— На случай, если захочешь поиграть в суперженщину и попытаешься бежать — в сейфе у Дмитрия я нашел преинтереснейшее досье на всех членов твоей семьи, но мне оно не понадобится. Спутаешь мои планы, я пойду на крайние меры, с вариантом которых ты только что познакомилась. Тебе все понятно?!
Молча кивнула, сходя с ума от страха перед его взглядом.
— Значит, мы договорились? — спросил он уже от дверей.
— Да, — прошептала.
Как только Роман вышел, меня накрыло бешеное чувство облегчения. Что будет потом не так важно, главное, сейчас он оставил меня в покое. Меня никогда раньше не били, Дмитрий и вовсе сдувал пылинки и то, что только что произошло, просто не укладывалось в голове. Кажется, моя психика сразу же начала вымещать из памяти неприятные травмирующие моменты. Я подумаю обо всем этом потом, не сейчас. Сейчас я не справлюсь, не смогу.
Наверное, поэтому, когда через пару минут вошел врач, я уже не плакала, могла спокойно отвечать на вопросы и выполнять все просьбы доктора. Вела себя так, будто упала и ударилась, и мой чудесный друг и партнер тут вовсе ни при чем. Единственное — где-то очень глубоко свербела мысль и не давала окончательно потерять связь с реальностью. Он заранее пригласил врача, это не было эмоциональным взрывом. Роман просто хладнокровно добивался своего, избрав способ, который посчитал эффективным. И у него получилось.
Доктор, с которым мы неплохо были знакомы (он работал на группу компаний давно), осмотрел меня, осторожно оттер кровь, удовлетворенно покивав головой.
— Хорошо, зашивать не придется. Через несколько дней станет получше, но до этого в зеркало лучше не смотреть.
Быстро и без дальнейших комментариев обработал ушибы, оставил нужные медикаменты с инструкциями и ушел. Я, как и велели, выпила несколько таблеток, в том числе снотворное и отправилась в спальню в надежде, что фарма очень скоро унесет меня в страну грез. На этот раз мои надежды не были обмануты.
Глава 3
Следующую неделю я действительно провела в своих комнатах, лишь иногда выходя в сад погреться под редким из-за погоды солнышком. Не сказать, чтобы сильно страдала от подобного уединения, мне и самой видеть никого не хотелось. Ежедневно приходил Роман — проверить настрой, убедиться, что все поняла и не планирую какую-нибудь неожиданность. Я не планировала. Мои близкие мне дороги, да и проходить снова через боль и унижение не хотела. Я вовсе не шестнадцатилетняя девственница и продолжать двигаться в сторону инвалидности или могилы не собираюсь. В конце концов, это просто секс. Секс, которого у меня давным-давно не было. Примерно так я уговаривала себя каждый день, но внутри смириться так и не смогла. Дров в костер моего протеста подбрасывали всевозможные приходящие служительницы культа красоты — парикмахеры, маникюрши и прочие спецы по шугарингу. Меня готовили словно породистого щенка к конкурсу, и это было мерзко.
С Романом мы больше не конфликтовали и вообще делали вид, что ничего не произошло. Я не могла вести себя иначе и была благодарна партнеру, что он не стращает меня ежедневно. По крайней мере, у меня есть надежда, что мы сможем взаимодействовать и дальше, пока буду ему нужна. После отъезда Армана я тоже хотела уехать, но сейчас рано это обсуждать. Для начала, наш гость должен уехать, оставив здесь свои деньги.
А мой ныне тюремщик действительно старался как-то сгладить ситуацию — снова стал милым, обходительным, таскал цветы, сладости и небольшие подарки. Все это, разумеется, не могло исправить того, что между нами произошло, но помогало оставаться спокойной хотя бы внешне. Иностранец также прислал цветы и трогательную открытку. Ему сказали, что я заболела. Разумеется, он с нетерпением ждал нашей следующей встречи. Знал бы как она пройдет, точно ждал бы с нетерпением.
Следы побоев сходили быстро. Роман очевидно хорошо знал, как и куда следует бить. Всегда считала его книжным червем при Дмитрии, а он оказался вполне себе матерым бандитом. Дурочка я, вряд ли рохля в очках занял бы место лидера без сопротивления со стороны прочих желающих. Как жаль, что о некоторых вещах задумалась слишком поздно. Спустя семь дней на лице и шее остались лишь малозаметные синяки, которые можно было замазать тоналкой. Бедро и спина выглядели хуже, но Роман решил, что хватит выжидать.
— Если спросит, скажешь, что упала и ударилась. О кресло.
— Да, — я стояла перед зеркалом в тонком трикотажном платье антрацитового цвета. Широкий треугольный выкат горловины выгодно подчеркивал овал лица и шею. Ткань, неплотно облегая, спускалась почти до колена, создавая притягательный силуэт.
Убедила Романа обойтись без броских нарядов, шпилек, яркого макияжа и сложной укладки. Все же Арман хотел меня, а не нарядную куклу. Волосы собрала в высокий хвост, белья не надела вовсе, как и чулок. Черные туфли на тонком низком каблуке, профессиональная тоналка, тушь и блеск для губ.
— Ты выглядишь волшебно, — хищный взгляд моего сутенера пробирал до костей.
— Роман, я правильно поняла, что делаю то, что ты скажешь, но это касается только секса с единственным мужчиной? — неделя потребовалась, чтобы набраться духа на какое-то подобие переговоров.
— Если он все подпишет, — партнер молчал несколько томительных секунд. — Ты сможешь уехать сразу, как он улетит.
Облегченного выдоха и счастливой улыбки мне сдержать не удалось. Это именно то, чего я хотела. Внимательно вгляделась в лицо Романа, не очередная ли это манипуляция, чтобы лучше мотивировать меня. Раньше он никогда не лгал мне, но теперь я не знала, что думать.
— Ты уедешь. Как только я получу деньги, начну процедуру признания Дмитрия пропавшим без вести и официального перевода всего бизнеса на себя. Этот дом, конечно, унаследует его сын, но я планирую сразу выкупить его. Здесь будет жить другая женщина, моя. И вскоре, как ты сейчас, она станет главной женщиной холдинга.
— Ты вроде женат? — всем было известно, что у него и дети имеются, двое.
— Моя жена не подходит на эту роль.
А что я ожидала услышать? Его семья жила в другом регионе, и он бывал там крайне редко, а они сюда и вовсе ни разу не приезжали. Можно было бы предположить, что это в целях их же безопасности, но дело вероятно не только в этом. Ранний брак, уже вполне взрослые дети и множество постоянных и не очень любовниц. Вряд ли он приведет сюда одну единственную, скорее этот дом станет притоном — с картами, женщинами и выпивкой. Ну да какая уже разница…
К лучшей гостинице города я подъехала, точно зная, что Арман у себя. Мандраж куда-то ушел, это вопрос моей жизни и свободы — просто скажу, что хочу заняться сексом, а дальше наверняка он все сделает сам. На крыльце все же остановилась, руки предательски подрагивали, я зябко куталась в тонкий плащ — вечер пасмурный и ветреный. Чувствую себя идиоткой! Интересно, как он это воспримет? Я так долго отказывала ему и вот теперь пришла сама. Роман сказал, что все в порядке, мужчины такое любят. Но вдруг он не в настроении или болен или… Ну не знаю! Хотя чего уж тут — если болен, то выгонит, если плохое настроение, то отыграется на мне.
Зеркало в лифте показало бледную напуганную девушку. Именно девушку, хотя по возрасту я давно была женщиной. Поработала над выражением лица, на свидание все же иду. Улыбка вышла блеклой и вымученной. Оставалось надеяться, что долгое ожидание сделает свое дело, и Арман просто не заметит мелочей.
???????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????Он открыл почти сразу. Треники, футболка, телефон между плечом и ухом и недоумевающий взгляд. Мило улыбнулась.
— Я перезвоню, — быстро проговорил невидимому мне собеседнику и нажал отбой. — Проходи.
Вошла в гостеприимно распахнутую дверь.
— Надеюсь, не помешала? — я точно знала, что помешала, Роман сказал, что наш гость работает допоздна и без выходных. Протянула Арману блестящий бумажный пакет с бутылкой вина.
— Нет, — он наконец-то чуть улыбнулся, — Все в порядке, — взял пакет из моих рук и пошел в сторону минибара. — Располагайся, где больше нравится. Прости, у меня не очень убрано, не пустил сегодня горничную, был занят.
Я только пожала плечами — обмен ничего не значащими фразами начал утомлять. Сняла плащ и бросила его в ближайшее кресло. Хозяин номера разливал вино по высоким бокалам и, кажется, тоже не знал, что сказать.
— Как твое здоровье? — все же нашелся Арман.
— Уже в порядке. Спасибо за цветы.
Иностранец развернулся в мою сторону и, оглядев всю, замер. На лице застыла смесь недоверия и удивления.
— Что-то случилось? Почему ты пришла?
— Просто соскучилась, — снова улыбаюсь, игнорируя первый вопрос.
Подавая бокал, Арман оказывается слишком близко. Его парфюм, от которого и раньше сходила с ума, и его собственный запах уже разгоряченного мужчины запустил похожую реакцию и во мне. Смесь страха и адреналина прошила меня, сердце билось как бешенное и, казалось, он слышит эти частые гулкие удары, разгоняющие кровь.
— Ты без белья, — тихо констатирует он очевидное. Его голос прокатывается по позвоночнику и отзывается где-то внизу живота.
Чуть слышно выдыхаю, делаю большой жадный глоток и отставляю бокал. Арман ставит свой на стол, даже не пригубив.
— Просто я сильно соскучилась, — французское полусухое горчит на языке нотками кожи и сухарей, и я облизываю губы.
Мой без пяти минут любовник внимательно следит за каждым движением, его глаза наполняются страстью охотника, который почти загнал желанную дичь. А я… Я не знаю, что еще сделать… Не очень хороша в искусстве обольщения, точнее совсем никакая. Подобного опыта у меня нет, и обзаводится им я не собиралась… Наверное, сказать «трахни меня» это как-то слишком в лоб.
— У тебя ведь есть резинки? — на данный момент этот вопрос кажется мне наиболее подходящим, хоть и не слишком изящным ходом.
Арман молча кивает, продолжая следить за мной. Мне уже откровенно не по себе, не так я представляла эту встречу. Интересно, если вернусь домой и скажу Роману, что тупо не смогла соблазнить иностранца, он оторвет мне голову сразу или даст еще один шанс. Впрочем, я говорила ему, что действовать так напрямую — идея плохая.
Но как бы я не ждала активных действий от мужчины, как только они последовали, тут же струсила. Стоило ему дернуться в мою сторону, моментально отступила назад.
— Можно мне сначала в ванную? — проблеяла тихо, стараясь не смотреть на него.
— Там, — мотнул головой в сторону одной из дверей.
Там оказалась спальня, фантазия сразу же нарисовала мне картины нашего секса на этих белоснежных гостиничных простынях. Щекам стало жарко, и я поспешила скрыться за следующей дверью. Тщательно вымыла руки, жалея, что из-за косметики нельзя умыться. Охладиться мне бы не помешало — широкие зрачки, учащенное сердцебиение, тугой ком нервов там, где он и должен быть в начале свидания. Черт, неужели я хочу этого?! Желаю мужчину, которого динамила три недели, и категорически не планировала сдаваться? Кажется, подобных реакций не ожидала от себя вовсе, это сбивает с толку и раздражает. Нервы мои на пределе, поэтому, когда раздается короткий стук в дверь, резко вздрагиваю и разворачиваюсь в ту сторону.
Арман решительно входит, очевидно, ждать он больше не намерен. По пути сюда он избавился от футболки, но полюбоваться его потрясающим торсом я не успеваю. Он протягивает ко мне руку и, удерживая за шею, впивается в губы жестким поцелуем. Второй рукой оглаживает спину и задницу, задницу особенно. Я сначала замираю от нахлынувших эмоций — страх, стыд, протест, вожделение, стекающее по венам за его рукой. Арман же игнорирует это, и тормозить явно не намерен. Задирает подол платья и разворачивает меня лицом к зеркалам, упираюсь руками в столешницу, закусывая губы, которые все еще горят от далеко не нежных поцелуев. Далее нежности также не следует, иностранец проводит рукой по моим нижним губам, за считанные мгновения расправляется с резинкой и сразу же входит — быстро, резко и до конца. Вскрикиваю, выгибаюсь, опускаю голову, чтобы не видеть нас в отражении, и еще сильнее закусываю губы. Он большой, прилично большой, мне хочется, чтобы все это закончилось сейчас же, но я не могу себе этого позволить. Пытаюсь хоть немного расслабиться, дышу спокойно и равномерно. Арман спускает платье с плеча и гладит мою грудь, ласка простая, но очень нежная, он будто пытается помочь мне успокоиться. Это длится всего несколько секунд, далее он продолжает в первоначальной манере, все ускоряя движения бедрами.
Не знаю, сколько прошло времени, кажется, все закончилось очень быстро. Перед финалом он все же заставил меня смотреть в зеркало, потянув за хвост, который намотал на ладонь. Сам внимательно наблюдал за моей реакцией, впившись болезненным поцелуем в шею. Но мне собственно было не до этого — я уже была на пике и наблюдала за происходящим, будто со стороны. Оргазм был коротким и каким-то поверхностным, но он был, и осознание этого меня обескуражило настолько, что все прочее просто ушло на второй план.
Я пропустила разрядку своего партнера, и то, как он, чуть отдышавшись, вышел из меня, как избавился от резинки и привел в порядок одежду. Не знаю, что ему понадобилось на полу, но в себя я пришла, когда почувствовала боль от прикосновения к огромному и все еще чувствительному синяку на бедре.
— Что это?
Резко развернулась, оправляя подол.
— Упала, ударилась о кресло.
Арман зло сузил глаза, продолжая сверлить меня взглядом снизу вверх. Я до сих пор не до конца пришла в себя, поэтому с трудом пыталась сосредоточиться и вернуть ситуацию под контроль. Иностранец взял со столешницы пачку влажных салфеток, вытащил одну и тщательно стер с губ мою тоналку. Внимательно посмотрел на след на салфетке, на мою шею и буквально выплюнул:
— Приведи себя в порядок, нам нужно поговорить, — быстро вышел из ванной, хлопнув дверью.
Кажется, начать соображать у него получилось гораздо быстрее, чем у меня.
Глава 4
Постаралась максимально быстро выполнить, что велено. Не хотелось дразнить его и дожидаться еще одного визита в ванную. Между ног все горело, закономерный результат быстрого грубого секса. Сволочь! Слезы навернулись на глаза, но я запретила себе раскисать — рано, поплачу дома. Кое-как привела себя в порядок: надела прихваченный комплект белья, поправила макияж, постаралась успокоиться. Но как бы я ни торопилась, оказалась недостаточно быстрой.
Арман уже ждал в гостиной, он сменил одежду и явно посетил душ — с мокрых волос капала вода прямо на ковер. Курил, откинув голову на спинку дивана. Услышав мои шаги, затушил сигарету и кивнул на диванчик напротив. Села, между нами стол, но я чувствую себя так неуютно, будто между нами пропасть, в которую упаду, сказав одно неверное слово.
— Чем он тебя держит? — предварительно посверлил меня недовольным взглядом и сразу попал в цель.
— Не понимаю, о чем ты, — пытаюсь сыграть в дурочку.
— Милена, не надо мне врать! Это существенно осложнит наши дальнейшие взаимоотношения.
Молчу, опустив взгляд на стол, и он продолжает.
— Когда ты пришла, я подумал, что он заплатил тебе, — дернулась как от удара, Арман лишь усмехнулся на это, — Прости, но в то, что ты по мне соскучилась, я как-то не поверил. Но дело ведь не в деньгах? Да и нет их у него, у вас точнее. Так что?
Роман выполнит все свои обещания, если я слажаю. Знаю это абсолютно точно. А вот что сделает со мной мужчина, сидящий напротив, и предположить не могу. Хотя, что он не трогательный романтик, коего корчил все две недели, мне уже понятно.
— Какая разница, почему я пришла? Ты ведь этого хотел? — говорю достаточно агрессивно, я, в конце концов, трахаться сюда пришла, я не про наши внутренние разборки рассказывать.
— Хотел, но добиться этого я собирался без посторонней помощи.
Ах вот оно в чем дело — охотничий инстинкт ему обломали! День, и правда, выдался трудным, а нервы мои давно на пределе, поэтому выпаливаю, сама не понимая, что говорю:
— Без посторонней помощи у тебя бы ничего не вышло! — на последнем слове осекаюсь, потому что ответом мне становится взбешенный взгляд мужчины, которому не отказывают.
Вдох-выдох, мы оба размеренно дышим, глядя в глаза друг другу. Я стараюсь погасить панику, а он, очевидно, борется с яростью.
— Пусть так, теперь мы все равно этого не узнаем. Так чего он хочет? Вряд ли сделать мне приятное это его цель.
У него справиться с эмоциями, кажется, получилось, чего не могу сказать о себе. Я все больше запутываюсь в собственных мыслях, пытаясь понять, куда приведут меня мои неосторожные слова.
— Ты сам прекрасно знаешь ответ, — практически шепчу, снова уставившись в стол.
— Деньги? Все так банально? Ему не нужны мои секреты, мои слабости, другая информация для переговоров?
Он шутит сейчас?
— Я что похожа на шпиона? — слегка недоумеваю по поводу резкого поворота нашего разговора.
— Нет, ты похожа на маленькую испуганную девочку. А я, видимо, похож на идиота, если ты собираешься и дальше отрицать очевидное. Он ведь бил тебя? Угрожал? Расскажи, чтобы я смог помочь.
Молчу некоторое время, никаких оснований доверять этому человеку у меня нет.
— Просто подпиши все документы, этого будет вполне достаточно.
— Я не могу, — после небольшой паузы отвечает он. — И возможно никогда не подпишу. Я веду переговоры еще с двумя компаниями и отдам деньги тому, кто убедит меня в финансовой целесообразности этого. Роман, безусловно, хорош, но его методы…, - Арман поморщился, — Ты и сама в курсе. Мне все это не очень нравится, да и показатели ваши сейчас ниже уровня нуля, часть денег уйдет на долги и возврат в точку безубыточности. Зачем бы мне все это? Потому что ему удалось запугать тебя, и ты согласна трахаться со мной?
Он говорил, а надежды мои расползались как стрелы на колготках. Не подпишет, потому что мы не единственные на этом рынке, и потому что у нас все очень и очень хреново. И секс со мной не стоит ровным счетом ничего, никаких иллюзий на этот счет не питаю.
— Но есть то, что я могу для тебя сделать, — продолжил, не дожидаясь моей реакции на плохие новости. — Думаю, сама ты уехать не можешь, но я помогу. Рейс Москва — Лос-Анджелес, частный самолет. Роману не хватит возможностей, чтобы помешать мне.
— Спасибо, — говорю сквозь еле сдерживаемые слезы, свобода так близка и так недосягаема. — Но ничего не выйдет — я не могу уехать.
Смотрю ему в глаза, он, кажется, не верит в то, что услышал — опять не ожидал отказа.
— Я пойду, поздно уже.
Забираю сумку и плащ, и быстро, чтобы не дать ему опомниться, выхожу в коридор. До лифта практически бегу, нажимаю на кнопку, двери начинают закрываться. Где-то позади открывается дверь, не оборачиваюсь.
Всю дорогу до дома ломаю голову, что сказать Роману. В итоге принимаю, наверное, единственно верное решение — говорить буду правду и только правду. Партнер ложь за версту чует и как бы все плохо ни было, почему-то я уверена, что мое желание решать новые проблемы сообща он оценит. Но, а если нет, конец у меня все равно будет один.
Роман ждет меня у лестницы, как бывало и раньше. Он трезвый, бледный и нервный. На первый взгляд его реакция кажется мне странной. Увидев меня, он подскакивает с кресла и быстро пересекает холл. Пытается обнять, но я выворачиваюсь.
— Мне нужно в душ, сейчас же. Потом все расскажу.
Быстро ухожу в сторону своих комнат, и он не препятствует мне. В ванной долго и тщательно пытаюсь отмыться от запаха мужчины и секса с ним, от самих воспоминаний о его прикосновениях. Между ног уже почти не саднит, и я выдыхаю с облегчением, хотя бы врача звать не придется.
С тех пор как Роман напал на меня, я стала закрывать свои двери, причем все. В халате также больше не хожу. Выбираю в шкафу максимально закрытую и плотную домашнюю одежду, переодеваюсь, просушиваю волосы полотенцем. Внимательно разглядываю себя в зеркале — старые синяки все еще виднеются бледно-серыми пятнами, а на шее расцветает огромный лиловый засос. Почему-то именно это становится последней каплей, и я реву, уткнувшись в собственные руки. Пару ногтей все же сломала, пытаясь удержаться за скользкую столешницу раковины. Чувствую себя растоптанной, использованной и почему-то обманутой. Роман так сильно верил, что мое согласие заставит Армана ускорить переговоры и приведет их к положительному результату, что и я поверила в это. На самом деле ни у одного из нас не было реальных оснований так думать.
Не знаю, сколько продолжается моя истерика, на улице уже совсем темно. Выхожу в сад, сажусь на скамейку и открываю коробку конфет. Дмитрий притащил ее с какой-то встречи незадолго до своего исчезновения, я убрала в ящик и забыла, а недавно нашла. Ем сладкое, не задумываясь о калориях и кариесе. На улице прохладно, ветерок треплет все еще мокрые волосы. Шоколад очень вкусный, я люблю сладкое, оно всегда помогает мне стать немного радостнее. Вспоминаю Дмитрия, как он заботился обо мне, как баловал и ничего не просил взамен, только предлагал. Где-то за месяц до нашего последнего совместного завтрака, я все же ответила «да» на его самое настойчивое предложение. Он был в восторге, но я настояла, чтобы никто заранее не узнал. И зря, если бы все знали, сейчас бы у меня все могло складываться совсем по-другому. Прошло чуть больше года, как он пропал, и его любимая девочка превратилась в девку, которую бьют и насилуют. И я все еще не могу понять, как это случилось со мной…
Конфеты закончились, слезы и жалость к себе — тоже. Второй час ночи, но я знаю, что Роман ждет. Умылась и пошла к нему в кабинет. Он что-то нервно выстукивает на клавиатуре ноута. Дверь приоткрыта, поэтому заметил он меня не сразу. Села на стул перед его рабочим столом, и тогда он поднял глаза.
— Ты в порядке? — вопрос логичный, но абсолютно излишний в нашей ситуации.
— Нет, но скоро буду.
— Он… он не обидел тебя?
Я скривилась, будто от кислого, и, кажется, меня даже слегка замутило.
— Не больше, чем ты. Может, хватит этого лживого сочувствия? Ты же сам меня к нему отправил.