Только с тобой. Антифанатка

Анна Джейн

Только с тобой. Антифанатка

© Анна Джейн, текст

© ООО «Издательство АСТ»

⁂

Все герои вымышлены, а события могут не совпадать с реальностью.

Наталье Бондаренко, которая вдохновляла.

Только с тобой я чувствую себя счастливой.

Только с тобой я чувствую себя живым.

Пролог

«Сенсация! Музыкант одной из самых известных в мире групп Red Lords женится!»

«Кезон из “Лордов” нашел невесту в России!»

«Кто она, таинственная девушка Кезона? Очередная русская модель или дочь русского олигарха? А может быть, это обычная девушка, и мы увидим историю Золушки?»

Такими заголовками пестрели заголовки статей самых разных газет и интернет-изданий. Подумать только – вокалист и бас-гитарист культовой рок-группы, у которой по всему миру миллионы поклонников, в очередной раз смог удивить общественность. Накануне стало известно, что Кезон женится – об этом он написал в своем официальном аккаунте в твиттере, а также выставил в инстаграм фото с рыжеволосой девушкой. Они в обнимку стояли на верхней палубе шикарной белоснежной яхты. Их лиц не было видно – пара находились спиной к фотографу и лицом к лазурному морю, в котором утопал яркий солнечный свет. Кезон нежно обнимал девушку за талию, а она трогательно положила голову ему на плечо. Ветер трепал ее длинные волосы, которые на солнце буквально горели огнем. И известный музыкант, и его подруга были облачены в белую одежду. Он – в одни бриджи, демонстрируя отличный загар, она – в короткие шорты и свободную блузку с длинными рукавами. Яркий брюнет с уверенным разворотом плеч и эффектная рыжеволосая девушка с тонкой изящной фигурой – они хорошо смотрелись вместе.

«My red love», – была коротко подписана их летняя, пропитанная морским солнцем и романтикой фотография, которая была словно картинка из мечты. Ну, или словно иллюстрация из дорогого журнала о шикарной жизни. Неудивительно, что она собрала огромное количество лайков и комментариев. Правда, не все комментарии оказались положительными. Помимо тех, кто радовался за любимого музыканта и за его устроенную личную жизнь, были и те, кто буквально пришел в ярость. Девушку ненавидели и проклинали, не успев даже узнать ее. Просто за то, что она посмела положить глаз на их кумира. Многие фанатки не могли пережить того, что их любимец больше не свободен. Кроме того, активизировались и хейтеры, которым было в кайф оставить немного грязи в комментариях. С ними сцеплялись поклонники, и, как обычно это бывает, начинались споры и ругань.

СМИ моментально подхватили эту новость, ссылаясь на личные аккаунты Кезона, и буквально в течение нескольких часов она стала известна всему миру, да еще и в сильно приукрашенном виде, дополненная множеством предположений и догадок, которые подавались как факты. Пользователи сети не отставали – посты и твиты, посвященные Кезону и его загадочной рыжеволосой девушке, появлялись один за другим. Кто-то из наиболее ретивых фанатов запустил флешмоб против загадочной подружки Кезона под хештегом #please_stop_kezon. И он начал набирать обороты, каким бы абсурдным ни казался. А кто-то даже стал угрожать отыскать рыжеволосую и облить серной кислотой.

Популярность – опасная штука, и не каждый сможет выдержать ее груз.

Спустя пару дней после новости о женитьбе рок-музыканта началась вторая волна, вызвавшая еще больший резонанс. Кезон снял несколько видео для сторис – судя по шикарному виду за его спиной, он находился на балконе фешенебельного отеля-небоскреба где-то в самом сердце Нью-Йорка И не просто стоял, а бесстрашно сидел на перилах в распахнутом белоснежном халате и с бокалом коктейля в руке. С растрепанными темными волосами и широкой улыбкой. Настоящая рок-звезда. С той самой особенной энергетикой, которая может зажечь целые стадионы.

Ветер играл с его волосами, и Кезон изредка убирал их назад небрежным жестом, словно совершенно не заботясь о том, что позади него – целая бездна. Он будто бы ничего не боялся. Он даже смерти не боялся – куда там страху перед комментаторами.

В его голосе сквозило веселье.

– Я не хотел поднимать столько шумихи из-за своей личной жизни. Мне советовали оставить это втайне от вас, но я не люблю тайны. Я всегда был открыт перед вами. Да, черт побери, я женюсь, – посмеиваясь, сказал Кезон, глядя в камеру. – Вернее, я планирую это сделать. Не знаю, что моя девушка скажет на это. Я поеду в Россию, чтобы сделать ей предложение. Вы первыми узнаете, что она скажет мне. «Да» или «нет». Стану ли я самым счастливым или буду лузером, которого кинули, – сказал он в первом видео, не забывая улыбаться. Улыбка у него была шикарная, а вот глаза – опасные. Такие бывают у опытных игроков с душами. Дерзкие, с хитринкой и едва уловимой жесткостью. Люди в его окружении понимали это далеко не сразу, а когда понимали, было поздно – они уже становились марионетками.

– Мою любовь с красными волосами зовут Наташа, она красивая, но та еще язва и немного истеричка, – продолжил Кезон на втором видео. – Таких, как она, называют обычными. Ни денег, ни связей – как у меня в самом начале. Только мечты и цели. И немного амбиций. Но она из тех, кто умеет поставить любого на место. Даже меня. А ведь это и Гектору не всегда под силу – чувак, давай будем признавать факты? – хрипло рассмеялся Кезон. – Если честно, когда мы познакомились, я терпеть ее не мог, а она хотела надрать мне задницу. Она моя антифанатка. Наташа была абсолютно не моим типом. Я на таких вообще не смотрел. А потом у меня, наверное, крыша поехала. Теперь смотрю только на нее. Когда ее рядом нет, я только о ней и думаю. Она ведьма, наверное. Околдовала меня. Если знаете способ избавиться от ведьмы, пишите моему менеджеру, окей?

– Эй, Наташа, я лечу к тебе, хочешь ты этого или нет, – заявил Кезон на третьем видео, самом коротком. Теперь он перешел на родной язык – русский. Им он владел уверенно, хоть и был в его голосе едва уловимый акцент человека, бóльшую часть жизни прожившего заграницей. Он, как и большинство членов группы, почти ничего не рассказывал о себе, а журналистам удалось собрать лишь крохи информации. – Ты ведь знаешь, что нужна мне. А я знаю, что нужен тебе. Что бы ты ни говорила, лапуля.

Сильный порыв ветра растрепал волосы Кезона еще сильнее, и от неожиданности музыкант покачнулся. Бокал выпал из его пальцев и беззвучно полетел вниз, в воздушную бездну. Кезон тотчас соскочил с перил и, выругавшись, наклонился над перилами, явно пытаясь разглядеть, куда упал бокал. Выпрямившись, он с ухмылкой сообщил уже на английском:

– Всё в порядке, леди и джентльмены. Бокал упал к кому-то на крышу. Надо сообщить персоналу. Главное, что на его месте оказался не я. – Он лукаво подмигнул и выключил видео.

После этих сторис интернет буквально взорвался. Во-первых, слухи о том, что Кезон из России, оказались правдой. Во-вторых, никому не верилось, что этот человек действительно хочет сделать предложение какой-то там простой девушке, а не, скажем, Элизабет Уорнер, супермодели, с которой Кезон встречался короткое время, или актрисе Одетт Ван, с которой его несколько раз видели вместе папарацци. Поклонники группы просто сходили с ума, а журналисты рыли во всех направлениях, мечтая отыскать рыжеволосую Наташу, но сделать это оказалось невозможно. Даже несмотря на то, что одно весьма популярное издание негласно объявило вознаграждение за достоверную информацию о невесте Кезона.

Оставалось лишь ждать.

Глава 1

Август

В машине находилось трое: двое парней на переднем сидении и девушка на заднем. Это были Кезон, его лучший друг Дэн и невеста Дэна – Маша. Сейчас в темноволосом парне в солнцезащитных очках сложно было узнать мировую знаменитость. Его даже звали теперь не Кезон, а Кирилл. Это было его настоящее имя.

Они ехали по вечернему городу, который постепенно остывал от дневной жары. Закат еще не наступил, и свет в домах пока не зажегся, однако постепенно улицы накрывала прохладная тень, а стекла окон и витрин золотило медленно садящееся солнце. В салоне играла тихая музыка, терпко пахло свежим кофе и цветами, которые лежали на заднем сидении. Это были алые розы с длинными стеблями, без обертки, перетянутые простой белой лентой. Штук двадцать, не меньше. Красивые и благородные. Рядом с розами лежала профессиональная камера, на которую Кирилл собрался увековечить то, как будет делать предложение Наташе. Он впервые за много лет делал что-то не для публики, а для них самих. Для нее и него.

Наверное, он должен был сделать ей грандиозное предложение. Эффектное – в его стиле. С вертолета, например, – взлететь и попросить ее посмотреть вниз, чтобы она увидела огромную надпись на земле с предложением руки и сердца. Или на концерте «Лордов», на сцене, на глазах многотысячной толпы, которая будет реветь от восторга. Или на океанском побережье, в прекрасном месте, украшенном цветами и лентами.

Кирилл любил быть в центре внимания. Любил чужие взгляды, наполненные восхищением. Любил шоу. Предложение таинственной невесте из России – отличная идея для этого самого шоу. Еще пару месяцев назад Кирилл с радостью согласился бы с этим. Однако сейчас все стало иначе. В нем что-то перевернулось. Он будто бы сам себя перерос – свои эмоции, свои принципы, свои взгляды. Теперь ему хотелось не шоу, а уюта и тишины. Щемящей чертовой нежности, от которой внутри будто молотом долбит. Тепла, которого в нем почти не осталось. Понимания.

Он сделает ей предложение без всякого шума, так, как она мечтала. Внезапно и романтично. Кирилл был уверен, что Наташа оценит его поступок. Она вообще ждет его только завтра и не знает, что он прилетел и теперь едет к ней. Лапулю ждет сюрприз. Наверняка у нее глаза будут с квотер[1], когда он появится на ее балконе. Или как там правильно говорится? С пять рублей? По пять рублей? Кирилл переехал в США подростком, и, хотя любил свой родной язык, со временем кое-что забывал. Даже ловил себя на мысли, что думает часто на английском, которым почти в совершенстве овладел. У него даже акцента практически не было.

Думая о своей рыжеволосой девочке, музыкант ухмылялся.

– План такой – мы приезжаем к дому Наташи, я поднимаюсь на автокране к ее балкону и делаю ей предложение, а ты снимаешь, – в который раз напомнил он Дэну – широкоплечему и темноволосому парню, сидящему за рулем.

Дэн улыбнулся – на щеках появились очаровательные ямочки – и убрал руку с руля, чтобы стукнуться с Кириллом кулаками.

– А если она не появится на балконе? – спросил Дэн.

– Тогда я просто залезу к ней в квартиру, подкрадусь сзади, закрою глаза ладонями и нежно что-нибудь прошепчу на ушко, – хмыкнул Кирилл.

– Отличный план, братишка.

– Я старался.

Дэн был лучшим другом Кирилла с самого детства и всегда помогал ему. Наверное, единственный из всех. Узнав, что Кирилл женится, Дэн прилетел из другого города, чтобы встретиться и помочь сделать предложение Наташе. Вместе с ним прилетела и его невеста Маша, которая сейчас сидела на заднем сидении и залипала в телефон[2]. Рядом с ними Кирилл был не рок-звездой и не знаменитостью с самомнением до Венеры и бешеной популярностью. Он был простым парнем. Тем, кто скучал по обычной жизни. Тем, кого тянуло в родную страну. Тем, кому хотелось простого человеческого счастья.

– Отличный план? – скептически изогнула бровь Маша – стройная миловидная девушка со светлыми волосами, собранными в низкий хвостик. – Если бы мне кто-то в пустой квартире глаза закрыл, я бы его сковородкой огрела, а потом бы разбиралась, что да как.

– Ты у нас вообще уникальная, – заверил девушку Кирилл, знающий ее боевой характер. – Наташа сама так хотела. Я просто запомнил.

– Ты уверен?

– На все сто.

– На сто глупостей из ста, – проворчала девушка и снова уставилась в экран телефона. – Ой, тут опять про тебя пишут! В смысле, про тебя все время пишут, но такого я еще не читала… Твои поклонницы приехали к звукозаписывающей студии «Лордов» и устроили нечто среднее между пикетом, митингом и шествием плакальщиц. – Маша захихикала, Дэн улыбнулся, а Кирилл лишь поморщился. Сумасшедшие фанатки достали его. Хотя, надо признать, среди них попадались и вполне себе хорошенькие. Такие, которых хотелось уложить на обе лопатки прямо на месте – а они ведь почти все были не против. Но, как заявил недавно гитарист Марс, все они достигли того возраста, когда нужно смотреть не только на красивую внешку, но и на отсутствие некоторых весьма специфических заболеваний. Выразился Марс, конечно, иначе – как всегда, вульгарно, но смысл остался тем же. И Кезон был с ним согласен. Он давно перерос то время, когда был готов провести ночь с любой зажигательной красоткой, а то и не с одной. Сейчас ему хотелось стабильности и спокойствия. Хотелось любви.

Настоящей.

Той, от которой мурашки по коже, а в жилах – обжигающая лава. Той, от которой хочется кричать в голос. Той, от которой хочется звезды с небес сорвать, если потребуется. Той, от которой на душе наконец становится спокойно и хорошо. Уютно.

Наташа пахла уютом.

Вспоминая свою рыжеволосую девушку, Кирилл невольно улыбнулся.

Он и сам не знал, что умеет так любить.

– А еще одна девица написала в твиттере, что сделает с собой что-нибудь, если ее любимый Кезончик женится, – продолжала Маша. – Это теперь куча пабликов форсит… Там такие мемы шикарные делают.

– Твои фанатки просто сумасшедшие, – покачал головой Дэн, не отрывая взгляд от дороги.

– Есть такое, – кивнул Кирилл.

– Какой кумир, такие и поклонницы, – буркнула с заднего сидения Маша.

– Ты тоже моя поклонница, – не преминул заметить Кирилл. Маша его музыку действительно очень любила.

– Я поклонница твоего творчества, дружочек, а не тебя. Знали бы все твои фанатки, какой ты на самом деле, все волосы бы себе повыдергивали от ужаса.

– Неправда, я классный, – сделал вид, что обиделся, Кирилл. – Это ты меня просто не любишь. Ревнуешь к моему зайчику, – потрепал он Дэна по волосам. Дразнить он любил.

Дэну позвонил водитель автокрана и сообщил, что вот-вот приедет. Да они и сами были уже недалеко от Наташиного дома.

– Черт, странно, но чувствую волнение, – вдруг признался Кирилл.

– Все пройдет отлично. У тебя все готово, все под контролем. Сделаешь ей предложение на закате. Сегодня он, кстати, красивым будем, – присмотрелся Дэн к небу.

– Бедная Наташа, – раздался сзади голос его невесты. – Заранее искренне ей сочувствую.

Кезон снова стал с ней спорить – по его мнению, он был лучше всех других мужчин. Маша за словом в карман не полезла, и в итоге Кирилл начал перечислять свои лучшие качества, дабы убедить девушку в своей неотразимости. Когда он дошел до пункта сорок девять, заявив, что умеет делать отличный кофе, Дэн свернул с оживленного широкого проспекта на узкую дорогу, ведущую к жилым домам. Это был район панельных десятиэтажек, построенных лет двадцать назад, заросший зеленью и живущий своей, какой-то особенной, тихой и мирной жизнью. В одном из таких домов жила сейчас та, за которую Кирилл мог душу отдать. Наверное, потому что только рядом с ней почувствовал – у него эта самая душа все же есть.

К дому они подъехали одновременно с автокраном, который должен был вознести его к балкону шестого этажа. То, что Наташа дома, Кирилл знал наверняка – переписывался с ней час назад.

Они вышли из машины. Кезон надел черную маску, которая закрывала половину лица, проверил, с собой ли кольцо, и подошел к водителю автокрана. А Дэн в это время вытащил камеру и открыл багажник. Оттуда едва не вырвались на волю разноцветные воздушные шарики – их была целая связка. Эту связку Дэн и вручил другу.

– Удачи, – улыбнулся Дэн. Кирилл, не удержавшись, ущипнул его за щеку – как в детстве.

– Был бы девчонкой, сделал бы предложение тебе, – сообщил ему он. Друг заливисто рассмеялся и похлопал Кирилла по плечу.

– Давай-ка без этого! – тотчас оттеснила Кирилла Маша и обняла своего Дэна – тот нежно поцеловал ее в щеку. – Даже если бы я была парнем, он был бы моим, понятно? А ты лети к своей Наташе. И сделай ее самой счастливой.

– Окей, – улыбнулся Кирилл. – Спасибо за помощь, ребята! Буду в долгу.

Он посмотрел на ее окна, но Наташи в них не было. Пока не было.

Кирилл оказался на специальной рабочей платформе автокрана, удерживая в руке связку шаров, что рвались теперь в небо. И начал неспешно подниматься.

– Цветы! Цветы забыл! – услышал он крик Маши. И буквально в последний момент успел выхватить розы. Разумеется, укололся – больно, до крови, и подумал, что Наташа – как эти розы. Красивая, хрупкая с виду, но за себя постоять может.

Второй этаж, третий… Кирилл вдруг почувствовал странное волнение. Какую-то непонятную тревогу в груди. Даже сердце стало биться чаще. А вдруг Наташа скажет «нет»? Вдруг она поняла, что не хочет быть с таким, как он? Вдруг он снова останется один?

Пятый этаж. Тревога усилилась. Это смешило и раздражало одновременно. Кирилл не волновался даже тогда, когда выступал со своей группой на самых больших стадионах. Чувствовал кураж и легкое волнение, не больше. А сейчас… Сейчас все было иначе.

Шестой этаж. На месте. Сердце билось об ребра так громко, что ему казалось, будто он слышит его стук.

Платформа неспешно приблизилась к незастекленному балкону Наташиной квартиры. Она снимала ее с недавних пор и говорила, что ей здесь нравится – отличный вид на запад. Кирилл, конечно, хотел, чтобы его девушка снимала другое жилье, комфортное и элитное, а лучше, чтобы она его и вовсе купила, ведь денег у него было много. Однако Наташа отказывалась от этого. Говорила, что сама может себя содержать. Она действительно была не такой, как все, и Кирилл искренне восхищался ее самостоятельностью и решительностью.

Наташа так и не появилась на балконе, словно не слышала шум автокрана. Кирилл решил, что она спит или принимает душ. И мысль о том, что сейчас он увидит ее после душа – свежую, с влажными волосами, падающими на обнаженную спину, пахнущую кокосовым гелем – моментально вскружила ему голову. Захотелось взять Наташу в охапку и унести в спальню, чтобы не смогла убежать. Уложить, целуя, придавить к расправленной кровати, чтобы она чувствовала тяжесть его тела, задрать руки над головой и удерживать их, не давая ей касаться его. Сделать своей.

Он вдруг отчетливо почувствовал вкус ее губ – горячих и требовательных. И сердце забилось где-то в горле – не от волнения, а от предвкушения и желания.

Она – его.

Хочет того или нет.

Кирилл глянул вниз – там собралась небольшая толпа, которая снимала его на телефоны. Дэн тоже снимал на камеру и, увидев, что Кирилл смотрит на него, помахал. Помахав в ответ и едва не упустив чертовы шарики, музыкант небрежно бросил розы на пол и привязал связку к рулю велосипеда, который стоял на балконе. А затем ловко перелез через перила. Страшно ему не было. Ему не было страшно в апартаментах небоскреба в Лос-Анджелесе и в пентахусе нью-йоркского отеля. Что ему эти шесть этажей? Пустяк.

Балконная дверь была открыта. Дул ветер, и из нее вырывались легкие занавески. Кирилл, взяв чуть потрепанный букет, вошел в дом. Он оказался в небольшом пустом зале – Наташа упрямо называла так гостиную. Здесь вкусно пахло свежевыпеченными блинчиками и – едва уловимо – ее духами. Нежными, весенними, прохладными. С цветочными нотками, но совсем ненавязчивыми. Мягкими. Сначала Кириллу казалось, что эти утонченные духи не подходят ей – яркой, самостоятельной, гордой. Но потом он понял, что они показывают ее истинное «я». Любящей и ласковой девушки.

Кирилл огляделся. Мебели в гостиной стояло немного, и ее нельзя было назвать новой, но она отлично гармонировала с недавно выкрашенными светлыми стенами. Наташа умела создавать уют из всего. На журнальном столике рядом с диваном, укрытым пледом, стояла чашка полуостывшего кофе, который Наташа, видимо, еще не допила. Кирилл без зазрения совести отпил из чашки. Он вообще любил воровать у нее еду. Чужая ведь вкуснее!

Раздался бой часов, и Кирилл вздрогнул от неожиданности. По сердцу ударило тревогой.

Что-то было не так.

Совсем не так.

Но что, Кирилл не понимал. Или не хотел понимать. Он все списал на волнение из-за ответа Наташи. Согласится она стать его или пошлет к дьяволу?

Кирилл зашел в спальню – Наташи не оказалось и там. Он огляделся. Спальня была еще меньше зала, а из мебели в ней были лишь кровать, комод и стойка для одежды, однако из распахнутого окна открывался шикарный вид на парк, над которым клонилось к западу солнце. Медные лучи падали на одну из стен, а ветер и здесь трепал занавески – уже лавандовые.

Кирилл хотел было выйти, но увидел на кровати домашнюю футболку Наташи в стиле оверсайз: свободную и легкую. Такие футболки доходили до середины ее бедер, и Кирилл, когда они жили вместе, то и дело пялился на ее ноги: стройные и загорелые. Ее ножки чертовски его заводили.

Словно поддавшись внутреннему порыву, Кирилл взял белоснежную футболку и зарылся в нее носом, вдыхая знакомый теплый аромат женского тела и духов. Он безумно скучал. Представлял ее себе каждую ночь. Ждал встречи.

Что-то явно было не так.

Эта мысль вновь промелькнула в его голове, но исчезла.

Положив футболку на место, Кирилл вышел из спальни и направился к ванной комнате – скорее всего, Наташа должна быть там. И наверняка она не закрылась. Зачем закрываться, если ты живешь один? Он зайдет к ней в ванную и…

Кирилл осекся. Понял вдруг, что так смущало его. Тишина. Вот что было не так. Не было слышно шума воды, шагов, голоса. Не было ничего слышно. В доме, где находится человек, такого не может быть. Если только Наташа специально не спряталась, конечно же! Она вполне могла увидеть его из окна и решить с ним поиграть. Кирилл вышел из ванной комнаты и направился в кухню. Сердце колотилось как сумасшедшее от плохого предчувствия.

– Наташа? – с затаенным страхом позвал он девушку по имени. – Ты здесь? Лапуля, перестань играть, выходи. Я скучал по тебе. Правда.

На кухне тоже никого не оказалось. На столе высилась горка блинчиков, которые девушка, судя по всему, пекла совсем недавно, – они были все еще теплыми. К их запаху, правда, примешивался еще один запах. Странный, тягучий, неприятный. Кирилл не мог понять, что это за запах, пока не заглянул за стол. На полу, между столом и стеной, блестела лужица крови. Она еще не успела свернуться, и именно ее тяжелый запах почувствовал Кирилл.

Кровь была не только на полу. Ею забрызгали стену, а на подоконнике оставили кровавые отпечатки пальцев.