— Мы идем или как? — елейно протянула она.
— Спорим, ты одна побоишься туда пойти, — кажется, парень вошел в раж и теперь старался зацепить девушку. И это у него получилось.
— На „слабо“ меня берешь, — ухмыльнулась она, — Да запросто.
— А тебе? — Паша повернулся ко мне, — Слабо?
Я одарил его улыбкой и подошел к входу.
— Только после вас, — шутливо поклонился Насте.
Девушка ухмыльнулась:
— Ну что вы, какая честь для меня, — пригнулась и затерялась во мраке пещеры.
— Ник!
Я обернулся на имя.
— Лови, — Серега кинул мне фонарик.
— Вы идете или это все было затеяно, что б проверить ее? — повернулся я к Паше.
— Ты идешь? — послышался приглушенный голос Насти из черноты лаза.
— Тебя девушка заждалась, — хохотнул он.
— И все же?
— Я там уже был, — пошел на попятную Клин, — И они все были, кроме Прохорова.
Серега хмыкнул:
— С моей астмой только по катакомбам шастать.
— Ну что, ты бросишь девушку в темных катакомбах одну, — поддел меня Паша.
Я ничего не ответил и протиснулся в узкий лаз».
— О чем задумался? — вырвал меня из мыслей Настин голос.
— Вспоминаю наши с тобой блуждания по лабиринту.
Девушка усмехнулась и мечтательно прикрыла глаза, греясь на вступившем из-за облака солнышке.
«— По-моему мы заблудились, — хмыкнула брюнетка, ощупывая каменную стену.
Желтый свет фонарика вырисовывал темные своды пещер, множество проходов и Настю, чья кожа казалась еще бледнее. Да и напоминала она одного из тех приведений, которых описывал Клин. То, что он кого-то здесь видел, я очень сомневаюсь. Хотя не спорю, мы с подругой тут не одни. Но не стоит пугать этим ее, она и так боится, хоть и старается скрыть это за шуточками.
— Замуровали демоны, — улыбнулась Настя, хлопнув по выросшей перед нами каменной кладке.
— Как думаешь, это кто-то построил? — спросил я, наблюдая за тенью, которая шарахнулась от лучика света.
— Я слышала, что всё это, — девушка подняла руки вверх, — было создано для защиты людей в военное время. Но ты посмотри на стены пещер, это не работа человека. В самом начале — да. Там встречались и камни, и кирпичи и все так аккуратненько. Но здесь… Видимо это существовало здесь еще до прихода людей. Это же надо было додумается построить убежище на краю города, да еще и в таких лабиринтах. Если не засыплет землей после первой бомбежки, так заблудятся, — она стряхнула с плеча мелкое крошево и комья сырой земли, — Все бы погибли. А хотя, может, так и было задумало, — хмыкнула она.
— В каком смысле? — я отвел взгляд от темного и узкого лаза.
— Ну, может правительство наоборот хотело, что б люди не выжили.
— Правительство?
— Я имею в виду тех, кто распоряжался данной постройкой, если ее конечно можно так назвать.
— Что-то я в этом сомневаюсь.
Настя пожала плечами и свернула на право. Зачем мы вообще согласились сюда залезть? Показать насколько мы круты? Выпендриться перед одноклассниками? Вот он юношеский максимализм. А ведь мы уже оба поняли, что заблудились, и как отсюда выбираться понятие не имеем.
Связь не берет. Остается лишь блуждать. И неизвестно, сколько это продлится. Может, мы вообще отсюда не выберемся. Хотя стоп. Не время паниковать. Тем более со мной Настя. Надо показать пример стойкости.
Девушка маячила в свете фонарика шагах в десяти от меня, когда остановилась перед развилкой. Наверно уже раз двадцатый она спрашивала у меня совета. Вот и сейчас:
— Вправо или влево?
— Выбирай сама, — устало проговорил я.
Девушка как маленький ребенок улыбнулась, и начала вслух вспоминать считалочку:
— Сидел петух на лавочке. Считал свои булавочки… Я немного обеспокоено посмотрел на свою спутницу. Настя всегда была странная, и я редко удивлялся ее поступкам. Но сейчас ей, видимо, нужно снять стресс и она не смогла придумать ничего лучше, как одеть маску неадекватности.
— А булавкой будешь ты, — закончила подруга, указывая пальцем на левый ход.
Я вздохнул. Наверно я слишком рассудителен на свои семнадцать лет.
— Мне кажется, что мы все больше углубляемся в катакомбы, — поделился я своими наблюдениями.
— А мне, что ходим по кругу, — вздохнула Настя.
Я не стал с ней спорить и проследовал за девушкой. Фонарик мигнул.
Если сейчас он сдохнет, паника будет уже и у меня.
Неясная тень шмыгнула по стене вверх. Наверное, опять от света сбежала. Я интуитивно поднял голову вверх, следя за движением неизвестного. Тень замерла над нашими головами, Настя в этот момент завязывала шнурки на кедах. Секунду создание тьмы не двигалось, а потом послышался еле различимый щелчок. Камни над нашими головами заходили ходуном, посыпалась земля. Схватив ничего не понимающую девушку за руку, потащил за собой.
— Что происходит? — Архаина не успевала за мной. Сзади слышались стук падающих камней и оседающей земли.
Я, наконец, остановился и посмотрел на подругу. Настя оперлась руками о колени и тяжело дышала.
— Нас только что пытались убить.
Девушка бросила на меня удивленный взгляд:
— Это был просто обвал.
— Который подстроили».
Громыхнуло. Я приоткрыл глаза, небо затянуло серыми тучками, Настя по-прежнему лежала на траве и, кажется, дремала. Тогда у меня еще есть время на воспоминания. Радует, что они есть. Не важно, какие: плохие или хорошие. Ведь человек без воспоминаний — ничто. Пустое место либо же оболочка. Мы не жили, если нечего вспомнить. А лучший показатель интересной жизни — воспоминания, за которые стыдно. Именно тогда понимаешь, что все то, что делал на протяжении своего пути — не зря.
«— То есть ты хочешь сказать, что видишь всякую хрень, что что-то водится и живет рядом с людьми.… И что что-то из ряда вон выходящего пыталось нас только что грохнуть? — повысив голос, поинтересовалась брюнетка.
Я утвердительно кивнул.
— Круто! — Настя подпрыгнула на месте. Ее глаза сияли счастьем в свете фонарика.
— Чему ты так радуешься? — я переключил фонарь в экономный режим, так как свет стал блекнуть и мигать.
— Ну как же, это значит что мы не одни, — улыбнулась она.
— Да, но теперь мы завалены камнями и назад мы уже не вернемся.
— Да ладно, тут, наверное, есть и другие выходы, — воодушевилась брюнетка.
— Как думаешь, мы тут первые? — задумчиво протянул я.
— Сомневаюсь, знаешь сколько сорвиголов.
— Значит, чисто теоретически, кто-то здесь мог и умереть.
— Мне не нравится твоя хищная улыбочка, — поделалась со мной мыслями Настя, но я ее уже не слушал.
Отступив к стене, я приложил ладонь к холодному камню и опустил голову вниз. Раньше этот трюк у меня получался всего раз. Надеюсь, повезет.
— Приди! — мой голос прозвучал, как с того света. Подруга, стоя за мной вздрогнула. Я почувствовал это, точно так же как и дуновение ветра.
Оно приближалось.
— Что происходит? — в голосе подруги я услышал нотки страха, но сейчас меня это даже веселило. Я насыщался ее страхом и беспомощностью.
— Быстрее!
Ветер усилился, он трепал мои волосы. Представляю, какое зрелище тогда открылось для Насти, но на тот момент меня это волновало меньше всего.
Поток воздуха сбил меня с ног.
— Что тебе понадобилось? — прогремело надо мной.
— Покажись, — приказал я, силясь встать на ноги.
Было ощущение, что на плечи давил мой двойной вес, не давая подняться.
Где-то в углу слышался жалобный писк подруги.
— Покажись! — более грозно проговорил я.
Ветер разом утих и надо мной мелькнул белый силуэт.
— Что ты хотел, мальчишка?
— Выведи нас отсюда.
Призрак захохотал, принимая облик невысокого мужчины средних лет с густой растительностью на лице и потрепанным внешним видом. Брюки, порванные в некоторых местах, свисали с него, подвязанные обглоданной бечевкой. Рубашка превратилась в подобие половой тряпки. Я от удивления присвистнул. Он на половину материален, как такое возможно.
— Но ты ведь призрак, — с недоумением произнес я, разглядывая его.
— Да ты, наверное, шутишь, — с издевкой хмыкнул призванный, — С твоим даром ты мог бы с одного взгляда сказать и больше. Нужно развиваться, а не отворачиваться от данного.
— Откуда ты столько обо мне знаешь? — я уже жалел, что призвал его.
— Я знаю о тебе всё. Точно так же как и о ней, — он повернул голову на сто восемьдесят градусов и глянул на скулящую Настю. Она свернулась клубочком у стены и зажмурилась.
— Выведи нас отсюда, — попросил я, потом подумал и добавил, — Пожалуйста.
Мужчина ухмыльнулся, принял облик белого тумана и завис в метре над землей. Подхватив подругу на руки, я поспешил за маячащим впереди белым пятном».
— Ник?
Я открыл глаза, надо мной, наклонившись, стояла Анастасия Олеговна собственной персоной.
— Выспался? — хохотнула она.
— А то, — я поднялся с бревна, растирая онемевшую руку, — Зато никто не разбудил предложением заглянуть к мертвому другу.
— Ну как сказать, — ухмыльнулась Настя и, схватив меня за куртку, потащила на остановку.
* * *— Нет.
— Да.
— Нет!
— Да!
— Настя, ты слышала, что я сказал! Мы туда не пойдем!
Прохожие оборачивались на странную парочку, сорящуюся прямо на улице.
