Мама из другого мира [СИ]

Попасть в чужой мир, не имея никаких знаний — это катастрофа. Идти учиться в местную школу или Академию вместе с кучкой подростков? Ага, в тридцать шесть! Боже упаси! Своё я уже отучилась.

— Третье желание будет засчитано с корректировками. Воспоминания будут частично стерты, не дело это — совать нос в чужую жизнь. Останется мышечная память и отрывочные воспоминания о мироустройстве. Многому обучаться придётся самостоятельно. Устраивает? Ещё есть возможность изменить желания.

— Нет, пусть всё остаётся так.

— Хорошо, договорились. Рим, приведи сюда душу ребенка.

Парень исчез, не делая никаких движений. Вот он был, а вот его уже нет. Вернулся через минут десять, весьма в потрёпанном виде — его хламида и вовсе была подпалена. Рядом с ним в воздухе плыл маленький светящийся шар, размером с футбольный мяч. Это, что, Дима? А как же, в таком случае, выгляжу я сама? Мысли о болтающемся в воздухе светящемся арбузе были прерваны моим персональным ангелом-девушкой Эмирой.

— Подпиши договор.

Перед взором появился пергамент с коротким текстом, в котором перечислялись условия сделки, список моих желаний, а так же формулировка о том, что все происходит с моего согласия. Никакого тебе мелкого текста с дополнительными условиями.

Чтобы подписать документ, было достаточно мысленно произнести согласие, что я и сделала после подсказки.

— Я постараюсь, чтобы ваши жизни сложились самым лучшим образом. Получится не сразу, но всё у Вас будет хорошо. Удачи! — обещание моего ангела-хранителя растрогало до глубины души.

— Спасибо тебе! Скажи, что будет с Алексеем?

Девушка бросила очередной гневный взгляд в сторону парня.

— Каждый получит по заслугам, — уверенный голос девушки меня абсолютно успокаивает.

— Удачи, Елизавета, — прощается старшая женщина, после чего моё сознание поглотила яркая вспышка света.

Глава 3

Мир другой, судьба всё та же

Первым, что бросилось в глаза, когда я их вновь открыла, была до смерти перепуганная женщина, сидящая напротив и пытающаяся вжаться в спинку сидения. Судя по тряске и цокоту копыт, находились мы в закрытой карете и направлялись в неизвестном мне направлении.

Пока неприглядная на вид дама лет этак пятидесяти что-то тихо бормотала себе под нос, я анализировала ситуацию. Воспоминания из прошлой жизни при мне, про ангелов помню — слово они своё одержали. Замечательно, конечно, только вот где Димка? В карете, кроме меня и попутчицы никого не было.

Мысль, посетившая мою дурную голову в этот момент, совсем не радовала. Да, Димку обещали отправить вместе со мной, Эмира намеревалась сделать из нас, скажем так, ячейку общества, но никто мне не обещал, что переместят нас в одно время и в одно место. В следующий момент я и вовсе почувствовала себя настоящей простофилей: как найти парня, если его душу поместили в чужое тело? И у меня внешность изменилась, значит и Димка меня распознать не сможет. Он-то даже не в курсе, что произошло после смерти, и где оказался. О решении, которое я приняла за нас двоих он вообще ни сном, ни духом. То есть, его последнее воспоминание, как он нападает на Лёшу и тот в него стреляет, а затем он очнётся в совершенно неизвестном месте, с чужой внешностью и с памятью из своего мира. Господи, как бы парня в психушку местного разлива не упекли за разговоры о том, что он с планеты Земля. Черт! Ну почему, Лиза, такие мысли тебе в голову приходят опосля? А ещё умной женщиной себя считаешь. Да уж, умница, ничего не скажешь. Казалось, всё предусмотрела, а вот о главном не подумала.

Где теперь Димку искать? Вот в чем главный вопрос.

И собственно, а куда мы направляемся? Карету опознать было как пальцем об асфальт, как любили выражаться мальчишки в детском доме моего мира. На земле кареты уж давным-давно вышли из употребления, разве что можно арендовать на свадебную церемонию, или может на каком-то общественном празднике устраивают экскурсии в отрытых повозках. В общем, для меня — диковинка.

Осмотр интерьера настроения не улучшил. Обстановка скудная, материалы дешевые, обивка вся сплошь из темной тонкой ткани. Сидения жесткие. С освещением вообще беда. Пока думы думала, на улице окончательно стемнело, и сейчас разглядеть ту же соседку, что сидела не далее чем на расстоянии полуметра от меня, не представлялось возможным. Высокий социальный статус у меня имелся, похоже, только в розовых мечтах. Как там Эмира сказала? «Всё же, не простолюдинка…». Судя по карете, я не так уж высоко поднялась по социальной лестнице.

— Кто Вы сейчас, леди Риштар? — так задумалась, что тихий вопрос от женщины-попутчицы застал врасплох. Надо отметить, постановка вопроса очень интересная. То есть женщина понимает, что произошла подмена. И её первоначальная реакция говорит о том, что событие это не из рядовых. И всё же, подобные явления ей знакомы, ведь она вполне себе успокоилась, не кричит, не читает молитвы о спасении её души. Только перебираемый пальчиками платочек выдаёт волнение. И напряженный взгляд, которым она сейчас просверлит во мне дырку.

И что ответить? Ох уж эти ангелы, не могли провернуть всё по-тихому? Объясняйся сейчас, не понимая, как себя подать.

— Меня зовут…

— И вас послали Боги! — тут же перебивает меня женщина, не давая закончить предложение. Она словно расслабилась после неудачной попытки познакомиться, что окончательно меня запутало, да ещё и странная трактовка моего появления, ни черта не понятно. — Великий Арис, я уж грешным делом подумала, что вскоре с жизнью распрощаюсь.

— С чего бы это?

— Ну как же? Вы сначала светилась вся, глаза закатились, а после всё молчали и молчали, я уж уверилась, что это проделки Бога Тьмы, Одно дело, когда Арис меняет души местами, и совсем другое, когда это делает Румар.

— И в чем разница? — Боги, Ангелы, без пол-литра не разберёшься.

— Ну как же? Из какой глухомани тебя вытащили, если ты не знаешь элементарных вещей? — весьма грубо проворчала женщина, и градус моей доброжелательности к незнакомке слегка снизился. Резкий переход с «Вы» на «ты» коробил слух. Чувствовалось в голосе незнакомки превосходство, видимо действительно решила, что я из деревни. То есть, пока я не сморозила по её мнению полнейшую глупость, она относилась ко мне более почтительно и лояльно, но стоило оплошать, как приравняла меня к недостойным. Интересно.

Только вот я не деревенская девчонка, и такое не терпела и в своём мире. Сейчас промолчу только потому, что не понимаю, какое положение в обществе занимаю. Может она выше по положению и имеет право? В общем, срочно нужен источник информации.

— Если за дело берётся Румар, то вместо души подселяет какую-то тварь. Она не говорит, не думает и вообще не соображает, и единственное желание такого существа — сожрать всех на своём пути. Святой Арис лишь меняет души людей местами. Иногда так бывает, что люди не на своём месте и проживают чужие жизни, а Богам виднее как всё должно быть и они исправляют ошибки судьбы.

Ага, то есть, когда я заговорила, женщина уверилась, что обмен провернул Бог Арис, а значит, я не зомби и нападать на спутницу, с целью закусить человечинкой в мои планы не входит.

— Так откуда ты родом? — как бы ненавязчиво интересуется женщина, вот только взгляд слишком уж внимательный.

— Издалека, — уклончиво ответила я. А что я могла ей сказать, если даже не понимала, где я в данный момент нахожусь? Оповещать всякого встречного-поперечного о своём иномирянстве я не собиралась. Мало ли что. У моей спутницы так и вовсе на лице написано, что язык свой за зубами держать не умеет, так что от греха подальше следует хотя бы свой рот держать закрытым.

— Куда мы направляемся?

Ответ мой её не устроил, это было видно, по поджатым губам и холодному взгляду. В отместку женщина тоже отказалась что-либо рассказывать, а я уж было понадеялась выцепить из неё хоть крохи информации, раз уж человек попался знающий. Ладно, переживу. Точно так же как когда-то пережила внезапное повышение до должности моего начальства. Мужика уволили за систематическое появление на рабочем месте в состоянии подпития, а он озлобился и ушел, громко хлопнув дверью, не передав мне дела, да ещё и подчистив за собой рабочий компьютер до исходного состояния. Пришлось самой вникать во все мои должностные обязанности, налаживать контакты с поставщиками, крупными заказчиками и выводить наш логистический отдел на принципиально новый уровень. Полгода пахала словно заведённая, постоянно задерживалась до темна на рабочем месте, а появлялась в офисе раньше генерального — а он ранняя пташка, прежде чем осознала, что я справилась и можно слегка расслабиться. А это было, если не соврать, лет так девять назад, с тех пор много воды утекло, и ситуации подобного рода перестали вызывать страх. Знала, что во всем разберусь и со всем справлюсь. Только дайте время и не мешайте.

Оставшееся время в дороге мы провели в тишине, через минут сорок по моим ощущениям карета остановилась, а молчавшая до этого момента соседка словно вынырнула из собственных дум.

— Приехали. Вам оказали милость, когда назначили на пост управляющего. Первая проверка вашей работы будет через полгода, — что-то в интонации попутчицы мне подсказывало, что проверка будет куда раньше назначено срока, и более тщательной, чем обычно.

Стоило женщине закончить свою речь, как дверца кареты была распахнута кучером, а мне протянули руку, чтобы помочь спуститься.

Ладно, раз уж Вы настаиваете…

— Всего доброго, — в отличие от женщины, что и не подумала со мной попрощаться после такого интересного знакомства, я всё же это сделала, вот только оборачиваться к ней лицом не стала.

Мужчина закрыл дверцу, после чего снял с крыши кареты несколько чемоданов и сгрузил стопкой возле меня. Легко кивнул на прощание и погнал лошадей прочь.

Высадили меня у какого-то здания. В темноте смогла оценить лишь размеры трехэтажной махины.

— Леди Риштар?

Рядом оказался сухонький пожилой мужчина, ниже меня ростом на голову и с тростью в руке, на которую он опирался.

— Верно.

— Я Ульх, сторож местный. Мы Вас только через три дня ждали, значит-ся, так что извините, что не встретили, — подкручивая длинный ус, представился мужчина. — Давайте помогу сумки ваши перенести в дом.

Не успела возразить, как Ульх схватил два крупных чемодана в одну руку, оставляя для меня лишь маленькую сумку, и очень энергично двинулся в сторону крыльца с тусклым освещением, опираясь на свою трость. Мне ничего не оставалось только последовать за ним.

Переступив порог дома и оказавшись внутри, я чуть было не споткнулась на ровном месте, когда оказалась под прицельным вниманием кучи народа. В гостиной находились две женщины, мужчина, и очень, очень много детей от мала до велика, которые взирали на меня колючими взглядами своих глаз-бусинок. Дети сидели повсюду: на диване, на полу, на ступенях лестницы, что вела на второй этаж, совсем маленькие, на вид трёхлетки-пятилетки, расположились на руках у двух взрослых женщин, а так же на коленях у мальчиков-подростков.

— Знакомьтесь, наша новая управляющая леди Риштар, — озвучил мой провожатый, давая понять окружающим, кто тут к ним на ночь глядя наведался.

Черт возьми, я что, управляющая детским домом?

Что один мир, что другой… а судьба моя не меняется. Я всё так же в окружении брошенных на произвол судьбы детей.

Уже не сомневаясь, что Димка где-то тут, я стала всматриваться в детские лица, только вскоре бросила эту глупую затею, осознав, что наобум я его не вычислю, а мое молчание очень интересно влияет на окружающих: дети словно скукожились под моим взглядом, а взрослые вообще нахмурились, и кажется, были чем-то недовольны.

— Добрый вечер. Прошу меня извинить за появление без предупреждения.

Судя по настороженным взглядам меня тут не особо и ждали, хоть сегодня, хоть в назначенный срок. Без разницы. Вот и первые трудности. Завоевать доверие детей, в частности сирот, не так-то просто, а когда они изначально настроены против тебя, миссия превращается в настоящую проблему.

— Здравствуйте, леди управляющая. Хоть ваш приезд сегодня и стал для нас неожиданностью, но комната для вас уже подготовлена, — сделав лёгкий реверанс, женщина представилась: — Меня зовут Лиена, леди. Я старшая по дому на время отсутствия управляющего.

— Приятно познакомиться, Лиена. Не хочу нарушать распорядок дня, поэтому предлагаю перенести наше знакомство на завтрашний день, раз уж приехала я в столь поздний час. Сейчас, наверное, стоит отправить детей спать.

Маленькие детки то и дело терли глаза, а один мальчик и вовсе стал капризничать. Те, кто постарше, конечно пытались казаться бодрыми, но всё же периодически зевали в ладошку. По ощущениям на дворе глубокая ночь. Да и мне требуется какое-то время, чтобы элементарно разобраться в том кто я, куда попала и что от меня, собственно, требуется.

— Конечно, леди управляющая, — согласилась со мной Лиена, после чего начала раздавать указания детям. Кому-то поручила проследить, что бы самые младшие оказались в своих кроватях, двум девочкам на вид лет четырнадцати отдала распоряжения всех напоить теплым молоком перед сном, а самого взрослого на вид мальчишку попросила отнести чемоданы в комнату, подготовленную для меня. Практически никто не остался без внимания, и уже через десять минут все разбрелись по своим углам.

— Желаете поужинать? — поинтересовалась вторая женщина.

— А знаете, не откажусь, — я и в самом деле была голодна. — Только я бы для начала сменила дорожную одежду и умылась.

— Конечно. Следуйте за мной, я вас провожу до Вашей спальни.

Мы поднялись на второй этаж, и вошли в одну из комнат в конце коридора.

— Стол будет накрыт через полчаса, кухня на первом этаже.

— Спасибо.

Женщина ушла, прикрывая за собой дверь и оставляя меня одну. Что ж, первый осмотр показал, что всё не так уж и плохо. Моё новое жильё не было просто комнатой, скорее это были двухкомнатные покои, разделённые красивыми дверьми, высотой почти под самый потолок. Они и вправду притягивали взгляд: светлые, покрытые сверху донизу тонким металлическим кружевом. Сам металл был покрашен серебряной краской. Ажурная ручка была произведением искусства. Дальняя комната была, однозначно, спальней: тут имелась двуспальная кровать, большой шкаф, и трюмо с достаточно большим овальным зеркалом. В одной из стен располагался камин, а рядом стояла дровница с несколькими поленьями. Вторая комната, в которую попадаешь сразу, как переступаешь порог покоев, была оснащена письменным столом, мягким креслом для хозяина кабинета, и парочкой стульев для гостей. Вдоль стены был расположен стеллаж под книги, но его полки были абсолютно пусты. На полу в обеих комнатах лежали мягкие ковры. Окна не имели совершенно никаких штор, а стены — картин или иного другого декора.

У входной двери покоились мои сумки с вещами. Первым делом я решила проверить содержимое ручной клади, то есть сумки самых маленьких размеров. Маленькой она была лишь в сравнении с чемоданами, а в целом — настоящая «женская сумочка» в которой сложно что-либо найти с первого раза, зато очень легко потерять, В этом я убедилась очень скоро. Чего внутри только не было, но свой выбор я остановила на документах. Плоская карточка размером с наш паспорт, по цвету напоминающая земные водительские права — такая же светло-розовая, да и красиво переливается какой-то голограммой по всей поверхности с двух сторон. Видимо, местная защита от подделки. С одной стоны был изображен мини женский портрет в цветном варианте, а на обороте текстовая информация. В первые секунды прочесть ничего не получалось — буквы словно иностранные прыгали перед глазами, и я уж грешным делом начала плохо думать об ангелах, но всё же присмотревшись более внимательно и сосредоточившись на желании понять смысл текста смогла его прочесть.

Итак, в этом мире я Эмилия фон Риштар. Магиня четвертого уровня. Не замужем, детей не имею. С возрастом ничего не понятно, так как местное летоисчисление мне пока незнакомо, но взглянув в зеркало, на вскидку дала себе лет так двадцать восемь — тридцать по земным меркам. Отражение в зеркале оставило хорошее впечатление о моей внешности. Не красавица, но весьма ухоженная женщина. Брови аккуратные, ресницы длинные, ярко-выраженные скулы и симметричные губы. Волосы, стоило их расплести, достигали поясницы. Черные, прямые и шелковистые — настоящая красота. Наверняка являлись гордостью предыдущей хозяйки тела. Тело… бегать по утрам с целью похудения мне не грозит. Не могу сказать, что моя внешность в этом мире хуже или лучше предыдущей — она просто принципиально другая. Одета была с иголочки: под темной накидкой из тяжелой ткани я была облачена в платье до пола с длинными рукавами насыщенного баклажанного оттенка. Ткань хорошая, чистая, слегка примятая, конечно, но это уже последствия длительной поездки. Воротник украшен мелкими белыми и фиолетовыми камнями, что делало платье не столь строгим, сколь элегантным, на ногах мягкие черные туфли на низком каблуке, что скрывались под юбкой — очень удобные.

Распаковку чемоданов отложила на потом, некогда сейчас этим заниматься. Полчаса скоро истекут, следовало если не умыться, то хотя бы вымыть руки и справить нужды организма после длительной поездки. Ванная комната нашлась по соседству с моими покоями. Я чуть было не присвистнула от удивления, но вовремя себя одернула. Если тут все комнаты так обставлены, то дети живут в очень хороших условиях!

Потратив несколько минут на умывание и оставив накидку в комнате, я отправилась вниз. На первом этаже меня встречала Лиена, сидя на диване. Сообщив, что стол уже накрыт, меня сопроводили в столовую. Почти всю комнату занимали два длинных деревянных стола без скатертей с такими же длинными лавками, а в отдельном уголке рядом с окном был небольшой круглый столик, украшенный белой тканью в качестве скатерти и маленькой вазочкой с цветами, на две персоны. Судя по всему, столик предназначался исключительно для руководства приюта.

— Леди Риштар, когда вам будет угодно получить отчет?

— Ты ужинала, Лиена? — кажется, своим вопросом сбила женщину с мысли о работе.

— Нет, не успела ещё.

— Тогда давай мы вместе поужинаем, и немного пообщаемся.

Я видела по глазам её растерянность от моего предложения, но держалась она при этом хорошо. Мне нужна информация, и как можно скорее, так что откладывать разговор из-за того, что служащим ужинать с руководством за одним столом не полагается, я не собиралась. Потерпит.

— Конечно, — женщина быстро покинула столовую, но отсутствовала недолго, и вскоре вернулась с подносом еды. Помимо порции каши и куска хлеба для себя, она принесла набор для чаепития с чайником и плошку варенья.

Начинать разговор я не спешила, давая нам обеим спокойно поесть. Первое время Лиена нервничала и елозила на стуле, но потом вроде успокоилась и быстро поужинала. У меня же на тарелке были свежие овощи и какая-то рассыпчатая крупа, чем-то напоминающая рис, с грибной подливой. Только вот рис белый, а крупа в моей тарелке — оранжевая. В принципе достаточно вкусно.

Пока я доедала, Лиена разлила по чашкам чай и пододвинула мне вазочку с вареньем.

— Лиена, расскажи мне, пожалуйста, об этом месте и его обитателях, — задаю тему обсуждения, как только с едой было покончено.

Женщина тут же выпрямилась, словно палку проглотила, отодвинула чашку с чаем и приступила к рассказу.

Как я и думала, назначили меня управляющей детского дома. Женщина, что занимала этот пост до меня на протяжении года, собрала манатки и испарилась в неизвестном направлении поздней ночью, не забыв при этом прихватить годовой бюджет приюта. Естественно, провели расследование, но ни виновной, ни денег не нашли. По голосу Лиены, что в этот момент прозвучал особенно сухо, было ясно, что расследование было только для вида, так как на детей-сирот всем по большому счету наплевать. Местный мэр, как я окрестила управляющего областью, повторно финансировать приют отказался: мол, деньги получили? Получили! А то, что у вас их украли, уж извините, но только ваши проблемы и решайте их самостоятельно. Живите целый год, до следующего финансирования, как хотите.

Два месяца женщина, сидящая передо мной, вместе со своим мужем, что работал тут же, тянули этот приютский дом как могли. До моего появления. Сейчас же эта проблема, как и многие другие — в их наличии я не сомневалась, ляжет на мои хрупкие плечи.

И стало вдруг ясно, почему женщина ела кашу, а мне подали что повкуснее. Я уж про себя решила, что она какой-то диеты придерживается, а тут, оказывается, есть нечего, вот и вся диета. Хочешь, не хочешь, а похудеть придётся. Все просто.

Ладно, оставим лирику.

Сотрудников было всего четверо: Лиена, что заправляла всем, её муж Диего, выполняющий по дому всю тяжелую работу, Марьяна, что следила за младшими воспитанниками и дед Ульх, что официально числился сторожем. Всем было понятно, чего стоит такой сторож — дед был в годах, ни зрения, ни силы, ни здоровья, но никто его не прогонял. Во-первых, он то и депо гонял парней, что особенно шалили, во-вторых, на его место никто другой идти не хотел. Да и дети его любили. Все эти люди до сих пор продолжали тут работать по двум причинам: добрые сердца, не позволяющие оставить сирот, и отсутствие собственного дома. Марьяну из дома выгнал муж, голословно обвинив в измене, и шустро заменил её другой женщиной. У Диего и Лиены сгорело всё хозяйство, и они в один миг превратились в нищих. Податься было некуда. Дедушку Ульха выгнал из дома собственный сын, сообщив, что ему нужно куда-то привести жену.

Воспитанников много. Сейчас насчитывается сорок три ребёнка и ещё десять в резерве, возрастом от двух лет до шестнадцати. В резерве — значит, детям ещё не исполнилось семнадцать лет, а из детского дома они сбежали на поиски лучшей доли. И если вернуться, я обязана приютить их. Официально жить в приютских домах дети имеют право до семнадцати лет, ровно до совершеннолетия, а дальше они вольны идти на все четыре стороны. Государство таких детей никоим образом не обеспечивает и жильё не предоставляет. В общем, полнейший мрак. Всё гораздо хуже, чем в моём мире, хотя и там система далека от идеала.

У меня столько людей в подчинении никогда не было, а тут воспитанники, судьба которых полностью зависит от меня. Я, конечно, много времени общалась с приютскими детьми, но то ли дело когда ты к ним приходишь с подарками, немного повозишься и уходишь, оставляя все заботы и воспитание на специально обученных людей. А сейчас нужно взять на себя бразды правления, не имея никакого опыта и никаких знаний. От вырисовавшейся картины голова шла кругом, а волосы вставали дыбом.

— Ладно, с этим всё понятно, — ситуация была аховая, конечно, ничего не скажешь. — Что у нас с припасами на текущий момент? — этот вопрос меня беспокоил в первую очередь. Два месяца без содержания, сорок три ребёнка да четверо взрослых. Как они питались? Неужели голодовали?

— Их немного, но ещё месяц протянем. Есть крупа, мука и несколько банок разносолов. Девчонки, пока лето, бегают в лес за грибами и ягодами, мальчишки рыбачат. Да и деревенские понемногу помогают, кто овощей даст да зелени, кто молока да яиц.

— Кто занимается готовкой?

— Последние два дня я сама готовлю. До этого была повариха, но сбежала змея, прихватив с собой остатки мяса. Прошлая управляющая ей хорошо платила, так как сама любила вкусно покушать, а заодно и дети были более-менее сыты. Я за те два месяца заплатить ей смогла из собственных сбережений, а на этот месяц денег не было. Сказала ей сразу, мол так и так, платить тебе нечем — предупредила по-человечески, а она тут же вечером и уволилась. Я не додумалась сумки проверить, а потом как заглянула в холодильную яму, да и поняла, что курицу эта змея стащила.

Да уж, везет, конечно, им на порядочных женщин. Одна деньги утащила, другая мясо. И ведь ни одна из них не задумалась, как после их поступка будут жить почти полсотни детей. Ни стыда, ни совести.

— Лиена, — на секунду я задумалась, как же сделать всё в лучшем виде. — Я знаю, что прошу о многом, но сейчас мне твоя помощь просто необходима. Во-первых, я хочу, что бы ещё какое-то время ты продолжила готовить на всех, раз уж кухарка сбежала. Девчонок подключай, пусть помогают.

— Да что Вы, конечно буду готовить. Я и сама прекрасно справлюсь, пусть девочки играют.

— Так не пойдёт. Заплюхаешься, а дел невпроворот. Как я понимаю, сейчас лето, соответственно, у них нет никакой учебы и они в принципе свободны. Нечего отлынивать, есть хотят, значит, пусть работают.

— Простите, о каком обучении вы говорите?

Я прямо растерялась от такого вопроса и тут же сбилась с мысли. Та-а-а-к..

— Я говорю о школьном образовании. — осторожно озвучила, чувствуя какой-то подвох, собственно там, где я его и не ждала. Скрыть удивление женщине не удалось, и я наблюдала, как её тонкие брови скрываются под густой челкой. — Почему Вы так удивляетесь?

— Ну у нас детей не учат. Возможно, в столице сейчас не так, но нам даже финансирование на учителей не выделяется. По закону, сиротам позволяется посещать занятия местных школ, но далеко не каждый учитель согласен терпеть на своих уроках отказников.

— Думаю, дело не в том, что в столице что-то изменилось. Просто я очень далека от детей, и мало что понимаю в ситуации с отказниками, — я ведь действительно далека от реалий этого мира. — И чем же дети занимаются?

— Ничем.