Помоги проекту - поделись книгой:
— Если я возьму себя в руки, тогда как я сделаю тебе приятно? — возразил он, все же выводя ее в танцевать. — Хотя, конечно, способы разные есть.
Она откинула голову и рассмеялась, а колокольчики зазвенели в тон. Тай сглотнул. Танец для него будет непрост.
Глава 11. Последняя капля
Шесса, внимательно наблюдавшая за Таймэном весь вечер, горестно покачала головой и сообщила Раилю:
— Бедняга Тай. Как его зацепило!
— Почему ты так думаешь? Мне кажется, он просто играет с ней.
— И поэтому он подарил ей биро-кан?
— Что это за ерунда? Обычная заколка. У тебя такая же.
— Нет. У меня просто биро. А он подарил биро-кан, я уверена. А она острая. Ее дарят той, которая украла сердце. И еще обязательно говорят что-то вроде "если я тебе не нравлюсь, воткни эту заколку мне в грудь, и я умру счастливым". И он ее слева в волосы прикрепил. Как невесте.
— Боги, сколько тонкостей! — вскинул брови Раиль. — Думаешь, он об этом знает?
— Разумеется, он же Император. Его учили этим традициям. Император и шагу не может ступить сам по себе. Только с вывертами. Каждое его действие исполнено символизма. Знаешь, я думаю, его гарем — просто вызов. Он закрывается в нем, чтобы не сойти с ума.
— Шесса, я тебя очень люблю, но ты не права. Ты всегда видишь людей гораздо лучше, чем они есть на самом деле. Тай просто избалованный щенок.
— Он очень хороший, — не согласилась с мужем Шесса. — Умный, добрый, внимательный мальчик, просто прячется под маской циничности. Посмотри, он ведь здесь ни одну женщину не тронул. Только Мэй. Да и ту ни к чему не принуждает.
Раиль закатил глаза, что-то бормоча себе под нос. Шесса — это Шесса. Она и его видела каким-то не таким. Находила благородство и щедрость — это в нем-то! Сам Раиль не считал себя идеалом… хотя Шессе со стороны виднее.
--
Таймэн тоскливо смотрел в окно. Он понимал, что без Мэй жизнь в радость уже не будет. Он был влюблён, влюблен впервые в жизни. Когда-то он думал, что влюблен в Шиассу, но никогда он не испытывал ни нетерпения, ни мучительной жажды. Ему нравилась хорошенькая дочка садовника. С ней было приятно проводить время. Но она уходила — и он ее забывал до следующей встречи. Да, он ждал свиданий с трепетом, но это было скорее нетерпение любовника, чем какая-то потребность.
А Мэй… он становился пьяным от одного ее прикосновения. Вопреки ожиданиям, он хотел ее даже больше, чем раньше. Не мог спать, потерял аппетит. Все мысли были только о ней. И если она не хочет быть его любовницей — что ж, пусть будет так, как она хочет. Он возьмёт ее в жены. Если она пожелает, он даже гарем распустит… новый-то завести всегда успеет. К тому же он не против, чтобы Мэй родила от него ребёнка, а первенца должна родить только Императрица. Это уже потом гарему будет позволено… Сейчас за отсутствием детей строго следили врачи, и мать контролировала. Говорила, что ей так спокойнее. Тай никогда не думал о детях, ему всего девятнадцать! Но Мэй… от Мэй он обязательно хотел ребёнка. А лучше двух. Или трёх. Она будет хорошей матерью.
Таймэн специально уточнил, как делают предложение во Франкии. По катайским обычаям она уже могла считаться его невестой: особенно потому, что биро-кан его девушка носила с явным удовольствием. Во Франкии дарили кольцо. Что ж, он снова побывал в ее комнате и позаимствовал одно из колец — все равно Мэй не заметит. Она практически не носит украшений. В ювелирной мастерской ему сделали кольцо из нефрита нужного размера. На его взгляд, камень был уместнее металла. Мэй чиста, как сама природа, и тверда как камень. Ей подойдёт.
Сжимая в ладони кольцо, Таймэн ждал ее после завтрака у галереи. У нее через четверть часа занятия с детьми. Потом он сможет поговорить с Мэй только вечером, а терпения у него не хватит. Только измучается.
Мэй встревоженно заглянула в бледное с припухшими глазами лицо своего друга. Ей вдруг сделалось страшно. Она понимала, что происходит нечто неправильное, и хотела избежать этого, но не успела и слова сказать.
— Мэй, выходи за меня замуж.
Его слова били наотмашь.
Он был серьёзен как никогда, и смотрел прямо, не отводя глаз. Мэй давно ждала чего-то в этом роде. По-другому добиться не получилось — но он упрямо стоит на своём, готовый идти до конца. Глупый! Она совсем не та женщина, которая ему нужна.
Мэй опустила ресницы и произнесла давно заготовленную фразу:
— Послушай, Тай. Ты мне нравишься, правда. Ты хороший друг. Неплохой человек. Но как мужчина ты мне неинтересен, прости.
Он побелел и посмотрел на нее едва ли не с ужасом. Мэй сделалось его жаль, но никакой альтернативы она не видела. Они с ним настолько разные, что даже смысла нет начинать отношения — это ни к чему хорошему привести просто не может! Она и так уже влюблена по уши в него. Так проще. Никакого разбитого сердца, во всяком случае, у него. Никакого разочарования. Не о чем жалеть.
Он даже не сказал ей ничего, просто развернулся и пошел прочь, чуть пошатываясь, и девушку вдруг охватило ощущение, что она совершает самую большую ошибку в своей жизни. Она даже рот открыла и тихо пискнула:
— Таймэн!
Но он ее уже не слышал. Только сердце в его ушах колотилось так громко, только боль в груди оказалась такой раздирающей, что Таю впервые захотелось где-то укрыться и просто побыть в одиночестве.
Даже в худшем кошмаре он не предполагал такого ответа. Должен был, но не предполагал. Как это унизительно и больно — "как мужчина ты мне неинтересен".
Великий дракон, он хотел бы сейчас вырвать из груди сердце и окунуть его в снег.
--
Раиль нашёл племянника в беседке, словно заледеневшего, бездумно рисовавшего пальцами узоры на пушистом снегу, укрывшем широкие перила.
— Ты давно здесь? Замерз совсем.
— А? Нет. Мне не холодно, — лицо у Тая было застывшим.
— Что произошло? Поругался с Мэй? — Раилю хотелось встряхнуть парня за плечи, но что-то останавливало. Перед ним был не ребёнок, а мужчина. А мужчину нельзя хватать за плечи и трясти.
— Нет, с чего бы мне с ней ругаться? — Тай говорил очень спокойно и ровно.
— У тебя лицо такое…
— Какое? Будто я сделал предложение любимой женщине, а она сказала, что я ей неинтересен?
— Что-то вроде того. Тай, пойдём. Воспаление лёгких не вылечит разбитого сердца.
— А кто сказал, что у меня разбито сердце? — удивился катаец, сжимая побелевшие пальцы. — Я в порядке.
— Тай. Я на твоей стороне. Я не враг. Я тебя понимаю.
— Ты? — парень посмотрел на него свысока — он был почти на голову выше невысокого Раиля — и, немного подумав, кивнул. — Да, наверное. Холодно-то как. И темно.
Он поежился, только сейчас понимая, что просидел в беседке весь день.
— Чай, — сказал Раиль. — Нет, виски. У меня есть виски… особое виски. Оно досталось мне в наследство от дорогого человека. Сейчас самое время его пить.
— Виски лорда Оберлинга? — немного оживился Таймэн. — Интересно. Отец рассказывал про него… в смысле, про моего прадеда… и про его виски тоже.
— Мне жаль.
— Мне тоже.
— Что теперь?
— Поеду домой. Не могу же я остаться здесь и видеть ее.
— Тай… А может…
— Что?
— Мой отец мать украл. Мешок на голову и в Степь.
— Нет. Мне нужно ее согласие. Я хочу ее всю и сразу. Подачки мне не нужны.
— Тогда поговори с ней еще раз, — не унимался целитель. — Хочешь, я поговорю?
Таймэн остановился и поглядел на него почти с ненавистью.
— Только попробуй меня так подставить. Я не прощу.
— Хорошо, — успокаивающе поднял ладони Раиль. — Я понял. Ты сам. Тай, лед на море, как поедешь?
— Через Галлию. Заодно погляжу там станок для печати на ткани. Там через перевал и дома.
— Ясно.
Раиль отвернулся, чтобы сдержать явно неуместную улыбку. Таймэн, похоже, поедет той же дорогой, что он. Хотелось бы верить, что он найдёт свою Шессу, раз уж с Мэй у парня ничего не вышло.
Часть 2. Катай. Глава 12. Неожиданное предложение
— Да почему я? — вскрикнула Мэй взолнованно. — Я не хочу! Я… боюсь.
— А кто еще, Мэй? — Маркус ди Гриньон смотрел на нее с лёгким недоумением. — Ты прекрасно говоришь на катайском, знакома с будущим Императором и управляешься с Самюэлем лучше всех учителей.
Мэй опустила ресницы. Все это было правдой. Вот только король никак не мог знать, как долго и старательно она забывала Таймэна. Она до сих пор терзалась угрызениями совести за свою жестокость. Она хотела бы надеяться, что Тай все же не испытывал к ней серьёзных чувств, и напоминать ему о себе просто боялась. Он уехал, не попрощавшись с ней, да это и понятно. Не каждый мужчина простит такое унижение.
— Мэй, ты пойми, я бы с удовольствием отправил с делегацией Раиля и Шессу, но сама понимаешь…
Мэй понимала. Шессе со дня на день рожать. Раиль ее точно не оставит. Требовать от него сейчас каких-то телодвижений жестоко. А отправлять Самюэля с одними лишь учителями и чиновниками опасно — юный принц не отличался приличным поведением.
Мэй он, как ни странно, после случая с пауками, не трогал совсем. Наоборот, всячески покровительствовал ей. Мэй думала, что он действительно что-то осознал. Это было приятно.
Самюэля пригласили в Катай на празднование первого совершеннолетия брата Императора. Приглашение почётное, но не обязательное. Однако король и королева Франкии, уставшие от выходок Самюэля, кажется, решили им воспользоваться, чтобы хоть немного отдохнуть в тишине и покое. К тому же Иванна считала, что дружба с Императором и его братьями пойдет на пользу наследнику и политике в целом.
Сколько себя помнила, Мэй всегда бредила Катаем. Но сейчас, когда ей выпал такой шанс, она сомневалась. Вот только встречаться снова с Таймэном было откровенно страшно. Слишком большой кусок сердца ему принадлежит. Мэй до сих пор по ночам снились его поцелуи и слышалось протяжное "Мэйли-и-и".
Она стала на год старше и, кажется, на год мудрее. Теперь она и не думала, что сможет устоять перед ним. Боги, да она сама на него готова наброситься! Раньше Мэй думала, что сможет найти мужчину, который станет ей хорошим мужем. Смотрела на тех, кто рядом: на его величество, на дядюшку Раиля, на господина Рюссоле. У них же получилось! Эти мужчины любили своих жен и не изменяли им направо и налево. Но сейчас она не была столь наивна. Во Франкии крайне сложно найти верного человека. И вообще — Раиль влюблен в медицину. Неизвестно еще, кто именно у него жена, а кто любовница. Впрочем, здесь даже не любовный треугольник, а интимная связь втроем: Шесса тоже постоянно изменяет супругу со своим акушерским отделением.
А Карл Рюссоле был женат на криминалистике еще до того, как взял свою Жаклин второй супругой.
Про короля и говорить нечего — Иванна единственная, с кем он может быть близок. Остальные просто умрут.
Мэй окончательно разочаровалась в мужском поле. Тай хотя бы был с ней честен. Он ничего не обещал — кроме удовольствия. Не клялся в вечной любви. Не пытался заморочить ей голову. И он уважал ее мнение. С недавних пор она считала честность самым важным качеством человека.
— Мэй? — Маркус все еще ждал ее ответа.
— У меня ведь нет выбора, не так ли?
— Разумеется, есть, — королю явно не нравились ее слова. — Никто не может тебя принудить. Я просто прошу. Ты нужна франкийской делегации.
— Ваше величество, я буду счастлива быть вам полезной.
— Это добровольное решение? Или я все же слишком на тебя давлю?
— Я всегда мечтала побывать в Катае, ваше высочество. Уверена, что эту поездку я запомню на всю жизнь.
"Если вообще вернусь, конечно".
--
Мэй была обычной женщиной. В меру умной, рассудительной и упрямой, но все же женщиной. А женщины обычно начинают ценить то, что упустили, уже после того, как пройдена точка невозврата, и склонны идеализировать объект своих желаний. Таймэн, когда он был во Франкии, был ей не слишком нужен. Она была немного в него влюблена, но не всерьёз, а так, отголоском его безумных чувств. Но стоило ему уехать, как она начала каяться и страшно скучать. Спустя месяц она забыла все обиды. Спустя полгода признала, что лучшего мужчины она не встречала. Спустя год в своих мечтах она вышла за него замуж и нарожала полдюжины ребятишек. Реальная перспектива встречи с ним могла запросто разрушить весь ее иллюзорный мир. Все-таки она была не совсем дура и понимала, что, во-первых, год — это не такой уж и маленький срок, за это время люди меняются. Во-вторых, в своём доме Тай может быть совсем другим, не таким, как в гостях. И в-третьих, гарем-то никуда не делся. А соперничать с десятком опытных в любовных искусствах женщин она точно не сможет.
Ей пришлось взять себя в руки, хотя на самом деле тянуло закатить истерику с топаньем ногами и битьем посуды. Вот только некому. Придворные дамы ее не любили — слишком разительно отличалось поведение Мэй от их образа жизни. К тому же она была учителем наследника, единственной женщиной из всех учителей, и это тоже ставило ее особо. Мэй не нуждалась в подругах. Ее любила Иванна, а Шесса заботилась о ней, как о родной дочке, и этого было девушке достаточно. С Шессой, конечно, можно поговорить обо всем… но ей волноваться нельзя, к тому же, честно говоря, в мужчинах жена Раиля совершенно не разбиралась. У нее все люди были хорошие, просто им не повезло в жизни. Оставалась только Иванна, но закатывать истерику королеве как-то не красиво. Не по протоколу.
И тем не менее, держать в себе сомнения было невозможно. Мэй казалось, что у нее голова лопнет, если она кому-то не выговорится.
Иванна нашлась в кабинете — она любила копаться в бумагах. Секретарю не доверяла — троих последних она уволила с треском, двое ушли сами — не справлялись с ее темпом. Мэй частенько помогала ей с корреспонденцией из Катая. Они были почти подруги — насколько вообще можно дружить с королевой; во всяком случае, при виде Мэй Иванна с готовностью отложила бумаги и выжидательно на нее уставилась.
— Ваше Величество…
— Слушаю.
— Мне нужен совет.
— Это я могу. Проходи, садись.
Мэй прошла в кабинет и скромно села на краешек стула: спина прямая, подбородок ровно, руки сложены на коленях.
Иванна поощрительно подняла брови и, видя, что девушка мнётся, попыталась ей помочь.
— Надеюсь, это не Самюэль? Если он опять что-то натворил…
— Нет-нет, его высочество вел себя вполне достойно… на этой неделе…
— Боги, Мэй! Скажи мне — кто есть в этом кабинете, кроме нас двоих?
— Эээ… никого?
— Тогда какого беса? Называй меня Иванна. Или Ива. Или Иви. Знала бы ты, как мне надоела эта официальность! — и прикрикнула на явно готовую возразить девушку. — Это приказ!
— Ладно, — Мэй помялась, поерзала на стуле и выпалила. — Иванна, я боюсь ехать в Катай, потому что там Таймэн!
— Разумеется, там Таймэн. Он же Император. Ну почти… Почему ты его боишься?
Поделиться книгой: