Компенсация. Часть четвёртая

При этом Оно уверенно приближалось к друзьям, вытянув к ним свои страшные лапы. Олег услышал, как храбрый Федя вдруг в голос стал звать маму, а Эмиль стал орать: "Шайтан. Вай, шайтан, братцы". Ещё он понял, что и сам орёт на одной, но высокой ноте. Парализованный страхом он видел, как Оно, приблизившись к их визжащей компании на пару метров, вдруг растворилось в воздухе. Да их тут куча, сообразил Олег. Одно мозги требовало, а это уже печень хочет. Да у них тут целое кубло этого, как его, страшного. Вот такая здесь суровая правда жизни.

- Бе, бе, бе, бе, бежим, - заорал Федя, и первый бросился к спасительным, как он думал, палаткам. Друзья ринулись за ним со скоростью дизентерийных кошек. Но, не тут-то было. Когда они влетели на участок и добежали до палаток, то увидели страшную картину. Под освещённым одинокой электрической лампочкой навесом, за обеденным столом сидела жуткая мумия, держа в одной руке кухонный ножик. Эта зараза уже успела вооружиться.

Друзья резко затормозили, как будто наткнулись на непроходимую преграду и, не дыша, уставились на сидящий за столом ужас.

- Селезёнку принесли, смертные? - деловито уточнила мумия и с силой воткнула нож в крышку стола. Нож завибрировал, а мумия растворилась в ночном воздухе.

Федя от таких слов сомлел и стал падать на руки друзей. Те еле успели подхватить его объёмную тушку. Эмиль что-то орал про шайтана, а Олег звал на помощь. Из мужской палатки выскочило несколько студентов, а из женской так никто и не вышел. Вот у дурочек какие крепкие нервы, тут светопреставление началось, мумиеапокалипсис, а они дрыхнут глупые курицы. Олег не знал, что подумали другие ребята, скорее всего, что эта троица где-то перебрала с самогоном. Сработала студенческая солидарность и ребят быстро раскидали по своим лежанкам, чтобы преподаватель не заметил их непотребного вида. Пусть отсыпаются.

Сон у Олега был прерывистый и дурной. Забылся бедный студент только под утро, а проснулся с физиономией душевно вымазанной зубной пастой. Это постарались дуры девки, которые сделали ночью ответную вылазку к ребятам и перемазали их зубной пастой. Долг, как говорится, платежом красен. Вот и настали для ребят тёмные времена.

Утром Олечка Шацкая ехидно поинтересовалась у Олега, как тому спалось.

- Сон, что-то дурной видел, - буркнул недовольный Олег. В подробности он не стал вдаваться. Да и что с глупыми девками разговаривать, курицы они недоощипанные.

Олечка посочувствовала, и сказала, что есть замечательное народное средство, если ты увидел плохой сон, чтобы он не сбылся, надо рассказать этот сон льющейся воде, чтобы он ушел вместе с ней, ага. Среди заинтересованного девичьего коллектива даже возникла дискуссия на тему плохих снов или, наоборот, что делать, если не спится. Коллектив пришёл к выводу, что надо поступать тогда радикально, то есть положить ножницы остриём к двери под кровать, а правый кулак на нескольку минут положить под ухо.

Эх, подумал Олег, узнать бы какая из девок его ночью измазала пастой, да надрать ей задницу. Но от мыслей о святой мести, Олега отвлекло появление Вали Соломон - девушки, в глазах которой хотелось утонуть и никогда не всплывать. Пусть потом в протоколе осмотра несчастного тела полуграмотный дознаватель напишет: купался в них, нырялся в них, утонулся в них. Молодая женщина в белоснежном медицинском халате, который только подчёркивал все её прелести и в модных туфельках - сочетание стиля и красоты. Валя проследовала к навесу под восхищённые взгляды ребят и завистливые взгляды девчат. У Вали было хорошее настроение, поэтому она мурлыкала себе под нос песенку с медицинским подтекстом: "А волны плескались аборт корабля"....

Н-да, подумал Олег, вот эту, если и шлёпнуть по заднице, так только ласково. Но нельзя, потому что смущает то, что вокруг Вали вьётся их преподаватель. Совсем голову мужик потерял.

Тут Олега с горя потянуло на философию. Красота - это страшная сила! Красоту надо ещё уметь видеть. Мудрые люди недаром говорят о пользе позитивного мышления. Мудрецы твердят, что всегда вначале надо замечать хорошее в этом сраном мире, а только потом плохое. Красота в голове человека, говорят мудрецы. Если ты кругом видишь только хорошее, то и жизнь твоя становится комфортнее. Наш мозг нарабатывает стереотипы, которые складываются из опыта, чувств и настроения человека. Вот почему, глядя на одного и того же человека разные люди имеют о нем разное представление. Кому-то он кажется красивым и привлекательным, кому-то - отвратительным. Вот только страшная ночная мумия не вписывалась в постулат приоритета позитивного мышления.

Днём Олега штормило и потряхивало, только тяжёлый труд в поле отвлекал от мрачных мыслей. Федя и Эмиль старались держаться ближе к Олегу, но о своих ночных похождениях ребята не говорили. Чем больше времени проходило от встречи с белым ужасом, тем больше казалось, что это был просто выверт психики из-за употребления странного памирского алкоголя, а никакой мумии и в помине не было. Но на душе становилось тоскливо, когда дело уже пошло к вечеру. А вдруг Оно ночью вернётся и начнёт что-нибудь требовать, например, почку. Б-р-р-р. Страшно до дрожи в коленках. Поэтому сегодня работа явно не ладилась: друзья насобирали гораздо меньше урожая, чем вчера.

- Чем будем объяснять, что мы сегодня мало наработали? - стал ныть Федя.

- Не суетитесь вы так. Скажем, шо у нас эта, как её...деменция, а от неё головная боль, - предложил Эмиль.

- Ясно, - одобрил идею Олег. - Это уважительная причина. А когда она пройдёт?

- Шо за сложный вопрос? - удивился Эмиль. - Настоящая деменция не должна быстро просто так пройти.... Вот сегодня будет повод посетить наших медичек, пусть нас лечат.

Этот ночной эпизод несколько отвлёк Василька от тяжёлых мыслей. А мысли уже буквально роились в голове и требовали принятия решения. Откладывать на будущее возникшую проблему было уже практически невозможно. Василёк уже всякими нехорошими словами костерил компенсационную комиссию высшей цивилизации, которая норовила всучить клиентам залежалый товар или товар с подвохом. С одной стороны ему крупно повезло, что он смог выпросить лечебное умение, которое буквально спасло его и многих односельчан. Но с другой стороны даже оно оказалось с подвохом. И с этим подвохом уже надо было что-то решать. Основной подвох заключался в том, что система требовала от носителя умения совершать постоянные подвиги, желательно с разовым сливом всей силы. Тогда она исправно давала плюшки, рос объём основного хранилища силы. Если всю силу не слить, то и рост был только на сотые доли процента. Пока Василёк так и делал, каждый день практически полностью сливал всю силу на лечение людей и животных. И получал кучу плюшек. Вот совсем недавно он обзавёлся очередной плюшкой: система поощрила его новой веткой умения. Называлась эта ветка "Стоматология". Теперь он мог, не тратя основную силу, вылечить целых три зуба в день. Круто. "Фармакология" тоже увеличилась: теперь он получал 10 конфеток первого уровня и 10 конфеток, помеченных цифрой "2". Тоже круто. Артефактов он мог создавать три штуки: первого, второго и третьего уровня. Дезинфекция стала иметь 11 единиц. Основное хранилище достигло 186 единиц силы. А вот тут и возникла грандиозная проблема, от которой уже не отмахнёшься. Всё дело в откате. Василёк стал замечать, что с увеличением силы и откат стал сильнее, невыносимо сильнее. Теперь ему по ночам надо было терпеть несколько часов боли, и боль эта только увеличивалась. И её уже было трудно терпеть. Валяться овощем и содрогаться от спазматических колик это не каждому понравится, а если так каждый день, да по нескольку часов. Потом встаёшь и начинаешь ненавидеть всё человечество. А единиц волшебной силы требовалось всё больше и больше. Василёк уже заметил, что некоторые органы у некоторых своих пациентов он уже лечит по третьему разу. Например, дед Тихон. У него проблема с сердцем. Хроник. Да, Василёк выделял силу на лечение сердца деда, но проходило месяца два и лечи по новой. Дед-то старый. При этом, как известно, на стариков силы требовалось значительно больше. А дед-то не один. Здесь таких дедов и бабок много, и молодёжи много. Вот и была моральная дилемма: кого лечить в первую очередь. Хотелось лечить всех, но не вытанцовывалось. Полный тупик. Но, после долгих раздумий с холодной головой, Василёк пришёл к трудному решению. Не всё потеряно. Выход есть, не радикальный, но приемлемый. Во-первых, он больше не будет с фанатизмом развивать основное хранилище. Есть сейчас 186 единиц, да и ладно. Будем в день сливать 136 единиц, а оставшихся 50 хватит, чтобы не чувствовать боли. Роста хранилища практически не будет. Это печально, но и сходить с ума от боли не хочется. Мы пойдём другим путём. Будем развивать то, что не даёт боли, а эффект от него есть. Незначительный, но есть. Это артефакторика, фармакология и стоматология. Будем народ, как ёлку увешивать артефактами. Пусть народ давится конфетками "Коровка" с цифрами "1" и "2" на фантике. "Коровка" что-нибудь да вылечит, диабет, правда, добавится. Кх-м. Вот же засада, потом диабет лечи. Везде подвох. Зато по три зуба в день можно красиво лечить. У меня скоро вся деревня будет ходить с зубами, как у акулы. Хоть в три ряда им сделаю. Но, главное, это артефакты. Вот основная цель. Интересно, а артефакты могут достигнуть десятого или двадцатого уровня? Тогда человек, владеющий таким артефактом, может спокойно до смерти жить. Конечно, если его не прибьют за этот артефакт досрочно. Ужас, везде подвохи. Так что стариков хоть и жалко, но природу, даже с волшебной силой не перепрыгнешь. Василёк хорошо помнил слова рептилоида, что панацею и прочие блага человечеству легко дадут цивилизации второго или третьего уровня. Эти могут подложить такую свинью. Эти любят заниматься прогрессорством, потому что прекрасно знают, что дармовое благо через несколько поколений уничтожит цивилизацию первого уровня. Произойдёт вырождение. Ибо к звёздам надо добираться через тернии, с напряжением всех сил, прежде всего интеллектуальных. Но высшие цивилизации, начиная с шестого уровня, не дают мелким прогрессорам порезвиться с примитивными цивилизациями. Так что люди должны опираться только на свои силы и развивать свои знания. Что, говорите это трудно? Ну, тогда деградация и забвение. Никто о вас даже не вспомнит, ибо во Вселенной миллиарды конкурирующих цивилизаций.

Утро людей умиротворяет перед сумасшедшей суматохой дня, а затем приходит спокойствие вечера и начало тёмной ночи. Это, то время, которое народ любит больше всего. Разум уже хочет отдаться сну, а душа отправится на прогулку по астралу на встречу с Высшими силами. Именно ночью человек оказывается ближе всего к Высшим силам, в которые он верит. Именно тогда, звучат самые искренние молитвы и помыслы людей чисты. Бывает, люди даже получают совет от божества и намечают дальнейший маршрут своей жизни.

Поздно вечером Тимофеевна, как всегда, давала отчёт Высшим силам. Василёк вслушивался в её молитвы, пытался их понять, но понял только, что молитвы Тимофеевны становятся несколько странными.

- Господи Иисусе Христе Боже наш, вселившийся в сердца двунадесяти Апостолов нелицемерно, благодатию Всесвятаго Духа, сошедшаго в виде огненных язык, и сих устне отверзый, и начаша глаголати иными языки: Сам Господи Иисусе Христе Боже наш, ниспошли того Духа Твоего Святаго на отрока сие Василька моего, ибо дитё скорбно разумом, но прожорливо аки рыба-кит, ест и ест, как не в себя; и насади во ушеса сердца его Священныя Писания, а то мучается мой Василёк по ночам бывает очень страшно, даже случается, прости Господи, обгадится, так его корёжит...и за своих односельчан прошу Тебя я Господи, дай им немного ума, а то дуркуют тут все, и стар и млад. Давеча рассказал народу окаянный дед Матвей про какие-то Дозоры, так теперь и малые, да и взрослые тоже бегают по деревне и орут: "А ну, сукины дети, выходите из тени!"....ещё они и дерутся...опять коллективно подрались, уже из-за этих Дозоров...делили кто будет Светлый, а кто Тёмный...все хотели быть Светлыми...а побитых определили в Тёмные...говорят: теперь вы упыри и точка, но кровь пить христианскую мы вам, гадам Тёмным, не дадим...яже рука Твоя Пречистая на скрижалех начерта законоположнику Моисею, ныне и присно, и во веки веков. И избавь нас Господи от каскада бифуркаций, ибо нам не надо детерминированного хаоса. Аминь.

По деревне и в округе начали ходить странные слухи об участковом лейтенанте Мухине. Поговаривали, что оный участковый не то сильно заболел и лежит в больнице, не то его арестовали, и он сидит в тюрьме, не то Мухин подался в бега. Народ стал жалеть Мухина. То косились в его сторону, а как с человеком что-то случилось, так его стали жалеть. Истину, правда, никто не знал. А истина была где-то рядом. Но она была как тот туман, его видно, а потрогать не получается. А с Мухиным действительно всё было сложно и неоднозначно. Когда он сутки овощем пролежал на больничной койке, то в своей виртуальной Вселенной он провёл уже полгода. К этому миру Мухин привык и там капитально обжился. Правда, о прежней своей жизни он так и не вспомнил, но это его особо и не угнетало. Да и некогда было угнетаться. В этом мире не соскучишься, ибо здесь на каждом шагу приключения. Мухин, а вернее персонаж Агент уже достиг 15 уровня, был много раз убит монстрами, но и сам положил их целую кучу, поэтому система и дала ему такой уровень. Агент, как и хотел, задружился с военными, а те приняли его вполне лояльно. Но вскоре Агент понял, что эти военные здесь все поголовно ахеренные раздолбаи, и служат они в самой раздолбайской армии. Порядок? Не, незнаем. Вскоре Агент выяснил, что у этих раздолбаев можно легко купить, обменять, украсть любое оружие и боеприпасы. Да и просто так можно было найти оружие в самых разных укромных местах локации, только не ленись. Сложнее было с освоением этого оружия. Но постепенно появлялся навык. Агент уже классно стрелял из своего верного ПМ, добыл у вояк АК-47. Ох, и порезвился он с этим АК в Лютой Деревне, где обитали полосатые черти и сифилитики со своими вонючими бензопилами. Там Агент их выкосил с помощью АК несколько десятков и полностью зачистил от нечисти четыре участка с домами и сараюшками. Но тут жизнь подкинула Агенту очередную подлянку. На помощь чертям и сифилитикам из центра деревни повалили Карлсоны. Вот же дрянь и сплошное непотребство эти Карлсоны, сплюнул Агент, когда вспомнил о них. Они представляли собой брутальных самцов, душевно перетянутых кожаными ремнями. Но, прости Господи, у них из задницы торчал вентилятор, лопасти которого создавали приличную подъёмную силу. Короче говоря, эти извращенцы умели летать. Не высоко и не быстро, но, всё равно были крайне неприятными созданиями бездны. Он могли подкрасться и сверху сбросить лепёшку шальной коровы, динамитную шашку или просто что-то тяжёлое на голову. Вот же вертолёты проклятые, чертыхнулся Агент. Эти твари много крови ему попили, в буквальном смысле, если он попадался к ним в руки. Умели они подкрадываться к жертве. Только их выдавало жужжание вентилятора. Если услышишь, что жужжит вентилятор, то остаётся пару секунд чтобы определиться, откуда будет произведена атака. Ещё перед атакой эти гады обязательно душераздирающе кричали "Даст ист фантастиш!". С АК их было тяжело уничтожать, вёрткие гады. Вот когда Агент добыл пулемёт, вот тогда дело пошло на лад. Угнездившись на крыше сарая, он с высоты контролировал большее пространство, чем находясь на земле. А когда слышал мерзкий звук вентилятора, то начинал лупить в ту сторону из пулемёта. Но вскоре противная сторона преподнесла новый сюрприз. Однажды, двигаясь на своём верном Зверюге по просёлочной дороге, Агент нарвался на новые крутые персонажи, порождённые бездной. На пригорке, впереди по курсу, стояли по колено в траве четыре мрачные фигуры в балахонах. Так Агент познакомился с квартетом парторгов. Эта нечисть предпочитала сражаться по четыре особи, вот поэтому Агент и назвал их квартетом. Вооружены они были мощными фуфломётами. Страшное доложу вам оружие. Агента аж передёрнуло от воспоминаний. Выстрел из фуфломёта влиял на психику самым фатальным образом. Попавшему под фуфломёт персонажу окружающее начинало казаться в искажённом свете: хотелось вступить в какую-то партию и строить справедливое общество, хотелось кого-то раскулачить, а добро его поделить, хотелось отдать всю свою кровь парторгам, ведь они такие правильные ребята. На этом всё и заканчивалось: парторги подходили к жертве, находящейся в эйфории и деловито выпивали из жертвы кровь. Это был очень тяжёлый противник, умеющий к тому же хорошо маскироваться. Да их даже огнемёты не брали. Пока сподобишься сжечь одного, другой обязательно зацепит из своего фуфломёта, и всё, опять иди к ним в доноры. Ключик к этим утыркам Агент подбирал долго. Перепробовал кучу оружия, в том числе самых замысловатых мин, но всё было без толку. Всё равно он умудрялся попадать под выстрел фуфломёта. Военные тоже ничем не могли помочь, они сами панически боялись парторгов. Советовали, если видишь парторга, только ноги спасут, то есть тикай изо всех сил, куда глаза глядят. Хуже парторгов, говорили военные, только замполиты. Это вообще звери. Им даже ребе Ясинский на один зуб, ну, может быть на два. У замполитов даже оружия особого не было, такие звери они. Так тихо подкрадывались к жертве, что та до самого последнего момента не догадывалась, что ей сейчас будут выедать печень. Замполиты питались печенью жертв, что восстанавливало их родную печень, потому что своя печень у них долго не работала по причине того, что если замполит не выходил на охоту, то он питался исключительно этиловым спиртом, а печень этого не любит.

Всё же Агент нашёл, как побеждать лютых парторгов. Ключик нашёлся в населённом пункте, называемом Грязные Выселки. Туда однажды забрели Агент и Зверюга и обнаружили, что там, на Грязных Выселках живут и не тужат три молоденькие девушки: Нюрка, Фроська и Параська. Кругом ад, а у них тишь да гладь. Культурные домики, ухоженные огороды и сады, отсутствие всяких монстров, здесь у них даже пластинчатоусых хрущей не ползало. Как так, уточнил Агент у девушек.

- Да мы немножко колдуем, - призналась Фроська, при этом она скромно потупилась. На её симпатичном личике даже румянец появился. - Не подумай ничего плохого, - быстро заверила она Агента, который начал что-то подозревать.

Девки Агенту понравились. Учитывая, что он не общался со слабым женским полом уже полгода, то очень понравились. Да, собственно, и никакого изъяна в них и не было. Стройные, с миленькими личиками, с красивыми сиськами и аппетитными попками, девки были просто супер. Аккуратные, одетые в сарафанчики, которые только подчёркивали все их достоинства. Чего мужику ещё надо. Даже Зверюга на них засмотрелся. От девок вкусно пахло пирогами и травяным духом. Масти у девушек были разные: Параська тёмненькая, Фроська блондинистая, а Нюрка рыжая бестия. Красота женщин, это такое дело, это всегда спорный вопрос. Не всем мужикам дано счастье замечать прекрасное в противоположном поле, даже в бесспорных случаях.

Девчонки приняли гостя весьма приветливо и с радостью. Особенно Фроська. Она сразу же дала понять подругам, что Агента она сама без их помощи накормит, напоит и в баньку сводит. Блондинистая Фроська Агенту тоже понравилась больше, чем две другие, хотя и от вида Нюрки и Параськи любой бы мужик пускал слюнки и оглядывался бы им вслед. Питавшийся чем попало в последнее время Агент был ошеломлён разносолами, что приготовила скромно потупившаяся Фроська. А девушка млела, глядя на мужика, который быстро работал ложкой и вилкой. Она буквально таяла под его восторженными взглядами и от его косноязычных комплиментов. Наконец, когда мужик утолил первый голод, девушка с волнением сказала, что теперь отправит гостя дорого в баньку. Как же без баньки то. К тому же она сама готовила баньку, скромно поведала девушка. Это был тонкий намёк, что мужику обязательно следовало заценить старания барышни. А баня была организованна по высшему деревенскому классу: хороший пар, вкусный травяной запах, несколько видов воды, веники берёзовые и дубовые. Освещалась банька керосиновыми лампами, но запах сгоревшего керосина не ощущался. Наверное, там налито какое-то хитрое масло, подумал Агент. Однако лампы давали вполне достаточно света. Разоблачившись в раздевалке, Агент двинулся в парилку, обёрнутый в белую простынку, которую выдала ему засмущавшаяся Фроська. Минут через пять, дверь в парилку тихо открылась и в неё мышкой проскользнула Фроська. На девушке была только тонкая белая ночная рубашка до коленок. От этого вида Агента бросило в жар, а девушка вконец застеснялась, но, пересилив себя, уверенно взялась за веники. Через минуту её ночная рубашка вся пропиталась влагой, душевно облепила тельце девчонки и ничего не скрывала, а только подчёркивала все её прелести. К тому же девушка, охаживая мужика веником, частенько прикасалась к мужику своим горячим телом, что заставляло Агента из последних сил сдерживать свои эмоции. Он, конечно, пытался отвести свой взор от великолепного тела подруги, но это слабо помогало. Хоть смотри на неё, хоть не смотри, а мужское естество уже не могло терпеть. Только большое самообладание сдерживало Агента от необдуманных поступков. Мы же культурные люди, а не быдло какое из обоссанной подворотни. Фроська, как следует, купала Агента в различных водах, а потом они долго сидели разгорячённые, закутанные в свежие простынки, в предбаннике за самоваром, и пили чай. Пили чай, шутили и много разговаривали о жизни, о любви, о загадках природы. Агент периодически бросал восхищённые взгляды на свою девушку, а та мило улыбалась и, казалось, что она очень счастлива. Говорили и об обитавших в этих местах монстрах. Оказывается, Фроська знала о монстрах очень много, все их сильные и слабые стороны, она даже знала, как победить парторгов, но не говорила каким образом это сделать, так как для получения такой информации Агент должен был совершить кое-какой подвиг, а какой не говорила, сильно смущаясь. Наконец, когда уже было пора спать, девушка за руку потащила Агента в дом. В комнате, где мужику была приготовлена кровать, Агента ждало новое открытие. Это была не кровать, это был целый сексодром. Ни фига себе ландшафтик с ромашками. Вроде надо было прощаться с девушкой, но Агент этого решительно не хотел, да и Фроська стояла рядом, тяжело дыша, с заблестевшими глазками и чуть приоткрытым ротиком. Нежно обняв девушку, Агент чмокнул её в щёчку и подивился податливости девичьего тела, которое явно не хотело выбираться из его объятий, а наоборот, стало прижиматься к разгорячённому мужику. Это всё и решило. Поцелуй в губки был долгий и горячий, потом подхватив, чуть пискнувшую девушку в охапку, Агент, решительно, но нежно уложил её тело на огромную кровать. Разоблачаться самому, и освободить тело девушки от простынки было секундным делом, и вот перед мужиком предстала голая девчонка, которая сама, наплевав на природный стыд, с интересом рассматривала тело мужчины. Что было дальше? А много чего интересного для обоих тел. Но это их личное дело. Есть такой большой восточный фолиант о большой и чистой любви, Камасутра называется. Так вот, эта Камасутра в этом случае отдыхала и завистливо курила бамбук. Агент с удивлением узнал, что только что сделал эту девчонку женщиной, но той данное мероприятие только придало энергии и фантазии. Агент старался изо всех сил, но сил, как оказалось, надо было много, очень много. Когда Агент уже падал от истощения, то молодая, уже женщина, активно приводила его в чувства, и всё начиналось сначала. Кровать скрипела, Фроська, бывало, кричала, пот из разгорячённых тел лился, как из ведра. Но всё когда-нибудь кончается, и Агент в полном бессилии отвалился в сторону, тяжело дыша.

- Милый, - потянула к нему ручки Фроська, - До первых петухов ещё два часа. Ты уж постарайся, милый.

Но, даже Фроськиной энергии уже не хватало, чтобы направить действия мужика в нужное русло. Ему хотелось уже только одного, спать. Такой марафон мало кто выдержит, да ещё поев прилично, да расслабившись в баньке. Знал бы, думал Агент, не ел бы столько много и не парился бы так долго. Хороший петух - худой петух.

- Милый, - грустно проинформировала Фроська. - Природа ждёт от тебя подвигов. Постарайся продержаться до первых петухов.

Агент бы с толстым удовольствием продолжал бы подвиг, но сил уже действительно не было. Надо было отдохнуть, хоть с часок, хоть минуток двадцать. Но Фроська решительно пресекла его попытки увильнуть от выполнения мужской функции.

- Второй раз спрашиваю, милый, - девушка стала теребить тушку Агента. - Давай, хоть немного трепыхайся.

- Не могу, - просипел Агент. - Давай часок отдохнём.

- Никак нельзя, драгоценный мой, - чуть не плача сказала молодая женщина. - Петухи ещё не орут. Третий раз спрашиваю: ты будешь трепыхаться, или как?

Агент не помнил, что он говорил в ответ, он начал погружаться в неконтролируемый сон. Последнее что он услышал, это были слова Фроськи: "Тогда я тебя, милый мой, съем. Но ты, хороший мой, приходи ещё. Тебя ждут подвиги и великие дела". А последнее, что он ощутил, это зубки ведьмы на своём горле.

Очнувшись на респе, Агент был зол, как тысяча полосатых чертей. Вот же гадская жизнь: его съела любимая девушка, тьфу, женщина. Как она смогла так с ним поступить? Вот, как? Агент скромно умалчивал, что сам виноват: не смог осчастливить девушку из-за своей прожорливости. Надо же: за хавчик променял такую замечательную ночь любви. До каких-то сраных петухов не мог продержаться. Злился он на Фроську, на самого себя, даже досталось Зверюге, который был здесь совсем не при делах. Где мой любимый огнемёт? Щас возьму его и выжгу это гнездо с озабоченными дамочками до пепла! Но, вспоминая о прелестях Фроськи, как-то не очень хотелось жечь её огнемётом. Эх, какие у неё ручки, а какие ножки, а глазки, а....так, хватит комплексовать и биться головой об Зверюгу. Надо головой думать, а не колотить ею об Зверюгу. Вскоре голова начала приходить в себя и выдавать более конструктивные мысли. Подумаешь, великий подвиг, провести ночь любви с любимой девушкой до сраных петухов. Надо меньше жрать перед подвигом, да и банные процедуры свести к минимуму, чтоб не разморило. Да и схитрить надо самую малость: начать подвиг, как можно позже. Надо подольше развлекать девушку разговорами: они это любят. Рассказать ей, что ли, про звёзды, про Луну, про любовь-морковь, стишки почитать. Смотришь, на подвиг меньше времени надо будет. Это называется тактическая уловка, а не отлынивание от совершения подвига.

Сказано, сделано. Агент два дня морально готовился к совершению подвига, а потом смело поехал на Грязные выселки. У него был план, как технично осуществить этот весьма великий подвиг. Агент ехал на Зверюге с улыбкой на морде и с блеском в глазах, он ещё не знал, что все его планы с треском вскоре провалятся. Ведь правильно говорят мудрецы: хочешь насмешить Высшие силы, расскажи им о своих планах.

Грязные выселки встретили бывшего участкового Мухина с распростёртыми объятиями и восторженными визгами обитателей этого населённого пункта. Как к себе домой приехал он со Зверюгой. Фроська, потупив глазки и нервно теребя платочек, бормотала что-то про то, что природу не перепрыгнешь, что она не хотела, что любит Агента больше всего на свете. В общем, слёзы ручьём, сопли бахромой. Пришлось Агенту милостиво простить Фроську. Она от таких слов сразу расцвела и превратилась в самую заботливую женщину, которая обожает своего мужчину. Потом Мухин стал осуществлять свой план самым коварным образом. То есть тянул время, как только мог. Но сам не понял, как оказался с Фроськой на одной кроватке, где и начал осуществлять свой подвиг. Но теперь он всё делал вдумчиво, со смаком, а не так, как раньше, быстро и в порыве страсти. Фроська млела от такого обращения, вела себя активно и с фантазией. Женщина выполняла любые желания своего мужчины с огромным удовольствием. Так продолжалось до тех пор, пока не осталось два часа до крика петухов. Здесь Фроська взволнованно сообщила своему партнёру, что есть ещё некоторые обстоятельства, которые природа обусловила для выполнения мужиком своей функции. Мухин насторожился, а Фроська, жутко смущаясь и запинаясь через слово, стала говорить, что раз прошлый раз Мухин несколько, к-хм, опарафинился, то природа чуть-чуть, самую малость, усложнила его подвиг. Такое дело. Но она, Фроська, совершенно уверена в силе своего неутомимого мужчины. Ведь он орёл высокого полёта, можно сказать, самец, ага.

Самец ещё сильнее насторожился. Куда это она клонит? Но то, что потом поведала ему Фроська, самца повергло в ужас. Оказывается, теперь он до первых петухов должен ещё осчастливить и сестру Фроськи, это которая змея Параська. Фроське совершенно не интересно делится своим мужиком со змеёй Параськой, но природа ставит такие условия. Ничего не попишешь. Тут дверь в спальню приоткрылась и в спальню деловито проникла Параська, уже полностью готовая к употреблению. Намерения Параськи были кристально ясны, особенно когда она уверенно подкатилась под правый бочок самца.

Самец продержался ещё час. Когда он и Параську мужественно сделал женщиной, то вроде приободрился, надеясь на лучшее, но явно опять переоценил свои силы. Сестра Фроськи была в два раза активнее и темпераментнее, да и была она значительно свежее Фроськи, которая немного притомилась от любовного марафона. Свеженькая и гиперактивная Параська вскоре, в буквальном смысле слова, выжала все соки из самца, который уже еле трепыхался. Женщины уже вдвоём пытались расшевелить мужика, но тот уже совсем вяло реагировал на их активность. Закончилось всё, как и в первый раз, то есть печально для всех участников оргии, особенно для Мухина.

Восстав на респе, Мухин решил сорвать своё зло на чертях, сифилитиках и Карлсонах. В этот день деревенскую нечисть ждал суровый геноцид, который она запомнила надолго. В исторические хроники Лютой деревни этот день вошёл, как Кровавый Вторник, плавно переходящий в Жуткую Среду. Наконец мелкая деревенская нечисть поняла, что не надо мельтешить под ногами этого отмороженного на всю голову человека. Впредь, от идущего по деревне Агента, нечисть разбегалась с паническим визгом и с космической скоростью. Даже шальные коровы, и те с уважением посматривали на Агента. Теперь долго приходилось гоняться по всей деревне за зашуганной нечестью, чтобы вдумчиво её отмутузить. Капитально от Агента досталось и луговым шибздикам, а также придорожным бздышикам, ибо нефик тут. А не будут, гады, под колёса Зверюги кидать всякие части от сеялок и веялок с вертикальным взлётом. Бздышики были страшные, как повестка из военкомата. Как шерстяку на горбе поднимут, как морду скривят, как сделают её кровожадной. Это они пугают так. А ну, братва, разлетайся по норам, дядя доктор-кастратор идёт, а он очень злой после экстремальных половых утех. Шибздик тоже не тот пошёл. Это было раньше: чем дальше в степь, тем толще шибздик. А сейчас и толстый шибздик боится сердитого Агента. Хапнув адриналинчику и включив базовые инстинкты, отважная нечисть приняла правильное решение, а именно: храбро тикать куда глаза глядят.

Но пока ещё не был повержен в прах мрачный кровосос дед Матвей, да и парторги были суровыми противниками. Значит, Агенту надо было опять ехать в Грязные выселки совершать подвиг.

Ревел мотор Зверюги, и яркий свет его фары ослепительным мечом прорезал тьму просёлочной дороги. А мрачная тьма, сгустившаяся по краям дороги, словно готовила злой сюрприз опрометчивому путешественнику, вторгшемуся в её владения.

На Грязных выселках Агента встретили с распростёртыми объятиями, но теперь уже две молодые женщины дико извинялись за своё поведение. Они что-то бормотали, что это истинная женская сущность, есть поедом своего мужика. Типа, так природа распорядилась, а они белые и пушистые. Так что прости, дорогой, нас глупых баб, мы больше не будем. Учитывая полное раскаяние молодых женщин, Мухин, так уж и быть, простил их. Вот что с ними глупыми делать. Стоят, носиками хлюпают, переживают. Он позволил им накормить себя, сводить в баню, но чтоб без всяких приставаний. Ни-ни. Он кремень. Женщины мельтешили перед ним, старались угодить своему самцу. Ага, знают кошки, чью сметанку съели.

Но на кровати он всё равно вскоре очутился, как-то всё незаметно произошло. Теперь, правда, по бокам у него были уже две красавицы, весьма темпераментные и изобретательные девочки. На Востоке в этот день произошла великая трагедия: повесилась Камасутра. Не выдержала она того, что творили эти женщины с Агентом. А тот превратился в автомат. Он уже не стремился к разнообразию, а отрешённо думал только о времени и сраных петухах. Лишь бы продержаться. Как Агент и предполагал (а он уже был опытный в этих делах товарищ) за два часа до петухов, молодые женщины заявили, что природа немножко усилила условие совершения подвига.

- Что, Нюрка сейчас к нам войдёт? - прямо спросил Агент.

Женщины закивали, радуясь такой догадливости своего мужика. Вот же орёл самого высокого полёта, так легко воспринимает это событие. И не надо долго уговаривать его на подвиг. Настоящий самец. Прямо гордость за него берёт.

А хитрый самец, как мог, тянул время. Когда скромно потупясь, и прикрывая ладошками свои прелести, в спальню проникла голая Нюрка, Агент уже знал как надо себя вести. Накидываться на девчонку сразу совершенно не надо. Надо её тщательно подготовить к процессу совокупления. Ну, а готовить можно и час, и даже больше. Когда до петухов оставалось минут пять он, таки, сделал из Нюрки женщину. Не надо, девушка, не благодари. Оставшееся время он героически продержался. Тут и сволочи петухи запели. Красота. Потом Мухин видел и слышал, как радостно визжат его женщины. Радуются, что их мужчина совершил героический подвиг. Никто теперь его есть не собирался. А с Мухиным творилось что-то интересное. Совершив этот героический подвиг, Мухин поднялся на восемнадцатый уровень. Прямо я как Геракл, с удовлетворением подумал Мухин. Кто такой этот Геракл, вспомнить не удалось, но, наверное, это был какой-то хороший парень, с которым они когда-то дружили. С плеч упала тяжесть, и он стал опять замечать прелести своих подруг. И эти прелести его очень заинтересовали. А почему бы и нет, подумал он, и сграбастал первую женщину, которая подвернулась ему под руку. Теперь уже не страшно, теперь можно и раскрепоститься. В его руках оказалась Параська, которая только тихонько пискнула, но стала с жаром отвечать на его ласки. И откуда только у него силы взялись.

Только к обеду раздухарившийся Агент угомонился и отпустил бедных женщин. Вконец осоловевшие Параська и Нюрка, пошатываясь, и придерживая друг дружку, поплелись отсыпаться. Ага, девочки, будете знать, что такое настоящий самец. Оставшись наедине с Фроськой, Мухин получил от неё огромный втык.

- Это как же понимать, милый мой, - сверкая глазищами стала выговаривать ему женщина. - При родной-то и единственной любимой женщине, он на других девок заглядывается. И не только заглядывается, а и лапки свои шаловливые распускает. Вот же охальник какой. Чтоб это было в первый и последний раз. Иначе возьму бараньи ножницы и отчекрыжу твоё достоинство под корень. Уловил, милый мой.

- О прекраснейшая из прекраснейших! Я внимаю каждому твоему слову, и эти слова божественной музыкой ласкают мой испорченный слух, ибо в детстве мимо моей люльки пробежало стадо мохнатых мамонтов.

- Так что, - с надеждой спросил Мухин. - Теперь с твоими сестричками не надо мне будет подвиги совершать?

- Даже не думай об этом, - заверила его Фроська. - Только один масляный взгляд на Нюрку или Параську и.....помни о ножницах.

У Мухина отлегло от души. Но не тут-то было. Женщина подумала и объявила: "С Нюркой будешь проводить ночь в понедельник и среду, а с Параськой - во вторник и четверг. А в остальные дни ты полностью мой. И помни о ножницах, кобелино". А твой слух мы усилим, ага!

Интересно, а где здесь логика обитает, грустно думал Мухин. Ну, что сказать, это женщины, здесь логику искать не надо.

За свои великие подвиги Мухин был одарён ведьмами книгой со специальными сильнейшими заклинаниями. Книга называлась "Заклинания Пятизвёздного Леонида". Страшной силы были эти заклинания. Мухина аж в дрожь бросало, когда он их читал.

Теперь у Мухина жизнь стала протекать по иному алгоритму. Днём он сражался с монстрами, искал сокровища, разгадывал квесты, а к ночи Зверюга вёз его в Грязные выселки. Вот только надо было строго помнить какой сегодня день, чтобы не перепутать какую барышню сегодня надо посещать с любезностями. А то мало ли, о ножницах надо было помнить всегда. Что касалось Фроськи, то она ни с кем своим мужчиной не делилась. А вот Нюрка и Параська оказались совсем слабыми на передок. Они здраво рассудили, зачем ждать свой день, если можно совместить процесс. Ведь четыре всяко больше двух. Поэтому с понедельника и по четверг под боком у Мухина сопели две красавицы. Но Мухин не возражал, он был очень благодарен ведьмочкам за редкий сборник мощных заклятий. Теперь ему даже парторги были не противники. Проверено на опыте.

Когда Мухин за свои выдающиеся заслуги получил от ведьмочек сборник заклятий, то в тот же день и опробовал их на парторгах. Он знал, где эта нечисть клубится, поэтому сделал на их пути коварную засаду. Спрятавшись за деревом, Агент видел, как квартет парторгов с фуфломётами наперевес неспешно перемещается в его направлении.

Выбрав из них главного, Агент заорал ему заклятие:

- Дорогие товарищи империалисты! Экономика должна быть экономной! Наша армия мира является оплотом мира во всем мире! Когда наша армия мира находится во всем мире, дело мира торжествует мирно.

Парторги, в том числе главный, пошатнулись, при этом их фуфломёты выпали из их безвольных лап. Заклятие сработало.

Но враг мог ещё очнуться. Поэтому Мухин припечатал парторгов новой порцией лютых заклятий:

- Только факелом знания народ, добывший свою свободу, может осветить себе путь к счастливому будущему. Критика не шоколад, чтобы её любить! Политик - дерьмо. Но как целуется.

Теперь парторги упали на землю и забились в конвульсиях, но натерпевшийся от них Мухин, зловеще прочитал добивающее заклятие. Жалеть или брать эту нечисть в плен Мухин не хотел. Поэтому стал добивать их заклятиями:

- Да что вы, какие реформы! Я чихнуть даже боюсь громко. Не дай бог камушек покатится, а за ним лавина. Наши люди не знают... что такое капиталистические отношения. Экономические свободы повлекут за собой хаос. Такое начнётся... Перережут друг друга.... Проблема свободных выборов в том, что никогда не знаешь, кто победит.

От последнего заклятия плоть парторгов задымилась и через пару минут от квартета остались только четыре кучки пепла. Агент хотел приспособить трофейные фуфломёты для своих целей, но вышел облом, это оружие слушалось исключительно дипломированных парторгов, окончивших высшую магическую партшколу.

Теперь власть на районе поменялась радикально. Теперь Мухин не удирал от парторгов, а наоборот, гонял их в хвост и гриву. На парторгах Мухин поднялся ещё на два уровня. Теперь можно было уже задуматься о нанесении визита вежливости к монстрам, контролирующим мост Александра Малохольного, а то и посетить башню скажённого Эйфеля. На безмятежно-довольной физиономии Мухина отчётливо читалась основная хотелка настоящего мужика, это тяга к опасностям и игра. А посему Мухин легко разработал единственный план "А", а план "Б" он даже не рассматривал, ибо то слишком утомительно для его серых мозговых клеток. Он любил простые и легко реализуемые идеи.

У Агента было мало союзников, которых можно назвать более-менее адекватными. Скорее, условно адекватными. Но, что поделать, если этот мир такой? Это, конечно, ведьмочки с их вывертами. Ещё к адекватным можно отнести военных, но они раздолбаи. Агент познакомился с ещё одним персонажем, коего он занёс в полуадекваты. Это был местный мужик, обитатель данной локации по имени Афанасий. Этот Афанасий имел приличный сороковой уровень и многому научил Агента в его войне с монстрами, особенно как бороться со скользкими и противными лесными шмакодявками. Афанасий был профессиональным ветеринаром. Это не тот, кто не ест мяса, и даже не тот, кто когда-то где-то воевал. Это тот, кто лечит всяких зверушек. Добрейшей души человек. Военные тоже знали Афанасия, но с ним не дружили. С такой профессией логичнее всего получить прозвище Айболит, но Афанасию военные дали кличку Красная Шапочка. С чего так, поинтересовался Агент? Да всё просто. Оказывается, когда Афанасий был маленький, его любимую бабушку съели волки. Такие вот дела. Поэтому Афанасий и выбрал себе профессию лечить зверушек. Добрым доктором Афанасий был днём. Днём он был вполне адекватным и милым человеком: приходи к нему лечится хоть жучок, хоть паучок. Вот только ночью он преображался. Наверное, Афанасий вспоминал съеденную волками бабушку, поэтому и мстил зверям, да и всему миру. Ночью он становился страшным вивисектором. Любимым хобби свихнувшегося ветеринара было создавать из живых зверей и птиц новых ужасных монстров, которые успешно терроризировали всех подряд в этой локации. Хорошо хоть, что каждую лютую химеру Афанасий создавал в единственном числе. Никогда не повторялся.

Увы, находясь в виртуальном мире, Мухин не знал, что происходит с его физическим телом, которое валялось в реанимации госпиталя МВД. А над его физической оболочкой начали сгущаться тучи.

Снова дежурным по областному управлению КГБ был майор N. Этот майор славился своей въедливостью и внимательностью, а может его работу следовало назвать высокопрофессиональной. Сейчас майора заинтересовало короткое сообщение, поступившее из госпиталя МВД. Информатор от спецслужб докладывал, что, якобы, медперсонал, который пытался поднять на ноги участкового лейтенанта Мухина, был свидетелем того, что, находясь в беспамятстве, оный лейтенант бормотал на неизвестном языке. Сначала медики думали, что это татарский. Но знающий татарский язык сотрудник сказал, что таких слов в татарском языке нет, что это, скорее всего, турецкий язык. Сообщение было совершенно мусорным, так как здесь всё было писано вилами по воде: якобы, да кабы, никакой конкретики. Но этот, на первый взгляд, пустой доклад попался на глаза майору N, взгляд которого зацепился за имя фигуранта. Этот фигурант служил участковым в аномальной зоне. А это уже совсем другой разговор. Здесь мелочей не бывает. А значит, это уже прерогатива кода "Река", чтоб ему пусто было. Глубоко вздохнув, майор N, набрал известный номер и стал ждать гостей. Гости в виде старшего лейтенанта Z, пожаловали незамедлительно. Майора N выслушали очень внимательно и изъяли рапорт осведомителя в свою структуру. И опять майору N вынесли благодарность, от которой того бросило в жар. Майору N было бы лучше, чтобы этот страшный человек не благодарил его, а просто забыл о его существовании.

Якобы старший лейтенант Z, который был даже не полковник, задумчиво отправился в свой кабинет. Он думал пока шёл к кабинету, думал и в кабинете, сидя за своим столом на приличном кресле. В кабинете, где обитал этот "старший лейтенант", было всегда полутемно, несмотря на то, что стоял ясный день. Плотные занавески тёмно-синего цвета спускались до подоконника. Старший лейтенант не любил солнечные лучи. Он любил тень, и находится в тени. Только горящая настольная лампа с зелёным абажуром создавала световое пятно на поверхности его письменного стола. Остальная мебель в этом кабинете всегда находилась в полумраке.

А майора N надо ликвидировать, наконец, принял предварительное решение хозяин кабинета, да и с лейтенантом Мухиным надо поступить радикально. Приняв такое решение, он по телефону вызвал своего помощника, и опять погрузился в свои мысли.

Вскоре, в кабинет к "старшему лейтенанту Z" вошёл помощник и почтительно застыл возле стола, ожидая, когда хозяин кабинета обратит на него своё внимание. Помощник терпеливо ждал, так как хорошо знал, что шеф часто надолго задумывается и не любит, когда его в этом состоянии отвлекают. Лучше, от греха подальше, терпеливо подождать.

А на "старшего лейтенанта Z" вдруг напали воспоминания из его молодости, конкретно из начала лета 1940 года. Тогда он, фанатичный приверженец правящей партии, был сержантом госбезопасности, что соответствовало чину армейского лейтенанта. Из-за своего возраста он не успел замараться связями со всякими троцкистами и ежовцами. Он был из новой волны сотрудников НКВД, преданных Лаврентию Павловичу. Именно события начала лета 1940 года круто изменили судьбу обыкновенного сержанта. Вернее только одно событие. Однажды Z, по служебной надобности, должен был срочно предстать пред светлые очи своего начальника капитана госбезопасности W. Но, ему пришлось подождать, так как в кабинете начальника кто-то уже был, и начальник с этим кем-то беседовал. Наконец дверь открылась, и из кабинета начальника вышел высокий крепкий человек, который ожог Z взглядом, от которого Z даже пошатнулся. Вид начальника также несказанно удивил нашего Z. Таким он начальника никогда не видел, наоборот, он всегда раньше видел очень уверенного жёсткого человека. А сейчас перед Z был совершенно потерянный человек с мутным взглядом, бескровными губами и трясущимися руками. У начальника только при появлении сержанта промелькнула искра понимания ситуации. Он махнул сержанту рукой, чтобы тот сел на табуретку, а сам дрожащей рукой взял телефонную трубку и через дежурного на коммутаторе велел соединить его с каким-то столичным комиссаром госбезопасности третьего ранга. Сержанту такой коленкор совсем не понравился: это какие же тайны он сейчас узнает, если начальник при нём собирается говорить с самим комиссаром. Хоть Z был и молодой и горячий работник, но он задницей понимал, что от тайн надо держаться подальше.

Когда начальника соединили с комиссаром, он, представившись, сказал в трубку:

- Код Река Смердящая Девица.

Потом Z слышал доклад комиссару о том, что к капитану W приходил сам главный объект и просил об услуге. На том конце провода что-то проговорили, и W аккуратно положил трубку. После этого он утёр выступивший пот и произнёс, уже вполне восстановившимся голосом:

- Слушай сюда сержант. Сегодня откладываешь все дела, ночуешь в управлении в гостевой комнате, ни с кем не контачишь. Поесть я тебе сам принесу. А завтра мы с тобой будем выполнять специальную операцию особой важности. Всё понял, сержант.

Дождавшись, когда ошеломлённый сержант подтвердит, что всё понял, W отпустил его. W не стал говорить сержанту, что до завтра им двоим ещё надо дожить. А на другой день сержант стал свидетелем совсем уж странных событий. Во-первых, утром, часов в десять, в кабинете начальника, куда его вызвали, он увидел самого Лаврентия Павловича. Берия сверкнул своим пенсне на обескураженного сержанта и махнул ему рукой, разрешая сесть рядом с капитаном.

- Нэ надо сэйчас суэтится товарищи, - спокойно произнёс он. - Суэтится будете, когда провалите операцию. А её провалить никак нэльзя.

Потом они все втроём сидели молча в кабинете и чего-то ждали. Берия изредка нервно посматривал на свои часы, но не произносил ни слова. Вскоре дверь в кабинет отворилась и в неё, как к себе домой, вошёл давешний человек, это тот, который с тяжёлым взглядом. У человека в руках была большая плетёная корзинка, в которой было что-то, завёрнутое в белый материал.

Берия вскочил и кинулся к этому человеку.

- Галактион Гэрасимович, это то, что я думаю, да? - он показал рукой на корзинку. - Вот эти товарищи....головой отвэчают....они всё сдэлают...совэршэнно нэ бэспокойтэсь. (Некоторые подробности о Г.Г. Солохмире приведены в книге "Фернейский мудрец или пешки Большой игры").

Берия лично принял из рук странного человека корзинку и водрузил её на стол, потом аккуратно развернул материю. В корзинке лежал младенец, который уже начинал немного шебуршиться. Берия заулыбался и показал младенцу пальцами козу.

Как только Берия встал и кинулся к человеку, так капитан и сержант тоже вскочили со своих мест и застыли по стойки смирно. Сержант уже ничего не соображал. Младенец в этом кабинете. Берия, который лебезит перед этим человеком. А его, сержанта, роль какая?

- Девочку пристройте в семью моего знакомого товарища, которого вы знаете. Человек должен жить среди людей. Прошу ей обеспечить спокойное проживание. В случае вражеского нашествия обеспечьте ей безопасность. Позаботьтесь о её образовании.

Берия стоял радом с человеком и кивал на каждую его фразу. Сержант не мог и вообразить, чтобы всесильный нарком мог так подобострастно к кому-то относиться, разве что к хозяину страны, портрет которого висел в этом кабинете на самом видном месте.

- Теперь я, с вашего разрешения, покину вас. У меня ещё есть здесь неотложные дела. Провожать меня не надо. Ну, а если у вас вдруг возникнет пара вопросов, то вы, Лаврентий, знаете, как со мной связаться.

После этих слов человек спокойно удалился.

В кабинете наступила тревожная тишина, которую нарушил Берия: "Отлично товарищи. Можно будэт задать два вопроса. Хозяин будэт доволен".

Затем нарком достал из кармана своего костюма конверт и отдал его капитану:

- Товарищ майор, бэрите мою машину и отвэзите рэбёнка по указанному адрэсу. И помните, вы отвэчаете тэпэрь за этого рэбёнка головой. И чтоб только вы двое знали об этом рэбёнке. Вам понятно, товарищи.

Новоиспечённый майор госбезопасности рявкнул, что ему всё понятно.