Засунь себе в задницу! (сборник)

БОНДЖИ: Почему цыпами называют девушек? Хвосты же только у мужиков.

БЕЛЫЙ ЧЕЛ (цыпе): Прошу прощения, мисс. Извините за назойливость, но, по-моему, мы с вами где-то встречались.

ЦЫПА: Отвали, пацан, иди лучше поиграй со своим йо-йо.

Она отходит на пару шагов и останавливается поглазеть на витрину.

ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Ты не вставляешь и не вынимаешь, а просто стоишь как пень. Вы, парни, не рубите фишку. Тут нужна деликатность — мягкость, обходительность. Отойди в сторонку и смотри, как действует настоящий мужчина.

Он подходит к цыпе.

Добрый вечер, богиня. Простите мне гиперболу, но для меня вы — настоящая богиня.

ЦЫПА: Хорошо понимаю вашу реакцию: вы уловили мою внутреннюю суть. А вон тот бойскаут — ваш друг?

ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Просто знакомый, но я хорошо его знаю: он совершенно не ваш тип — приемчики у него линялые, как и его кожа.

ЦЫПА: А ваши такие же жгучие, как ваша?

ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Вы проницательны.

ЦЫПА: Возможно, в этом что-то есть. По виду вы мужчина, способный по достоинству оценить лучшие качества женщины.

ЦВЕТНОЙ ЧЕЛ: Безусловно. Я — знаток лучших качеств. Может, пойдем ко мне на хату и досконально изучим их на досуге?

ЦЫПА: С удовольствием.

Оба удаляются, знакомясь на ходу.

БЕЛЫЙ ЧЕЛ (удаляясь): Можно сворачивать свой йо-йо. Все клевые цыпы — либо лесбиянки, либо гуляют с цветными. У белого мужика в наше время никаких шансов. Что нам остается? Мелкая рыбешка.

Уходит.

Мимо проходит элегантный мужчина средних лет, украдкой поглядывая на БОНДЖИ.

БОНДЖИ: Эй, Джо, хочешь познакомиться с моей сестрё-онкой?

МУЖЧИНА (останавливаясь): Ну еще бы я не хотел — если она такая же красивая, как ты. У меня на дамочек глаз наметан.

БОНДЖИ: А другой на кого наметан? На мужиков?

МУЖЧИНА: Ты красивая, как кинозвезда.

БОНДЖИ: Так я и есть кинозвезда: звездю в фильмах для мальчишников. Но у меня есть профессиональная честь — я работаю только у лучших режиссеров.

МУЖЧИНА: А ты случайно не в курсе, где можно разжиться этими фильмами?

БОНДЖИ: Зачем тебе порнуха, если у тебя есть я?

МУЖЧИНА: Есть ты? У меня есть ты?

БОНДЖИ: Ну конечно. В любое время.

МУЖЧИНА: А твоя сестренка?

БОНДЖИ: На фига тебе сдалась сестренка? У тебя же есть я. Тебе мало?

МУЖЧИНА (покаянно): Да-да-да, ты просто супер. Я не хотел обидеть.

БОНДЖИ: Ладно, проехали. Я покладистая.

МУЖЧИНА: Скажи мне одну вещь: почему именно я? Почему ты подошла ко мне? Наверно, почуяла что-то необычное.

БОНДЖИ: Почуяла?! Да я офигела! Любая женщина сразу смекнет, что ты — просто огонь!

МУЖЧИНА: Так мне все говорят. Женщины как-то понимают, что я кобель.

БОНДЖИ: Так вот что торчит у тебя в штанах — кобелиный хвост!

МУЖЧИНА: Этот хвост не даст тебе спуску.

БОНДЖИ: Я вся аж горю в предвкушении.

МУЖЧИНА: Я и сам немного горю. Может, пойдем выпьем?

БОНДЖИ: Я не только выпью с тобой, но еще и поужинаю. Поедим прямо здесь (показывая на соседний ресторан).

МУЖЧИНА: Но это же страшно дорогое заведение. Я‑то имел в виду по стаканчику на нос — ну, может, по два. Я не могу себе позволить…

БОНДЖИ: Ты что, не кормилец, не добытчик? Ну вот я и дам тебе шанс раздобыть хлебца, помогу тебе реализоваться как мужчине.

МУЖЧИНА: Если я угощу тебя ужином, это чем-нибудь закончится? Ты же не сбежишь, как только поешь?

БОНДЖИ: От такого знойного кобеля?!

МУЖЧИНА: Да нет, вряд ли: хорошего мужика в наше время днем с огнем не сыскать. Хорошо, пошли.

По дороге к ресторану он берет БОНДЖИ за руку, но та вырывается. Он берет снова, и БОНДЖИ опять вырывается.

БОНДЖИ: Зачем тебе держаться за руки? Мы же не любовники.

МУЖЧИНА: Наверно, это во мне романтик взыграл.

БОНДЖИ: Но в чем смысл? Тебе приятно? У тебя что, половые органы на руке?

МУЖЧИНА: А что здесь такого? Когда твоя рука лежит в моей, у меня аж мурашки по коже.

БОНДЖИ: Просто у тебя короткозамкнутая нервная система — все дороги ведут в Рим, а все нервные окончания мужчины ведут к его члену.

Они усаживаются за столик. Официантка приносит меню и воду.

МУЖЧИНА: Никак не могу прийти в себя: как прозорливо ты выделила меня из толпы на улице! Но я, разумеется, очень рад. Какая ты славная, нежная!

Он подсаживается ближе и засовывает руку ей под рубашку.

Дай потрогать твою пухлую грудку.

БОНДЖИ: Слышь, Чарли…

МУЖЧИНА: Элвин. Элвин Кунц.

БОНДЖИ: Убрал нахер руку с моей груди!

ЭЛВИН: Постарайся следить за выражениями: неприятно, когда женщина ругается.

БОНДЖИ: Будь любезен, убери руку с моей груди?

ЭЛВИН: Да брось, никто же не видит. Просто чуть-чуть ущипну.

БОНДЖИ: Убери свою обезьянью лапу с моей груди, или я пну по твоим большим, жирным, волосатым ногам!

ЭЛВИН: Ладно, ладно! Постараюсь быть паинькой.

БОНДЖИ: Хорошо. А теперь давай поговорим, как приличные дамы и господа.

ЭЛВИН: Ладно. Расскажи о себе. Ты счастлива?

БОНДЖИ: Не могу сказать, что я очень несчастна — у меня куча прикольных воспоминаний. (Ностальгически.) Помню, один раз плясала на груди у мазохиста, и пришлось взять с него десять баксов приплаты за ущерб. Нас еще познакомил пидор Лялька, который предложил на нем потоптаться, но он хотел только женщину. Сказал: «За кого ты меня принимаешь? За извращенца?»

Она вскакивает.

Вот как, ребятки, танцуют чечетку на груди.

Она пускается в бешеный пляс с притопом.

У меня к этому талант!

ОФИЦИАТКА (поспешно подбегая): Вы отдаете себе отчет, где находитесь? Пожалуйста, сядьте, или мне придется попросить вас уйти.

БОНДЖИ (усаживаясь): Боже ж ты мой. Что ни день, новая грудная клетка. А помнишь скромнягу в баре «По воскресеньям — шиш»? Знаешь, почему он был таким скромным? Да потому что у него не хватило смелости попросить ее станцевать у него на груди, и тогда он пошел на компромисс: они позвали группу «Базуки», и те все вместе обоссали его с ног до головы. Еще припоминаю Макгрю Шустрого Курка: не успел спустить штаны, как уже натягивал их обратно. (Вздыхает.) Эх, воспоминания!

ЭЛВИН: Ты, я вижу, способна на все.

БОНДЖИ: Ну, только не слишком уж отвратное — например, мужиков я никогда не целую.

ЭЛВИН: Но мне безусловно хотелось бы остаться у тебя в памяти.

БОНДЖИ: Думаю, это можно устроить за небольшую мзду.

ЭЛВИН: Мзду?! Да я никогда в жизни не платил за секс!

БОНДЖИ: У тебя его, небось, вообще никогда не было.

ЭЛВИН (сдерживая негодование): К твоему сведению, женщины сами мне платят. В койке я — динамит! Меня не раз очень хвалили за выдающиеся способности.

БОНДЖИ: Чего у тебя не отнять, Гарри…

ЭЛВИН: Элвин.