Враг мой, любовь моя

— Каррр… — издевательски пропел мужчина, а я заледенела.

— Сними маску, — голос не дрогнул, но коленки тряслись.

К моему удивлению, он неукоснительно исполнил требование, одним движением руки сдернув личину золотоволосого ангела. И оказался все же… ангелом, но совсем не нежным и не хрупким. Черные, иссиня-черные волосы, лежащие в полном беспорядке, топорщились «перьями», большие, немного раскосые глаза, сияющие порочным, изумрудным светом, тонкий нос с горбинкой, насмешливый изгиб губ, все это на фоне оливковой кожи. Массивная фигура хаосита буквально дышала мощью, и скрытой, и показной. Как будто этого было мало, мой преследователь из кошмаров одет в нечто, напоминающее черную шелковую юбку-брюки, серебристый ошейник и вязь татуировок по всему телу. Очень своеобразный наряд, полностью сочетающийся с моим собственным платьем…

— Кто ты?

Вопрос, мучавший меня долгими ночами, когда именно его я видела в кошмарах, навеянных вороньим карканьем. В изумрудных глазах мелькнули знакомые нотки безумия:

— Ты все еще не помнишь. А я надеялся, что кше поможет.

— Кше? — недоуменно спросила я.

— А ты думаешь у этого сухаря-недохранителя могло найтись нечто подобное? Я передал его тебе через Крамса.

Даже так? Вопрос становится все более актуальным:

— Кто ты?

— А мне показалось, что тебе нравится увиденное… — лукаво улыбнулся этот искуситель.

— Нет, ты меня пугаешь, — честно ответила я и Ворон помрачнел.

Хаосит сделал шаг ко мне и внезапно оказался чертовски близко, так близко, что я увидела крохотные бисеринки пота на его груди. Почему я смотрю на его грудь? Я что боюсь посмотреть ему в глаза? Не имею права на страх! Ох, лучше бы я смотрела на его грудь, ошейник, юбку, да что угодно, но только не в глаза. Не знаю, чем бы все закончилось, но он друг поднял взгляд куда-то за мое плечо.

— Лаит, я уже не надеялся тебя увидеть.

— Кхай, я буду тебе признателен, если уберешь руки от Карты моего Дома.

Какая изысканная беседа, и какой тон. Ну, прям урок фехтования между старыми друзьями. И откуда у меня ощущение, что они хорошо знакомы? Почему имя зеленоглазого стягивает внутренности в узел и рождает целый поток мурашек похлеще издевательского «каррр»?

— На твоем месте я бы не стал ерепениться, а сказал бы спасибо.

— Спасибо? За что?

— За то, что выполняю, по сути, твои обязанности — защищаю Карту Дома Мейн.

— Защищаешь? От кого интересно?

— От тех, кто готов сделать первый ход в Игре. Решающий ход.

Напряженное молчание повисло в воздухе. Я его могла даже увидеть, и почти без метафор. Что-то происходило вокруг нас, что-то не очень хорошее.

— Лаит…

— Подожди. Откуда ты знаешь про планы остальных?

— А, я смотрю, и ты уже догадался или тебе подсказали…

— Лаит…

— Догадался, но все еще не увел ее отсюда, а вместо этого стоишь и споришь.

Черт возьми, ситуация явно становиться опасной. Если я что-то не сделаю, то будет плохо, очень плохо. За секунду воздух выдуло из легких и новый вдох все никак не получалось сделать. Грудь сдавило, а руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Из последних сил я шагнула к Лаиту, почти падая в его объятья и прошептать остатками дыхания:

— Забери… забери меня отсюда, немедленно…

Дальше были только его крепкие руки и внезапное ощущение полного покоя. Кто бы мог подумать, что он умеет так сладко обнимать…

ГЛАВА 9. Союзники. Лаит

Смотреть на спящую Настю было… занимательно. На этот раз она не обернулась в процессе перехода, атака недоброжелателей почти достигла цели, и ее внутренний каркас был сильно поврежден. Не до такой степени, чтобы угрожать жизни, но в достаточной, чтобы ей потребовалось восстановление. А она просто свернулась клубочком в высокой, золотой траве Междумирья, прямо на берегу оранжевой реки. Говорят, кошки живучие, что же, есть шанс в этом убедиться.

А мне следовало хорошенько подумать. Судя по почерку и примененному заклинанию, это был Плетущий. Плохо, адово плохо. С первого хода и сразу тяжелая артиллерия? И заметил же, что Нгун как-то не так отреагировал на Настю, но не ожидал, что это будет поводом для атаки. Цаде воспринял угрозу всерьез, и это чревато огромными осложнениями, да еще на фоне объединения остальных четырех Карт и, соответственно, Домов…

Вынужден признать, что я сильно ошибся, посчитав Карту Метаморфа никчемной. Кажется, один я так обманулся. Джокер, говоришь? Похоже, так и есть, и впервые за долгие тысячелетия у Дома Проводников есть шанс выйти из вечной тени.

— Ты так и будешь на нее пялиться, или все-таки попробуешь разбудить? — прошипел сквозь зубы Лицедей, неведомо как пробравшийся вслед за нами.

Я вновь оглядел Настю, вроде бы все в порядке, только платье вновь изменилось, но после короткого объяснения Кхая это было ожидаемо. Вот она — первая Регалия Дома Реш, ритуальное платье Старейшей, Тана Реш. Может быть и есть что-то в этой их передаче знаний и силы через артефакты. Артефактов хаоса не существует — это аксиома, хаос нельзя вложить в упорядоченный предмет, но если мне не изменяет память, то когда-то наш Дом неплохо зарабатывал именно на создании невозможного, а потом секрет был утрачен, как и многое другое. Неужели это платье осколок не только истории Метаморфов, но и Проводников?

Кхай все также требовательно смотрел на меня, так что пришлось ответить.

— Зачем? Сейчас сон для нее самое лучшее лекарство, на ней попытались схлопнуть Сферу Отрицания, а она сумела выжить и сбежать почти без последствий.

Лицедей кивнул:

— Да, портал ты открыл как раз вовремя.

Кхай. Как он прошел сквозь портал на двоих, не имею ни малейшего понятия, но думаю, что дело в Насте — она схватила его за руку и притянула к себе, именно в тот миг, когда я заканчивал формировать переход. Похоже, что портал не посчитал ее и пропустил Лицедея. Так или иначе, мы вдвоем смотрели на спящую Настю, и мне было неуютно.

Один из нас был явно лишним.

Полнейший идиотизм, но я ревновал ее к Кхаю. Когда я их увидел стоящих так близко, таких похожих и таких разных — она, словно сотканная из белого золота и он, из черненного серебра… Два Метаморфа в традиционных одеждах — Тана Дома и ее верный слуга. Крикнуть громче о вступлении в Игру ни у кого бы не получилось, а они просто стояли и смотрели друг на друга так как будто никого рядом не было. Кто мне скажет, почему стало вдруг так погано, и мерзко, и злость захлестнула удушливой волной? Забавно — еще вчера мне казалось, что я ее презираю, а уже сегодня больше всего на свете боюсь потерять. И вовсе я не уверен, что все дело только в том, что она единственный шанс Дома.

Все это серебристое кше. И его чертово одеяние…

— Мне вот интересно, с какого перепугу ты оделся как Метаморф?

— Я Лицедей. Мы всегда притворяемся кем-то другим. В этом году в моде мертвые Дома. Кстати, какого саа’ле ты оставил ее одну?

— С ней был Учитель.

— Что-то я его не заметил, когда мы вытаскивали ее оттуда.

— Мы?!

Так и хотелось двинуть ему в зубы, но, Бездна его пожри, Кхай сейчас единственный союзник! Мое чутье Проводника настойчиво твердило, что ему можно доверять полностью, безоговорочно, а это дорого стоит в нашем зыбком мире.

С Кхаем мы были знакомы давно, хоть и редко пересекались, все же он птица совсем иного полета — один из Старейших Дома Шин, что делает его сильной фигурой в любом раскладе. Означает ли это, что и весь Дом Шин с нами? Они же вечно держали нейтралитет, никогда не участвовали в Игре?

Стоп-стоп, а не он ли наш таинственный преследователь? Бездна, он же Лицедей, не Метаморф, какой к чертям Ворон?!

— Кхай, это ты следил за Настей?

— Следил?! — притворное возмущение, — И кто такая Настя?

— Давай обойдемся без лишнего драматизма.

Зеленые глаза округлились в притворном недоумении:

— Ты вообще помнишь с кем говоришь?

— Помню. С главным обманщиком всея Первозданного. Порой мне кажется, что именно с тебя лепили образ Локи.

Лицо Кхая внезапно посерьезнело, в его шальных глазах заблестела вечность:

— Те времена давно прошли.

Даже так? Всем известный факт, что древние хаоситы увлекались играми в богов, да они и были богами для большинства разумных, но неужели мне «посчастливилось» встретить одного из них? В кое-то веки собственная догадливость не казалась чем-то хорошим.

— Ты действительно был…?

— Неважно. Все это уже неважно, дела давно минувших дней.

Столько тоски было в его голосе, что верилось с трудом, но продолжать тему было бы глупостью.

— Так, ты следил за Настей?

Кхай кивнул:

— Я должен был удостовериться в том, что она действительно Реш.

Это называется «удостовериться»?! Интересные способы проверки у Лицедеев.

— Хорошо, ты удостоверился и что дальше?

— Дальше Дом Шин вступит в Игру.

Не врет. Моих скудных сил хватает, чтобы отличить правду от лжи, даже если соврать попытается бывший бог. Значит, все же начнут Игру, спустя десятки тысяч лет…

— Кстати, что там говорят ваши летописи — в чем причина нейтралитета? С Тхау и Тхеф все ясно, Судьи и Хранители — им никогда не править, а значит и не дано участвовать, но почему вы всегда отказывались?

— Зришь в корень. По той же причине, что заставит Шин нарушить нейтралитет.

— И?

Кхай посмотрел на Настю и внезапно улыбнулся тепло и светло:

— Реш. Грядет возрождение Дома Реш и Дом Шин вновь обретет своих извечных союзников.

Вот так новость, хотя можно было бы и догадаться. Несмотря на огромную разницу по Кругам Хаоса, Дома Шин и Реш были во многом похожи, как по своей структуре, так и по царящим нравам, так что их союз не столь удивителен. Удивительно другое.

— Значит союзники.

— Да, и такие давние, что наши летописи не помнят других времен.

— Союзники сумевшие пережить крах Дома Реш?

Кхай усмехнулся:

— Не все так просто. И уж точно все совсем не так, как о том трубили на всех углах Коф. Недаром говорят, что историю пишут победители. Коф написали свою историю, но она очень, очень далека от истины. Я больше, чем уверен, что Коф и их сторонники сами не поняли, что тогда произошло, а чтобы скрыть свою неосведомленность и придумали всю эту сказку про белого саа’ле[1].

— Ты о чем? Какую сказку? Дом Реш был объявлен вне закона и уничтожен, полностью.

— Да? Советую тебе покопаться в старых архивах и для начала сравнить даты первых сообщений о зачистках Метаморфов на всех Кругах и дату их фактического объявления вне закона.

Итак, Кхай намекает на то, что Дом Коф решил поиграть в Правителей еще до первой Игры. Занятно и самое интересное, что вполне реально в свете последних новостей и событий.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Дом Реш так мешал Созидающим, что они преступили закон?

— Мешал? Тут лучше подошло бы другое слово — угрожал.

Дом Коф из страха уничтожил Дом Реш? Бред, невозможно!

Или нет? Может быть все действительно совсем не так как кажется? В благородство хаоситов уже никто не верит, слова «честь», «достоинство», «истина», давно стали пустым звуком. После стольких раундов Игры не осталось ненарушенных союзов и непреданных друзей, все врут, все плетут заговоры, все прячут нож за спиной. Могло ли так случиться, что все с точностью до наоборот? Реш были не слабы, а сильны, СЛИШКОМ сильны. В одиночку ни один Дом не смог им противостоять, вот они и объединились? Боюсь, правду уже никто никогда не узнает. Разве что потрясти Хранителей… А не это ли причина письма Девятого Хранителя? Попытка восстановить справедливость? Столь же устаревшее понятие, но чем Бездна не шутит? Кажется, Игра на этот раз будет гораздо более занимательной.

Хорошо бы ее еще пережить.

— Говоришь Дом Шин союзник Дома Реш, и теперь косвенно союзник и дома Мейн? И что дальше?

— Дальше? Дальше все еще более запутанно. Первоочередная задача — это разбить коалицию четырех Домов. Я так понимаю, ты уже в курсе?

— Коф, Цаде, Самех и Дзайн, все будут играть сообща против нас с Настей.

— Все верно, вам просто не дадут прорваться к Храму. У тебя же нет прямого портала?

— Ни у кого нет прямого портала на Девятый Круг, ты же знаешь.

Лицедей прищурился, открыл было рот, чтобы ответить, но потом помотал головой и подтвердил:

— Допустим. Значит у вас только один Путь — через перелесок Пхе.

— Да.

— Там вас точно ждет засада.

— Засада будет гораздо раньше, нам же еще нужно Регалии собрать.