На дальних берегах

– Мальчики, пойдемте, что покажу.

Не дожидаясь ответа, она повернула коня, направив его по тропе в гору. Оставив двух бойцов охранять верблюдов, остальные спецназовцы отправились пешком.

Тропа, по которой они двигались, несколько раз разветвлялась, но многочисленные тропинки вели либо в тупик, либо в пропасть. Однако Юлдуз видимо хорошо знала дорогу. Она уверенно ехала впереди, указывая путь.

Наконец она остановилась на небольшой каменной площадке. Подождав, когда спутники поднимутся, она спрыгнула с коня и исчезла за кустами. Гордеев осмотрелся. Перед ним возвышалась почти вертикальная стена. Казалось, что в этой, на вид монолитной скале, нет ни единой трещины. Подождав немного и видя, что Юлдуз не появляется, Дмитрий последовал за ней. За кустами оказался низкий сводчатый проход, достаточный, что бы в него свободно прошел человек.

Пещера оказалась не очень большой, но довольно просторной. Внутри было тихо и сухо. Пространство вокруг освещали факелы, укрепленные на стенах в металлических подставках.

Русичи прошли по небольшому проходу и оказались в большом зале. Везде на полу лежала драгоценная посуда: золотые и серебряные блюда, кубки, подносы, кувшины, украшенные драгоценными каменьями. Кипы шелка и тканей были сложены вдоль стен. Тут же стояли ящики и ларцы с монетами и драгоценностями. А также сложено оружие – мечи, сабли, щиты, копья. Амфоры с вином и маслом, стояли посреди зала.

В дальнем углу зала Гордеев разглядел Карима. Он лежал, связанным на каменном полу, тихо постанывая.

– Что ты с ним сделала? – угрюмо спросил Дмитрий.

– Ничего, – захлопала своими длинными ресницами Юлдуз, – честно, честно… Даже пальцем не тронула. Мы просто поговорили. Он полностью осознал сою вину и все честно рассказал.

– О чем? – заинтересовался Гордеев.

– А это он тебе сам поведает, – отошла в строну Юлдуз.

– Говори, – велел Гордеев, присаживаясь на корточки перед теперь уже бывшим атаманом.

Карим всхлипнул.

– Она, – он указал взглядом в сторону девушки, – спрашивала меня о караване арабских купцов., – он немного помолчал, но увидев нетерпеливый взгляд командира спецназовцев, быстро продолжил. – Да он проходил через эти места. Я специально завел караван в ущелье и указал место ночевки. Ночью мои люди напали на стражу и перебили всю охрану.

– Среди них была девушка?

– Была, – не стал врать Карим, – ее, вместе с другими пленниками я отправил в Багдад. Там у меня есть верный человек. Его зовут Фазил. Он торгует рабами.

– Хорошо, – Гордеев поднялся, – ты поедешь с нами.

– А он еще сказал, – ехидно вставила слово Юлдуз, – что в долине у него есть много верблюдов и лошадей.

– Это так? – повернулся вновь в сторону бывшего атамана Дмитрий.

Карим поспешно закивал.

– Я покажу…

В сопровождении старого проводника, которому развязали руки, они вышли из пещеры. Карим повел русичей по небольшому карнизу, идущему вокруг скалы. Карниз был довольно широкий. При желание тут можно было разойтись двум людям. Вокруг раскинулся горный ландшафт. Природа щедро расписала горы многими красками. Скала стала постепенно понижаться и раздвигаться, образуя небольшую долину. Там на поросшем травой пространстве, возле небольшого озера, в которое впадали многочисленные ручейки, несущие свои воды по горным склонам, мирно паслись животные. Гордеев разглядел около десятка коней и столько же верблюдов. Несколько мулов отошли к водопою, утоляя жажду.

Тропа расширилась. Неожиданно, шедший впереди Карим, прыгнул в сторону и с ловкостью обезьяны полез вверх по склону, цепляясь пальцами за корни растений. Но вдруг он отдернул руку, неуклюже подпрыгнул, дико завопив. Тело его затряслось в судорогах. Небольшая бронзовая змейка скользнула между ног атамана разбойников и скрылась в расщелине. Полным боли взглядом Карим посмотрел на стоящих внизу русичей. Его нога соскользнула. Взмахнув руками бывший атаман покатился по насыпи, сорвавшись в пропасть.

– Бог шельму метит, – резюмировал Дмитрий, когда вопль несчастного затих в глубине. – Заберем животных, соберем караван и двинемся в столицу халифата. Под видом купцов будет пройти легче.

Глава 5 В Багдаде

В горах русичи оставались еще несколько дней. За это время они упаковали в вьюки сокровища награбленные бандой разбойников. Часть золота Гордеев велел взять с собой. Но большую его часть перепрятали, схоронив в другой пещере, обнаруженной высоко в горах.

Хорошенько отдохнув, спецназовцы тронулись в путь, только когда убедились, что раненые полностью восстановили силы.

Переход через горы прошел без происшествий. Видимо банда Карима, была здесь единственной.

Верблюды, чувствующие себя неуютно среди скал и деревьев, вновь успокоились, только когда караван вышел на степные просторы.

Через несколько дней отряд достиг довольно большого города. От встречных путников Гордеев узнал, что город называется Гадим. Здесь в основном проживали торговцы и купцы, которые постоянно ездили в Багдад по торговым делам.

Тут Гордеев нанял профессиональную охрану, слуг погонщиков и несколько приказчиков для ведения торговли в столице. Благо теперь в средствах он стеснен не был. Дмитрий не сомневался, что справился бы и сам, но роскошь и богатство купцов, само по себе отводило глаза, и было несомненным прикрытием для предстоящего дела.

На следующее утро город покинула пышная процессия. Впереди на породистом арабском скакуне в удобном седле ехал Гордеев. На голове его коня развивался султан из перьев. Сбруя была отделана золотом. Наряд всадника соответствовал его статусу. Его голову украшал белый тюрбан, богато вышитый золотой нитью. Он также был одет в расписной камзол и шаровары красного цвета. Ноги облагали кожаные желтые сапоги с серебряными шпорами. Сбоку к широкому поясу, украшенному золотыми бляхами, был прикреплен кривой меч в ножнах отделанных драгоценными камнями.

Сопровождающие его спецназовцы, были одеты не намного беднее, соответствуя статусу господина.

Особенно блистательно выглядела Юлдуз. На ней было одето длинное легкое платье из воздушной ткани. Голову покрывал муслин, расшитый золотом длинный шарф, длинные концы которого развивались сзади. Лицо до глаз закрывала тонкая вуаль, которая только подчеркивала тонкие очертания ее лица. Одежду добавляли украшения: ожерелья из жемчуга и золотых монет, ручные браслеты, серьги и кольца с крупными драгоценными камнями. Гордая красавица ехала на породистой кобыле белой масти покрытой попоной разукрашенной серебряными и золотыми нитями.

Следом из ворот города плавной походкой кораблей пустыни вышла дюжина наряженных в покрывала верблюдов. Они были нагружены тюками с шелком и другими тканями, армянскими коврами тонкой ручной работы, особенно ценившимися на востоке, сундуками с ювелирными изделиями и драгоценными камнями, серебряной и золотой посудой, амфорами и кувшинами с оливковым маслом и вином.

Рядом с верблюдами на приземистых серых осликах семенили погонщики, строго следя за тем, что бы животные ни отходили в сторону.

Тридцать воинов в кожаных доспехах с металлическими бляхами составляли охрану каравана. Поднимающееся над горизонтом солнце играло лучами на начищенных до блеска шлемах и наконечниках копий. Гордеев не опасался нападения. Места уже были обжитые и хорошо охранялись. Охрана нужна была только для статуса. Скоро вдалеке показались стены древнего города.

Город расположился на юго-востоке арабского халифата в долине между реками Тигр и Евфрат. Удачное географическое положение сделало его центром мира. По территории он превосходил все города древнего мира, намного превосходя величественный Константинополь. Париж на его фоне выглядел просто деревней. Сюда по Тигру шли караваны судов из Висита, Бассоры, Убуллы, Фарса, Омона. По Евфрату приходили караваны купцов из Сирии, малой Азии, Египта и Магриба.

Первоначально на месте будущей столицы, планировалось возведение небольшой крепости, без каких-либо излишеств. Но данная местность способствующая ведению торговли и сельского хозяйства, привлекала толпы людей. Не прошло и двадцати лет, как город стал дворцовым и правительственным ансамблем.

Вот это и был прославленный Багдад, обитель культуры и наслаждений. Не знающий ни морозов, ни зимы. Живущий в тени своих садов, в окружении цветов, фонтанов и постоянной весны.

В город караван вошел через северные ворота. Нанятые приказчики хорошо знали город. Шумной широкой улицей они привели путников к Гостиному двору почти в самом центре столицы. Тут останавливались только самые знатные и богатые гости.

В контору таможни выстроилась целая очередь. Но приказчики знали свое дело и не зря получили солидные деньги. У них похоже в столице было все схвачено. Не прошло и полу часа, а они уже закончили все формальности с таможенниками и вышли из конторы, исчезнув в самом Гостином дворе. Скоро от туда выскочил толстый распорядитель. Получив от Гордеева несколько монет, он расплылся в благожелательной улыбки. Видимо оплата чересчур щедрой. Постоянно кланяясь он проводил дорогих гостей внутрь огромного комплекса, где им было выделено целое крыло, включающими в себя комнаты, склады и подсобные помещения.

Посланные распорядителем рабы быстро освободили верблюдов от поклажи, аккуратно сложив товары в отдельное, запирающее снаружи помещение. Животных отвели в конюшню, где их накормили, напоили и вычистили.

Гордеева и его спутников распорядитель, которого звали Насиб, провел широкой крытой галереей в их покои. Это были несколько просторных, богато обставленных, комнат расположенных рядом друг с другом. Общий холл выходил в небольшой сад с фонтаном. Оставив своих спутников устраиваться, Гордеев, вслед за Насибом спустился по мраморной лестнице в расположенную в центре сада, увитую плюющем, беседку. Как не хотела Юлдуз пойти с ним, но ей пришлось остаться в своей комнате. Женщинам на Востоке запрещалось присутствовать за одним столом с мужчинами.

Пол беседки устилал мягкий ковер, на котором был установлен низенький столик с полированной столешницей и кривыми резными ножками. По бокам стояли циновки, с разложенными на них подушками.

Подождав пока гость устроиться, распорядитель хлопнул в ладоши. Тут же из боковых дверей появились полуголые рабыни с подносами в руках. Столик был уставлен яствами, фруктами, восточными сладостями и кувшином с вином.

– Уважаемый Насиб – сказал Дмитрий полулежа на подушках, и делая приглашающий жест – прошу присоединиться к нашей трапезе.

Будто только этого и ожидая, распорядитель поклонился, прижав из уважения руку к сердцу, и уселся на подушки.

Некоторое время уставший от дальнего пути Гордеев, наслаждался едой. Насиб ел мало, поглядывая на купца. Заметив, что гость утолил голод, он вновь хлопнул в ладоши. Девушки рабыни убрали остатки пищи и принесли фарфоровый кофейник и две маленькие чашечки. Разлив темный ароматный напиток, они удалились.

– Могу ли я узнать, – осмелился начать беседу распорядитель, отпивая жгучее кофе, – от куда вы прибыли?

– Мой путь лежит издалека, – ответил Гордеев, расслабленно откинувшись на подушках, – из Константинополя мы посетили благословенные города Самарканд и Ургенч.

– О! – воскликнул распорядитель, – это очень далекий и опасный путь. Не было ли в дороге у вас каких-нибудь досадных происшествий?

– Вы очень прозорливы, уважаемый Насиб. За время путешествия было много происшествий. Например, мы прибыли в Хорезм в момент восстания. В этой суматохе мы чуть не лишились не только товара, но и самой жизни.

– Ай-я-яй, – покачал головой распорядитель, – эти волнения плохо сказываются на торговлю. Слава Аллаху, что в нашем государстве все тихо.

Он отщипнул пальцами кусок халвы и отправил его в рот.

– А правда говорят, что в Хорезме простой народ сумел прогнать из государства варваров?

– Это верно, – кивнул Гордеев, взяв с блюда горсть спелого винограда, отщипнув губами спелые ягоды, – они разбили монгольские отряды, ханы которых бежали так быстро, что оставили почти все свои богатства.

– Аллах велик, – простер руки к небу Насиб, – он не оставил в беде наших братьев.

Он немного помолчал, делая еще один глоток кофе.

– Вы проделали большой путь и привезли с собой поистине богатые товары. Есть ли у вас какие-нибудь пожелания?

– Я впервые в славном Багдаде, – сказал Дмитрий, внимательно изучая лицо собеседника, – мне интересно все. Я путешествию не только ради торговли. В чужих землях я изучаю города и людей их населяющих. Я много занимаюсь наукой и пишу книгу.

– Это достойное занятие. – согласился распорядитель ожидая продолжения.

– Меня всегда интересовал процесс работорговли. Говорят это очень прибыльно?

– Да это так, – согласился собеседник, – сейчас идет большая война на море. Рабы очень ценный товар.

– Можете ли вы, уважаемый Насиб, порекомендовать мне кого-нибудь? Я не останусь в долгу.

От внимания Гордеева не ускользнул алчный блеск мелькнувший в глазах распорядителя.

– Конечно, мне известны все торговцы живым товаром. Но самым успешным является Фазил. У него много крепких мужчин и красивых девушек всех возрастов. Если вы хотите, я сведу вас с ним.

– Буду очень благодарен.

Гордеев отцепил от пояса небольшой мешочек с золотыми монетами и кинул его Насибу. Тот ловко поймал его и, подбросив на ладони, спрятал в складках одежды.

– Я буду ждать вас утром у ворот, – сказал он. Поклонившись, распорядитель удалился.

Глава 6 Торговец живым товаром

Солнце медленно выкатывалось из-за горизонта. Его первые лучи освещали древний город яркими красками.

Утро проникало в комнату тихим шорохом листвы деревьев, растущих в саду, куда выходили окна знатных гостей.

День обещал быть долгим. Гордеев уже привык просыпаться очень рано, особенно если впереди предстояло важное дело.

Сон пропал еще задолго до рассвета. Может быть, сегодня окончиться их не запланированное путешествие. Все бы хорошо, но Дмитрий хорошо знал, что живой товар у работорговцев не задерживается. Надеяться можно было только на о, что Фазил, из жадности, ожидает богатого покупателя, либо решил оставить Адилу для себя.

Не успел Дмитрий открыть глаза, а дверь тут же приоткрылась, как будто только того и ждали, и в образовавшуюся щель проскользнула служанка-рабыня. Гордеев приподнялся на локтях, рассматривая юное создание. На вид ей было около пятнадцати лет. Из одежды на ней была только узкая полоска ткани, заменяющая лиф, чуть прикрывающая небольшую упругую грудь, и прозрачные шаровары, ничуть не скрывающие девичье тело.

– Ты зачем здесь? – не найдя ничего более вразумительного, поинтересовался Гордеев, натягивая повыше покрывало.

– Меня зовут, Джабира, – поклонилась юная рабыня, – хозяин велел прислуживать дорогому гостю и выполнять все ваши желания…

От этих слов, Дмитрий смутился. Его младшая дочь была не намного старше.

– И что же ты умеешь? – почему-то спросил Гордеев.

– Я умею все, – чуть смущенно опустив глаза, проговорила юная красавица.

– Вот, что – сказал Гордеев, немного придя в себя, – организуй-ка завтрак.

Девушка поклонилась и, пятясь, вышла из комнаты.

Полежав еще немного, Гордеев встал. Умывшись теплой водой, приготовленной ему заранее в кувшине, подвешенном на цепочки над бронзовым тазом, он быстро оделся и вышел в обеденный зал. Там суетились рабыни, накрывая на стол. Отдохнувшие после долгой дороги русичи, вышли из смежных комнат, рассаживаясь по своим местам.

Подождав ока закончиться сервировка, Дмитрий махнул рукой. Прислужницы тут же удалились, плотно прикрыв за собой двери.

– И так, – начал Гордеев, когда его товарищи немного утолили голод, – сегодня я отправляюсь к нужному нам человеку.

– Думаешь, что она еще здесь? – с сомнением спросил Андрей.

– Это возможно, – кивнул Дмитрий, – Работорговцы очень жадные. Если нет достойного покупателя, они не за что не отдадут свой товар. Поэтому есть большая вероятность, что Адила еще у торговца. Я конечно проверю рынок, но врятли Фазил держит девушку с остальными рабами. Скорее всего, она у него в доме.

Он взглянул на Юлдуз.

– Поэтому ты отправишься к нему в гости. Там будешь действовать по обстоятельствам. – заметив азартный блеск в глазах девушки, он постарался охладить ее пыл, – Но очень прошу без жертв. Нам не нужно ворошить осиное гнездо. Может быть, придется продолжить путешествие. Андрей тебя прикроет…

Не прошло и часа, а Гордеев, в сопровождении двух спецназовцев, выехал на своем арабском скакуне из центральных ворот Гостиного двора. Насиб уже в нетерпении поджидал его на площади, прохаживаясь возле носилок, укрытых балдахином. Увидев гостей, он залез в паланкин и махнул рукой. Четверо чернокожих рабов подхватили носилки, двинувшись в путь.

Они двигались по центральным улицам столицы.

В Багдаде существовали все возможные виды жилищ, от пышных домов вельмож и богатых торговцев, до лачуг бедноты. Но эти берлоги низших слоев находились в нищенских кварталах, прилегавших к городским стенам. Сейчас их путь лежал к центральной площади, где располагался базар. Чем ближе они подходили к площади, тем больше их захватывал водоворот праздника.

Ослепительно яркие краски, веселая сутолока, разноязыкий гомон, бесконечные ряды, где торгуют всем, что есть на свете, таков был Восточный базар. Он располагался на площади рядом с дворцом правителя. Тут, кроме торговли, проходили праздники и казни. Здесь доводили до народа указы халифа.

К счастью пересекать весь рынок не пришлось. Место, отведенное для продажи рабов, находилось почти с краю и представляло собой ряд невзрачных глинобитных зданий уходивших вглубь.

Перед дверью одного из них, Насиб остановил рабов и вылез из паланкина. Скучающий прямо на земле раб, узнав распорядителя, мгновенно вскочил и бросился открывать дверь. Другой раб принял у богатых клиентов поводья их коней.

Пройдя через небольшой двор. По бокам, которого располагались бараки для содержания живого товара, Гордеев, вслед за Насибом, прошел в небольшую четырехугольную комнату. Ее пол был устлан красивым ковром, с разложенными по краям подушками. В углу, сразу на нескольких подушках, сидел полный бородатый человек, не высокого роста. Одет он был в дорогую одежду. Его толстое лицо лоснилось от пота.

Увидев входящих, он даже не удосужился подняться для приветствия гостей.

– А, – расплылся он в слащавой улыбке, – уважаемый Насиб. Давненько тебя не было видно. Понадобились новые рабыни? У меня как раз поступила партия молоденьких девственниц. Таких как ты любишь. Есть и мальчики.

– Нет, достопочтенный Фазил, – замахал руками Насиб, почему то испуганно взглянув на Гордеева, – о наших с тобой делах поговорим позже. Сейчас я привел к тебе моего дорогого гостя из далекой Византии. Он интересуется твоим товаром.