Помоги проекту - поделись книгой:
Ярослав Голованов
Заметки вашего современника. Том 3
1980–2000
Книжка 97
Июнь — октябрь 1983 г.
С глубокой печалью сознаю: отыгрался я в футбол. Как я любил играть в футбол! Не очень способный к спорту, может быть только в футболе приблизился я в отрочестве к совершенству. Я умел владеть мячом и телом, и мяч ложился на ногу, и нога вкладывалась в мяч. Я был ловким и быстрым в футболе, как никогда и нигде не был. Я играл вратарём, левым полузащитником и левым крайним — ведь в ногах я левша.
И вот вчера в Черноголовке мы с Генрихом Штейнбергом и какими-то мальчишками гоняли мяч, и я увидел, что ничего не могу, что мяч не слушается меня, тело не изгибается так, как я хочу, ноги не могут делать то, что я велю им делать. Я был тяжёлым и неуклюжим, неловким, задыхающимся, смешным, жалким. Где-то уже в ауте в единоборстве с маленьким мальчишкой я совсем сорвал дыхание, споткнулся, как-то нелепо согнулся и с ужасом почувствовал, что не могу разогнуться, снова споткнулся, ловя воздух ртом, и в этот момент понял, что моё сердце остановилось на несколько мгновений. Мне так показалось не потому, что было больно в груди (и сейчас ещё эта боль осталась), а потому, что в эти мгновения я почувствовал страх, почувствовал, что со мной происходит нечто ужасное. Всё окружающее я ощущал как человек, в которого попала пуля. Боль потом: он начинает спотыкаться до того, как приходит боль.
Слава Богу, никто ничего не заметил, а я никак не могу забыть этих мгновений гибели, вновь и вновь ощущаю их второй день.
Ну вот, значит, мне и в футбол играть нельзя… Что может быть печальнее поры безвозвратных запретов?
Я всегда влюблялся на верхушке зимы.
Крокодилы, как утверждает журнал «Химия и жизнь», спят без сновидений. Но как это стало известно журналистам «Химии и жизни»?
Повторю: за всю историю человечества из недр Земли было извлечено 90 тысяч тонн золота. А крови вокруг — море…
В ГДР вышел справочник, в котором указано, что люди на нашей планете говорят на 5651 языке. Около полутора тысяч из них считается либо вымирающими, либо непризнанными. Вымирающих языков больше всего в Австралии. Там 40 тысяч человек говорят на 250 языках. В США отмирает более 170 языков.
Я прожил на этом свете уже 18 680 дней. 5 марта 1987 года будет ровно 20 000. Надо отметить. Более круглой даты в жизни уже не будет.
В этом году чемпионат нелепостей проводили в Австралии. В числе почётных гостей были: англичанин Джон Рой (самые длинные в мире усы: 124 см), американка Денис Мэйл (проглотила 91 м спагетти за 27,7 с). На чемпионате австриец Клаус Бауер связал шарф длиной 135 м. Каким благополучным, не тронутым никакими невзгодами человеком надо быть, чтобы всем этим заниматься…
Цицерон называл память сокровищницей наук, Монтень — шкатулкой ума. «Московский телеграф» писал в 1832 году:
«Сципион мог назвать каждого римского гражданина по имени.
Митридат выучился 22 языкам и хвалился, что никогда не имеет надобности в переводчике.
Клеопатра, по свидетельству Плутарха, знала все наречия Ближнего Востока.
Сенека без ошибки повторял 2 тысячи сказанных ему имён в том порядке, в каком произносили их перед ним, и прочитывал 200 стихов, услышанных им один раз.
Филолог Скалигер выучил в три недели наизусть «Илиаду» и «Одиссею»…»
Анна Ахматова
19 января 1936 года Анна Андреевна написала стихи Борису Пастернаку:
Записки Чуковской об Ахматовой произвели на меня неприятное впечатление. Неужели сама Лидия Корнеевна, читая собственные дневники, не видела всей неприглядности своей роли в этом предвоенном действии трагической драмы ахматовской жизни: интеллигентная, начитанная приживалка при знаменитой поэтессе. Приживалка не в том смысле, что её кормят (скорее, она кормила!), а в духовном. Её постоянно требуют, вызывают по поводу и без повода, относясь к ней при этом довольно бесцеремонно. За свою ветчину и пирожные она ежедневно получает несколько стихов в исполнении автора, которыми неизменно восхищается и в формах своего восхищения достигает предельных высот.
Разве не видно, как Ахматова нарочита в демонстрации своей житейской беспомощности? Большой поэт не может быть беспомощным ни в чём! Я верю, что Ахматову мало волновал быт, но зачем это так упорно, с таким самолюбованием подчёркивать?
Ахматова — большой поэт, действительно продолжатель традиций русской классики. Но её трагическая жизнь и та стойкость, с которой она эту жизнь прожила, её рыцарская верность литературе и восхищение всем её человеческим образом — всё это часто проецируется на её стихи, мешая объективной оценке собственно её поэзии. Читая приведённые в книге стихи (Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. «YMCA press», Paris, 1971. Т. 1), я вновь убедился, как многое них «дамского», как они неровны.
Надо научиться отделять личность от свершений. Да, Мусоргский был запойный, ну и что?! У нас не критикуют ту дрянь, которую пишет Эдуард Асадов только потому, что ему на фронте глаза вышибло. Один талантлив, потому что несчастлив, другой неприкасаем, потому что горбун, чепуха какая-то… Чаще наоборот бывает: несчастлив, потому что талантлив.
Марк Твен ещё в давние годы отметил, что в США живёт «несокрушимая вера в Адама и в библейскую историю сотворения мира, не пострадавшая от натиска учёных» («Жизнь на Миссисипи», глава 22). Сколько лет прошло, а нападки на дарвинизм в США приобретают всё более агрессивный характер.
В Вашингтонском зоопарке есть участок, где рядами установлено более 200 белокаменных плит «тем, кто никогда не вернётся» — животным, исчезнувшим с лица Земли по вине человека. Андрей Битов пишет, что каждый день на Земле исчезает один вид животных и каждую неделю — один вид растений.
Пабло Пикассо за 91 год жизни создал 1185 картин, 7089 рисунков, 1128 скульптур, более 3200 художественных изделий из керамики, 18 000 гравюр, 7000 литографий, 11 гобеленов, 8 ковров. Короче — 38 000 произведений искусства!
Мне позвонил Пётр Васильевич Крылов — актёр, который работал с мамой в Центральном театре транспорта (его потом переименовали в Театр им. Гоголя) и, смущаясь, сбивчиво и бестолково попросил написать о нём, поскольку ему исполняется скоро 70 лет. Я не мог ему отказать. Я был школьником, когда он приходил к нам в Лихов, молодой, очень красивый, я помню его столько, сколько помню себя. Актёр он средний, хотя стал народным РСФСР. И вот ему уже 70. Надо сделать старику приятное[1].
Свиньи едят половину всего времени от восхода до заката.
Дарвин признаётся: «В течение всей своей жизни я не мог одолеть ни одного языка».
Да, положительно многое роднит меня с великими людьми!
В воскресенье 21 августа я закончил, наконец, оборудование моего переделкинского кабинета, постелил старый палас, развесил фотографии, оставалось только книги расставить, — и объявил о торжественном открытии Дома-музея Голованова.
Ласкин Дом не видел. У него с утра заболел живот, он голодал и отлёживался наверху, читал книжки и смотрел с Митей телевизор. Потом живот его поутих, он успокоился, и предложение ко мне АВ[2] отвезти БС[3]в Москву, в поликлинику для анализов, я хотя и принял, но про себя посчитал лишним. В Москву не поехали, вспомнили, что сегодня воскресенье, какие анализы?
Вечером, когда мы пили чай, Борис Савельевич спустился, посидел с нами, снова стал жаловаться на боли в животе и был отправлен АВ полежать наверх. Вскоре я услышал, как он громко позвал её. Вызвали неотложку из Солнцево, потом ещё одну бригаду, потом реанимационную машину из Москвы. Давление у БС упало, пульс прощупывался совсем плохо, врачи сомневались: довезут ли до Москвы. БС состоянием своим был озабочен, но вёл себя спокойно. Я старался развеселить его. Когда БС уже снесли вниз и укладывали в реанимационную машину, я увидел, что над головой БС светится маленький телеэкран и сказал БС:
— Ну надо же! Евреям даже в «скорой» телевизоры ставят! Вот за это вас народ и не любит!
БС засмеялся. Мы с АВ поехали следом за реанимацией и приехали в 1-ю Градскую одновременно с ней. Из больницы я позвонил девчонкам на дачу и успокоил их. Через полчаса Борис Савельевич умер в операционной на третьем этаже 1-й Градской больницы: аневризма аорты, в животе разорвался большой сосуд. Очевидно, если бы хватились раньше, его можно было бы спасти.
Есть и гораздо более стремительные смерти, но чтобы смертельная катастрофа столь долго и коварно прикидывалась невинными коликами — не припомню.
Борис Савельевич был писатель весьма средний. Человек избалованный, капризный, изнеженный женским окружением, в котором он прожил всю жизнь: мама, жена, дочки, няня. Вместе с тем в нём была какая-то врождённая деликатность, истинная скромность и подлинный артистизм. Он был великолепным рассказчиком, по своему желанию способен был генерировать вокруг себя некое доброе, беззаботное поле веселья, уютное, искреннее. Он был человеком необразованным, читал мало и читать не любил. Сведения о жизни нахватывал извне и был в этом смысле идеальным современником нашего пеночного радиотелевизионного века. При этом был по-своему умён, обладал вкусом, его литературные советы очень часто были точны, правильны, и остаётся только удивляться, как он не видел изъянов в своих собственных работах. А, может быть, он и видел их, но не хотел утруждать себя, потому что одним из главных качеств Бориса Савельевича всегда было страстное желание освободить себя от каких-либо усилий, угрожающих его физическому и душевному комфорту. Он не любил дурных вестей, оберегал себя от них и поставил дело так, что и все другие его оберегали. Если от каких-то неудобств можно было сразу, например, откупиться, он делал это стремительно и охотно. Характерно, что, умирая, он говорил с врачами не о болезни, не о причинах боли, а о болеутоляющих средствах.
Он не терпел домашнего беспорядка. Будучи сам совершенно безруким, сразу вызывал электриков, водопроводчиков и готов был заплатить им сколько запросят (истинных цен никогда не знал), только бы они освободили его от пустякового неудобства.
Удивительный эгоизм сочетался у него с добротой и даже щедростью. Обожал делать подарки, из-за границы никогда не привозил что-то себе, всегда — жене и дочкам. В семье женой был он, а АВ — мужем, решающим все главные вопросы семейной политики. С этим положением он не только смирялся, но приветствовал его, поскольку оно освобождало его от необходимости брать на себя ответственность за принятия каких-либо решений. Он очень не любил решать.
Сейчас, когда уже нет его, я всё яснее начинаю понимать, что секрет его творческого и человеческого успеха (его действительно любили многие люди, и я его любил) заключается в его редкостном обаянии — великом, Богом данном таинственном качестве человеческой натуры.
Из писем, подобранных для статьи «Порядок»[4]:
«В 1982 году нам поручили строительство птицефабрики «Искра» в Готвальдовском р-не. Стройка стоимостью 12 миллионов рублей. Для строительства сюда завезены очень ценные механизмы, растворобетонный узел стоимостью 50 тысяч и т. д. Начали: административный корпус, пожарное депо, два помётохранилища. Следом письмо республиканской конторы Госбанка: стройку закрыть. А уже привезли стройматериалов и оборудования на 550 тысяч из разных стран СЭВ! Мы призывали рабочих хорошо потрудиться, и строители хорошо потрудились: сняли грунт на 40 гектарах, прорыли траншеи для канализации, построили водопровод…»
Ступан В. С., участковый механик ПМК-35. Письмо направлено в Минсельхоз УССР и Харьковский обком КПСС.
Учительница Уварова Р. И. пишет, что школьные акварельные краски подорожали на 430 %.
Предприятиям выделяют в Москве автомобили «Москвич», в Москву командируют шофёров, они сидят и ждут 3–4 дня. «Заезд водителей никто не регулирует, неизвестно, сколько машин выгонят за ворота сегодня, а сколько завтра… Руководительница фондовой группы внутреннего рынка управления сбыта сказала: «14 марта приехало 50 водителей, а завод выдал всего 15 автомобилей».
В. Лапко, начальник комсомольского штаба строительства Чернобыльской АЭС
Анива Сахалинской обл. Река Мотога. «Взрывают лёд, губят ценную молодь краснопёрки, корюшки, лососёвых, чтобы лёд не сломал мост. Мост ветхий, деревянный, его надо ежегодно ремонтировать. Не проще ли построить крепкий мост?»
А. П. Козловский
«Нельзя продать картошку. Раньше приезжали к нам спекулянты и заготовители. И те, и другие брали прямо из подвала. Теперь же к нам не пропускают никого, и картошку некуда девать. Если спекулянтам запрещено, почему же государство не закупает?..»
З. И. Сидорчукова, ст. Преградная Ставропольского края
«На опустившихся людей выговор начальника цеха, разбирательство в бригаде, товарищеский суд, лишение премии, сатирический листок и т. д. никакого воздействия не оказывают… Мы должны навести в стране порядок, ведь разговор в данном случае касается не всех рабочих, а только тех, кто правильно понимает великие завоевания социализма.
В. Игнатенко, начальник докомалярного цеха Находкинского судоремонтного завода.
Ветеран войны и труда В. Мастицкий из Николаева предлагает завести наряду с «Досками почёта» «Доски позора».
П. Пастухов из Рязани предлагает за прогулы вычитать день, а лучше — два из отпуска.
В Хорезмской обл. школьники 8–10-х классов работают на уборке хлопка с 10 сентября по 1 декабря.
«Если у материально ответственного лица обнаружена недостача денег, дело идёт к прокурору. Прогульщик же порой срывает выполнение плана, выбивает предприятие из режима, чем наносит колоссальный экономический ущерб, но его только пожурят. Совершенно неоправданно сохранение за рабочим классной или разрядной специальности при переходе на другое предприятие. Сменивший место работы «летун» должен начинать с низшего разряда… Такая мера будет способствовать закреплению кадров, уменьшению их текучести. Необходимо такое положение, которое бы позволяло снимать разряды независимо от желания того, с кого разряд снимается».
А. Демидов. Начальник автопредприятия. Львов
«Рядом у нас научно-исследовательский институт. Во время работы водку носят туда ящиками, а с работы выходят чуть тёпленькими…»
Иванова. Новокузнецк Кемеровской обл.
Антидемократическими могут быть даже разметочные линии на шоссе.
Что такое ДНК? «Это яд!» — уверенно ответили 2 % американцев, «не знаю» — 66 %, 33 % начали говорить что-то о генах, «веществе жизни» и т. п. И лишь 2 % дали правильный ответ. Такие результаты побудили американских учёных составить эталон ответа:
Поделиться книгой: