Северная долина

– Кто она? – указав на них взглядом, спросила Кора партнера.

– Подруга прежнего герцога, отца Дарвела. Он её любил, но жениться не успел, погиб. Она много лет была в изгоях… жила тут, потому что больше идти некуда. – Ирджин нарочно рассказывал все откровенно, желая посмотреть, как отнесется к этому смелая рыжеволосая красавица с реакцией дикого зверька, загнанного в ловушку.

– А теперь?

– Дарвел наконец осознал, что она не хищница и не охотница за титулом и признал ее родственницей. Предложил покои в своем крыле, осыпал милостями… любые наряды, украшения… Но она пожелала стать помощницей Ильды, живет в лазарете и опекает девушек, оказавшихся в трудных ситуациях.

– Я сегодня столько слышала про этот лазарет…или башню… но так и не добралась, – вздохнула Кора, и через несколько секунд добавила, – а лейда Нетанья очень умная женщина… раз выбрала Эни. В тех покоях она целыми днями сидела бы одна… так не все ли равно, в каком платье?

Музыка сменилась, и маг попытался продолжить танцы, но в этот раз девушка была непреклонна.

– Извините… но я и так нарушила собственное решение. Теперь собираюсь просто посидеть где-нибудь в тишине… в гостиной или на балконе.

Перебросив учителю управление воздушной площадкой, Ирджин плавно опустил часть уплотненного воздуха возле входа и повел Кору в сторону галереи, выходящей на широкий балкон. За окнами быстро темнело, напоминая, что пора готовить задуманное им представление.

– Лэрд Ирджин! – ахнула яркая, как золотая бабочка, блондинка, словно случайно столкнувшись с магом, – Вы вернулись! Ой, простите меня… я нечаянно вас задела… но, если пожелаете, запишу вас за это на следующий танец.

– Благодарю, мне достаточно ваших извинений, – холодно процедил маг, глядя вслед даже не приостановившейся спутнице, – запишите лучше вот того лэрда, не спускающего с вас мрачного взора.

– Ах, это лэрд Джеркиз, – защебетала лейда, словно невзначай кладя ладонь на локоть мага, – он просто невыносим. Преследует меня, как одержимый, а ведь я ему ничего не обещала.

– Напишите заявление и отнесите в канцелярию, – решительно отстраняя ее руку, сухо посоветовал Ирджин, – герцог его рассмотрит и изгонит грубияна из замка.

Отвернулся от прелестницы и ринулся за Корой.

Она нашлась почти сразу, сидела на балконе в плетеном кресле у самых перил, рассматривая освещенные низкими фонарями дорожки парка. Отсюда была видна часть замковой территории, примыкающей к левому каналу, и последние отсветы гаснущего за горами заката.

К изумлению мага, девушка была уже не одна, рядом, небрежно облокотившись на перила, устроились двое лэрдов, из тех молодых повес, что мнят себя неотразимыми красавцами. Оба были родственниками герцогских советников и потому с полным правом считались законными обитателями дворца.

Ирджину не очень нравился такой порядок, но он отлично понимал, что герцогу значительно проще кормить несколько лишних ртов и за это в любое время получать советы и сведения от своих главных помощников.

– Я не желаю вина, – раздался холодный голос Коры, и маг решительно направился в её сторону.

– Тогда лимонад, – чарующе улыбнулся девушке тот из красавцев, что стоял дальше, подвигая ближе серебряный поднос с бокалами и фруктами.

– Ничего не хочу.

– А за знакомство?

– И знакомиться не хочу. – Кора была непреклонна и это неожиданно развеселило Ирджина так, как не сумела бы самая смешная байка про короля.

Теперь уже бывшего, к счастью всех его подданных.

– Лейда Коралия, – укоризненно покачав головой, с притворной обидой вздохнул старший из ловеласов, лэрд Юнгельс, – что плохого мы вам сделали?

Любая другая юная лейда на месте Коралии смутилась бы, ведь действительно, ничего такого… просто пытаются ухаживать. И Ирджин невольно прибавил шагу, готовый немедленно вступиться, если она начнет оправдываться.

Однако Кора неожиданно жестко усмехнулась красавцу прямо в лицо.

– А мне нужно дождаться, пока сделаете?

– Не стоит, – опередил слегка опешивших лоботрясов Ирджин, заметив, как меняет цвет камень в ее кольце, принесенном Анвиезом перед самым ужином. – Они всё уже успели заранее. Добавили во все напитки зелье покорности, потому сами и не пьют.

– Это поклеп! – в деланой ярости ринулся к магу младший из мошенников, лэрд Четрон, сын третьего помощника казначея, словно случайно снося с перил поднос с графинами.

Ахнула Кора, рывком отодвигая подол платья, едко ухмыльнулся Юнгельс и тут же застыл, завороженно глядя, как слетевший от толчка поднос спокойно повисает воздухе, не обронив и капли напитков.

– Поосторожнее с вещественными доказательствами, – невинно предупредил Ирджин, посылая сигнал вызова сразу всем, герцогу, учителю и Вашеку.

Решать судьбу подданных Дарвела имел право только он сам.

– Выслуживаешься, мажонок, – с ненавистью прошипел пришедший в ярость Юнгельс, – из королевского дворца выперли, так надеешься тут прижиться?

Отвечать маг не собирался, даже взглядом наглеца не удостоил. Просто ждал, с затаенной тоской глядя, как загораются в небе ясные светлячки звезд. Он давно научился не обращать внимания на глупые выпады недалеких снобов, бойко болтающих о модных штанах и шляпах, разбирающихся в винах и украшениях, но дохнущих в лесу от голода, ядовитых грибов и ягод если случится отстать от свиты.

И все же иногда захлестывала сердце тоска по родной цитадели, друзьям детства, родителям и братьям… растерявшимся по всему свету.

– Ирджин? – первым предсказуемо появился Анвиез, в сопровождении Лиатаны, – что тут произошло?

– Нашлись любители травить девушек зельем покорности, – сухо отчитался маг.

– И кого они хотели отравить? – мгновенно сообразила Лиата, ринувшись к сестре, – Кора?

– Ничего я не пила, – успокоила ее та, – не волнуйся. Хоть и зовутся они лэрдами, но методы такие же, как у провинциальных приказчиков и матросов.

– Интересные были у лейды знакомые… – тихонько съязвил Четрон.

– А об этом не вам судить! – услыхала последние слова вышедшая на балкон Ильда. – Вашек, отправляйте их в камеры. И не забудьте переодеть в оранжевые тюремные костюмы, белошвейки уже прислали первую дюжину.

– Сначала заберем амулеты… – невозмутимо сообщил Анвиез, и в шутку поманил пальцами, – Цып-цып!

Кольца, подвески, броши, браслеты, пояса, флакончики и даже различного вида метательные ножи полезли с шей, рук и карманов замерших столбами ловеласов как живые.

– Да у них арсенал побольше моего, – изумился Дарвел, – неплохо вооружились, идя на праздничный ужин. Анвиез, подскажи канцелярии как написать указ… о запрете для обитателей дворца ношения в пределах замка оружия, зелий и лишних амулетов. Мне кажется, довольно будет защитного и почтового… кому он положен.

– Утром будет готов. – кивнул магистр, деловито складывая улов в невесть откуда взявшуюся шкатулку, – а амулеты у них слабенькие… и большинство вообще разряжено. Да и делали их не белые маги, а темные, да ведьмы, а у них никогда сильнее не получается. Хотя лавочники продают дороже, чем мы, рассказывая байки, будто это старинные артефакты. Металл нарочно поцарапан… словно их носило уже сто человек. И неучи верят, будто там на столько хватило магии.

Слушая его пояснения, ловеласы только хлопали глазами да строили злобные рожи, подтверждающие подозрения Коры, что онемели они вовсе не по собственному желанию.

– Пора идти в парк, устраивать фейерверк, – сообщил ей маг, когда охрана увела покорных мошенников.

– А можно поглядеть отсюда? – негромко осведомилась Кора, – или будет не видно?

– Я перенесу вас, – окинув взором присутствующих, пообещал Ирджин, делая вид будто не замечает недовольной усмешки бывшего учителя.

– Прямо вниз? – не поверила Лиата, глянув с высоты второго этажа на дорожки парка.

– Да. Как вы хотите ехать, стоя или сидя? И не стесняйтесь, сил это возьмет одинаково.

– Лишь бы потом осталось на фейерверк, – суховато заметила Кора, уже догадавшаяся, ради кого он так старается.

Хотя Ирджин и не скрывал, но сначала девушка думала, что позаботиться о ней мага попросила Эниль.

– Тогда сидя, – попросила Лиата, – стоя я боюсь.

Странное сооружение, похожее на прогулочную лодку, только сотканную словно из плотного тумана, зависло над полом балкона. Анвиез шагнул туда первым, подал руку спутнице и усадив ее в кресло, спокойно сел рядом. За ними заняли места Дарвел с женой и Коре поневоле пришлось последовать за ними. Ирджин устроился возле нее, и лодка мягко поднялась вверх. Скользнула за пределы балкона и медленно поплыла над уснувшим парком, расчерченным лишь шеренгами неярких фонарей с магическими огнями под стеклянными плафонами. Постепенно снижаясь, долетела до площадки, посреди которой били вверх холодные струи фонтана и растаяла, оставив пассажиров под сенью застеленной коврами беседки.

– Это шатер в стиле султанов Богарры, – пояснил герцог, подпихивая под спину жены несколько подушек, – тут приятно отдыхать в жару.

– Шатер в стиле Богарры неплох, – задумчиво произнесла Ильда, – а что мы отсюда увидим?

– Всё, – загадочно пообещал Ирджин, – нужно лишь немного подождать, пока доберутся остальные.

– Здесь хорошо, – одобрила Лиата и вдруг сообщила, – а вот подражание порядкам султаната мне почему-то не понравилось.

– Каким порядкам? – нахмурился герцог.

– Мне кажется, она имеет в виду новую моду есть и пить стоя везде, где захочется, – пояснил Анвиез, с уважением покосившись на невозмутимую спутницу.

Лиата сегодня удивила его не раз и не два, и магистр с удовольствием и завтра поспорил бы с её неожиданными, но всегда логичными выводами… да отлично понимал, как легко может влипнуть, словно муха в мёд. А этого Анвиез не желал… зная, как непросто складываются отношения между магами и неодаренными.

Хотя был один путь… но он слишком сложен. И будет очень непросто доказать свое право на него совету ордена… почти невозможно.

– А разве эта мода пришла из Богарры? – насторожился Дарвел, – вроде так делали еще при отце.

– Ваша матушка и привезла, – сообщил невесть откуда взявшийся Бремер, – но сначала служанки приносили поднос с напитками только герцогской семье. Все остальные ходили пить чай или лимонад в столовую и чайные комнаты. Или в беседки, если гуляли по парку. А потом… когда их не стало, придворные понемногу начали таскать сначала бокалы с лимонадом, потом подносы с набором напитков… и даже заставляли лакеев приносить мороженое и напитки в залы. Но регент запретил слугам исполнять эти указания. Конечно, все недовольные потихоньку шипели, но вынужденно прикусили языки, когда он пообещал заставить лэрдов платить жалованье лакеям из своих кошелей.

– Как интересно, – заметила Ильда, – значит разрешения у них нет, а они все равно таскают. Анвиез, а никак нельзя сделать, чтобы таких любителей жевать где попало, останавливало на пороге столовой, если они выносят напитки и закуски?

– Будет останавливать и лейд, прихвативших булочку для рыбок или колбаску своему коту. И горничных, убирающих со столов. – вздохнул магистр, – но я постараюсь что-нибудь придумать. Может просто поставлю амулет, который будет мигать и звенеть, если еду несет не служанка. Слуги, имеющие право входить на кухню и в буфетную носят особые кольца. Пришлось выдать, после того как повара дружно пришли увольняться. Кто-то по ночам устраивал пирушки, вытаскивая из холодных шкафов всё деликатесы, заготовленные на утро.

– Поставьте немедленно и амулет, и охрану, – распорядился Дарвел, – пусть сажают таскателей на ночку в камеры, чтобы запомнили хорошенько. Мне не нравится, когда каждый может заводить во дворце свои порядки. А тех, кто попробует возмущаться – будем судить и выставлять из замка.

– Все пришли, – тихонько просветил Ирджина Ринк, приведший в беседку регента с женой и Нетанью, – пора.

– Да… – маг вышел наружу, оглядел толпу придворных, и поднял руку, требуя тишины, – не пугайтесь, сейчас погаснут все фонари…

– Почему? – капризно протянула какая-то лейда, но ответил ей не маг, а ошеломленный вздох толпы.

Мгла упала на парк мгновенно, словно разом исчезли не только все фонари, но и сиявший огромными окнами дворец.

– Гирт? – испуганно ахнул кто-то, – ты где?

– Здесь, – ответило сразу несколько шутников и их поддержали облегченными смешками.

Но внимание публики уже занял вспыхнувший над ними голубой светлячок. Он неспешно поднимался в небо, разгораясь все ярче и постреливая по сторонам блескучими искрами.

– Это фейерверк? – капризно осведомилась одна из лейд, но на нее тотчас шикнули соседи, успевшие заметить невесть как оказавшихся в беседке магов и герцогскую семью.

А тем временем шар, словно набирая силу, рос и ускорял движение ввысь. Всего за несколько секунд поднялся над парком, став огромным, как раздутый ветром парус, и некоторые зрители начали догадываться, чем это закончится.

– Сейчас рванет… – договорить пророк не успел.

В вышине грохнул весенний гром и шар разлетелся на сотню мелких сфер, светящихся всеми цветами радуги.

– Ах… – дружно выдохнули дамы, и в этот миг грохнуло снова.

Опускавшиеся вниз шары света взорвались все разом и в парке стало светлеть, словно перед восходом солнца. А шарики рвались все чаще и их становилось все больше. Да и шарами эти разноцветные искры уже не были. Скорее, веселыми огоньками, взрывавшимися в сопровождении нежного звона, а не грозовых раскатов.

Первые искры уже достигли вершин деревьев, куполов беседок и струй фонтана и потекли по ним, окрашивая нежным сияньем всё, чего касались. Вскоре вокруг завороженно примолкшей публики светились и переливались кусты и травы, клумбы и рыбки в фонтане, плитка площадки, скамейки и перголы.

А огоньки всё сыпались и сыпались, а едва коснувшись веточек или травинок превращаясь в бутоны, расцветающие дивными цветами. Музыка звучала всё громче, звенели листья и венчики цветов, рыдали и смеялись в гранитных оковах бурные потоки, нежно журчали струи фонтана, шелестел шелк пышных подолов дам.

И вдруг это волшебное великолепие угасло и стихло, сменившись равнодушным светом фонарей.

– Ах… – огорченно выдохнули дамы, уже понимая, что праздник окончен.

Глава 10

– Кора? – тихонько стукнув, тут же скользнула в приоткрытую дверь покоев младшая сестра, – ты уже спишь?

– Собираюсь. Но еще не легла, – выглянула из спальни Кора.

Судя по небрежно наброшенному пеньюару и полузаплетённой косе, она действительно еще не ложилась.

– Можно я у тебя сегодня посплю? Я могу в будуаре, на диване.

– Не говори глупостей. У меня кровать шестерых таких вместит и никому тесно не будет. Сорочку тебе дать?

– Я уже переоделась.

Лишь после её слов Кора заметила, что сестра нарядилась в простенькое платье из небелёного льна с вышитыми на груди и подоле голубенькими незабудками. Очень хорошо знакомое Коре платье. Когда-то оно принадлежало матушке, а теперь видимо стало тесновато и перешло к Лиате почти в первозданном виде. Добавились лишь узкие оборки голубого муслина на коротких рукавчиках и подоле юбки.

– А ничего другого не нашлось? – Спросила старшая просто так и тут же пожалела.

Не все равно ей, что надето на сестренке?

– Я его люблю, – кротко отозвалась та, – а шелк скользит… и вообще пеньюар мне великоват. Но если честно… идти в нём к тебе через галерею я постеснялась.

– Забудь… я просто так спросила. Иди ложись, или хочешь чаю? Мне принесли, и показали шкаф… вернее, буфет, в нем хранится и печенье и сласти.

– Мне тоже принесли… – рассеянно отозвалась Лиата, проходя в спальню, – с какой стороны ты спишь?

– Справа. У меня кровать стояла у стены… и я привыкла слезать в правую сторону. А ты?

– Мне все равно… ты же знаешь, дома с кровати можно вставать с любого краю, – отозвалась младшая, скользнув под легкое покрывало. – Как мягко… и пахнет цветами. Мятой… душицей… Кора, а ты за эти годы ни в кого не влюблялась? Извини… если я слишком назойлива.

– Ничего страшного, – устало фыркнула та, прикрыла колпаком ночной светильник и вытянулась на своей части широченного ложа, – вполне законный вопрос. Нет, от этой напасти светлые духи меня уберегли. Думаю, я стала осторожной после того обмана… а потом, когда работала гувернанткой, на меня облизывались сразу двое, сам хозяин и его племянник, тупая орясина всего на полгода меня старше. Он попытался пару раз протянуть ко мне лапы… но у меня был защитный амулет, который папенька купил. Наглеца било молнией, и он отступал… но по злобным взглядам было ясно, что попытается придумать какую-нибудь пакость. Я прожила там полгода… научилась отпрыгивать при малейшем шорохе, бить не рассуждая и ничего не жалея… ни ваз, ни тарелок с супом. И когда его дядя гордо списал с меня в оплату за разбитую тарелку последнюю заработанную мной монетку, я высказала всё, что о них думала, взяла саквояж и ушла. В никуда… но больше терпеть не было сил. Он еще кричал, что надо проверить мои вещи… но я показала ему неприличный жест и пообещала прислать сборщика налогов. А еще подать заявление о покушении на честь лейды. Хозяин вытаращил глаза… жена «забыла» ему сообщить, что я знатного рода.