Смертельный штамм

Картер Ник

Смертельный штамм

Агент N-3 - типичный американский герой, человек, который не боится идти навстречу опасности и способен справиться с любым противником. У Ника Картера худощавое лицо. Его волосы обычно темно-коричневого цвета, густые и блестящие с «слегка сатанинским» вдовьим пиком. У него высокий лоб без морщин над прямым носом. Его глаза широко расставлены над высокими скулами; говорят, что это «странные глаза, которые почти никогда не остаются неподвижными и меняют цвет так же часто, как море». Его рот твердый и красивой формы, обычно сдержанный, но иногда с оттенком чувственности. В соответствии с его многолетней напряженной деятельностью его тело находится на пике физической подготовки. Его плечи массивные. У него узкая и узкая талия, а его ноги описываются как «загорелые столпы гладких мышц». Его мускулы не были слишком очевидными, но, тем не менее, были похожи на стальные тросы. У неутомимого Ника Картера есть несколько интересных моментов. На самом деле так много людей, что трудно понять, какой из них следует начать. В соответствии со своей ролью суперсекретного агента американского правительственного агентства AX, Ник Картер имеет небольшую татуировку с топором на внутренней стороне правого локтя. Это один из способов остаться незамеченным. Еще один факт - оружие Ника, которое он везде берет с собой. Вот его пистолет, люгер, которого он называет Вильгельмина, в плечевой кобуре слева. Хьюго - это имя его стилета, обтянутого куском замши над его правым запястьем и подпружиненного, чтобы лететь в его захват одним касанием ... И, наконец, он несет газовую гранулу, которая носит имя Пьер, размером с мяч для гольфа, но где именно спрятана гранула, неизвестно. Прикрытием для штаб-квартиры AX в Вашингтоне является Amalgamated Press and Wire Service, расположенная на Дюпон-Серкл. Ответственный - Дэвид Хок. Он суровый человек, которого описывают как более пожилого человека, но все еще называют «худым, жилистым и жестким, как кожа». Он обожает сигары и сильно жует их, когда возникает напряжение. Хотя он, как известно, не любит покидать свой офис, ему часто приходится это делать при выполнении своей работы. Он поддерживает связь с большинством правительственных лидеров высшего уровня, но отвечает только «шефу», также известному как президент.

Ник Картер

Смертельный штамм

Посвящается людям секретных служб Соединенных Штатов Америки

Первая глава.

Головоломка смерти началась в тихое и спокойное воскресенье в горах Камберленд, где Кентукки и Вирджиния соседствуют. В тот день полковник Томас Макгоуэн подошел к двум солдатам, стоявшим перед дверью серого двухэтажного здания с плоской крышей.

«Красный» МакГоуэн для своих одноклассников в «Пойнте», но определенно полковник для всех остальных, уже миновал внешний контрольно-пропускной пункт и главную станцию ​​ворот. Когда он подошел к двери, двое рядовых обратили внимание. Он отвечал на их приветствия с живостью. Воскресенье всегда было тихим днем, на самом деле скучным днем ​​для дежурства, но он был в вращающемся бассейне, и это было воскресенье, которое он рисовал. Он нес утреннюю газету под мышкой, набитую обычными объемными воскресными разделами.

По своему обыкновению полковник Томас Макгоуэн остановился у двери и огляделся на тишину комплекса. Ему следовало быть расслабленным, как и положено мужчине в скучной служебной командировке. Но по какой-то причине он был на грани, почти нервничал. Милдред даже не прокомментировала это во время завтрака, но он списал это на плохой сон. Полковник был традиционным военным и не питал мыслей о экстрасенсорных предчувствиях.

За плоским серым непривлекательным главным зданием, но в пределах огороженной территории комплекса, находились небольшие коттеджи научных сотрудников. В эти выходные почти все уехали на большой семинар в Вашингтоне. Главное здание и дома позади него внезапно появились в крепости Камберлендских гор через месяц, как будто они были поставлены там какой-то гигантской рукой.

Он сомневался, что кто-либо из жителей пятидесятимильной зоны хотя бы подозревал о назначении здания. О, речь шла о секретной правительственной работе, и долгими зимними ночами это давало пищу для слухов. Но общение между учеными комплекса и жителями было сведено к минимуму.

Полковник вошел внутрь здания, в чистый, антисептически белый интерьер с различными коридорами, отходящими от главного фойе, и лабораториями, выходящими из каждого коридора. Прежде чем подняться в свой офис на втором этаже, он остановился у стальной двери с надписью «ТОЛЬКО ДЛЯ ОГРАНИЧЕННОГО-РАЗРЕШЕННОГО ПЕРСОНАЛА». Он выглянул в маленькое стеклянное окошко. Внутри стояли двое солдат с винтовками в руках. За ними стояла закрытая другая стальная дверь, на этот раз без окон и с прорезью. Дежурили сержант Хэнфорд и капрал Хейнс. Они ответили на его взгляд каменными лицами, и он знал, что воскресные детали им нравятся не больше, чем ему.

Он повернулся, поднялся по короткой лестнице и вошел в свой кабинет. Генерал О'Рэдфорд командовал соединением, но генерал находился в Вашингтоне, а командовал полковник Томас Макгоуэн. «Возможно, это только усиливает его острое чувство», - сказал он себе.

Красный Макгоуэн расстелил газету на столе и начал читать. Подпись к заголовку колонки сразу бросилась в глаза.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ БАКТЕРИОЛОГИ ВСТРЕЧАЮТ ВИРУС, ЗАКЛЮЧАЯ ВОЗМОЖНУЮ ПРОБЛЕМУ

Улыбка полковника была немного мрачной, когда он читал статью.

"Международный симпозиум бактериологов, собравшийся в столице страны, был посвящен растущему созданию и сохранению смертоносных вирусов бактериальной войны, от которых у человека нет известной защиты. Ведущий правительственный бактериолог доктор Джозеф Карлсбад назвал такие вирусы приглашением к катастрофе. Он призвал прекратить дальнейшее накопление запасов. Правительственные чиновники заявили, что причин для беспокойства нет и что такие защитные меры должны быть продолжены ».

Улыбка Рыжего МакГоуэна стала шире при слове об отсутствии повода для беспокойства. Они были правы. Несанкционированная блоха не смогла проникнуть в главное здание, не говоря уже о прилегающей территории. Он обратился к спортивным страницам.

Этажом ниже сержант Хэнфорд и капрал Хейнс смотрели через маленькое окошко на высокого седого худощавого мужчину по ту сторону двери. Они оба знали его в лицо, и ему пришлось пройти три проверки безопасности, чтобы добраться до этой двери, но они заставили его показать свое удостоверение личности.

Позади человека с аскетическим лицом стояла гора, которая ходила как мужчина, весила около 325 фунтов плоти, предположил сержант Хэнфорд, японец, возможно, когда-то бывший борцом сумо. По бокам его стояли два невысоких, худощавых, жилистых японца. Сержант открыл дверь доктору Джозефу Карлсбаду, и ученый вошел в небольшую прихожую. «Спасибо, сержант», - сказал ученый. «Мы хотим пройти в Хранилище. Не могли бы вы сказать внутренней охране, чтобы они впустили нас?»

"Эти люди имеют допуск, сэр?" - спросил сержант. Капрал Хейнс отступил с винтовкой в ​​руке.

«У них есть пропуски посетителей и общий допуск безопасности». Ученый улыбнулся. По жесту трое мужчин показали свои документы. Сержант Хэнфорд снял трубку. Он сразу зазвонил в

кабинет, где полковник Макгоуэн только что закончил читать спортивный раздел.

«Доктор Карлсбад здесь, сэр», - сказал сержант. «Он хочет пройти в хранилище, и с ним трое посетителей». Он остановился на мгновение, а затем продолжил. «Нет, сэр, у них есть доступ только для обычных посетителей», - сказал он.

«Могу я поговорить с полковником», - сказал доктор Карлсбад. Сержант передал ему телефон.

«Полковник Макгоуэн, - сказал доктор Карлсбад, - со мной трое приезжих бактериологов из Японии. Они посещают симпозиум в Вашингтоне. Но вы, конечно, об этом знаете. но я ручаюсь за них. В конце концов, я же должен был подписать их общее разрешение, не так ли? " Он засмеялся тихим, товарищеским смехом. «Я возьму на себя всю ответственность, полковник. Я просто не подумал попросить генерала О'Рэдфорда об ограниченных допусках, когда увидел его в Вашингтоне. Я был бы ужасно смущен, если бы мои коллеги прошли такое расстояние зря».

«Естественно, доктор Карлсбад, - ответил полковник. Черт, сказал он себе, Карлсбад был научным директором этого места. Он, если кто-нибудь, должен знать, что делает. Кроме того, на территории находились еще двое вооруженных охранников.

«Дайте мне сержанта, пожалуйста», - сказал он. Когда сержант положил трубку, он повернулся и позвонил через щель в стальной двери. Через мгновение ее открыл солдат с оружием. Доктор Карлсбад и другие мужчины вошли в Хранилище, и дверь сразу за ними закрылась.

Оказалось, что в одном полковник был прав. Хороший доктор очень хорошо знал, что делал. Он небрежно провел других мужчин по коридору, выстроенному рядами маленьких стальных коробок, каждый размером с коробку для сигар, но плотно закрытых и сделанных из толстой стали. Рядом с каждой коробкой была диаграмма, в которой перечислялось содержимое коробки и его научное использование.

«Никто не может покинуть базу с одним из этих ящиков, - объяснил он огромному японцу, - без приказов, подписанных трижды командиром, главой десятого отделения бактериальной войны и одним из Объединенного комитета начальников штабов».

Доктор Карлсбад вытащил один из стальных ящиков из гнезда и краем глаза увидел, что двое солдат, по одному на каждом конце коридора, потянулись к своим ружьям. Он улыбнулся и снова вставил коробку в гнездо. Огромный японец небрежно прошел в дальний конец коридора и приятно улыбнулся солдату, в то время как доктор Карлсбад и двое других мужчин двинулись в противоположный конец комнаты. Все еще улыбаясь, крупный мужчина хлестнул одной рукой и схватил солдата за горло рукой, полностью сомкнувшись на нем. Сжимая нужные места, японец убил солдата менее чем за пять секунд.

Тем временем в противоположном конце комнаты двое мужчин небрежно подошли к охраннику и, действуя как один, воткнули в него два кинжала. Это тоже заняло считанные секунды. Доктор Карлсбад выдернул конкретную коробку из гнезда; он знал, что флакон внутри металлической коробки был надежно заперт на месте и защищен от поломки и случайного смещения.

«Окно позади нас, на правой стене», - сказал он напряженно. Позже сержант Хэнфорд доложил, что обычно яркие глаза доктора Карлсбада казались чрезвычайно яркими и горящими, глазами человека, выполняющего священную миссию.

Оконное стекло было обнаружено позже, оно было вырезано бесшумно резаком для стекла с пластиковой ручкой и алмазным наконечником, который незамеченным прошел через электронный глазок у главных ворот. Он остался с запиской. В последний раз четверо мужчин были замечены небрежно идущими по территории к задней части комплекса, где стояли коттеджи. Рядовой Венделл Холкомб, дежуривший у бокового забора, увидел квартет. У него не было причин допрашивать их внутри комплекса, зная, что они должны были пройти все предыдущие контрольно-пропускные пункты системы безопасности. Кроме того, он сразу узнал доктора Карлсбада.

В своем офисе без окон Красный Макгоуэн чувствовал себя более беспокойным. На самом деле он не беспокоился о докторе Карлсбаде, но он позволил ему принять трех человек, не допущенных к запретной зоне. За двадцать лет Рыжий МакГоуэн ни разу не нарушил правила, и его удручало то, что он сделал это в данном случае. Он взял синий телефон и позвонил сержанту Хэнфорду вниз. Когда сержант сказал полковнику МакГоуэну, что доктор еще не вышел, МакГоуэн бросил трубку и сделал короткий пролет по три ступеньки за раз.

У Хэнфорда и Хейнса по-прежнему были невыразительные каменные лица, но в их глазах было беспокойство. Она выросла, когда полковник не получил ответа, когда позвонил через щель в двери хранилища. Внезапно ему стало очень холодно, МакГоуэн достал связку ключей и открыл дверь с прорезями. Тело ближайшего внутреннего охранника наполовину заблокировало дверь, когда она распахнулась. Полковнику больше не нужно было видеть.

Он крикнул. - "Красная тревога!" "Нажми на эту кнопку, черт возьми!" Через три секунды он услышал прерывистый сигнал тревоги, когда он

эхом отдавалось от одного конца комплекса к другому. Полковник и двое солдат вошли в хранилище. Когда они увидели пустую щель, их глаза встретились, выражая смущенное удивление, гнев - и более чем простой повседневный страх.

Так это началось, начало картины ужаса, который должен был угрожать самому миру.

* * *

Ровно через час Дэвид Хок, директор и начальник оперативного отдела AX Специального агентства разведки США, услышал телефонный звонок в своей гостиной. Он только что закончил обрезку решетчатых роз вокруг небольшой беседки у дверей своего скромного каркасного дома за пределами столицы. Это был его воскресный дневной труд любви. Цветы успокаивали его. Немного солнца и воды, и они выросли. Несложный и такой непохожий на весь остальной его мир. Он снял толстые садовые перчатки и снял трубку. Это был президент США.

* * *

События того тихого воскресного дня коснулись и меня, только тогда я этого не знал. Я был занят своими достижениями. Я только что допил третий очень холодный сухой мартини в конце ленивого воскресенья в элегантном таунхаусе в очаровательном пригороде Вашингтона Джорджтауне. Напротив меня, тоже очень любезная и элегантная, стояла Шерри Нестор, дочь миллиардера, владельца судоходного концерна, Гарри Нестора. Шерри, очень высокая, очень пышная и очень страстная, откинулась на диване в ледяном голубом платье хозяйки, скроенном чрезвычайно низко. Ее груди, округлые и мягко изогнутые, выглядывали из-за краев платья с глубоким V-образным вырезом. Я познакомился с Шерри, когда работал в AX с участием множества «папиных лодок» - сказал, что лодки были флотом из примерно пятидесяти нефтяных танкеров. Я полюбил Шерри, чего я никогда не разочаровывал. Это было счастливым совпадением, что на выходных Хоук приказал мне посетить симпозиум по бактериологической войне, весь городской дом принадлежал Шерри, за исключением, конечно, слуг.

Теперь Шерри допила мартини и посмотрела на меня из-под полуприкрытых век. Она говорила медленно. Шерри делала все медленно, пока не легла в постель. Мне все еще было интересно, как такая расслабленная, медлительная, почти застенчивая девушка могла генерировать столько энергии, когда дело касалось секса. Может, это просто была страсть. Как бы то ни было, Шерри проткнула меня своими серо-зелеными глазами и поджала губы, приподнявшись надутыми.

«Ужин будет только в восемь, и придут Пол и Синтия Форд», - сказала она. «Они полуночники, и я не жду так долго. Я голодна!»

Я знал, что она имела в виду. Мы были в ее комнатах на верхнем этаже, и когда я встала, Шерри сняла флажок с крошечной защелки, удерживающей верх платья вместе. Она распахнулась, и ее округлые груди выступили, как два бутона с розовыми кончиками, распустившиеся на утреннем солнце. У некоторых девушек грудь выпячивается, у некоторых пикантно вверх. Грудь Шерри была мягкой округлой, и я нашла ее своими губами, лаская их, наслаждаясь их мягкостью.

«Как прошлой ночью, Ник», - выдохнула она. «Как прошлой ночью» Для нас с Шерри это был первый раз, и я обещал ей больше и лучше. «О, Боже, этого не может быть», - сказала она мне на ухо. Я собирался ей показать. Я поднял ее и положил на кровать, и ее ноги, двигаясь вверх и вниз, сбросили платье и стали искать мое тело. Я провел губами по ее телу, между ее грудями, по ее животу, по изогнутой линии живота.

Я был рад, что двери старого дома из толстого дуба. Шерри кричала в экстазе, ее крики становились все громче, когда я занимался с ней любовью. С каждым новым ощущением она издыхала долгими, протяжными криками, иногда заканчивающимися смехом чистого удовольствия.

«О, Боже, Боже», - воскликнула она, и ее длинные ноги обвились вокруг моей талии, когда она подтянулась ко мне. Ритм шел все быстрее и быстрее, и внезапно она уткнулась головой в мою грудь и вскрикнула в вечном восторженном крике удовлетворения. Ее тело задрожало в течение долгого времени, прежде чем она упала, и ее ноги безвольно развалились. Я остался с ней, и она стонала тихими звуками удовольствия. Я подошел к ней. Она долгое время ничего не говорила, и мы лежали, соприкасаясь телами, когда я любовался красотой ее фигуры. Наконец она повернула ко мне голову и открыла глаза.

"Разве ты не хочешь заняться судоходством, Ник?"

Я усмехнулся ей. "Я могу когда-нибудь. Могу я подумать об этом?"

«Пожалуйста, сделай это», - пробормотала она. «Я собираюсь вздремнуть до обеда. Я хочу восстановить свою энергию… на потом».

Я прижал ее к себе, и мы оба заснули.

* * *

Мы были в середине ужина, когда дворецкий объявил, что мне звонят. Я взял трубку в кабинете, чертовски хорошо зная, кто это будет. Хоук был единственным, кто знал, где я. Сообщать о своем местонахождении было строгим правилом для всех агентов AX. Напряженный, напряженный и ровный голос Хоука сказал мне, что возникла проблема, прежде чем он сказал полдюжины слов.

Он спросил. - "Кто там, кроме девушки Нестора?" Я рассказал ему о Поле и Синтии Форд и о том, что мы были в середине обеда. Обычно Хоуку было безразлично, через что я прошел. На этот раз я услышал его паузу.

«Хорошо, доедай, - сказал он. «Я не хочу, чтобы ты выбежал оттуда, потому что я звонил. После ужина будьте непринужденны и скажите, что я хочу поговорить с вами немного, и что вы вернетесь. Скажите им, что в этом нет ничего важного. Затем извинитесь. и сразу же идите сюда ".

Я спросил. - "К тебе?"

«Нет, в офис. Я сейчас там».

Он повесил трубку, и я вернулся, чтобы поесть, как и сказал мужчина. Но в течение оставшейся части ужина мой разум метался, охваченный любопытством. Настаивание Хоука на моей неспешной небрежности было подсказкой. Это означало, что что бы ни происходило, это было совсем не случайно. Я сохранил хладнокровие за чашкой кофе в старинной золотой гостиной Несторов, а затем за небольшим разговором. Наконец, взглянув на часы, я извинился на час или около того. Шерри пошла со мной к двери, ее проницательные серо-зеленые глаза изучали меня.

"Ты действительно вернешься?" спросила она. «Или это одна из твоих маленьких уловок. Я знаю тебя, мальчик Ники».

Я ухмыльнулся ей и погладил ее грудь, очерченную через платье хозяйки. Она вздрогнула.

«Черт тебя побери. Тебе лучше вернуться сейчас», - сказала она.

«Если я смогу вернуться, я приду», - сказал я. "И ты это знаешь." Мимолетная улыбка в ее глазах сказала мне, что да.

* * *

Огни офисов AX на DuPont Circle в центре Вашингтона были желтыми глазами, наблюдая за мной, когда я приближался. Длинный черный линкольн отъехал от обочины, когда я подошел к входной двери и увидел на ней маленькую печать Государственного департамента. Я отметил, что была включена полная охрана, когда показывала учетные данные три раза, вплоть до симпатичной мелочи в офисе.

Двое мужчин сидели с портфелями рядом с каждым из них, глядя на весь мир, как на продавцов. Их быстрые, пытливые глаза, которые следили за каждым моим движением, выдавали их. Я приятно улыбнулся им и мысленно ухмыльнулся тому усилию, которое им потребовалось, чтобы кивнуть в ответ.

Девушка пропустила мою карточку в свой маленький компьютер, и на крошечном экране возле стола была моя фотография. В нем также говорилось, что я - AX Agent N3, с рейтингом Killmaster, могу пилотировать самолет, водить гоночные машины Формулы 1, прекрасно говорю на трех языках и еще на четырех сносно. Он также сказал ей, что я холост, и когда она вернула мне мою визитку, ее глаза были полны интереса. Я сделал мысленную заметку, чтобы узнать ее имя. Шеф, при всем своем консерватизме Новой Англии, знал, как скрасить внешний офис.

Он сидел в своем кожаном кресле, худощавое, худощавое лицо, как обычно, сдержанное, глаза цвета стали насторожены. Только то, как он переставлял незажженную сигару из стороны в сторону, говорило мне, что он необычайно взволнован. Он всегда жевал сигары, а не курил. Это была скорость, с которой он их жевал, и была подсказкой.

«Большие посетители в это время ночи», - прокомментировал я, садясь в кресло. Он сразу понял, что я имел в виду лимузин Госдепартамента.

«Большая проблема», - сказал он. «Вот почему я не хотел, чтобы это распространялось, что ты выскочил из дома Несторов. У нас уже достаточно газетных ястребов, обнюхивающих все вокруг».

Он вздохнул, откинулся назад и пристально посмотрел на меня.

«Я отправил вас на этот бактериологический симпозиум только потому, что хотел, чтобы вы были в курсе последних событий», - размышлял он вслух. «Но иногда я думаю, что я ясновидящий».

Я не стал обсуждать этот вопрос. Я видел множество доказательств этого.

«Вы, конечно, знаете об исследовательской операции Камберленд», - сказал он.

«Только знаю об этом», - ответил я. «Наша вирусная фабрика. То, на что в последнее время так много внимания обращают внимание очень много людей».

Хоук кивнул. «В операции в Камберленде насчитывается шестьдесят штаммов бактерий, против которых у человека нет известного противоядия. Выпустив их, они могут стереть с лица земли целые области и, возможно, даже больше, чем просто области. Из всех них самым смертоносным штаммом является тот, который называется X – V77, X– Вирус семь-семь. Где-то между четырьмя десятью и четырьмя двадцать этим днем ​​X – V77 был похищен из Камберлендского репозитория ».

Я издал низкий свист. «Это было, - продолжил Хоук, - взято директором Камберленда доктором Джозефом Карлсбадом и тремя другими неизвестными нам людьми. Два охранника были убиты».

«Карлсбад - тот парень, который в последнее время шумит», - вспоминал я. "Он какой-то чудак?"

«Это было бы слишком просто», - сказал Хоук. «Он блестящий бактериолог, который, если мы сложим все вместе, работал вместе с нами, чтобы иметь возможность влиять на мышление правительства. Когда он обнаружил, что на самом деле не может этого сделать, он начал планировать взять вещи в свои Руки."

«Вы говорите« планирование ». Это означает, что вы чувствуете, что это не было внезапным, импульсивным действием».

«Черт, нет, - сказал Хоук. «Этот шаг потребовал тщательного планирования. Это было оставлено на месте».

Он протянул мне записку, и я быстро прочитал ее вслух. «Я перестал говорить», - сказал он. «Это мой ультиматум. Если все запасы бактериологического оружия не будут уничтожены, Я уничтожу тех, кто хочет уничтожить человечество. Науку нельзя использовать в политических целях. Я буду в дальнейшем контакте. Если то, что я скажу, не будет сделано, я нанесу удар всем людям повсюду ».

Хоук встал, прошелся по комнате и дал мне полную картину того, как она была реконструирована. Когда он закончил, морщины на его лице стали еще глубже

«Это должно произойти в преддверии Всемирной конференции лидеров, запланированной на следующую неделю», - пробормотал Хоук. Я знал о конференции, которую провозгласили первым настоящим собранием мировых лидеров, чтобы попытаться решить проблемы этой старой планеты, я не знал, что AX был замешан в ней, и Хоук скривился от моего вопроса.

«Вовлечены все», - сказал он. «У них есть ФБР по внутренней безопасности, Государство по операциям, ЦРУ по наблюдению за известными проблемными зонами. Вот, только посмотрите на этот список важных дел, которые должны пройти в здании Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций в день открытия Конференции».

Я бегло просмотрел список и увидел около ста тридцати имен. Мои глаза выделяли глав государств всех крупных держав: России, Франции, Японии, Италии. Я видел, что в списке значится королева Англии. Так был и председатель Китайской Народной Республики Мао, его первая поездка в ООН. Глава Международного совета церквей был в списке, как и Папа, все они жили в прошлом президентами Соединенных Штатов, премьер-министрами, президентами и королями всех стран мира. Это должно было быть первым в своем роде, хорошо, важным шагом на пути к объединению мировых лидеров в одном месте, чтобы они действовали, пусть даже внешне, как единое целое. Я вернул список Хоуку.

Я спросил. - «Есть какие-нибудь зацепки по Карлсбаду, какой конкретный человек ему нужен?»