Я орк – 2

Персональный карманный чёрт. (Чёрт побери!)

Я не раз и не два, и даже, не три раза говорил, говорю и буду говорить, что раннее утро добрым не бывает. Вот и сейчас, мало того, что лёг немного отдохнуть лишь перед восходом солнца, так ещё и дождь зарядил. Да и в довершение, разбудили ни свет ни заря, дескать, сон это хорошо, но ты единственный и неповторимый и всё такое, а сейчас иди долбись сорочьими рогами в сознание, а то один, ну никак не может обратиться обратно в орка. Дескать, ему твой ментальный пендель необходим ибо долго в шкуре оборотня он не может быть, зверь разум поглощает и потом замучаетесь его оттуда выковыривать.

Ну и я, в лучших моих традициях чертыхнулся, надо же как-то стресс скидывать. Но не зря мне бабушка говорила «Не чертыхался бы ты внучёк, а то нечистого накличешь». Кто же знал, что он явится собственной персоной. да и ещё с громким хлопком. Раз и появилось это мелкое хвостатое недоразумение, и появился он не где нибудь а у меня на плече. Я чуть не оглох, я его конечно по матушке потом перекрестил и попытался прихлопнуть эту хвостатую тварь. Но он оказался шустрым, несмотря на свои размеры, сам с воробья но хрен его поймаешь. Всей толпой ловили это недоразумение. Нет, сначала мы хотели его прибить. Но пока пытались его ловить, он успел плюнуть кому то в чашку, укусить за палец седого, нагадить другому на голову, вытащить из кармана его ловившего пару монет и кучу других гадостей наделать.

Так незаметно и постепенно его участь изменилась, его уже никто не хотел прибить, все дружно решили, что он не достоин такой легкой участи. В ходе охоты на эту мелкую нечисть предлагались такие варианты как посадить его в муравейник, сварить в масле или снять шкуру с живого. Охота на черта продолжалась не один час, пока кто-то не спохватился и не обратил внимание, что солнце уже высоко, а мы всё ещё на месте. А это не есть хорошо, наша сила в скорости и маневренности, нельзя дать противнику встать нам на хвост и дышать в затылок. Отрубите мне хвост по самые гланды, если сейчас не летят во все стороны гонцы с вестью, «дескать, собирайтесь люди нерусские на смертный бой с орочьей ордой с силой, так сказать, тёмной». А это для нашей целостности шкуры не есть хорошо. Даже скажу больше, как говорили немцы в кино «это есть плёхо, плёхо, плёхо».

Хрен с этим чертом из табакерки, руки в ноги скарб на спины и йада отседова. Двигаться приходилось сейчас на своих двоих, обросли скарбом и бросить не поднимается рука. Ведь там столько всего нужного и полезного, ой не надо только говорить что золото, не является предметом первой необходимости. Да без денег, вы не туда и не сюда, что в седой древности, что в настоящем. И такие веские доводы, что его на хлеб не намажешь, не котируются, вот без него, хрен ты что на хлеб намажешь, да и сам хлеб не купишь.

Да и в случае чего, его всегда можно бросить, а лучше широким веером раскидать. Зуб даю, что преследователи задержатся, чтобы поднять благородный металл с грешной земли. Плюс, пока они выяснят, всё ли собрали, и не менее важный вопрос, не прилипло ли что к рукам собирающим.

Да и от идеи пробираться через леса, реки и болота я отказался. Мы двигались, в наглую, по дороге или вдоль дороги, если по ней шагал отряд или большой караван. По мне, самый актуальный вариант, это дороги где всегда можно перекусить в харчевне или в любом небольшом населённом пункте и заметьте, бесплатно.

Так мы и двигались в сторону границы, не забывая интересоваться новостями и событиями последних дней. Хотя там и нет особых новостей, так вроде померились силами поубивали друг дружку, но победы или решающего преимущества ни одна из сторон не добилась. Мелкий пакостник, что в народе чертом зовётся, также путешествовал вместе с нами и также продолжал пакостить. Правда, сейчас он в основном кривлялся и строил мордочки, иногда так по мелочи, проводил ревизию как поясных кошельков так и заплечных мешков. За свои кривляния он стал получать всякие вкусняшки. Не знаю, как-то незаметно получилось, вот вроде его я ещё позавчера пытался сапогом зашибить, а вчера он уже кусочек сыра осторожно брал у меня из рук, а теперь сегодня он гордо восседает на плече и высматривает у кого что спереть. Главный критерий — оно должно блестеть и быть небольшим, чтобы чёртик мог это утащить. Он бедняжка, каждую ночь что-нибудь воровал и прятал у меня в бауле. А я каждое утро выгребал честно украденное и возвращал владельцам.

Ему особо нравилась серебряная серьга седого, куда её орк только не прятал, но мелкий шельмец шёл на мыслимые и немыслимые хитрости, но каждую ночь её воровал. У них уже было своеобразное соревнование, один прятал другой воровал и пока, с разгромным счетом, вёл чертёнок.

— Саарал, а ты её за щеку прятал? — поинтересовался десятник у седого.

— Да что я только не делал, и на веревочку завязывал и за щеку совал, единственно что в заднем проходе не прятал. Я даже уходил и зарывал в лесу, не помогает, хоть ты тресни.

— А может и треснуть, так чтобы у него желание пропало?

— Ты его сначала поймай! Забыл, как мы его всем миром ловили? Хотя ты-то точно не забыл, он тебе на макушку нагадил. Вот ты его и недолюбливаеш.

— А за что его любить, он лишь командира слушается, и то по великим праздникам. Толку от него никакого, лишь один вред.

— А кто вчера вой поднял? Когда нас попытались в харчевне отравить, он же и поднял. А мелкое баловство, так не в счёт, вот что бы ты делал без него? А так он никому не дает расслабиться, помнишь как он часовому на посту шнурки на ботинках связал? Так теперь не один из них не сидить на месте. Да и гадости он по сути делает лишь тем, кто заслужил или провинился, он шельмец, ничего не забывает и ничего не пропускает. Ты бы ему кусочек сыра на привале предложил, он и перестанет тебе в карман гадить. — под общий смех посоветовал седой.

— Что? Да чтобы я шел на мировую с какой то мелкой заразой?! — и плюнув раздражённо, ушёл.

— Ну всё, Чертяка ему опять в карман сегодня нагадит. — смеясь произнёс один из орков.

— Может ему их зашить?

— А смысл? У него такие острые когти и зубки, он кожаный шнурок на раз перекусывает и делает это быстро и незаметно. Я вот ему серебряную монету подарил и он теперь у меня по карманам не лазит.

— А я медную начистил до блеска, он её на ура принял, да ещё радовался во какая блестючка.

— Да, а у меня он не взял!

— Ты не поленись и натри её, чтобы она сияла и играла на солнце.

— Придется, а то он уже серёжки, которые я для своей прибрал, уже третий раз утаскивает.

— Вот шельма, всех данью обложил! — усмехнулся седой — Сыр ему каждый второй по кусочку таскает, да и ещё серебром и медью откупаются.

— Да ладно, он забавный! А видали как он вчера на руках ходил? Честно, я бы дорого заплатил за него, но он командира своим хозяином выбрал.

— А не ты ли ещё пару дней тому кричал, что это тёмный бог нас им проклял, а сейчас?

— А и считаю, что он проклятие темных богов, но с нашим командиром любое проклятие, это, как он говорит, дополнительная плюшка. Мало нас из тех, кто после обряда силы потерял орочий облик, смогли вернуться. А наш командир, пинками и властным рыком, раз за разом возвращал нам орочий лик до тех пор, пока сами не научились. И проклятье стало для нас плюсом. Так и с этим чёртом, всего неделю он с нами, а кажется словно вечность и даже он — и кивнул в сторону удалившегося орка — сколько бы не ворчал, не прибьёт его и другим не даст.

Воздушный Бой

Так радужно и безмятежно не могло продолжаться бесконечно, хорошо, что я не пренебрегал разведкой как наземной так и воздушной. Так вот, дракон заметил в небе грифона, да, самого настоящего грифона. Сам грифон не был классического размера, и по своим габаритам уступал дракону, что не могло не радовать меня. Вот сия птичка кружила на высоте, в то время как мы мирно кушали в лесочке и, по всем признакам, она не ещё не обнаружила нас. Я решил попытаться уничтожить авиаразведку противника. Дальше было лишь поле на несколько дней пути и нам негде было спрятаться, а с авиаразведкой они нас смогут легко найти и уничтожить. А так пока хватятся, пока выяснят, что с их птичкой случилось, хотя я сомневаюсь, что у них есть естественные враги. В небе я не видел, пока ни одно летающие создание, что может хоть теоретически охотиться на них. Но, как не крути, хоть день но выиграем, а это уже хорошо.

— Саарал, найди вилку и заточи её, до остроты иголки! — попросил я его задумчиво смотря на черта. А сам чёрт под моим взглядом заерзал и, не понимая, что происходит, на всякий случай резко телепортировался в сумку и сидел из неё выглядывал.

— А зачем нам вилка? — поинтересовался Седой, после того, как нашёл кого озаботить поиском самой вилки и её заточки.

— А посажу нашего Чертяку, на Драка и отправлю их в бой!

— А что он сможет сделать, упасть? — усмехнулся седой.

— И это тоже, он у нас умеет телепортироваться, пусть на полметра всего, но может. Вот перед самой атакой, он портанётся и всадит своё оружие в грифона, сбив ему атаку, ну а дальше уже Драка порвёт его на Каркасияский флаг. — перефразировал я шутки из моего мира.

В скором времени вилка была заточена и даже ручку сделали тоньше. Да наверное для полноты образа стоит отметить, что вилка от привычного нам вида кардинально отличалась, она была всего с тремя зубчиками, улавливаете связь, я когда его увидел с трезубцем еле смех сдержал.

А вот сей девайс с тремя зубчиками, чертику понравился и он ей угрожающе помахивал, не хорошо посматривая на одного из своих обидчиков, и что-то мне подсказывает, что кое кому, прежде чем куда либо садится, нужно быть очень, очень внимательным. А то так можно и рану получить, не смертельную но очень болезненную как для самолюбия так и для организма.

Когда всё было готово, я усадил нашего рогатого вдвшника на спину дракона и раз пять его проинструктировал. Надеюсь он понял свою задачу. Выпустив их в небо мы стали наблюдать за подъёмом, не выходя на открытое пространство. Дракон, когда начал набирать высоту, вдруг издал тревожный сигнал и завис практически на одном месте. Переключившись на его зрение, я не смог сдержать поток брани. Нас обложили со всех сторон, с одной из сторон приближался отряд четвероногих гигантов. С другой стороны подходила группа лучников под прикрытием пехотинцев с копьями, а с третьей были маги с прикрытием. Я их сразу узнал по балахонам и посохам, ну и ещё они запустили в моего дракона пару заклинаний.

— Бросаем всё! Всем обращаться в зверей и за мной, тихо не издавая ни одного звука.

И сам, не теряя времени, в прыжке перекинулся в облик зверя и поведя носом, направил свой отряд на лучников. Они, на мой взгляд, самое слабое звено. Если удастся к ним подкрасться и сходу проломить строй, то мы прорвемся, а нет, нас расстреляют как в тире. И наши шкуры пойдут на прикроватные коврики.

Я старался двигаться быстро но бесшумно, лишь один раз отвлекся, когда рядом упала тушка грифона с вилкой в пятой точке и разорванным горлом. Я так понимаю, перед самой атакой чертенок телепортировался на спину грифону и всадил ему вилку. Грифон, естественно, от боли растерялся и в этот момент Драко разорвал ему горло. Спустя пару мгновений рядом с тушкой раздался небольшой хлопок и чёрт с победным видом пнул поверженного противника и вырвав вилку, встал в горделивой позе. Дескать, смотрите какой я крутой.

На что я лишь хмыкнул, а в следующий миг он уже стоял у меня на голове, думаю в не менее горделивой позе. Когда подходили к самому краю кустов, то мы буквально ползли на пузе, чтобы не дай бог, какая из веток не шелохнулась и не выдала наше местоположение. А затем залегли и дышали через раз, боясь издать малейший шум. Я когда осматривал окрестности с помощью дракона не успел разглядеть пару десятков псов. Вот сейчас и лежал, кусая себе локти, благо в этой форме я мог это сделать без проблем.

Мысленно обратившись к черту, я приказал ему пронестись по кустам и спугнуть хоть какую нибудь дичь в стороне от нас. Пусть лучники отвлекутся хоть на мгновение. На что получил в ответ четкий образ нескольких серебряных монет. Пришлось согласиться, мысленно пообещав за каждую метнувшуюся тварь по медной блестящей монетке. Сейчас не тот момент чтобы строить его, да и как эту мелкую хвостатую тварь строить? За уши не оттаскаю, он даже из рук мог телепортироваться. Да что говорить, для него даже стенки сумки или кувшина не препятствие. Кто кто, а он голодным не останется, если не дадут, сам украдёт. Пробовал ему морали читать, на что он лишь весело крутил у виска дескать ты что дядя с ума сошёл и передразнивал каждое движение. Вот и приходится мириться с его несносным характером, его даже не прогонишь, он сам уходит и сам приходит. Через пару мгновений раздался визг кабана и в полусотне метров от нас из кустов рвануло небольшое стадо диких кабанов.

— По кустам, это они спугнули кабанов, больше некому! — вскрикнул человек в богатых доспехах, сидящий верхом на коне, в то время как остальные были все пешком.

В кусты посыпались стрелы, а из них то заяц выскочит, то ещё какая мелкая тварь, постепенно удаляясь от нас, и лучники всё сильнее и сильнее поворачивались к нам боком.

— Они по кустам уходят! Бей! Бей! — азартно кричал всадник и залихватски свистнул.

А затем случилось непредвиденное, один из моих волколаков вылетел из кустов, и давай крутится на месте, пытаясь ухватить собственный хвост. За который держался черт и азартно тыкал вилкой ему под хвост. Это мелкая тварь нашла время когда сводить свои счеты. Видя, что ещё миг и всё, финита ля комедия, я выпрыгнул из кустов и повёл свой отряд, или скорей стаю, на врага. Попутно сам себе пообещал, что кое кому рога пообломаю и хвост оторву. Чертенок видать почувствовал, что запахло жаренным и поспешил телепортироваться за спину одному из копьеносцев. Ему он вставил своё страшное оружие «вилку» в пятую точку. Мужик от неожиданности, по моему, на метр в высоту прыгнул от испуга и выронив копье, схватился за больное место. В следующий миг, через пол метра вскрикнул другой, затем третий, так в их рядах появилась прореха, в которую мы и вломились.

Дальше был бой, в котором на всё катушку старался черт, пользуясь своим размером и умением телепортации, он своим оружием поистине доказал, что вилка страшнее ножа. Его правда, хватило на пять минут боя, но свой неоценимый вклад он внес. Затем он принялся ковыряться в сумках у всадника. Сам всадник от такой наглости опешил и попытался прихлопнуть наглеца, чем вызывал лишь бешеный восторг у безобразника.

Махнув на наше недоразумение рукой, злость на него прошла, я рвал горло очередному солдату. Ладно, чем бы дитя не тешилось, лишь бы к нам не приставало, подумал я про себя и издав протяжный вой, повёл свой отряд от седого. Да так быстро, что пыль стояла столбом. За мелкое безобразие я не переживал, мы не раз пытались от него сбежать, но он каждый раз нас находил несмотря на все наши старания. А если учесть, что я вроде как ему ещё и должен, то он точно от меня не отстанет.

Через полчаса бега мы выскочили на обоз, который уничтожили за пару минут, вырезав весь парнокопытный транспорт. Небольшой отряд прикрытия, так же не стал для нас проблемой. А вот сами извозчики в панике стали разбегаться, увидев стаю оборотней и то как мы расправлялись с солдатами. Попутного им ветра пониже спины, а мы задержались поджигая всё, что можно поджечь, благо горели многочисленные костры. Заодно и перекусили, возничие как раз готовили обед, видать рассчитывали, что нас по быстрому помножат на ноль и пойдут горяченькое вкушать.

Затем мы очень осторожно двигались лишь в ночное время суток, днём отлёживаясь в кустах. Хотя периодически приходилось светиться. Как не крути а кушать хочется. Тем более с нашим метаболизмом, хотелось есть всегда и много, вот и приходилось периодически устраивать налёты на продовольственные обозы. Деревни бесполезно грабить, они давно уже обобраны своими же.

Чуть ранее.

Совет орды!

— Совет, хранитель постановил, что с сего дня орда восстанавливает традиции, в которых говорится, что орк может идти в наем лишь имея варга и не менее четырех боевых псов. Минимальная сумма оплаты для найма всадника удваивается. Как не прискорбно но время неумолимо движется и для сохранения нашей культуры и расы мы должны меняться, а посему на территории орды будут выделены участки для постройки четырёх каменных селений.

— Тише! — повысил голос хранитель, призывая к тишине старейшин и лидеров кланов.

— Каждый из вас потом выскажется и по закону орды, вы должны вместе принять или не принять постановление хранителей. Помимо этого, через степь будут проложены каменные дороги. Да, дороги. И по ним будут водить свои караваны купцы, а не как сейчас, где они хотят там и движутся, делая на нашей земле, что хотят. Помимо всего этого, каждый житель городов, купцы и добытчики соли будут платить налог в клан орды, на территории которого находится поселение. Эти деньги будут распределяться не как сейчас, между двумя кланами а между всеми кланами. Напомню, что земля не принадлежит какому то одному клану, вся земля принадлежит орде. И если совет старейшин и лидеров кланов примет наше постановление, то тем кого будет не устраивать решение совета или они захотят поставить интересы орды ниже своих то … — и так пристально посмотрел на нескольких лидеров кланов, что они поневоле поежилась.

В ставке императора Рескии

— Что будем делать господа? Ко мне приходил один из хранителей орды, орки уходят. — произнёс император перед советом.

— Как уходят? А как же присяга? Как же древний договор? — стали раздаваться выкрики генералов и советников.

— Так уходят. Наши отношения с ордой заметно охладели. Хранителям не понравилось, что мы стали воспринимать сынов орды как своих воинов, а не союзников. Он поставил мне в вину то, что мы провели мобилизацию среди орков, но не провели её среди наших владений. Да и в последнем сражении, где основной удар на себя приняли орки, а не имперцы тоже играет не в нашу пользу. К тому же, мы выстояли лишь за счёт них и основные потери как раз пришлись на орков. Старейшины считают, что империя не должна стоять опираясь на плечи орды. Империя должна стоять рядом с ордой. Самое прискорбное, что я считаю, что они правы, они открыли мне глаза. Треть наших легионов состоит из орков и в случае поражения орда могла не оправится, потеряв больше половины своих сынов.

— Мы никогда не считали орков, нашими подчиненными: союзниками — да, но не подчиненными. — возразил один из генералов.

— Да? А посмотрите вокруг, кого вы видите? — спросил император и не дожидаясь ответа продолжил — Гномы, люди, эльфы — все есть в совете, но нет ни одного орка, а они вроде как наши союзники.

— Действительно, некрасиво получилась и что теперь? Как нам воевать? — произнёс растерянно генерал.

— Самое первостепенное — проводим всеобщую мобилизацию, в срочном порядке обучаем легионеров и заново договариваемся с ордой. — решительно произнес император.

— А пока мы собираем баронов, князей и учим легионеров, Каркасия будет спокойно стоять и ждать?

— А у них тоже нет особого выбора. Мы объяснили их сторонникам, что лучше с нами чем с Каркасией быть в союзе. Заплатили мы в разы больше, чем они могли бы награбить. Но они не награбили, и более того, когда мы перейдём в наступление они ударят по Каркасии со стороны своих земель, а на два фронта тем не устоять.

— А сейчас они не могут ударить в спину Каркасцам?

— Нет, они соблюдают договор с Каркасцами. В нём прописано, что они принимают участие в генеральном сражении, а затем грабят нас и уходят к себе. Потом в течение трёх лет не беспокоят границ Каркасцев. В генеральном сражение они приняли участие и понесли большие потери, а грабить им некого, мы всех эвакуировали. Вот они и остались недовольны и считают себя обманутыми. На этом недовольстве мы и сыграли предлагая сделку. Так что время у нас есть. Я думаю, наших сил пока хватит удерживать занятые нами позиции, а дальше война покажет. — угрожающе произнес император.

— В связи с изменившейся обстановкой, я предлагаю строить укрепления, здесь, здесь и здесь, а также разбить лагеря тут, тут и тут. Тем самым мы перекроем возможные места прорыва и, в случае чего, наши силы могут поспешить в любое из этих мест. Помимо всего этого я предложил бы построить дороги для удобства снабжения и переброски наших сил.. — внимание всех переместилось на огромную карту империи.

— Лагеря и укрепления мы построим, но на дороги у нас уже денег нет. Напомню, что казна не резиновая и большая её часть ушла к нашим сомнительным союзникам. Помимо всего, нам надо кормить и обучать армию, да и обмундирование стоит не три медных монетки, а я не хотел бы поднимать налоги, по крайней мере пока.

Сотня.

— Что с сотней? — поинтересовался один из полусотников, которые обступили орчанку.

— А что с ней не так? — поинтересовалась Цэцэг.

— Без сотника мы, вроде как, не можем называться сотней, да и кто будет нам платить? — задал один из орков животрепещущий для них вопрос.

— Не волнуйтесь, род Хаид достаточно богат и имеет активы для выплаты каждому из членов его отряда причитающейся им суммы вознаграждения. Пока глава рода отсутствует, я имею право на распоряжение его активами и готова сейчас же выдать боевые, каждому из членов нашей сотни. А если кто хочет покинуть сотню моего мужа, то согласно контракту и орочьим традициям вы должны вернуть выплаченный аванс. На время отсутствия моего мужа, командовать будет его помощник, совместно со мной. — решительно произнесла она, сделав ударение на словах о временном отсутствии мужа. — На привале я займусь выплатой, мы можем рассчитываться как наличными так и расписками, я также готова принять аванс с тех кто решил уйти. — решительно произнесла она.

— Мне без разницы кто стоит во главе сотни, лишь бы платили вовремя. — пообурчал, кто-то из полусотников.

Совет Вархордов

— Сотню Гаргора придется расформировывать! — Произнёс один из трёх вархордов на совете лидеров.

— Причина?! — поинтересовался другой.

— Так он погиб, а в других отрядах большие потери! — объяснил первый.

— Я видел как он обратился в зверя, а затем он увёл часть обращенных. Я не видел как он умер и в его сотне есть кому принимать решения во время его отсутствия. Может быть ты видел, как он умер, раз решил распустить его сотню? — спокойно поинтересовался тот, что возражал первому. — Нет, ты не видел, а в чём тогда причина? Я знаю, твой сын повел твоих людей на убой и ты потерял большое количества бойцов его спасая, а сейчас решил восполнить потери за счёт других. — произнес он резко подавшись вперёд.

— Мой сын погиб как герой! — прорычал первый вставая.

— Он погиб как дурак и погубил большое количество орков! — встав напротив него, произнес возражающий.

— Согласен, ты должен понести наказание за действия своего сына. Ты и твой сын в ответе за бессмысленную гибель войнов орды. Ты должен был со своими людьми проверить окрестности, но ты пренебрег своими обязанностями. — вышел из ночной темноты седой и необычайно крупный орк. Каждое его слово словно выпускало воздух из первого орка, а остальные замерли в немом почтении. — Даже смерть не искупит твоей вины. Ты уедешь и будешь учить повиновению и дисциплине молодых. Но предварительно зайдёшь в каждую юрту и каждому отцу и матери, жене и детям, погибших по твоей вине, скажешь что их сыны, мужья, отцы погибли. А сейчас иди и не смей умирать, пока не воспитаешь столько же юных бойцов сколько погибло на том поле. — когда он закончил говорить, повисла тягучая тишина.

— Его вина не снимает с вас ответственности за смерть братьев, каждый из вас после войны должен будет снять с себя знаки вархордов вместе с кожей и уйти учить молодых, а пока война, займитесь подготовкой новых вархордов, которым передадите свои места.

— Да, и совет постановил, что орда уходит. — произнёс орк и развернувшись также тихо ушёл в темноту, предварительно положив свиток с решением совета орды.

Прорыв по гусарски.

Как и ожидалось, настал момент, когда больше невозможно было скрываться. Мы приблизились почти вплотную к врагу. Пришло время, когда нет другого выхода, кроме как пробиваться с боем. Мы и так уже несколько дней пробираемся практически ползком от кустика к кустику, оглядываясь каждую секунду. Сам лагерь не было возможности обойти, а если и была, я об ней не знал. Дракона в небо не поднимешь, так как там и без него тесно, вот и ползает он с нами, ворча и не раз посылая мысленный посыл, что «рожденный летать ползать не должен».

Выждав, когда солнце скрылось за горизонтом и начался вечерний сумрак, мы пошли на прорыв. Ну как пошли, поползли, а не доползая несколько метров до лагеря, я поднял свою стаю в атаку. В идеале надо было пытаться проскочить через лагерь в предрассветное время или за полночь, когда все спят. Но это в теории, а на практике оркам требовалась кровь, и это должна была быть кровь врагов. Они ещё немного и сорвутся, самое хреновое, что нападение на спящий лагерь или там обоз их не устроил бы. Им дескать, подавай открытого сражения, где враг видит тебя глаза в глаза, а не спит или бежит как испуганный заяц. Зверь, что сидит в каждом из них, хочет боя, да и мой зверь хочет того же самого. Хорошо, что я не полностью потерял контроль и до других смог донести мысль, что зверь зверем но основная наша задача прорваться и вывести как можно больше народа.

За мной поднялись остальные и мы медленно пошли к лагерю. Я с трудом сдерживал зверя, который бесновался во мне, и сохранял орочий облик. Не знаю, но я действовал инстинктивно и хотел растолковать, чтобы мой внутренний зверь понял, что инстинкты инстинктами, но тапки носить обязан.

В лагере бурлила жизнь. Солдаты как раз сидели у костров и занимались своими делами. Кто пел, кто болтал, в общем, обычный солдатский вечер, не предвещавший ничего. А тут мы, такие красивые, идём в полный рост не скрываясь. Поначалу на нас даже внимания никто не обращал ну идут и идут, так пусть себе идут дальше. Первым умер часовой, что до последнего стоял и спокойно смотрел на нас, а вот когда я приблизился и он разглядел морду лица, до его мозга не сразу дошло, что такая морда может принадлежать только орку, а орки, ну ни разу, не друзья. А когда дошло, то уже было поздно и он умирал. Запах крови и смерти будоражил и кружил голову, плюс в кровь прыснуло море адреналина. Я буквально почувствовал, что стал немного больше, быстрей и сильней. Затем я позволил себе обратится в зверя, но взять контроль я ему не позволил. Это разные вещи и если раньше, первые мгновения после обращения полностью выпадали, то сейчас я контролировал всё от начала и до конца. Я словно находился в звере, но не был им — он был послушен мне и готов выполнять даже тень пожелания.

Пока я стоял, уже в образе зверя, самого крупного. Мой вес был минимум в два раза больше, чем у других волколаков, дополнительно на мне появились хитиновые пластины, что прикрывали грудь и голову. Остальные избегали меня и бросались на солдат, которые только только начали понимать что происходит. Все реагировали по разному, одни пытались сбежать, другие стояли с открытым ртом пребывая в шоке, но большинство, стоит отдать им должное, хватались за оружие. Однако, даже среди тех, кто хватался за оружие, не было единства, одни прикрываясь пытались уйти с линии атаки, другие пробовали сплотиться в отряды и совместно отбиваться, но были и те, кто бросался в атаку не смотря ни на что.

Я в бойне почти не участвовал, я шёл и контролировал стаю. Да, стаю — не отряд, а именно стаю. В основном я следил, чтобы никто из членов стаи не отбивался от общей массы, преследуя убегающих и посылал других на подмогу, если кому то приходилось туго. Отвлекшись лишь на то, чтобы грудью разбить строй солдат, перекрывающих нам путь.

Мы двигались постепенно набирая скорость, если была возможность мы старались обходить группы, что сбивались спина к спине, сосредотачиваясь на одиночных целях или на тех, кто пытался на нас нападать. За нашими спинами раздавались крики и стоны раненых да умирающих. Нам повезло в том, что мы нарвались на лагерь копьеносцев, которые должны были сражаться в фалангах на манер македонских. Без упорядоченного строя, их двух или трёх метровые копья не эффективны, а своими короткими мечами, предназначенными для боя в тесных рядах, они могли лишь грозно махать. Большинство уже сняли доспехи, и теперь они лежали рядом, поскольку за пару секунд их не оденешь. Вот и шли мы как раскаленный нож сквозь масло, своеобразный ужас на крыльях ночи. Да и против волколака, обратившегося в зверя, один на один практически никто из людей не выстоит, если только улыбнется госпожа удача. К тому же, даже обычный орк не сравнится с оборотнем ни в силе ни в скорости реакции. Это все знали, потому многие и спешили убраться от нас подальше сея панику.

Вырвавшись из лагеря, я повёл свою стаю на запах конских туш. По пути мы заглянули на огонёк к рыцарям. Их мы хоть и хорошенько потрепали, да посмотрели на голубую кровь, но и они показали нам зубки. На удивление быстро они облачились в свои консервные банки и не только смогли нас оттеснить, но и показали нам кузькину мать. Хотя, мы тем не менее не зря сунулись, нам удалось отбить два десятка наших пленных.

Они сидели в под конвоем в одной из палаток и ждали своей участи. Скорей всего их бы выкупили либо родственники или империя. Мне пришлось оборачиваться в орка и сообщать им радостное известие, что мы не дикие монстры а благородные орки. Они поверили сразу, после пятой попытки и то я уже им предложил, либо они уходят с нами либо они сами по себе. Дело с мёртвой точки сдвинулось, когда меня узнал один из благородных серов. Вы будете удивлены, но это тот быдлан что вызывал меня на дуэль. Пацану явно не везет, за столь короткий период два раза попасть в плен. Я надеюсь это не последствия нашей дуэли, я тогда весело стучал по шлему надетому на его голову.