Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Сын моего мужа - Кира Полынь на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Глава 3

— Иди поиграй с Софией, она, наверное, тебя потеряла, — попросила я, погладив свою крошку по волосам. — Скоро я отвезу ее к Лиде.

— Софа глупая, — нахмурилась она, а у меня некстати пронеслось перед глазами, как ОН сейчас хмурится, глядя на меня и моего ребенка.

Видит, что она похожа — на него, на Рената, и не знает, что сказать. В воздухе буквально ощущаются искры бешенства, и я отмахиваюсь от них, стараясь не тревожить дочь.

— Почему?

— Она говорит, что красный квадрат зеленый! — малышка вскидывает руки, словно это самая большая глупость на земле, и я не могу не улыбнуться.

— Так расскажи ей, что он на самом деле красный. Давай, иди.

Спускаю дочь с рук и бросаю взгляд на Асю, давая понять, чтобы приглядела за детьми и ушла из гостиной. Та все схватывает на лету, и взяв Полинку за ручку, уводит в детскую, оставляя нас наедине.

— Значит, отец умудрился тебе ребенка запилить, — злобно выдыхает он.

— Он успел подарить мне дочь, — гневно поправляю я, отступая на шаг назад.

Не хочу стоять близко к нему. Меня все еще душит страх, что пройдет секунда, прежде чем он узнает меня, но время идет, и он только хищно рассматривает меня в упор. Зло, кровожадно, но без тени осознания.

— Ты уйдешь уже? Я хочу побыть одна. Твоя персона здесь лишняя.

— Обойдешься, красивая. Я остаюсь. Пока завещание не оглашено, я буду жить в этом доме.

Холодная волна пота пробегает по моей спине, и я только немо хлопаю губами, не зная, что ответить.

— Кто ты такой?! — рычу я, чувствуя, как подкатывает бешеное отчаяние. — Где ты был, когда Ренат умирал? Где ты был, когда ему нужен был сын?

— Заткнись, — шипит мужчина.

— Убирайся! Ты здесь никто!

— Вечером завезу вещи, — на ходу бросает он и едва не сбивает меня с ног. — Прощальный обед пропущу. До встречи.

Мне ничего не остается, как молча глотать злые слезы. Дождавшись, когда дверь закроется, я схватилась за телефон, по памяти набирая выученные за последние месяцы номер.

— Арсений? Добрый день, это Катерина Саярова.

— Да-да, доброго дня, Катерина Андреевна. Что-то случилось? — спрашивает адвокат, и я прижимаю пальцы ко лбу. Гудит невыносимо.

— Случилось. Подскажите мне, что делать.

— Слушаю.

— Вернулся сын Рената.

На секунду в трубке воцаряется молчание, и я понимаю, что мужчина прекрасно знает, о ком идет речь. И судя по тому, как резко повисла тишина, он не в восторге так же, как и я.

— Это плохо.

— Это не самое ужасное! Он заявил, что до оглашения завещания будет жить со мной и Полиной! Как мне выставить его?

Арсений прочистил горло, и я поняла: то, что я услышу, мне не понравится.

— Катерина Андреевна, к большому сожалению, он в своем праве. В данный момент дом не находится в чьей-то собственности. Он равноправно принадлежит всем наследникам. Так что на законных основаниях…

— Плевать! Слышать не хочу! Как можно поторопить нотариуса в с оглашением завещания?

— Я связывался с ним, нотариус назначил дату через семь дней.

— То есть еще неделю мне придется отбиваться от этого… сыночка?

— Да, но только если Ренат Сергеевич переписал на вас все свое имущество. Если же он просто поделил дом и финансы пополам, боюсь, все может несколько затянуться, — скорбно объяснил он, и я устало упала на диван, закрывая глаза.

Кошмар. Кошмар. Просто катастрофа.

— Катерина Андреевна, я советую вам воздержаться от конфликтов с возможным наследником. Еще есть шанс, что все можно решить полюбовно, без лишней волокиты и разбирательств.

— Нельзя, Арсений. Нельзя.

— Я могу узнать причину? — поинтересовался адвокат, и я резко открыла глаза, глядя на подсветку на потолке.

— Он уже пытался выгнать меня из моего дома, угрожая тем, что его адвокаты оспорят завещание, каким бы оно ни было. Как видите, любовью здесь не пахнет.

Мужчина недовольно хмыкнул, вписывая новый факт в сложившуюся картину мира, и добавил:

— Тогда я советую вам временно переехать, дабы избежать развития возможных конфликтов.

— Это мой дом, Арсений, — выдавила я. — И я никуда не поеду.

— Ваше право, Катерина Андреевна. Ваше право. Я постараюсь узнать о нем как можно больше и заранее подготовиться к суду, если он все же будет назначен. А вам стоит успокоиться и постараться не разжигать назревший конфликт.

— Да, спасибо. До свидания.

— До свидания, Катерина Андреевна.

Завершив звонок, я вытянулась на диване, тупо глядя в потолок.

Мысли в голове роились словно злые осы, готовые пронзать своими жалами в поисках самой чувствительной точки. Силы покинули меня окончательно, и я закрыла глаза, чувствуя новый прилив боли.

Ребра стянуло тоскливой лентой и сжимало, сжимало, сжимало. Голова гудела, как огромный чугунный котел, в который нескончаемо стучали, заставляя кричать и молить о прекращении. Но выглядело это все так, будто я просто лежу без сил и без желания жить.

Если бы не Полина… Если бы не мое солнышко…

Но время не стояло на месте. Оно упрямо бежало вперед, не позволяя мне замереть в этом моменте, как не позволило и остаться с Ренатом в том самом дне, когда было сделано мое любимое фото. Сейчас я сверлила его взглядом, содрогаясь от беспомощности.

Мне нужно было ехать. Провести последнее прощание на сегодня и закрыться в своей боли на всю ночь, пока моя девочка сладко спит. Она не должна этого видеть, не должна пропускать через себя все то, что кипело у меня внутри неутихающим вулканом, сжирающим силы.

Поднявшись, я села и закрыла лицо ладонями, приходя в себя.

Пора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

Под молчаливое согласие гостей я произнесла еще одну речь и по традиции поставила прозрачную стопочку с кусочком черного хлеба во главе стола. Для Рената. Обед проходил терпимо, больше никто не пытался забраться мне в душу, вскрывая пальцами кровоточащие раны, и не привлекал лишнего внимания. Только Лидия все так же приседала мне на уши, не в силах замолчать хотя бы на пять минут.

— Как там Полечка, Катюша? Ты, может, оставишь ее у нас на время? Хочется, наверное, побыть одной, — скорбно вещала она.

— Я еще не сказала ей.

— Нет?

— Не знаю, как. Слов нет, как только представляю…

— Понимаю, девочка, понимаю. Но ты все же подумай: Полинка любит у нас бывать, да и тебе нужно время. Они с Софой отлично ладят. Сейчас со всеми бумажками не представляешь сколько забот будет!

Она всплеснула руками, но я только отвела глаза, утыкаясь взглядом в салат на тарелке.

— Я подумаю. Спасибо, что предложили. Я сейчас рада любой помощи.

— Конечно, милая, — она аккуратно сжала мою руку в своей сухой ладошке. — Мы же семья.

Счет был оплачен заранее. Я проводила и попрощалась со всеми гостями, мечтая как можно скорее оказаться дома, сбросить с себя похоронную одежду и смыть тяжелый день под горячими струями душа.

Хотя кого я обманывала? Мне просто хотелось повыть в голос, вжимая ногти в кожу до боли, и выплакать все слезы, что я так долго копила в себе.

Я плакала только тайком.

Не позволяла себе этого даже на болезненных сеансах химиотерапии, куда ходила вместе с Ренатом и где держала его за руку. Даже когда поняла, что лечение не помогает, и он угасает с каждым днем все сильнее. И особенно сильно я держалась, когда он говорил со мной в последний раз, подчеркнув это.

Он ушел тихо. В больничной палате, сжимая мои пальцы в своей иссушенной болезнью ладони и не пряча улыбку на лице. Ему было больно, он долго мучился от всех больничных процедур и, кажется, был рад оставить этот мир.

Я как сумасшедшая выла ему в лицо, звала назад, просила открыть глаза, но даже тогда слез не было. Только опустошение, потеря и пустота.

Без него потух мир вокруг. Ренат умел жить, и он забрал эту особенность с собой.

Уже ближе к вечеру, сидя перед домом в машине, я пыталась набраться смелости, чтобы войти, подняться в детскую и рассказать дочери о смерти отца. Никогда не представляла, как можно такое сказать безболезненно, так, чтобы не оставить внушительную рану, и сейчас тоже ничего не приходило в голову.

Стук в стекло заставил меня испуганно вздрогнуть, и я увидела Асю, нервно переминающуюся с ноги на ногу.

— Катерина Андреевна, Полина уснула, — понимающе сказала она, и я снова вздрогнула.

Еще одна ночь поблажки. Одна ночь, чтобы переболеть самой и найти правильные слова.

— Спасибо, Ася. Я… я уже поднимаюсь.

— Я постелила вам в Полиной комнате. Ужин в холодильнике.

— Да, спасибо еще раз. Уже иду.

Не дожидаясь меня, горничная вернулась в особняк, который теперь мне казался оплотом тоски и безнадежности. Без Рената здесь все будет не так. Он унес с собой смысл этого дома.

В полубреду я добралась до его спальни и слабо толкнула дверь, глядя на заправленную кровать. Пусто и тихо. Покачиваясь, дошла до постели и провела по ней пальцами, вслушиваясь в эхо воспоминаний. Задрожала, сдерживая трещащую по швам плотину.

— Прости меня. Я тебя недолюбила, — проглатывая слезы, шептала в тишину комнаты, глядя на его вещи, как и прежде, лежащие на своих местах.

Вот часы, которые он надевал каждое утро. Вот парфюм, который я покупала ему на день рождения, а там, на столе, небольшая шкатулка с запонками для рубашек. Все как при нем.

На негнущихся ногах побрела в его ванную, крепко запирая дверь от посторонних, и включила воду, съезжая по стене на пол. Дрожащей рукой сорвала с крючка его рубашку, которая висела здесь уже несколько месяцев, и вжалась в нее лицом.

Он сам повесил ее здесь, прежде чем уехать в больницу. Сам оставил после себя такой маленький маяк, за который я теперь, обезумев, хваталась напряженными пальцами. Меня душили слезы, они градом лились из глаз и впитывались в белоснежную ткань.

Ренат…

Лучший человек, которого подарила мне жизнь. И он подарил мне Полину — мой свет, единственную причину жить. Сохранил ее, чтобы сейчас я не умирала от боли.

Лежа на холодном кафеле, я выла раненым зверем, закусывая губы до крови и вздрагивая от рыданий. Мне было все равно, только бы выскрести эту боль из души хотя бы на время, найти в себе немного сил еще на день, а потом и на другой, но меня так давило скорбью, что я даже не поняла, как открылась дверь.

ОН вихрем влетел в ванную, не сразу осознав, что я тряпкой растеклась на полу, захлебываясь своим плачем. Резким, выверенным движением опустился на корточки, соскребая меня с кафельной плитки и, спокойно подхватив на руки, вынес обратно в спальню. Сбросил на кровать.

Плевать.

Зарывшись лицом в подушку, на которую я не ложилась уже несколько месяцев, вновь взвыла от ударившего запаха кондиционера, который смыл присутствие Рената в этой постели. Будто его здесь и не было.

— Хватит реветь.

ОН стоял у окна, глядя прямо в пустоту сумерек, и недвижимой глыбой врезался в пространство комнаты, сужая стены и забирая свежий воздух.

— Если не прекратишь выть, я силой залью в тебя коньяк, — предостерег, оборачиваясь и цепко рассматривая меня сверху вниз.

— Оставь меня.

Голос был как у охрипшей вороны. Булькающий, шипящий, но я даже не пыталась сделать его похожим на человеческий, чувствуя, что на место безграничного горя приходит раздражение.

Чего ему от меня нужно?! Зачем появляется так не вовремя?

Все три раза, что я видела его за свою жизнь, он всегда оставлял после себя руины, и сейчас, стоит ему открыть рот, я просто взорвусь! Пусть проваливает и оставит меня наедине с моим горем!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Чтобы ты руки на себя наложила? Нет уж, перебьешься, — невесело хмыкнул ОН.

— Не дождешься, — села, сбрасывая босые ноги на пол, и покачнулась.



Поделиться книгой:

На главную
Назад