Беременна по обмену 2

— Он не опасен?

— Нет, — прищурился эрлорд, — видишь ли, это удивительные животные. Несмотря на свою смертоносность, они никогда не нападут без команды хозяина. Могут выпускать коготки, рычать, но не нападут. Пока они котята, хозяев у них нет, поэтому они полностью безобидны. А еще очень умны и сообразительны. Прям как ты.

— Анвэйм!

— Разве я не прав? Ты так же забавно выпускала коготки. Смотри.

И правда — едва я потянулась к рыфенку, как он выставил мохнатую лапку, выпустил коготки и оскалил зубы. Но выглядело это так смешно и мило, ни капли не устрашающе, что вызывало только улыбку.

— Видишь, вы похожи, — подтвердил Анвэйм. — Имя придумала?

— Ты мне не дал время!

— Кстати, — неожиданно произнес Анвэйм и задумчиво посмотрел на меня, — имя ребенку мы ведь тоже еще не придумали.

Я застыла, с неверием глядя на эрлорда. Тот, казалось, не заметил моей реакции, внезапно погрузившись в собственные мысли. Неужели он даст мне право выбора? Да нет, глупость какая! Он ведь не мог всерьез это спросить? Здесь же патриархальный мир! Или?..

— Я мало разбираюсь в именах этого мира, однако мне хотелось бы принять участие в выборе. Хотя бы одобрить один из предложенных тобой вариантов.

— Я сам не думал об этом, — произнес он, — не ожидал стать отцом так скоро.

— У тебя было восемь месяцев! — воскликнула я, рассмеявшись. — Недостаточный срок? Он улыбнулся.

— Видишь ли, эти месяцы я потратил на препирания с двумя особами. Сначала с Аламинтой, затем — с тобой. Теперь придется наверстывать упущенное.

Рыфенок вновь зарычал. Анвэйм присел рядом и погладил его по холке. Мне неожиданно захотелось увидеть его нежность не с котенком, а с настоящим ребенком, с его ребенком. Для меня было важно, чтобы он был любящим отцом, который не даст сына или дочь в обиду.

— Вэйм, — неожиданно произнесла я, и эрлорд перевел на меня удивленный взгляд. — Надо же мне отомстить тебе за то, что ты называешь меня рыфенком. Мне кажется, с моей стороны будет честно назвать рыфенка частью твоего имени. Теперь мы квиты.

Сказать, что эрлорд был удивлен, ничего не сказать. Он встал с рыфенком на руках и направился к выходу, по пути говоря ему:

— Пойдем отсюда, выберем тебе хозяина, который подберет другое имя.

Я рассмеялась. Эрлорд обернулся.

— Идем, Света. Погуляем с ним в саду. И ты сразу решишь, насколько уверена в выборе клички для рыфенка.

— Может, и прогуляюсь, но решение не изменю! — ответила я, поравнявшись с правителем. Вновь протянула руку к рыфенку, но тот вновь оскалился. — Почему он не принимает мою ласку?

— Ему не нравится имя, — хмыкнул эрлорд и уже серьезнее добавил: — Они преданные существа. Пока у него связь со мной, но временная. Это что-то вроде родительской привязки. У меня есть небольшой заповедник с рыфями. Можно сказать, они моя страсть.

— Неужели такой лед возможно чем-то воспламенить? — спросила я между делом, и глаза Анвэйма стали на несколько градусов горячее.

— Просто они, в отличие от людей, не способны ранить своими эмоциями.

Я сглотнула, не зная, что ответить. А что я должна отвечать? Что не обижу его эмоциями? Он и так это знает: мои чувства для него скрыты, его дар на меня не действует. Поэтому я просто развернулась в сторону выхода и первой вышла в коридор.

Рыфенка эрлорд опустил на пол, а сам подал мне руку. Я посмотрела на неё с некоторым опасением, после чего подняла взгляд на Анвэйма.

— А если нас увидит кто-то из твоих невест? Не думаешь, что они начнут ревновать?

— Во-первых, я не делаю ничего предосудительного: всего лишь хорошие манеры. Возможно, в твоем мире не принято мужчине и женщине, не связанными брачными узами, ходить под руку, но здесь — мальчиков учат этому с детства. Во-вторых, — продолжил он, все-таки забрав мою руку и положив её за сгиб локтя, — ни одна из участниц отбора не имеет права меня ревновать.

Мы медленно направились к выходу. Я держала левую руку на животе, что не укрылось от эрлорда. Казалось, его взгляд становится теплее.

— И в-третьих, — продолжил правитель, — поверь мне, никто не в курсе наших отношений. Да, все знают, что я женюсь на светлой, но пока многие вольны думать, что мы любовники. Хотя они также могут думать, что я тебя берегу для рождения светлого ребенка по каким-то своим неведомым причинам. Это их проблемы.

— Тебя совсем не волнует, что думают о тебе? — спросила я, и Анвэйм бросил на меня насмешливый взгляд. Да-да, ваше совершенство, вам абсолютно наплевать на эмоции других людей, что уж говорить об их мнении относительно вас! — Почему ты не хочешь говорить, зачем тебе на самом деле этот ребенок? Неужели в тебе взыграли отцовские чувства сразу, как увидел беременную Аламинту?

— Нет, — хмыкнул эрлорд, но ответа не последовало. Вместо этого он сменил тему: — Как ты себя чувствуешь? В эмоциональном плане. О твоем физическом здоровье мне докладывают. Никакие сны не мучают? Призраки прошлого?

Кстати, о призраках. Один из них остался во дворце лорда де Шалиса. Интересно, что с ним? И с призраком, и с Великим лордом. Мы с его светлостью вышли в сад через лестницу с балкона на втором этаже. Я тут же вдохнула свежего воздуха. Будь моя воля, я бы наверное даже спала в саду под открытым небом. Авина постоянно проветривала комнаты.

— Анвэйм, — обратилась я к эрлорду, подбирая нужные слова, — лорд де Шалис… он ведь погиб?

— Да, — после некоторой паузы ответил правитель, — его рана была несовместима с жизнью: эфиат пропитан специальным ядом, если он попадает в грудь, то быстро проникает к сердцу, а это означает смерть. человек проживет еще недолго, но уже никакие целительские заклинания не помогут вытащить его с того света.

— Как печально, — проговорила я. — Пусть он мне и не отец, но мне жаль его. Он пытался меня защитить от светлого, но отвлекся, распространив на меня щит.

— Думаю, он еще не полностью магически восстановился после твоего перемещения. Этот его дар, думаю, забирает немало магии. По крайней мере, мои информаторы рассказывали о том, что лорд де Шалис последний месяц почти не пользовался магией.

— У тебя были информаторы во дворце Седьмого лорда?

— Не во дворце, — отрицательно качнул головой Анвэйм, — за его пределами. Они расспрашивали слуг, собирали информацию. Если бы они были в самом дворце, твоего похищения удалось бы избежать.

— А что с тем стражем? Его ведь тоже пронзили эфиатом.

— Он погиб мгновенно: ему нанесли рану в самое сердце.

— Мне так жаль, — отозвалась я. — А эстресс Марисель? Я слышала, как один из злоумышленников направился к ней в покои, чтобы обезвредить. Пожалуйста, Анвэйм, скажи, что она жива! Новости еще и о её смерти я не смогу вынести.

— Она жива, — подтвердил эрлорд. — Но была серьезно ранена. Не волнуйся раньше времени, она сейчас в госпитале. Её жизнь уже вне опасности, но до стабилизации её состояния мне не хотелось тебя тревожить.

— Почему она в этот момент не была в Ардахейме? Какая чудовищная случайность, — пробормотала я, пытаясь совладать с эмоциями.

На глаза навернулись слезы. Что уж говорить: гормоны вызывали излишние приливы чувств. И если к лорду де Шалису я не успела привязаться, но к эстресс Марисель — более чем. Как и к Авине.

На неё напали в гостиной её покоев, когда она побежала в коридор, услышав крики.

Я пыталась осознать всё, что только что сказал Анвэйм. Это с трудом укладывалось у меня в голове. Мы немного замолчали. Я обдумывала, сколько людей пострадали из-за Даргерта. Нет, не только из-за него. А еще из-за Аламинты и ордена наваитов. Я нашла взглядом свободную скамью. Анвэйм без труда понял мои желания и помог присесть. Рыфенок мяукнул и запрыгнул к нему на руки.

— Когда проведешь ритуал?

— Когда ты передумаешь насчет имени, — хмыкнул эрлорд.

— Не передумаю!

— Уверена? — спросил Анвэйм, и уголки его губ дрогнули. Да он ведь сам рад, что я выбрала такую кличку для питомца! Тогда почему ломает комедию? — Дай руки.

— Только не на крови…

— Иначе никак, — пожал плечами мужчина и достал кортик, после чего сделал неглубокий надрез на моём пальце. — Когда я создам вокруг вас сферу, продолжай произносить его кличку.

Рыфенка ранить не пришлось, ему дали понюхать мою кровь, даже лизнуть, после чего Анвэйм заключил меня и питомца в магическую сферу и начал читать заклинание. Сначала животное словно пыталось вырваться, а потом покорно приняло клятву. Когда сфера вокруг нас растворилась, на кончике моего пальца, откуда брали кровь, осталась маленькая татуировка в форме цветка. Такой же узор обнаружился на хвосте рыфенка. Даже его взгляд, направленный в мою сторону, изменился.

— Теперь он мой?

Вэйм мяукнул и попытался запрыгнуть на меня, но эрлорд вовремя перехватил его, усадив к себе на колени. Я рассмеялась и погладила своего нового защитника. Разумеется, я о рыфенке, а не о его светлости.

— Какой он чудесный!

— Это ты пока так говоришь. Сейчас он будет усиленно расти, и, увидев его итоговые размеры, ты уже не будешь так рада подарку.

— Глупости! Хороших питомцев много не бывает, правда? — я подмигнула рыфенку и пожала ему лапу. Мы с его светлостью некоторое время просидели в тишине, я просто наслаждалась новоприобретенным пушистым другом, а эрлорд наблюдал за нами. Наконец, я решилась нарушить тишину: — Авина не хотела тревожить меня, поэтому не говорила о смерти лорда де Шалиса. Я понимаю, что она думает, будто он мой настоящий отец, но почему ты мне не хотел ничего рассказывать? Случилось что-то ужасное? Газету Авина мне тоже не дала. И что с теми убийцами в масках? Иху далось поймать.

На лицо Анвэйма легла тень. Некоторое время он сидел так, а потом решился заговорить.

— Удалось. Мертвыми. Кто-то решил замести следы, использовав их в своих целях и выкинув. Убиты они не магическим способом, а обычными кинжалами — поэтому отследить по следу магии не получится. Но, понимаешь, их кто-то пустил во дворец, снял защиту с замка и усыпил всех слуг — к счастью, не отравили.

— Во дворце был предатель, — прошептала я. — Кто-то их ближайших соратников лорда де Шалиса?..

Я осеклась под внимательным взглядом эрлорда. Помощь изнутри была. От кого? Аламинта? Или же?..

— Магистр Энрад? — тихо прошептала я каким-то неестественным голосом, словно мне нанесли удар в сердце. — Он наваит?

— Думаю, да, — кивнул эрлорд, — о его связи с орденом я не знал, но догадки появились, когда я не обнаружил его тела во дворце. Он вернулся в Ардахейм после того, как лорд де Шалис умер — клятва верности потеряла свою силу. Думаю из-за клятвы он и не мог причинить вреда ни ему, ни слугам, лишь усыпил их. Но вот впустить таким образом в дом чужаков-темных он смог — тут границы клятвы заканчиваются.

— Неужели он обманул всех?

— Видишь ли, во дворце Седьмого Великого лорда на момент твоего похищения не было ни лорда де Шалиса, ни придворного мага. Придворного мага вместе с его учеником отправили к Хассаиру, якобы на аудиенцию. По его словам эту информацию ему передал магистр Энрад. Половина стражи были отосланы в город, якобы на помощь жандармам по приказу главы стражи. Слуг и оставшихся стражников опоили еще за завтраком снотворным с отложенным действиям. Магистр Энрад также сообщил лорду де Шалису о том, что его ждут в гостях в резиденции Почтенного лорда, даже отправился с ним для вида, вот только из той резиденции он чудесным образом испарился. Таким образом, все выводит на магистра Энрада, но лишь косвенно. Никаких прямых улик мы не имеем, поэтому, даже зная о месте его нахождения, ничего не можем сделать.

— Чудовищно, — прошептала я, — почему они действовали столь грязными методами? Почему нельзя было напасть на меня во время прогулки?

— Во время прогулки с тобой была эрледи — она сильный маг, это раз, и второе — лишние свидетели. Подозреваю, что они хотели действовать более деликатно, но в планы вмешалась несдержанность любовника Аламинты. Пришлось все делать быстро, оставляя следы. Но опять же, следы — не улики. В данном случае все, кто причастен к убийству лорда де Шалиса — мертвы, а остальным, в частности ордену наваитов, нам нечего предъявить.

— И что же, они останутся безнаказанными?! — возмутилась я, поджав губы. — Ненавижу подобную несправедливость!

Анвэйм криво усмехнулся.

— Ну кое-какой подарок я им все же преподнес, — произнес он, но мой интерес на эту тему не удовлетворил. — Также сейчас отдел тайной канцелярии проверяет дела самых значимых наваитов. Если удастся найти хоть какие-то противозаконные действия в делах, даже не относящихся непосредственно к ордену, они будут призваны к суду. Подобное хоть ненадолго, но отвлечет их и даст пищу для размышлений — так ли стоит выступать против меня? Тем более совершать столь чудовищные поступки.

— Это уже радует, — тихо ответила я и обхватила свой живот, погладив. — И чего малыш им сделал? Он даже еще не родился. Не успел чем-то насолить им.

— Я обещал тебе рассказать о пророчестве, — произнес Анвэйм, и я кивнула.

— Эрледи тебя опередила.

— Даже так? Тогда тебе должно быть понятно, что они — фанатики. Они верили, что сражаются за правое дело: не допустить смешения крови. Сейчас Хассаир тщательно проверяет каждый дом высокородных темных, чтобы выявить, как сильно разрослись мысли о закрытии границы.

— Закрытие границы? — удивилась я. — Это возможно?

— Когда-то граница была закрыта. Её считали концом света. В то время группа ученых открыли её, с тех пор магический фон стал меняться. Тогда же и образовался орден, очень и очень давно. Особенную силу он набрал при правлении моего деда, мужа Джины.

Я сглотнула. Все было настолько ужасно! Верить в предательство магистра Энрада было особенно больно.

— Мне не верится, — пробормотала я. Рыфенок, спрыгнув с колен эрлорда остановился возле меня и прижался к моей руке, ластясь, будто пытался меня успокоить. Я погладила его по холке. — Неужели магистр Энрад действительно мог быть к этому причастен? Может, косвенные улики ничего не значат?

— Слишком многое сходится на нем. Лорда де Шалиса он тоже решил временно убрать из дворца, но тот вернулся, почувствовав неладное, когда сам магистр Энрад пропал из резиденции Почтенного лорда. Если это все же он, то действовал он весьма чисто и уничтожил любые улики: никаких переписок и подозрительных связей. Скорее всего, общение проходило через зеркало.

— Он и меня обучал по ночам через зеркало.

— Серьезно? — удивился эрлорд с улыбкой. — Это чтобы я ни о чем не догадался?

Я пожала плечами и отвела смущенный взгляд. А потом, будто вспомнив, произнесла:

— Со мной также по зеркалу связывался Даргерт. Но лишь один раз. Он боялся, что его засекут.

— Не зря боялся, обычно так и происходит. И если его сигнал засек Энрад, то мог перехватить и именно по этому каналу связаться с ним и согласовать твое похищение.

— В итоге Даргерт не последнее зло в этой цепочке, а такая же жертва. Причем жертва чувств к Аламинте. Интересно, любила ли она его или просто использовала?

— Что-то мне подсказывает, что Аламинту саму использовали. Лорд де Шалис был уверен, что некто уничтожит мир, подозреваю, он говорил о нашем ребенке. То есть он сам боялся, но был связан с кем-то клятвой.

Я прикусила губу.

— Это тот, кто спас меня? Он ведь спасал ребенка.

— Возможно, — кивнул Анвэйм.

— Это был светлый. Есть ли орден, который противостоит наваитам? — Анвэйм прищурился, но ничего не ответил и погладил рыфенка. Меня же внезапно озарила гениальная по моему мнению идея: — Анвэйм! А если наш ребенок из будущего и есть тот, кто спас меня? Звучит безумно, но если так?

Эрлорд бросил на меня задумчивый взгляд.

— Ничего о перемещениях во времени я не слышал, если это только не какая-нибудь особая способность мага. Но, знаешь, ту магию, что я почувствовала на месте убийства Даргерта, я ощущал еще пару раз: когда моих родителей убили в горах и во время ритуала по определению пола. Я не могу назвать источник этой магии и не знаю, с чем он связан.

Весьма загадочно… Анвэйм не исключил теорию о том, что тем светлым мог быть наш ребенок, и не подтвердил её. А что если во время определение пола у малыша возникло свое защитное поле, магию которого и почувствовал Анвэйм?

Или я уже выдумываю лишнего?..

Некоторое время мы помолчали, каждый погруженный в свои мысли. Я понимала, что все так, как я и говорила Даргерту: он лишь пешка, способ отвести от наваитов гнев светлого и темного: мол, с нас взятки гладки, кто докажет, что они действительно причастны? А если Анвэйм начнет рубить им головы направо и налево, то маги взбунтуются — кому нужен правитель-самодур?

Наваиты оказались между Хассаиром и Анвэймом, как между молотом и наковальней, и пытались лавировать, что в итоге им удалось.

Но как же не хочется верить, что все это время предатель не только был рядом, но и обучал меня! Хотя если вспомнить, он не рассказывал мне о многих важных вещах: например, о второй ипостаси правящего рода — шагрисе. Он словно выполнял свои обязанности, но при этом забывал говорить о многом.

— Надо бы приобрести ему какой-нибудь грозный кожаный ошейник, — произнесла я, смотря на рыфенка.

— Ах, как я мог забыть, ты же любительница кожаных игрушек, — смешливо протянул эрлорд.