Иллюзия бессмертия (ПМ)

– Нет! Возьмите меня! – выбранную Морганой девочку спрятала за свою спину другая: чуть повыше и постарше и, судя по схожести черт лица, являющаяся её сестрой.

– Жертвенность… – губы колдуньи слегка дрогнули, а рука цепко обхватила худенькое личико за подбородок, поворачивая его из стороны в сторону то так, то эдак. – Жертвенность – это замечательно. Чистое сердце! Как много ты готова мне отдать, чтобы я не тронула твою сестру? – вперилась тяжёлым взглядом в девочку Моргана.

– Всё, что попросите, – из широко раскрытых от страха глаз скатились крупные, словно горошины, слезы, и девочка, смахнув их рукой, повторила: – Все, что попросите. Только отпустите Нитти домой.

– Все, что попрошу… – довольно пробормотала жестокая колдунья, взметнув рукавом плотные клубы тьмы. – И ты добровольно мне это отдашь?

Девочка покорно кивнула, кусая губы в тщетной попытке сдержать льющиеся по щекам слезы.

– Как тебя зовут? – жёстче сдавила её лицо Моргана.

– Эйрис, – всхлипнула малышка, продолжая прятать за спиной сестру.

– Хочешь стать такой же красивой, как я? – Моргана слегка повела плечом. Саван, окутывающий её, медленно рассеялся, обнажая совершенное тело женщины.

Эйрис, затравленно взглянув на колдунью, отрицательно качнула головой.

– Правильно, – снисходительно улыбнулась та. – Другой Морганы быть просто не может. А хочешь стать такой же могущественной, как я? – пошла на новую провокацию тёмная.

За спиной Эйрис тихо всхлипнула её сестра, и девочка вдруг подумала, что если бы она была такой могущественной, как тёмная лаитэ, то тотчас перенеслась бы с Нитти к родителям, у которых их так жестоко отобрали дриммы. Вскинув голову, она, не раздумывая, кивнула:

– Да, хотела бы.

– Тогда пойдём, – свистяще выдохнула Моргана, и её дыхание, превратившись в тёмный смерч, подхватило Эйрис, перенеся в странное пустынное место.

– Нравится? – ступая босыми ногами по чёрному сверкающему песку, спросила колдунья удивлённо озирающуюся по сторонам девочку. – Это мой сад.

– Здесь же ничего не растёт, – Эйрис произнесла это прежде, чем успела подумать, что сболтнула лишнее.

– Это Сад Душ, – голос колдуньи расслоился тихим эхом, ударился о непроницаемые стены и многоголосьем взмыл ввысь.

Моргана небрежно взмахнула рукой. Из песка стала подниматься вверх тёмная воронка, обретая форму человеческого тела. Эйрис не могла отвести взгляда от зыбко покачивающегося в воздухе песчаного призрака. Девочке казалось, что сквозь поблёскивающие песчинки на неё смотрят чьи-то глаза – грустные, затягивающие, и уж точно не злые, как у тёмной лаитэ.

– Кто это? – шепнула Эйрис.

Брови Морганы капризно изогнулись, словно она пыталась что-то вспомнить, потом слегка дрогнули, и колдунья раздражённо фыркнула, мгновенно развеяв силуэт.

– Не помню, – сердито прошипела она. – Да и какая разница! Ложись сюда, – колдунья указала пальцем на песок, тёмная поверхность которого вмиг зашевелилась, расходясь широким кольцом, внутри которого проявились извилистые линии. Они соединились в центре, а от него в стороны поползли косые лучи. Причудливые руны изукрасили промежутки между ними, и внутри непонятного рисунка, словно зловещее предзнаменование, появился глаз.

– Сюда? – испуганно попятилась Эйрис. Страх сковал горло девочки, превратив тоненький голосок в скрипучий старушечий хрип.

– Ты же хотела стать такой же могущественной, как я? – небрежно повела белоснежным плечом Моргана.

Больше всего Эйрис хотела вернуться домой вместе с Нитти, а ещё лучше – сделать так, чтобы всё происходящее оказалось лишь сном. Страшным сном. Вот только холодно взирающая на неё прекрасная колдунья выглядела невероятно настоящей и... пугающей до бешено бьющего пульса.

Покорно опустившись на землю, Эйрис старалась не трястись от страха, когда тело вязко провалилось в прохладный песок и колкие крошки мгновенно забились за шиворот, вызывая лёгкий зуд.

– Расслабься, – черные глаза Морганы неожиданно оказались так близко, что девочке захотелось отшатнуться. А поскольку под спиной был только песок, то Эйрис увязла в нем пуще прежнего. – Ты летала когда-нибудь? – красивые губы волшебницы тронула мечтательная улыбка.

Засмотревшись на неё, девочка не сразу поняла, о чём её спрашивают. А когда сообразила, лишь растеряно пробормотала:

– Люди не летают.

– Люди – нет, а колдуньи – да. Хочешь полетать со мной? Далеко-далеко. За высокие горы...

Летать... Любой человек, глядя на поднебесных птиц, хоть раз в жизни да задавал себе вопрос: а хотел бы он летать? Что уж говорить об испуганной девочке, для которой слово «летать» именно сейчас просто ассоциировалось со свободой?

– Да, – не задумываясь, ответила она.

Мечтала в этот миг маленькая Эйрис лишь о том, что, получив крылья, наконец выберется из жуткого песка, засасывающего её, словно болото. Но могло ли знать наивное и простодушное дитя, что для полёта жестокой колдунье нужны вовсе не крылья, нужны были Моргане глаза Эйрис – зеркала её души, чистой, бесхитростной и бескорыстной.

– Наирэ мар ишш хэ... – проникновенным шёпотом слоилось в безмолвной пустоте, и пузырился чёрный песок, будто липкая жижа, вился толстыми змеями, заползая в рот и уши захлебнувшейся в безмолвном крике девочке.

Густая тьма сочилась из широко распахнутых глаз малышки, опутывала склонённую над ней колдунью плотным облаком, и видела в нём довольная собой Моргана светлый полёт детской души, уносящей её за заснеженные горы, бездонные пропасти да дремучие леса. Мелькали перед мысленным взором жестокой волшебницы белые псы – лохматые и огромные, что свирепой стаей спускались в глубокий лог.

Припадая грудью к спине вожака и крепко сжимая его ногами, восседала на грозном звере дева юная. Темные кудри её шёлковой рекой вились по ветру, и яркое солнце играло в них искристой позолотой.

– Лицо её хочу видеть, – прошептала Моргана. – Покажи!

Обгоняя ветер, душа Эйрис понеслась сквозь вековой лес, но наткнулась вдруг у самой его кромки на незримую стену.

– Вперёд! – губы женщины изогнулись в жутком оскале, уродуя холодную безупречность черт её лица. Раздражаясь досадной заминке, она нетерпеливо выкрикнула: – Я сказала, покажи мне её!

Злости колдуньи не было предела, когда вместо интересующего её лица девушки видение явило совершенно иное – мужское, суровое, поросшее щетиной и взирающее на Моргану вовсе не с должным страхом, а с лёгкой иронией.

Губы мага тронула дерзкая улыбка, и такая же отразилась в его искрящихся насмешкой глазах. Словно играл он с могущественной темной в гляделки, зная наверняка, что ей у него не выиграть.

– Нехорошо подглядывать, Моргана, – пророкотал Айт. Взгляд его заволокло тьмой, а туман вокруг колдуньи завертелся непроглядным смерчем, искажая изображение и выбрасывая её в реальность пустынного сада рядом с превращающимся в прах телом Эйрис.

– Тёмный выродок! – ударила по песку ладонями Моргана, сгребла в кулаки горсть чёрных крупинок и яростно швырнула их в безмолвную пустоту. – Чтоб ты сдох! Ненавижу!

Песчаная взвесь на секунду застыла в воздухе, обрисовав крепкий мужской силуэт. Призрак качнулся. Безликий, бесплотный, он парил над полом, изменчиво покачиваясь и искрясь в пучках света, льющегося из окон в потолке.

– Пошёл вон, – небрежно взмахнула ладонью колдунья, не утруждая себя заботой даже его развеять.

Фигура замерла в шаге от недоуменно приподнявшей брови Морганы, а после ринулась на колдунью тёмным потоком, словно в помещение ворвался ретивый ветер и решил поиграть со злой волшебницей, осыпав её с ног до головы чёрной пылью.

Отплёвываясь и кашляя, женщина вскочила на ноги, изрыгая отчаянную ругань и проклятия.

– Покажись! – вращаясь волчком, кричала она. – Кто ты? Явись мне! Тварь!

Свет искрил радугой в чёрных песчинках, разбавляя сонную тишину Сада Душ яркими красками дня, и его неподвижное безмолвие теперь нарушала только злобно мечущаяся тенью колдунья.

Тяжело дыша, она наконец замерла, устав от бесплодной попытки найти неведомого бунтаря. Вокруг было тихо и безмятежно спокойно. Ни шороха, ни движения. О произошедшем здесь несколько мгновений назад напоминал лишь увязший в песке оберег Эйрис.

Моргана наклонилась, ухватилась за него двумя пальцами и брезгливо поморщилась, словно ей пришлось взять в руки что-то отвратительно грязное и мерзкое.

– У меня ещё много расходного материала, проклятый одарин, – куда-то в пустоту бросила она.

Взмахнув широкими рукавами, Моргана вздыбила вокруг себя дымные крылья тьмы и бесшумно растворилась в воздухе.

ГЛАВА 5

Звериная стая неслась по улицам Ривердола белой лавиной, побуждая маленьких мальчишек с весёлым гиканьем бежать за ней следом, замужних женщин укоризненно качать головами, а молодух завистливо коситься на припавшую к спине огромного рохра Вайолет.

Миновав огораживающий дворец короля Одра частокол, псы коловоротом закружили по широкому двору, сбрасывая в прыжке личины и оборачиваясь крепкими молодыми парнями.

Споро соскочив со спины Доммэ у самого крыльца, Вайолет не успела и двух ступеней ногами пересчитать, как брат, в секунды настигнув её, крепко ухватил за руку и поволок в дом.

– Доммэ, остынь! – тут же полетело в спину напряжённо двигающему желваками парню.

– Не мешайся, Кин! – рявкнул младшему брату молодой рохр, зло отворив ногой высокие двери.

Подхватив молчаливо кусающую губы Вайолет на руки, Доммэ, легко перепрыгивая со своей ношей через ступени, помчался в верхние палаты, а когда добрался до комнаты сестры, опустил её на пол и навис над ней, сверля тяжёлым порицающим взглядом.

– Доммэ... – морщась и заламывая пальцы, шагнула вперёд Вайолет, пытаясь прижать ладошку к груди рохра. Рождённый в Чертоге Волка, буйный да порывистый, он всегда стихал, словно усмирённый ураган, стоило сестре ласково его коснуться или одарить нежной улыбкой.

Не знала Вайолет, дар ли её светлый так на Доммэ действовал, или то, что с детства ни в чём ей от братьев отказа не было, но только пользовалась она их слабостью совершенно беззастенчиво, не чувствуя в том за собой никакой вины.

– Ты мне что обещала? – отступив на шаг, так и не позволив Вайолет к нему притронуться, заломил русую бровь парень.

От укоризны, сквозящей в его голосе, девушка поёжилась и стала чувствовать себя ещё неуютнее, чем прежде. Обещала Вайолет брату в дни полных лун не ходить одна в лес. Только до поудани* было ещё две четверти круга, а Доммэ злился так, словно на небе уже загорались первые зори.

– И что ты меня вычитываешь, как батюшка? – рассердилась Вайолет. – Уж и поутрось* нельзя за зелен-ягодой сходить?

Сочные ягоды зеленики набирали полную силу лишь на восходе солнца, и если их не собрать в этот час, то сладкие, как мёд поутру к вечеру они становились кислыми, как уксус. Сбор этого лакомства был любимым занятием местных девушек – и время с пользой проведённое, и посекретничать да поболтать обо всяких глупостях никто не мешал.

– И где же твои ягоды? – Доммэ оглядел Вайолет с ног до головы и, посмотрев в упор, выжидающе замолчал, да так красноречиво, что девушке под пол провалиться захотелось.

Не любила Вайолет врать, а брату особенно.

– Съела! – тряхнув чёрными кудрями, выпалила она, и тут же опустила глаза, не выдержав выразительного взгляда Доммэ.

– Съела... – вкрадчиво повторил парень, шагнул вперёд, сокращая разделяющее их с сестрой расстояние, и шумно втянул носом воздух у самой её макушки. – Ты пахнешь лесом, ветром и... чужаком! – последнее рохр выплюнул с тихим рычанием, заставив Вайолет вздрогнуть. – Почему на тебе его запах? Кто он?

– Не знаю, Доммэ! Правда, не знаю, – испуганно замотала головой Вайолет. – Я его первый раз сегодня в лесу увидела, а запах его на мне, потому что он рукой лица моего касался. В глаза глядел. Поверить не мог, что цвета такого бывают. А я растерялась, даже уклониться не успела...

Всхлипнув, девушка ткнулась носом в грудь парня, тут же почувствовав макушкой его протяжный вздох. Крепкие руки мгновенно обняли её тонкую фигурку, сжимая и сильно, и бережно одновременно.

– Вайоли, Вайоли... – страдальчески протянул Доммэ, и в голосе его больше не звучал гнев, только глубокая нежность и затаённая грусть. – И что мне с тобой делать?..

– Доммэ, ну что со мной может днём в лесу случиться? – запрокинув голову, посмотрела на него Вайолет. – Зачем сам нервничал, и стаю всю переполошил?

– Зачем? Хорошо, что мы с Кином вовремя подоспели, – сердито засопел молодой рохр. – Кто знает, что у незнакомца на уме было?

Удивлённо распахнув чистые фиалковые глаза, Вайолет светло улыбнулась, вспомнив, как странный путник недовольно хмурил брови, когда она возникла перед ним на дороге. Судя по суровому взгляду, не нуждался мужчина в провожатых, да и меньше всего ожидал кого-то в лесу встретить.

– И что бы он мне сделал?

– Глупая ты, – покачал головой Доммэ. – Глупая да наивная!

Развернув девушку лицом к большому зеркалу, парень встал у неё за спиной, указав подбородком на отражение:

– Скажи мне, что ты видишь?

В зеркальной глубине Вайолет видела собственную, ничем не примечательную фигуру – тоненькую да невысокую, а за ней – рослого широкоплечего парня со светло-русыми волосами, мягкими волнами обрамляющими его мужественное лицо.

– Красивый ты у меня, Доммэ, – любуясь ладным да статным братом, ласково прошептала Вайолет.

– Говорю же – глупая... – улыбаясь, беззлобно вздохнул парень, прижимаясь губами к её макушке. – Всё не туда смотришь, да и видишь не то... Взаперти пока посидишь! – быстро направляясь к выходу, обронил он. – На этот раз все отцу расскажу!

– Доммэ! – не ожидая от брата такой подлости, Вайолет лишь негодующе открыла рот, когда дверь за парнем показательно хлопнула и в замке раздался звук проворачиваемого ключа.

Обиженно надувшись, девушка уселась на кровать, грустно подперев голову ладошками. Выговора от батюшки сегодня не миновать. Радовало только одно, что Доммэ не знал про напавших на неё и незнакомца жутких существ.

****

Доммэ ещё не успел добраться до гридни*, где отец с матерью в это время принимали вожаков кланов трёх долин, как на полпути его перехватил Витбор, сын Ария – главы стаи серых рохров.

– Слыхал, зорчие на совет чужака привели? – примеряясь под широкие шаги Доммэ, зашептал ему на ухо Витбор. – Стражи говорят, что у северных врат его задержали.

– И что с того? – все мысли Доммэ сейчас были заняты сестрой, а потому он не особо прислушивался к мало интересующим его сплетням.

– А то, что бают, будто пришёл он из-за Мареновых хребтов! – с опаской оглядевшись по сторонам, Витбор секунду помолчал, словно раздумывал, стоит ли говорить дальше. – Сквозь ледник мертвецов прошёл, – страшным голосом поведал парень. – Из Чёрных Земель этот чужак к нам заявился! Вот что!

– Ты вроде взрослый рохр, хороший боец, – остановился Доммэ, – а сказкам бабьим, как дитё малое веришь. Нет никаких ледников с мертвецами, и Чёрных Земель тоже нет!

Сердито оттолкнув друга в сторону, Доммэ дошёл до охраняемого стражами помещения, но едва они распахнули перед ним двери, по затылку холодком проползло дурное предчувствие, а потому дико захотелось обернуться, выпустив когти и злобно оскалив пасть.

Перед восседающим на возвышении отцом стоял тот самый незнакомец, которого Доммэ застал рядом с сестрой в лесу. И не заступись за него Вайолет, вряд ли бы чужак сейчас так надменно глядел на притихших у стен вожаков.

– Вы приказали моим зорчим привести Вас ко мне, – спокойное лицо короля Одра не выражало никаких отрицательных эмоций, и голос звучал уверенно и властно, но от этого Доммэ нахмурился ещё сильней, а рука непроизвольно потянулась к рукояти кинжала.

С какой радости чужак смел приказывать зорчим, словно был здесь хозяином?

– Верно, – низкий, рокочущий голос мужчины тягучей вибрацией поплыл по воздуху.

– Может, объясните, зачем я Вам понадобился, и кто Вы такой? – король рохров высоко приподнял правую бровь, глядя на чужестранца практически в упор.

Мужчина вместо ответа потянулся к вороту своей одежды, и окружившие его вожаки мигом похватались за мечи.