Документ Microsoft Word

Пошатываясь, мужик ретируется на выход.

«Как это – умерла?..» – тупо хлопаю ресницами.

«Аркан отпустил...» Трогаю своё горло. Удавки действительно нет. Только это совсем не радует меня! Я очень боюсь, что Хам теперь может меня где-нибудь потерять. А какой-нибудь уродский демон найти!

Неожиданно Хам ложится на пол рядом со мной. Берёт мою руку, сжимает. Его пальцы переплетаются с моими. И в порыве мне хочется ответить ему тем же. Но... он выламывает мою кисть.

– Ай!

– Чувствительность не изменилась?

– Нет... – бурчу я разочарованно.

Достаёт сигарету и Zippo. Щелчок... На стальном корпусе какая-то необычная символика. Рассматривает пламя. Прикуривает, глубоко и жадно втягивая дым. Чувствую запах – табака, парфюма, его волос... Голова кружится. По всей видимости – сотрясение. Скашиваю глаза. Губы у него обветрены... Между ними медленно клубится дым. Носогубные линии делают его лицо очень выразительным. Ещё несколько раз задумчиво чиркает зажигалкой.

– Дарья...

– М?

– Что-нибудь помнишь? С момента, как упала?

– Нет.

– Висок болит?

– Да.

– Вчера. Были ли какие-то травмы или порезы?

– Лицом шоркнулась об асфальт. Странно, что Вы не заметили.

– Мда. Царапины на месте. Не срастается...

– Что именно?

– Это не регенерация, короче.

– А что?

– Ну... может, какая-то форма бессмертия? Это надо убить ещё раз, чтобы разобраться.

– Не надо, пожалуйста, во мне разбираться. Вдруг это не бессмертие?

– Это не оно. Артефакт Да-ад не может быть таким сладким, Дарья. Там раздают только пиздецы в разной креативной обработке.

– Собственно, я и не ожидала, что мне так повезёт. Я облажалась, да?

– Ну как тебе сказать? Ты таки выжила. Это немало.

– А что я должна была сделать?

– Выжить.

– Вау. Да я молодец!

Пока мы ждём этого Адама, Хам властным тоном, не особо напрягаясь, по очереди выпроваживает приходящих в себя мужчин. Мы остаёмся вдвоём.

Не решаясь нарушить распоряжение и встать, лежу на полу. Хам же перебазируется за стойку. Вернее, на неё. Дёргает ворот рубашки, расстёгивая рывком пару пуговиц. Дотянувшись до открытой бутылки коньяка, делает несколько глотков из горла. Наблюдаю, как двигается его кадык. Клубящийся на сцене туман доплывает до него, создавая какой-то декоративный антураж происходящему.

Хам читает этикетку чуть осоловевшим взглядом. Ну если Великий и Ужасный бухает, думаю, можно окончательно расслабиться.

– Добрый день, Адам! – снова прикладывается к бутылке.

Слышу звук шагов. Мужчина лет тридцати с интеллигентной еврейской внешностью.

– Добрый день, Ваша Светлость. Она?

Хам взмахивает бутылкой, словно поднимая тост в честь меня. В бутылке заметно убыло.

– Наша?

– Моя. Сотрудница. Местная, – плавает его взгляд. Делает ещё глоток. – Делай своё дело, Адам. Побыстрее...

Да ты наклюкался, Светлость! Но душу греет, что шпыняет чудовище не только меня. А значит, и проблема не во мне. Ну такой вот он неординарный человек. Вот! Уже оправдываю. Точно Стокгольмский!

Адам бережно и изящно берёт мою руку за запястье, нащупывая пульс.

– Как Вас зовут?

– Дарья.

– Дашенька, – пальцы ложатся мне на виски. – Посмотрите мне в глаза.

А вообще он симпатичный... Представляю, как мы могли бы смотреться вместе. Интересно, служебные романы в организации приветствуются?

– Дарья! – оскаливается Хам.

– А?.. – вздрагиваю я.

– Я не тебе. «Дарья», Адам. Её зовут Дарья. Разве ты не слышал?

– Прошу прощения, Ваша Светлость.

– Прощаю. Что там?

– Лёгкое сотрясение. Чуть снижен сахар в крови. Голодная. Вторая фаза цикла. Высокий уровень продуктов распада адреналина и кортизола.

Хам слушает, недовольно морщась.

– Стресс в активной фазе. Гематома на левом виске. На этом всё. Жива. Никаких признаков распада.

А я преданно слежу за губами Адама. Чудесный мужчина. «Жива и никаких признаков», –  вот!

– Кроме распада личности, видимо... Лечи.

Тёплые руки Адама обезболивают мою неумную и многострадальную голову.

Хам допивает коньяк...

– Так лучше?

– Да, спасибо.

– Ещё немного...

– Достаточно, – спрыгивает со стойки Хам. – Остальное само заживёт. Она – собака.

– Что? – расширяются от удивления глаза Адама. Недоверчиво оглядывает меня. – В каком смысле «собака»?

- Светлость изволил шутить, - закатываю я глаза. - Ибо в дрова!

Глава 11. Фантазийные экзерсисы

Дашка

Глаза Светлости неестественно тёмные. Сначала мне кажется – из-за освещения. Но когда приглядываюсь, понимаю, что зрачок сожрал всю радужку. Абсолютно всю! И мне даже кажется, что отхватил и часть белка. А чуть-чуть опущенное веко делает его взгляд очень тяжёлым. И мне слегка неуютно от его пристального, немного развязного от алкоголя взгляда. Кто знает, чего ожидать от этого непредсказуемого мужика?

– Что? – подозрительно спрашиваю я, выкручивая подбородок из его пальцев.

Отпускает и отстраняется.

– Поехали...

Так, словно мы круто отожгли и едем кутить дальше. И это, честно сказать, не вдохновляет!

Отворачивается к выходу. Делает несколько решительных шагов. Уже привычно срываюсь с места, как послушная собачонка. Но он неожиданно резко тормозит, и я врезаюсь ему в спину. Разворачивается. Хватает меня рукой за шею. Пискнув, шокированно замираю.

Но он не душит, просто держит.

– Мы кое что забыли... – шепчут его губы, приближаясь к моим.

Он облизывает нижнюю, проходясь по ней зубами.

О, боги-демоны... Внутри меня что-то вздрагивает от этого. И мои непослушные губы призывно открываются вопреки моей внятной команде сомкнуться покрепче. В голове вспыхивает картинка, как его эти чуть обветренные губы прижимаются к моим в чувственном поцелуе.

Но они не прижимаются. Уголок дёргается, изгибая их в провокационную ухмылку.

Я вообще не уверена, что Хам и «чувственно» – смешивающиеся жидкости. Тут уж, скорее, Хам и «жёстко».

Его покер-фейс тоже немного плывёт от выпитого, и мимика гораздо эмоциональнее, чем обычно.

– Не это... – шепчет он мне в губы.

От горячего дыхания в глазах звёздочки, словно мне как следует врезали по голове. Хотя почему «словно»? Я, вообще-то, умерла от этого, нет?

Этот факт никак не укладывается, и я, как Скарлетт О'Хара, решаю подумать об этом завтра. Если доживу.

Чувствую, как знакомая прохладная гадина, сползя с его запястья, оплетает мою шею. Придушивает и успокаивается.

– Вот так лучше, – констатирует шёпотом Светлость.

В целом я даже согласна!

Наши губы всё ещё в опасной близости. Я чувствую, как колени мои подгибаются... веки закрываются... и я в секунде от того, чтобы прикоснуться сама к этим сволочным губам. И думаю, если бы не его кисть, всё ещё фиксирующая мою шею, уже позорно бы капитулировала перед врагом. Который, надо отметить, не торопится нападать. И я очень надеюсь, что это какой-то его сидх, а не моё «предающее тело».

В фантазиях своих я уже ощупываю его горячие губы языком, млея от того, как возбуждённо он дышит...

– Прекрати немедленно, – выдыхаю я, теряя от сладкого головокружения связь с реальностью и навязанную субординацию.

– Это была моя реплика, – маняще двигаются эти чёртовы губы.

Отпускает...

Слава богам... Я не падаю к его ногам в этот момент, отыскав в себе хоть какую-то стойкость.

Гад какой... Это ж надо так над девочками измываться!

Сбежать с места преступления мы не успеваем. Открыв с ноги двери в клуб, врываются менты в бронежилетах и, не разбираясь в ситуации, сразу же поднимают на нас стволы. Видимо, вызвал кто-то...

– Хам... – выдыхаю я, делая шаг за его плечо, и испуганно втыкаюсь носом в пиджак.

– Кыш... – оскаливается Хам, пренебрежительно встряхивая пальцами.

И я чувствую, как меня захлёстывает паника, словно на нас сейчас обрушится и похоронит заживо свод здания. Стволы из рук ментов с грохотом сыпятся на пол. И я на подкашивающихся ногах, с вырывающимся из груди сердцем срываюсь следом за улепётывающими защитниками правопорядка.

– Стоять, – ловит меня за локоть Хам.

Паника вдруг отпускает. Чего я сорвалась?..

– Что это было?!

Моё сердце замедляется. С такими вбросами адреналина в мой девичий организм я долго не протяну!

– Паническая атака.

– Как ты это сделал?..

– Неважно. Правило: если вдруг тебя что-то очень сильно напугало, и ты решила спасаться бегством, то бежишь ты всегда в мою сторону. Усвоено?