие!

Я не хочу после такого взрыва эмоций танцевать еще с кем-то и Рьен Ал, почувствовав это, делает легкий поклон, вновь приглашая меня.

Мы кружим в медленном классическом бальном танце, но все еще находимся под впечатлением от прошлого. Не ожидала, что Рьена Ал знает такие па и может так двигаться.

Первый Осенний Бал подошел к концу. Выразив благодарность и свое восхищение хозяину бала, гости постепенно разъезжаются по домам…

Глава 15. В которой я узнаю, что "не все то золото, что блестит"

 Впечатления бурлили и переполняли меня, последние события проносились перед мысленным взором. Подумать только, я была представлена Императору и Наследному принцу и мои уверения в высочайшем почтении были с благосклонностью приняты! Я танцевала С Императором и с Наследным принцем!

  Постепенно убаюканная мерным покачиванием экипажа, я уснула…

Проснулась в постели в своей комнате. Время было раннее, и я решила перед завтраком прогуляться немного по саду. Надев удобный брючный костюм и мягкие туфли без каблука, вышла из комнаты, намереваясь спуститься вниз. Однако громкие голоса, доносящиеся из кабинета, заставили меня слегка приостановиться, а после услышанного «Алика», произнесенного с презрительной интонацией, я, и вовсе, решила подслушать беседу.

Голос Рауля:

- … только и разговоров, что о невероятном дебюте этой пользованой во все дыры девки! Джонатан завидует мне, жалуясь на невозможность побороться со мной за ее внимание из-за своего статуса, и, в довершение всего, наш бесстрастный Ал, отжигает так, что его танец становится сенсацией сезона! Тот, кто в нарушение правил этикета с выражением смертной скуки на лице покидал обязательные светские мероприятия через 20 минут после их начала, кто кроме охоты не признавал больше никаких развлечений, весь бал развлекает маленькую безродную дрянь, отгоняя назойливых поклонников! Что с тобой?! Что с вами всеми?!

Да на ней пробы ставить негде! Даже монастырь оказался бессилен перед испорченностью этой особы! ...

- Прекрати ее оскорблять! Она ничем… - пытается рьен Ал остановить потоки грязи, выливаемой на меня Раулем, но тот продолжает:

- Нет, это ты прекрати носиться с ней как с величайшей ценностью Империи! Чем она взяла тебя? Посредственность в учебе, кроме симпатичной мордашки больше и взглянуть не на что. Тощая, грудь – подержаться не за что, одни ножки и стоят внимания. Неужели настолько темпераментна в постели? – слышу пошлый хмык.

Я зажимаю руками свой рот, чтобы не издать ни звука. Ощущение, что меня вымазали в липкой, вонючей субстанции органического происхождения. А ведь я его считала своим другом. Да что там другом, он мне нравился, я за него замуж готова была пойти! Какая гадость, гадость, гадость! От воспоминания, что он прикасался ко мне, брал меня на руки, целовал, меня начинает мутить и я еще крепче зажимаю себе рот и медленно сползаю по стенке. Но это, оказываются еще не все откровения.

 – Все равно можешь не надеяться – продолжает Рауль с противным смешком – я, как послушный сын своего родителя, сразу же после ее 17-летия, которое не за горами, оформлю помолвку. И буду очень-очень стараться, чтобы порадовать отца, так необходимым ему от этой шлюшки, сыном. На поцелуи она реагирует вполне по-взрослому, да и с остальным проблем не вижу, но если уж эта малышка так тебе дорога, то, как только она родит сына, я могу отдать ее тебе обратно. Мне та…

Звук начавшейся драки заставляет меня сбросить оцепенение и поспешить от двери кабинета как можно подальше.

Ни в какой сад я не попала, вбежав к себе в комнату, заперлась в ванной. Спазмы накатывающей дурноты душили, меня выворачивало над стульчаком от омерзения к Раулю, к себе…

Я с остервенением терла губы, стараясь смыть воспоминания о поцелуях Рауля. Пусть Император сколько хочет мечтает о нашей свадьбе и детях! Убегу! Бороться за себя буду до последнего! Да я руки лучше на себя наложу, чем еще хоть раз позволю Раулю не то, что поцеловать, просто дотронуться до себя!

Отмывшись так, что все тело аж горело, особенно досталось лицу, я, наконец, выползла из ванной комнаты.

Глава 16. Беда не приходит одна.

Видеть никого не хотелось совершенно и, желая побыть одна я, одев костюм для верховой езды, тихо вылезла в окно, благо было не так уж высоко, всего-то второй этаж.

Стараясь не попасться никому на глаза забрала на конюшне своего коня и понеслась куда глаза глядят. Видимо на эмоциях, я ни разу не упала без седла. Вспоминая наши с Раулем прогулки, прокручивая вновь и вновь подслушанный разговор, сто раз отругала себя за легковерность и доверчивость, посыпая голову пеплом.

Мне никогда не простят и не забудут того, что произошло в том подвале. И пусть я не помню того, что там было, но догадаться не сложно. И все заинтересованные взгляды, обращенные на меня, только до первой брачной ночи, а потом все будет так, как говорил Рауль.

Наконец, выплакавшись, начала успокаиваться. Можно, конечно, и дальше упиваться сожалениями о своей никчемности, тяжкой доле и загубленной жизни, но жалобами и страданиями ничего не исправить и просто сидя и рыдая я не сделаю свою жизнь лучше. Прошлое, оно на то и прошлое, что в нем ничего уже не изменишь, а вот за свое будущее я еще могу побороться!

А теперь можно и возвращаться.

Только я так старалась, чтобы меня никто не догнал, никто не нашел, и никто не мешал моему уединению, что абсолютно не представляла, как далеко я забрела и в какой стороне резиденция Рьена Ала.

В Академии теоретические и практические занятия по порталам и перемещениям начинались со второго курса.

Для перемещения же мне надо было сидя верхом или крепко обнимая коня сконцентрироваться на направлении, а вот с концентрацией пока у меня были большие проблемы. Потому-то я и стояла в нерешительности, не зная, чтобы предпринять. А солнце, между тем, уже опускалось к горизонту.

Я еще пребывала в задумчивости относительно того, как буду добираться до резиденции рьена Ала, когда мне на плечо легла твердая рука.

Взвившись от испуга, на автомате, отработанным, как учил меня из занятия в занятие тренер, движением, сделала болевой захват чьей-то верхней конечности и с разворота ногой врезала …, ну куда достала, туда и врезала, одновременно с этим пытаясь повалить противника, и, как меня никто не учил, визжа при этом.

Сразу, вслед за этим, обретя равновесие и прекратив орать, рвано вдохнула нацеливаясь кулаком приласкать напавшего между глаз, и тут у меня произошло узнавание, и, одновременно, мой кулак, уже в полете, был перехвачен, после чего меня резко дернули на себя, фиксируя в жестком захвате и высказывая желание произвести со мной такие действия, о которых приличной девушке и знать не положено.

- Ты совсем страх потеряла?! Чтоб тебя чудовище пожрало! Ненормальная! – с яростью практически рычал мне в ухо рьен Ал. - И где это ты пропадала весь день, позвольте мне узнать? А главное с кем? И куда намеревалась путь держать?

- Ни с кем я не пропадала, я просто решила прогуляться, и я бы обязательно вернулась, как только придумала, как это сделать – уже почти шепотом закончила я.

- Ладно, дома поговорим. У меня к тебе возникла парочка неожиданных вопросов – закончил препирательства опекун и, подозвав коня, открыл портал в резиденцию.

Отпустив меня привести себя в порядок, злой как демон Рьен Ал потребовал, чтобы не позже чем через пол часа я была в его кабинете.

Уже взбегая на второй этаж я услышала, как он дает поручение срочно позвать в резиденцию лекаря.

Через пол часа в скромном домашнем платье, с убранными в простую косу волосами я стучалась в дверь кабинета.

- Проходи – Рьен Ал сам открыл мне дверь. – Присаживайся. Разговор у нас будет не из приятных.

После такого многообещающего вступления, ничего хорошего я уже не ждала, но даже не представляла на сколько все будет плохо.

- Скажи какие отношения связывают тебя с принцем Раулем? – начал разговор он.

- Он, с вашего позволения, выходил со мной в город с друзьям, пару раз мы посещали театр и несколько раз были на вечерах. – не зная какого ответа ожидает опекун, ответила только самую суть.

- Ты беременна? – огорошили меня следующим вопросом

- Нет – ответила, уже совсем не понимая, чего ждать дальше.

- Вы были с принцем близки? Надеюсь, ты поняла, о чем я спрашиваю. – и столько брезгливости в голосе, что у меня все внутри закаменело. Обидно, противно, и к горлу опять начинает подкатывать тошнота.

- Нет, не были.

- Он целовал тебя?

- Да.

- Что-нибудь кроме обычных поцелуев еще было?

Это он, о чем таком спрашивает? Трогал ли меня Рауль? Раздевал ли? Что значит «кроме обычных поцелуев»?

- Я не очень поняла суть вопроса, но кроме поцелуев в губы, ничего не было. Хотя последние пару раз его поцелуи были слишком… настойчивы – постаралась подобрать слово, чтобы объяснить, что Рауль пытался углубить поцелуй. Оправдываться и объяснять, что я пресекала любые двусмысленности, не собиралась.

- Почему ты ушла без сопровождения? Я же предупреждал тебя!

И что я должна ответить? Что я подслушала его разговор с Раулем и мне было так плохо, что я никого не хотела видеть?

- Простите, я виновата. - Едва слышно извинилась перед ним.

- Надеюсь ты не будешь против осмотра лекаря.

После этих слов мне стало так плохо, так больно, как будто с меня сейчас снимали кожу по кусочкам, перед глазами запрыгали черные мушки, а горло перехватило так, что каждый вдох превращался в отдельную пытку, я проталкивала в легкие не воздух, а обжигающую и колючую субстанцию. Он не поверил мне! Он думает, что я..., что я с Раулем..., даже в мыслях я не могла этого произнести.

Не в силах что-либо сказать, я кивнула.

- И еще, завтра мы приглашены на Императорскую охоту. В 8 часов я жду тебя за завтраком уже готовой к выезду. Костюм висит в твоей гардеробной. Наказание за твой побег и езду без седла я озвучу после охоты. Иди в свою комнату, врач сейчас подойдет.

На деревянных ногах, покачиваясь от накатывавшей слабости я вышла из кабинета.

Осмотр тоже стал испытанием для меня. Это был именно тот самый осмотр, каким обычно проверяют беременность. Не знаю можно ли было еще более меня унизить и растоптать!

После ухода врача, я чувствовала себя испорченной, падшей, презираемой всеми женщиной, сжавшись в комочек под одеялом и закусив край подушки, чтобы не издать ни звука с абсолютно сухими глазами так и лежала. Меня мутило, трясло, как при сильном ознобе, лишь под утро я забылась липким и противным сном.

Мне снился Рауль, раздевающий меня, я вырывалась, кричала, а он смеялся и повторял одну и ту же фразу "пользованая девка, пользованая девка...". Потом я стояла абсолютно голая перед рьеном Алом в его кабинете, а он, заложив руки за спину и с брезгливостью рассматривая меня, спрашивал, "Ты беременна? Вы были с принцем близки?". Тут в кабинет вошел врач с чемоданчиком и, положив его на стол, сказал "сейчас мы все проверим". От ужаса я проснулась. Хватая ртом воздух, пыталась скинуть наваждение сна. Пора было вставать и готовиться к выходу.

Глава 17. Охота.

Все тело болело и ломило, как если бы меня били и гоняли по полигону несколько суток подряд, чувствовала себя грязной и измученной, я до сих пор помнила руки врача, ощупывающие меня. Отмывалась долго. Боль и ломота никуда не делись, но теперь я хотя бы была не такой разбитой. После долгих умываний в контрастной воде, нагревать и охлаждать, которую я научилась по книге бытовой магии еще в самом начале моего пребывания в Академии, я, хоть и была бледна, но вид имела вполне сносный.

Когда я надевала подготовленный костюм, мне на глаза попалась напоясная сумка, которую когда-то мы покупали вместе с Раулем. Сердце сжалось от воспоминаний о вчерашних событиях и двойном предательстве. Я вертела сумку в руках и размышляла, выбросить ее или оставить как напоминание, чтобы больше никогда никому не доверяться. В итоге, решила взять ее с собой на охоту, как раз подойдет в тему. Наполнила флягу водой из кувшина на прикроватном столике. Положила в сумку нитки с иголкой, что-то же должно лежать. Пристегнула ее на пояс и отправилась на завтрак. Кто бы только знал, как же я не хотела их никого видеть, ни рьена Ала, ни Императора, ни принцев...!

Завтракали молча. Аппетита не было, и я, слегка поклевав запеканку, просто делала вид, что пью чай, ожидая, когда завтрак подойдет к концу.

Наконец рьен Ал встал из-за стола и, бросив мне

- Жду тебя у конюшен, покинул столовую.

Слуги уже начали убирать со стола, но мне вдруг пришла мысль, что не плохо бы взять небольшой запас еды с собой, и я, попросив подождать минутку, собрала небольшой пакет с пирожками, сыром, хлебом и отварным мясом, захватив еще пару конфет и фрукты. Запихнула это все в сумку и пошла к конюшням.

Через полтора часа мы были на месте. Отметившись перед императорской семьей, неспешно прошлись между разбитыми шатрами, кратко здороваясь с одними, по долгу разговаривая с другими, перекидываясь парой слов с третьими. Я следовала за рьеном Алом тенью, как мне и было рекомендовано в ультимативной форме перед выходом, выступая молчаливым статистом во время бесед.

Но вот мужчины выпили непременный традиционный бокал горячительного, и, получив знак от главного егеря, дирижирующего всей охотой, сели на лошадей. Не имея никаких других указаний, я вслед за рьеном Алом тронулась к месту основного действа. Участвовать в самой охоте было бы уже верхом нарушения правил приличия. Охота – это занятие для сильных, бесстрашных, ловких и выносливых мужчин, дамы – лишь зрители на этом празднике.

Увлеченный азартом охоты опекун не заметил, как я из группы участников перешла в группу зрителей. Старалась держаться на расстоянии ото всех, чтобы не оказаться предметом едких подколок или жертвой очередной подстроенной пакости – сегодня не было никаких сил, отражать направленные на меня нападки, спешилась. Увидев неподалеку красивое природное нагромождение камней, решила ближе его рассмотреть. Это оказалось очень интересное место. Создавалось впечатление, что с неба на какой-то большой предмет специально уронили огромный кусок скалы и она под своими обломками погребла его. Подобрав один, показавшийся мне чем-то необычным, камешек, я, поспешила вернуться к остальным наблюдающим. Охота оказалась чрезвычайно удачной, Джонатан хвалился убитым им, похожим на маленького кабана, животным. Увидев приближающуюся меня, он быстрым шагом пошел на встречу, улыбаясь мне:

- Ваше присутствие на сегодняшней охоте принесло удачу, пообещайте, и впредь не отказываться от посещения этого увлекательного мероприятия.

- Благодарю, Ваше Высочество, за столь лестное мнение о моем влиянии на результат охоты. Однако, осмелюсь предположить, что успехами Вы все же обязаны исключительно своей ловкости, меткости и силе. – также с улыбкой ответила принцу, пытаясь спрятать руку с зажатым в ней камнем.

- Вы мне позволите отвлечь мою подопечную, буквально на несколько минут – как из-под земли выскочил опекун.

Получив от принца Джонатана позволение, тут же, ухватил за руку, в которой я сжимала камень и потащил меня подальше от любопытных глаз.

- Позвольте мне поинтересоваться куда вы уже успели отлучится? – зло шипел он, таща меня за собой – И что за камни вы таскаете?

Он резко дернул меня в сторону, разворачивая к себе лицом. От неожиданности я выронила камень, который упал мне прямо под ноги. Дальше произошло невероятное, с тихим свистом из камня повалил белый туман и, буквально, за несколько секунд окутал меня всю, голова, и так пребывавшая не в лучшем состоянии, взорвалась болью, и я потеряла сознание.

Глава 18. В которой, спасение утопающих - дело рук самих утопающих

Пришла в себя в какой-то пещере. Стоило мне открыть глаза и начать осматриваться, как потолок у входа с грохотом обрушился, полностью отрезая меня от света.

Я и до этой пещеры пребывала не в лучшем состоянии, теперь же и вовсе держалась из последних сил. Но если не хочу навсегда остаться тут, придется через «не могу» искать выход. Зажгла магический огонек и пошла осматривать пещеру. Шатаясь от слабости и держась за стену, обошла пещеру почти по кругу, никаких намеков на проход. И тут рука натолкнулась на такой же камушек, как тот, что я нашла. Опять этот противный туман, только теперь он окутал стену, напротив которой я стояла. Когда туман рассеялся вместо стены был тоннель, явно магического происхождения. Он подсвечивался слабым голубым сиянием, идущим от стен. Ну что ж, вперед к очередным приключениям на мою… голову!

С опаской шагнула в проход, ничего страшного не произошло. Тоннель все так же отсвечивал голубым, шаги раздавались глухо, как если бы я шла не по каменному полу, а по ковровой дорожке. Но на то она и магия, что все не как обычно. В голове всплывали картины прошлого. Тоннель никуда не ответвлялся. Петлял, но проход всегда был только один. Не сразу заметила, что со мной происходит что-то странное. Перед моим мысленным взором проходила смерть бабушки и дедушки, которые растили меня, учили быть сильной, никогда не предавать себя. Это было очень больно и горько. Вначале ушла из жизни бабушка, а потом через 7 лет ушел дед. Все начиналось неожиданно, потеря сознания, лекарь и… приговор, какая-то новая неизлечимая магическая болезнь. Они уходили тяжело, и никто ничем не мог им помочь. Для меня с тех пор самым страшным было бессилие, ощущение своей беспомощности, бесполезности, безнадежности… Я стала ненавидеть приставку «бес». Можно вынести любые трудности, печали, горести и болезни, когда это твои трудности, горести и болезни, но невозможность ничего сделать, когда беда случается с самыми дорогими для тебя людьми, ложится неподъмным грузом на плечи, придавливая их к земле. Каждый день их угасания, расплавленными каплями чего-то невероятно тяжелого падал мне прямо в душу, она корчилась от боли, кричала и сжималась, а капли, застывая, оседали тяжестью где-то на самом ее дне, чтобы так и остаться там навсегда. С тех пор я больше никогда не летала от счастья, не парила на крыльях мечты, не порхала как бабочка, не уносилась мыслями вдаль… Даже в самые счастливые моменты я чувствовала те застывшие, тяжелые капли прошлого горя и душа могла только радостно подпрыгивать не в силах взлететь.

А через год арестовали родителей. Приговор и, последовавшая за ним, казнь.

Теперь я вспоминала каждый день Аликиного прошлого. Я с ужасом в мокрых от слез глазах вновь смотрела как сила духа рода Дэр Торро покидает отца, а затем и мать, принудительно вытягиваемая в родовой камень, как их усохшие оболочки падают на помост эшафота. Меня душили гнев, боль и страх, на части разрывала ненависть к тем, кто сотворил с ними такое.

Я вспоминала как мое тело корчилось от боли, когда родовой камень забирал свою силу из моих артерий, как надо мной измывалась настоятельница монастыря святой Леурии, каждый день, проведенный в его стенах. Побег и тот подвал, как меня истязали и насиловали, как допрашивал потом рьен Ал... Опять бессилие, беспомощность, бесправность…

И снова по кругу смерти, боли, обиды, оскорбления и страх, страх, страх… бесконечный страх ото всех этих “бес”... Я шла по тоннелю и рыдала, вспоминая и вспоминая все плохое, что было в моей жизни, пока наконец силы совсем не оставили меня, и я не провалилась в такой же мучительный сон, наполненный все теми же страданиями и страхами.

Проснувшись, как от толчка, оглядела сияющие голубым стены и поняла, что это пещера играется со мной, доводя до полного нервного истощения, заставляя терять веру и надежду на лучшее, убеждая, что рыпаться бесполезно и смерть – самый лучший выход…

- Врешь, не возьмешь! - прошептала я.