Провидец

– Да тот самый, он мне говорил, если что звони помогу, только просил по пустякам не беспокоить, думаю твоя жизнь – не пустяк.

Володя был ошеломлен, Канат был знакомым самого Тораева, «всесильного генерала» как называли его в народе.

– Надеюсь он поможет, а ты домой не езжай здесь живи пока, а то вдруг этот судья тебя без суда захочет порешить. Вернемся к другому вопросу, Володь, что же это было? Я думал над этим и могу тебе сказать, что чем больше я об этом думаю, тем больше время мне кажется живым. Оно как будто поиграло с тобой. Может это все моя старческая фантазия. Получается фантом тебя как бы обманул, непонятно, фантом показал, что ты сделал то, чего совсем не собирался делать.

– Как же мне теперь быть, – отвечал бедный Володя, на которого в один день свалилось столько проблем. – ведь я уже привык жит с своими фантомами, они меня не подводили, а теперь… я с ума сойду, Канеке… – в голосе Володи чувствовалось отчаяние. – я теперь своим фантомам не могу доверять? Получается, что я почти слепой и глухой?

– Ну, ну Володя, не отчаивайся, я что-нибудь придумаю, а ты пока поживи у меня, и… – Канат подумал – пока не доверяй своим фантомам на все 100%

14 октября 2010 года. Районный суд Ауэзовского района города Алматы.

Идет суд… На скамье подсудимых Володя. Его обвиняют в злостном хулиганстве, повлекшего смерть человека. Истец – Куйбышев Данияр Оразалинович, отец погибшего ребенка. Свидетели – 15 родственников Данияра. Судья – Ергали Маратович – лучший друг и коллега Данияра.

– Подсудимый встаньте, пожалуйста, – обратился судья к Володе. – И так вы утверждаете, что крикнули после того как истец выронил ребенка? Так?

– Именно так, ваша честь, – отвечал Володя, генерал Тораев не дал ответа, Канеке сидел рядом с опущенной головой.

– Но зачем же тогда истец обернулся к вам с вопросом: «Чего?», – спрашивал судья, он твердо решил засадить Володю на 7 лет, и в некоторые минуты казалось, что он выступает не в роли судьи, а в роли обвиняющего прокурора.

– Я не знаю, ваша честь.

– Так понятно, свидетель Куаныш Алмасович, что вы можете показать по этому делу? – обратился он к племяннику Данияра.

– То же что и предыдущий свидетель, Данияр был на балконе с ребенком, вдруг этот бешеный как заорет ему, что-то вроде тяни или тащи ребенка, короче явно с умыслом чтобы испугать Данияра.

– Протестую, ваша честь, – вступилась адвокат Володи, еще молодая и не очень опытная, Елена Борисовна. – Зачем это подсудимому? У него не было мотива.

– О мотив был, – отвечал Куаныш, и он рассказал заранее с Данияром придуманную историю про то что у Володи и Данияра постоянно были стычки, якобы из-за того, что Володя громко включал музыку, а Данияр его при этом ругал и даже сильно ругал. – И вот он так решил отомстить.

– Да Володя в жизни громко музыку не включал и никаких стычек, насколько я знаю, у них небыло, – вмешался отец Володи.

– Вам Анатолий Алексеевич слова пока не давали, – резко оборвал его судья.

– Прошу заметить, ваша честь, – опять вмешалась адвокат, что по показаниям подсудимого Данияр Оразалинович был в момент инцидента в нетрезвом состоянии.

– Чем докажете? – грубо спросил судья.

– Э… экспертизу не сделали, поэтому только если свидетели подтвердят.

Как же, свидетели подтвердят, свидетели были только родственники Данияра.

– Прошу заметить, ваша честь, что мой дядя Данияр вообще трезвенник и с рождения ни капли в рот не брал. – отвечал Куаныш.

Володе стало плохо, он понял, что через это вранье ему не пробиться. У него потемнело в глазах.

– Мне все ясно, – торжественно проговорил судья. – Объявляю перерыв, после которого я зачитаю приговор.

Все вышли в коридор, родственники Данияра были довольны.

– Засадят, засадят этого придурка, если бы он не крикнул Аблайханчик был бы жив еще, – подобные фразы слышались со всех сторон.

Володя сидел в окружении отца, матери, Канеке и Динары.

– Что же это такое, – плакала его мать, – как же это так? Неужели ничего нельзя сделать?

Динара тоже плакала, смотреть на их плачущие лица, Володе было больней всего.

– Не плачьте, пожалуйста, – говорил Володя, – мне и так плохо…

Даже Канеке был подавлен, слезы так и норовили вырваться у него из глаз, он не мого говорить.

Какой-то мужчина на вид лет 35 зашел с улицы в коридор, одет он был просто шикарно, черное пальто, мех на воротнике, он был великолепно сложен, на его довольно красивом, даже голливудском лице, как бы застыла какая-то маска презрения ко всему, он гордо держал голову. В принципе его никто и не заметил, кроме Володи, да и мало ли кто заходит в районный суд днем. Он прошел быстрой уверенной походкой в кабинет судьи…

После перерыва все опять собрались в зале суда. Судья вошел в зал и прошел на свое место. Володе показалось или судья вправду как бы побледнел, уверенность в движениях пропала, лицо было какое-то испуганное.

– И так… я хочу огласить приговор, – начал судья.

Родственники Данияра заулыбались. Они ждали строгого приговора для Володи.

Судья виновато посмотрел на них.

– Я рассмотрел дело… – судья кашлянул, – учел все показания свидетелей, но я пришел к выводу что у подсудимого не было причин совершать такой тяжкий поступок. – родственники Данияра в зале пооткрывали рты, – и за отсутствием состава преступления я объявляю подсудимого полностью невиновным. Освободить его из-под стражи.

Данияр был просто ошарашен.

– Как? Что это? Что с тобой Ергали? – слышалось со всех сторон, родственники смотрели на судью как на какого-то больного, – ты в своем уме? Как невиновен?

Судья Ергали делал вид что никого не замечает. Он взял со стола кое-какие свои вещи и, чуть ли не бегом, покинул зал суда.

– Пойдемте-ка отсюда, мы в этом скандале будем лишние, – шепнул Канат Омарович Володе и его близким, – пойдемте, вставайте, – сказал он, обращаясь к матери Володи, которая от услышанного как-будто приросла к месту.

– Есть справедливость на этом свете, стыдно стало судье засуживать мальчика, совесть заиграла, – сказала она Канату.

– Может и заиграла, – сказал Канат и как-то странно усмехнулся, – ну пойдемте.

– Канеке, вы что то знаете, – сказал ему Володя, когда они вышли из здания суда.

– Своих отправь по домам, сам ко мне поедешь, там объясню, – быстро выпалил ему Канат.

– Хорошо, – сказал Володя, на сердце у него было радостно, но в то же время как-то не верилось, что его отпустили.

Он подошел к отцу.

– Отец едьте домой с мамой, я к Канеке заеду.

– Хорошо, сынок, – Анатолий обнял сына, – вечером будь только, у нас с матерью как камень с души свалился. А все-таки я бы опасался этого Данияра, мало ли что судья оправдал, этот Данияр ни перед чем не остановится.

– Не беспокойся, отец, все будет хорошо, езжайте.

Отец с матерью сели в машину.

– Володь, давай мы Динару подвезем, – крикнул из машины отец.

– Езжай Динар, я к тебе сразу от Канеке заеду, – Володя посмотрел на Динару, в ее глазах стояли слезы.

– Я так рада, Володь, так рада, – она поцеловала его в губы и обняла, – Аллах услышал мои мольбы.

– Да милая, езжай, отец отвезет тебя до дома, я заеду, – Володя видел, что Канат куда-то ужасно торопился, – пока, до вечера.

– У тебя с головой все в порядке, – орал в это время Данияр в кабинете у судьи на своего коллегу, – мы о чем договаривались? Забыл?

– Да пошел ты! Мне моя жизнь дороже твоего оправдания перед родственниками. Ты знаешь хоть кто ко мне зашел во время перерыва?

– Кто? Кого это ты стал бояться? – не снижал тона голоса Данияр.

– Бояться… посмотрел бы я на тебя. Генерал Тораев, вот кто зашел ко мне в кабинет.

– Чего? Тот самый Тораев? К тебе? Я что на идиота похож? А Сильвестр Сталонне к тебе не заходил с ним на пару? Так и скажи совесть заиграла, и ты съехал.

– Да я клянусь Аллахом, сам Тораев стоял на том месте где ты стоишь, я тебя 10 лет знаю, что я врать тебе так нагло буду.

В голосе Ергали прозвучали те самые нотки, которые, опытный Данияр это давно вычислил, появлялись тогда, когда человек на самом деле говорил правду.

– Да неужто не шутишь?

– Да чего мне шутить, я тут сидел с твердым намерением после перерыва засудить мальчишку, а тут на тебе, заявляется демон.

– Он и вправду демон, но зачем? Зачем ему нужен этот щенок?

– Про это он мне не рассказал, сказал только, чтобы я его оправдал, и чтобы своего друга истца предупредил чтобы он оставил мальчика в покое, так что я бы тебе рекомендовал, к этому… как его…. Володе даже не подходить.

– Черт знает, что творится, чудеса какие-то. Тораев и здесь, у нас. Значит под протекцию мальчика взял?

– Еще под какую, сказал, что для него этот мальчик дороже золота.

По спине Данияра пробежал холодок, он представил, что генерал еще бы мог и к нему подойти, ему от мысли об этом стало не по себе и он в уме про себя все-таки пожалел Ергали: «Я бы так же на его месте поступил».

– Ладно я забуду про этого щенка, родственникам найду что сказать… ну что какого?

– Что какого? – не понял Ергали.

– Какого общаться с Тораевым? Говорят, от него министры выходят с мокрыми глазами. Я слышал, что он не человек…

– Ой брось ты эти суеверия, обычный человек, сильно развитый правда, как будто 50 жизней прожил, а так ничего культурно, по-человечески общается, голоса не повышал… – Ергали посмотрел в окно, – но все равно, страшно было почему-то, я вон уже 8 сигарету с того времени скурил.

Володя с Канатом ехали в НИИ. Канат казалось о чем-то тревожно размышлял.

– Канеке, вы скажите мне что-нибудь? – спросил Володя.

– Да это он, точно Тораев повлиял, – сказал Канат, в его голосе слышалась недовольсьтво.

– Я догадывался, а чем же вы недовольны, ведь он спас меня, – сказал Володя.

– Сынок, генерал Тораев ничего просто так не делает. А в этот раз когда я его просил за тебя, он так и сказал: зачем мне сдался какой-то пацан? Я рассказал ему про твои способности, он сказал, что подумает и повесил трубку. Я думал он не поможет…

– Вы думаете я ему для чего-то нужен?

– Не знаю, сынок, будем надеяться, что нет, знаешь… – Канат не договорил, они въехали на территорию НИИ и увидели 5 больших черных джипов, окруженные группой вооруженных до зубов человек. – значит он уже здесь.

– Тораев? – Володя по-ребячески обрадовался, что сейчас увидит того, кого знает весь мир.

– Тораев, Тораев.

Один из здоровых парней подошел к машине Каната.

– Здравствуйте, вас зовут Канат Омарович? – вежливо осведомился он.

– Да, здравствуйте.

– Вас там в НИИ уже полчаса дожидается господин Тораев, – проинформировал амбал.

– Спасибо за справочку, – улыбнулся Канат.

– Охохо, Канеке, здравия желаю, как у вас дела, сколько лет сколько зим, а это и есть тот мальчик, здравствуй весьма о тебе наслышен, весьма. – улыбаясь приветствовал Каната и Володю, когда они поднялись в лабораторию тот самый богато одетый человек, которого Володя видел в здании суда.

– Здравствуй Руслан, у меня все хорошо, да вот забыл ты старого друга, в гости не заезжаешь. – отвечал Канат, но без улыбки.

– Фи, Канеке, ну неужели ты и в старости не скажешь мне: здравия желаю, товарищ генерал! Что ты все здравствуй да здравствуй, – смеялся генерал.

– А ты как был весельчак, так и остался им, известность смотрю тебя не изменила, – отвечал, теперь уже с улыбкой Канат.

– Меня ничто не меняет кроме меня самого, – парировал генерал, – ну да ладно, чего воздух напрасно сотрясать, пойдем у меня к тебе дело. Обсудим наедине.

– Пойдем ко мне в кабинет.

– Парни, здесь останьтесь, – сказал генерал пятерым своим вооруженным спутникам.