Помоги проекту - поделись книгой:
Главарь довольно проронил, вытерев появившийся на лбу пот:
— Всё, голубчики. Теперь вы в нашем клане, как минимум на один год, если раньше не подохнете, что наиболее вероятно. И если кто-то думает, что сможет не соблюдать условия клятвы, то пусть этот умник сразу роет себе могилу. Боги услышали вас, а значит, обрушат на клятвопреступника десятки, а то и сотни невзгод. Можете, мне поверить, такие хитрожопые уже появлялись в нашем клане. И их участь была совсем незавидна.
Девушка и парень промолчали. Ну и я тоже не стал ничего говорить, хотя хотелось что-нибудь съязвить. Особенно меня подмывало пошутить над богами. Как-то мне не верилось в то, что они вообще существуют, но раз это мир, где есть локации из игр, то и боги могут здесь наличествовать. А с ними лучше отношения не портить. Поэтому я промолчал, не став заигрывать с судьбой. Да и о том, что вся эта присяга может оказаться театральным представлением, тоже благоразумно не стал говорить. Лучше потом проверю. Авось мне не придётся тянуть лямку целый год.
Тем временем герой двинулся к двери и нетерпящим возражений голосом проговорил:
— Идите за мной. Сегодня вы получите форму, а завтра отправитесь получать своё первое задание. Что, говорливый, очко уже жим-жим?
Последняя реплика была обращена ко мне. Тут уж я не смог промолчать и ехидно выдал, вставая с колена:
— Мне так на экзамене по литературе училка говорила. А я ей как раз хотел рассказать об одном видном русском поэте с эфиопскими корнями.
— Намёк понятен, — оскалился тот.
В следующую секунду его глаза ярко полыхнули, а я против воли оторвался от пола и врезался в стену, сильно приложившись об неё плечом и ударившись лбом. Из глаз брызнули искры, а по лбу заструилась кровь. Я оказался на полу и даже не понимал от чего охренел больше: то ли потому, что меня беспардонно швырнули в стену, а то ли из-за того, как это проделали. Пока всякая демонстрация расчудесных сил была для меня в ошеломительную диковинку. Я даже почти не разозлился на довольно лыбящегося главаря, хотя и добавил его в список тех, кому нассу в чай, настолько офигел от его геройской силы. Да вон и блондинка с парнем тоже таращат глаза так, будто увидели политика, сдержавшего все свои предвыборные обещания. Одна лишь Арахна равнодушно поправила локон.
А герой в этот миг глумливо произнёс, криво усмехаясь:
— Если кто-то не понял, что произошло, то могу снова продемонстрировать свою силу.
— Не надо, — пролепетала блондинка, умоляюще прижав руки к небольшой груди.
Я автоматически отметил, что голос у неё был весьма милым, а сама она довольно хороша собой. Юная героиня являлась обладательницей голубых глаз, вздёрнутого носика, небольшого пухлогубого ротика и высоких скул. Её кожа была белой, как мрамор, а платинового цвета волосы спускались чуть ниже плеч. Такого же цвета аккуратные брови, сейчас оказались выгнуты домиком. Девушка робко смотрела на главаря, часто-часто хлопая длинными ресницами.
Тот подмигнул ей и вальяжно проронил, покосившись на меня:
— Вставай, остряк. Повезло тебе. И впредь если кто-то сравнит меня с Пушкиным, то мало тому не покажется.
— А как нам называть вас? — промяукала юная героиня.
— Можете называть меня Зверь. Всё, пошли. Вам ещё помыться надо, а то воняет от вас хуже, чем от стухшей яичницы.
Герой уверенно толкнул дверь и вышел из комнаты. Мы все последовали за ним — новички оказались в центре, а замыкала Арахна. Прямо конвой какой-то. Не хватало только собак. Хотя один пёс есть — вон тот, кудрявый, что упруго вышагивает впереди всех. Если бы не блондинка, то он бы мог и второй раз засандалить меня в стену. Надо бы поблагодарить её, тем более что она семенит впереди меня и труда это не составит.
Я наклонился к затылку девушки и искренне прошептал:
— Спасибо.
Та повернула ко мне голову и бледно улыбнулась, после чего бросила быстрый взгляд на опытную героиню. В её глазах мелькнул испуг, и едва уловимое желание отомстить, а следом она снова уставилась себе под ноги.
Я мигом всё понял и ещё тише прошептал в сгорбленную спину красавицы:
— Тебя пытала Арахна?
Девушка едва заметно кивнула, чем вызвала у меня ощутимый укол жалости. Правда, я почти сразу подавил его и стал здраво размышлять. Так, если Арахна пытала блондинку и вводила меня в курс дела, то, скорее всего, здесь имеет место быть перекрёстное опыление. Сейчас объясню подробнее… Например, тот гомик и стрекотун издевались надо мной, а потом кто-то из них мило болтал, к примеру, с блондинкой, а её мучительница вела беседы со мной. И выходит, что главарь вполне мог пытать пухлого новичка. Но тот как-то без злости смотрит на него. Хм, возможно, он не узнал его? Или Пушкин вообще руки не марал? Ну, в принципе, и такое весьма вероятно. Хотя у меня есть подозрения, что героев-то на этом фабрике кот наплакал и каждые руки на счету. Я ведь прошёл почти два этажа, а никого не встретил. Вот и где все? Спят? Так даже полуночи нет. Вот и выходит, что я могу оказаться прав.
Между тем наша процессия преодолела коридор и вышла в просторное помещение, где все фабричные станки оказались сдвинуты к левой стене, а на противоположной стороне обосновались несколько мерно ворчащих бензиновых генераторов и что-то вроде кухни. Я увидел длинный обеденный стол из отполированных дубовых досок, вокруг которого расположились стулья. Чуть дальше, на подоконнике, стояла электрическая плитка и микроволновка, а у стены нашёл своё место современный холодильник, рядом с которым висели кухонные шкафчики и возвышались большие железные шкафы. И ещё тут имелись крепкие ворота и пластиковая дверь, на которой была табличка с надписью «shower», что означало душ. Вот к ней-то нас и повёл Пушкин, уверенно вышагивая по истёртому линолеуму, который занимал половину помещения.
Через десяток секунд герой подошёл к двери и сказал, сложив руки на мощной груди, выпирающей из-под кольчуги:
— Как только помоетесь, я расскажу вам пару страшных историй, которые объяснят вам, в какой чудесный мир вы попали.
— И вот ещё, возьмыте, — добавила Арахна, доставая из шкафа три набора той же военной формы, что была на опытных героях, присовокупив к ним берцы.
Мы все молча взял по комплекту, и прошли по одному за дверь. Там оказалось стена, разделяющая помещение на мужскую часть и женскую. Я двинулся куда следует и обнаружил там пять баков с водой, привинченных к потолку. Каждый из них имел кран с барашком. Предварительно раздевшись, я воспользовался самым дальним баком и принялся с наслаждением смывать с себя корку грязи, смешанную с засохшей кровью. В этом мне помог брусок грубого мыла, пахнущего травами.
Толстый парень занялся тем же самым. Я покосился в его сторону, отметив заплывшую жиром приземистую фигуру, а потом сконцентрировался на круглом лице, где хозяйничал крупный нос и пухлые губы. Новичок оказался кареглазым шатеном с короткими волосами и тяжёлым подбородком, под которым колыхался ещё один — мягкий и рыхлый.
Он не вызвал у меня никакой симпатии, но я всё равно решил установить контакт, дружелюбно крикнув ему:
— Эй, тебя как зовут?!
— Гриша, — нехотя ответил тот, изучающе глянув на меня и погладив недомужской пушок на лице.
— А я Сергей. Не хреново мы так влипли, да?
— Угу, — прогудел парень, который, наверное, весил килограммов сто десять.
— Ты какую силу получил? — поинтересовался я, перекрывая воду.
Новичок сделал вид, что не услышал меня и даже отвернулся. Хм, какой-то он мутный тип. Лучше с ним не откровенничать. Но я бы всё равно задал ему ещё пару вопросов, но тут скрипнула дверь, а затем прозвучал отрывистый рёв Пушкина:
— Давайте быстрее!
Гриша как только услышал ор главы клана, так мигом прекратил мыться и бросился к новой одежде. Поспешно натянул её, после чего как ошпаренный выскочил из помещения.
Я проводил его презрительным взглядом, а потом неторопливо надел камуфляжные штаны, майку цвета хаки, берцы и размеренным шагом покинул душ, оказавшись последним, кто предстал перед недовольным Пушкиным.
Тот сразу же растянул губы в неживой улыбке и проронил:
— Арахна.
Героиня мигом засветила мне кулаком в глаз. Моя голова дёрнулась, а в шее что-то хрустнуло, но я устоял на ногах, чем не преминул похвастаться:
— О, не упал. Прогресс.
Зверь скрипнул зубами и выставил перед собой руку, сверкнув глазами. Я тут же отлетел назад, словно в меня врезался мощный поток воздуха. Моя спина встретилась со стеной, вызвав вспышку боли, а потом я рухнул на пол, мимолётом подумав, что Пушкин владеет чем-то вроде телекинеза. Очень действенного телекинеза. У меня вон уже изо рта кровь капает, а перед глазами муть какая-то. Так я долго здесь не протяну. Надо следить за своим языком и поведением.
А глава клана тем временем ехидно сказал:
— Упал.
— Просто прилёг отдохнуть, — прохрипел я, вставая на ноги, и тут же проклял себя за несдержанность.
Но Пушкин лишь громко втянул ноздрями воздух, а затем резко выдохнул и присел за стол, барским жестом показав нам на стулья. Мы все прижопились, неотрывно глядя на него совершенно разными взглядами: я смотрел с ненавистью, блондинка — с робостью, Гриша — с восторгом, а Арахна — равнодушно.
Пушкин же смотрел на всех с различной долей высокомерия, даже на опытную героиню глядел так же. Похоже, он всегда такой. Да ещё и говорить герой начал так, будто делал нам великое одолжение:
— Слушайте сюда. Повторять не буду. Хоть вы сейчас и похожи на малолетних наркоманов, чем внушаете мне мысль, что в этот мир шлют всех, кого не жалко удавить, но в перспективы вы можете стать вполне сносными бойцами. Ведь герои в отличие от обычных представителей разных рас быстрее развиваются физически и легче обучаются чему-то новому, включая боевые искусства. Даже ты, блондиночка, и вот ты толстяк с лицом дегенерата. Кстати, надо дать вам геройские имена. Ты, девочка-припевочка, будешь… М-м-м… блин, как бы тебя обозвать?
— Может, я просто останусь Кристиной? — робко предложила та, покосившись на великоватые для неё берцы.
— Ладно, пока будешь Кристиной, — смилостивился Пушкин, после чего ткнул пальцем в Гришу: — А вот ты, точно будешь Бутуз, пока не заработаешь себе нормальное прозвище. Ну и наш господин шутник получит прозвище… Остряк. Тьфу, мля, как-то не очень обидно, надо будет потом что-нибудь другое придумать. Короче, все поняли, как вас теперь зовут?
— Ага, — хором ответили Гриши и Кристина.
Я же промолчал, ощущая вкус крови во рту, а потом подумал, что даже без издевательств над собой, санкционированных Пушкиным, всё равно возненавидел бы его до глубины души.
А тот тем временем откинулся на спинку стула и жестом передал слово Арахне. Героиня прошлась по нашим лицам тяжёлым взглядом, а потом внушительно проговорила:
— Вы получыли не только силу, но и интерфейс. И сейчас мы попробуем познакомыться с ним. Итак, закройте глаза и скажите с мысленным нажимом — интерфейс.
Наше трио новичков послушно притворило слова Арахны в жизнь, но с первого раза ни у кого не получилось вызвать интерфейс. Мы все упорно старались, наверное, целую минуту и только спустя обозначенное время Кристина удивлённо вскрикнула, распахнув лучащиеся радостью глаза:
— У меня получилось! Получилось!
— Только сел потренироваться, а уже разбудили, — иронично проворчал я, непроизвольно открыв глаза после возгласа юной героини.
— Похоже, что ты самая даровитая, — мрачно похвалил её Пушкин, а затем рыкнул, недовольно глядя на меня и на Гришу: — А вы, идиоты, хоть на что-то способны или вас сразу отправить в утиль?
Я молча поморщился, вдруг поймав себя на том, что моя спина уже перестала болеть, да и тот глаз, в который зарядила Арахна, тоже уже не щипала боль. Странно как-то. Я покрепче, что ли, стал? Хм, наверное, так и есть. Потом подумаю об этом, а пока мне надо снова заняться интерфейсом.
Я опять закрыл глаза и сконцентрировался. И на сей раз мне удалось достичь нужного взаимопонимания с организмом. Тот выдал моему мысленному взору небольшую белую плашку, на которой оказалось всего несколько строчек:
Мне было странно видеть какие-то строчки, словно я робот, но они, как и тепло в груди, не казались чем-то иррациональным. Наверное, я скоро к ним привыкну. Ну а пока я приоткрыл левый глаз и покосился на Гришу. У того аж лицо потом покрылось от напряжения, но он допился своего.
— Вижу! Вижу! Странная сила покорилась мне! — радостно заорал толстяк, брызжа слюной.
— И у меня получилось, — резко произнёс я, полностью открыв глаза.
— А я так и думал, что Остряк будет хуже всех, — саркастично сказал Пушкин, подмигнув помрачневшей Арахне, а потом перевёл внимание на новичков. — Ну и что вы там увидели? У кого какой потенциал?
— Пять, — быстро ответил парень, смахнув со лба мутные капли.
— Шесть, — гордо бросила Кристина, выпрямив спину и расправив хрупкие плечи.
— Неплохо, — оценил глава клана, покачав головой. — А ты, Остряк? Опять в жопе?
— Пять, — нехотя проронил я, скорчив кислую физиономию.
— Короче, мельчают нынче мужики. Вы оба — мясо, — весело сообщил Пушкин, презрительно улыбаясь. — Но потенциал можно повысить. И я завтра расскажу вам как. А пока послушайте немного о нашем клане. В нём, вместе с вами тремя, состоят девять героев — ни больше, ни меньше, ровно девять. Если кто-то погибает, то ему на смену приходит новичок.
— Девять? Так мало? — разочарованно протянула Кристина, хлопая длинными ресницами.
— Ага. Герои, вообще, народ редкий. Мне известно всего о восьми геройских кланах, — холодно проговорил Пушкин, закинув вытянутые ноги на соседний стул. — И состав кланов иногда обновляется из-за смертей героев.
— Как погибли те трое, кого мы сменили? — поинтересовался я.
— Глупо, — неожиданно прошипела Арахна.
— Подтверждаю, — ухмыльнулся Пушкин, после чего приказал: — Расскажите-ка о себе. Чем вы занимались в родном мире, и давайте коротко. А начнёт наша звёздочка Кристина.
Девушка легонько покраснела, а потом рассказала, что дома увлекалась книгами, компьютерными играми, и хотела пойти учиться на ветеринарного врача, так как очень любила животных.
Мы молча выслушали её, а затем Арахна попросила, вызвав у девушки лёгкую дрожь:
— Покажи, на что ты способна.
— Хорошо, — кивнула блондина и положила на стол руку.
Её пальцы стали видоизменяться, отрастив небольшие звериные когти, вместо ногтей. Мы пару секунд смотрели на них, а потом когти превратились в птичьи коготки, а затем те приняли прежний вид человеческих ногтей.
Я удивлённо покачал головой, уже начав привыкать к чудесам этого мира, и восторженно проронил:
— Круто. Кристина, ты молодец.
— А ты — нет, — не преминул вякнуть Пушкин, почесав щеку сквозь пушистые бакенбарды. — Давай, Остряк, рассказывай, кем ты был в родном мире. Наверное, таким же задротом, как Бутуз?
— Ага, прямо в точку, — ухмыльнулся я и затих.
Пушкин пожевал губы, негромко скрипнул зубами, а потом выдохнул, явно теряя терпение:
— Что ты умеешь?
— Вот, — промычал я и показал руками бабочку. — Ещё собачку могу соорудить…
— Сергей! — воскликнула Арахна и грозно на меня посмотрела.
— Ладно-ладно, — протараторил я и показал, как мои пальцы становятся призрачными.
— Хм, — удивлённо хмыкнул Пушкин.
И это была единственная реакция главы клана на мои способности. Ну а дальше очередь рассказывать перешла к Грише. Тот поведал нам, что жил с родителями, учился на первом курсе и планировал стать программистом. На этом месте глава клана прервал его и приказал продемонстрировать геройскую силу. Гриша подчинился и показал, как между его толстых пальцев пробегает бледная электрическая дуга. Пушкин удовлетворённо кивнул, а затем попросил Арахну проводить меня. Сам же он остался в обществе Гриши и Кристины. При этом глава клана снисходительно посмотрел на Арахну, будто та в чём-то ему проиграла.
Героиня же молча встала из-за стола и потопала в сторону коридора. Я торопливо присоединился к ней.
Поделиться книгой: