Помоги проекту - поделись книгой:
Слегка разочарованная тем, что попытка бегства не удалась, Шарлотта вновь села и кивнула в ответ.
– Хороша у Сары квартирка, правда? В ясную погоду из окна гостиной даже Тауэрский мост виден!
– Надо же, – коротко ответила она, прикусив нижнюю губу. Мартиник была так добра к ней. Она определенно расстроилась бы, откажись Шарлотта от ужина. Вдобавок от еды исходил изысканный запах. Она ведь может остаться совсем ненадолго.
Поставив еду на стол, Мартиник открыла крышку и перемешала рагу торчавшей из кастрюли деревянной лопаткой. У Мартиник был удивительный цвет кожи, который Шарлотта могла бы описать как цвет пралине или темного тростникового сахара. К нему идеально подошел бы их фирменный хайлайтер на золотой основе, и, если Шарлотта была бы прежней, как до несчастного случая с Алексом, она непременно обеспечила бы Мартиник тестовой упаковкой этого продукта.
Шарлотта смущенно озиралась вокруг, пытаясь придумать тему для разговора. С языком у нее проблем не было. Казалось даже, что на английском говорить легче, чем на шведском, потому что тогда она может притвориться другим человеком. А вот навыки светской болтовни у нее были развиты крайне слабо на любом языке.
– Какая у вас чудесная погода, – сказала она, сделав попытку улыбнуться, и внезапно почувствовала, как кто-то коснулся ее ноги. Шарлотта где-то читала, что в таких больших городах, как Лондон, не более двух метров всегда отделяют человека от крысы, и в тысячную долю секунды ей подумалось, что именно крыса прошмыгнула сейчас под прилавком. Прежде чем заметить пушистый хвост, Шарлотта успела резко вскочить, уронив высокий барный стул.
– О господи! Прошу прощения, я не увидела, что это кот, – смущенно сказала Шарлотта. Щеки горели, и она быстро поставила стул на место. Мартиник заботливо посмотрела на нее.
– Это всего лишь Теннисон. Он тут, кстати, вместо талисмана. Посетители любят нежничать с ним. Правда, котик? – спросила она мягким голосом, как маленького ребенка.
Шарлотта смотрела, как косматое животное протрусило к кошачьей корзине и, потоптавшись, с довольным видом устроилось в ней. Раз такая громадина могла тут безнаказанно разбойничать, понятно, почему повсюду столько пыли и шерсти.
Мартиник оторвала глаза от кастрюли – несмотря на улыбку, в ее взгляде сквозила грусть.
– Ты так похожа на тетушку, – внезапно выпалила Мартиник.
Шарлотта повернулась на стуле. Как ей быть: сказать, как есть, что она не знакома с Сарой и никогда с ней не встречалась?
Мартиник отвернулась и продолжила, гнусавя.
– Сара очень любила мою стряпню, – сказала она, продолжая доставать из пластиковой коробки некомплектные столовые приборы и раскладывая их на столе. Незаметно смахнув проступившую в уголке глаза слезу, Мартиник засмеялась.
– Нет, прошу прощения. Мне надо взять себя в руки! – она с виноватым видом покачала головой. – Мы все так рады, что ты наконец здесь, Шарлотта! Сара рассказывала, что ты боишься авиаперелетов, и мы очень благодарны, что ты все-таки решилась к нам приехать.
«Понятно, – подумала Шарлотта. – Вот как, значит, Сара объясняла, почему племянница никогда не навещает ее».
Издалека она увидела Сэм, которая шла под руку с громко разговаривавшим незнакомцем в коричневой кожаной куртке.
– Это Уильям, – представила Мартиник. – Он живет в квартире рядом с твоей.
По этому описанию Шарлотта отметила про себя, что ее уже поселили в дом, но предпочла не возражать.
В руках Сэм несла две бутылки вина. Подойдя к прилавку, она ловко откупорила одну из них, не переставая внимательно слушать своего собеседника. Он говорил пылко, но на каком-то невнятном диалекте, и Шарлотта не вполне улавливала смысл его речи.
Сэм наполнила четыре бокала вином, Уильям тотчас же взял свой бокал, осушив его залпом.
Шарлотта молча рассматривала Уильяма. Вид у него был по-прежнему сердитый; он подвинул к ней бокал, но она отвела взгляд. Это вызвало незамедлительный эффект – Уильям откашлялся и протянул ей руку.
– Прошу меня извинить. Я был не очень вежлив, – сказал он. – Уильям.
Шарлотта ответила прохладным рукопожатием.
– Шарлотта.
– Надеюсь, я не испугал тебя?
Она отрицательно покачала головой.
– Да нет.
– Уверена? Честно говоря, ты выглядела слегка испуганной.
– Нет, совсем нет, – тихо пробормотала Шарлотта.
– Ну, хорошо. Может, выпьем?
Она сжала в замок руки на коленях.
– Нет, спасибо.
Уильям протянул свой бокал Сэм.
– Можно еще?
Закатив глаза, Сэм налила Уильяму вино, остававшееся в первой бутылке, и откупорила вторую.
– Понятно, – продолжил он. – Ты очередная
Ударение на слове «подруга» дало Шарлотте понять, что он имел в виду другое.
Сэм громко вздохнула.
– Вообще-то я не сплю со всеми, кто заходит в этот магазин.
– Нет, только каждый третий удостаивается такой чести.
– С завистью сказал он, – парировала Сэм.
Шарлотта дотронулась кончиками пальцев до своего бокала. Она вовсе не была трезвенницей, но теперь пила редко. Последний раз состояние опьянения она ощущала несколько лет назад, а выпить бокал вина перед едой казалось ей ненужным. Хотя сейчас держать что-то в руках было приятно. «Вдобавок не помешает подкрепить свои силы», – подумала Шарлотта, и, вдохнув аромат вина, сделала маленький глоток.
– Нет, – едким тоном заметила Сэм. – Это вообще-то племянница Сары.
Уильям закашлялся и впервые как следует взглянул на Шарлотту своими бархатно-карими глазами.
– О черт! Простите мена, госпожа арендодатель, – произнес он и шутливо отдал честь. – Вы ведь не планируете повысить арендную плату только из-за того, что я так опозорился?
Только сейчас Шарлотта заметила, какой у него глубокий голос.
Сэм присвистнула.
– О да, тебе теперь ни за что не расплатиться, придется съехать.
Уильям нервно засмеялся.
– Послушай, Шарлотта, я серьезно. У нас с Сарой был особый договор. Она дает мне скидку на арендную плату, пока я пишу.
– Да, Уильям – наш собственный писатель, – радостно вставила свою реплику Мартиник. – Ты не слышала о «Голубе на крыше твоего дома»?
– Нет, к сожалению.
– Неужели не слышала? Его даже выдвинули на премию. Дебют года! Это еще одна причина, почему наш магазин уникален.
Уильям внезапно опустил голову, закрыв лицо руками, и Мартиник взглянула на него с удивлением.
– Дорогуша, не надо стесняться. Гордиться надо!
Сэм обернулась к Мартиник, покачав головой.
– А что такого? Мне, что же, уже и похвастаться нельзя собственным писателем нашей лавки?
При ее словах Уильям тяжело вздохнул, и Сэм положила руку ему на плечо.
– Да ладно, все образуется.
Мартиник окинула всех обеспокоенным взглядом.
– Что произошло?
– Он был сегодня на этой встрече, – прошипела Сэм.
– На какой встрече?
– С Дрейдой, издателем, – вздохнула Сэм, еще раз наполнив бокал Уильяма. – Вот, выпей еще немножко.
Не поднимая глаз, Уильям опустошил еще один бокал, между глотками бормоча что-то невразумительное. Шарлотта даже не знала, на чем остановить взгляд. Казалось, это была частная беседа, не предназначенная для ее ушей, и Шарлотта покосилась на дверь.
– Да все не так страшно, как ты думаешь, – попыталась успокоить его Мартиник, протягивая Уильяму тарелку с дымящимся, горячим рагу. Наклонившись над блюдом, он набрал полные легкие воздуха, прежде чем поднять глаза на Мартиник.
– Они угощали меня цельнозерновыми крекерами. Крекерами! Ты понимаешь? Самыми дешевыми!
Сэм протянула Уильяму ложку, и он начал поглощать рагу.
– Но как же рукопись? Ты же работал над ней целый год! Разве ты не говорил, что это – лучшее, что ты когда-либо писал?
Уильям закрыл глаза, а Сэм вздохнула, взглянув на Мартиник.
– Не говори так, – процедила она сквозь зубы.
– А что? – ответила Мартиник. – Он же сам так говорил! Он же светился от счастья всю весну, даже насвистывать начал!
Тяжело дыша, Уильям вполголоса изрек что-то нечленораздельное.
– Что он сказал? – прошептала Мартиник, обращаясь к Сэм, которая только помотала в ответ головой.
– Что ты сказал? – спросила Мартиник Уильяма, наполняя его бокал вином.
Он что-то пробормотал, а Шарлотта подумала, что наливать ему вино в таком количестве – не очень-то здравая идея.
– О…жи…да…ла, – расслышала она слова, которые выдавил из себя Уильям.
Все, кто сидел вокруг стола, наклонились к нему ближе.
– Ожидала? – переспросила Сэм.
Уильям кивнул, хотя никто не понял, что он имел в виду.
– Да, она сказала, что ожидала большего, – запинаясь, проговорил он. – Я ничего не понимаю. Ведь это же очень хорошо написано. Или, по крайней мере, мне так казалось, но теперь я уже ничего не знаю. По-видимому, ценность моей рукописи ничтожна. И сам я – ничтожество, она, похоже, даже не удосужится прочитать рукопись еще раз.
В тот момент, когда обстановка накалилась до предела, Мартиник поднялась и обняла Уильяма. Ложка упала из его тарелки на стол, и по белой скатерти растеклось маслянистое пятно от соуса.
– У меня есть большое желание встретиться с этой Дрейдой и высказать ей все, что я о ней думаю, – сказала Сэм, сжав руку в кулак, но Мартиник укоризненно взглянула на нее.
– Не думаю, что ты заставишь ее издать книгу.
– Это мы еще посмотрим! Ты хочешь, чтобы я отделала ее по полной? – разгоряченно спросила она, обратившись к Уильяму, который в ответ лишь обреченно покачал головой.
Шарлотта отпила большой глоток вина. Это, пожалуй, единственный возможный способ проявить солидарность, а то этот бедняга Уильям определенно вольет в себя все, что оставалось.
Ей по-прежнему не предложили рагу, да и вообще, заглатывать пищу, пока другие оказывают поддержку Уильяму в его тяжелом кризисе, было бы неудобно, но Шарлотта ужасно хотела есть и, только осушив второй бокал вина, вспомнила, что в сумке еще с самолета у нее остался пакет орешков.
Шарлотта деликатно наблюдала за застольной компанией, уплетая орехи кешью из пакетика. Было в какой-то мере приятно смотреть, как Сэм и Мартиник успокаивали Уильяма. У Шарлотты никогда не было таких друзей. За исключением Аннет – лучшей подруги в средних классах. Шарлотте было сложно с кем-либо установить по-настоящему близкие отношения. Она никогда не знала, как завязать дружбу, а после того, как встретила Алекса, у нее просто не было потребности в другом общении. Но сейчас, когда Алекса рядом больше не было, случалось, что Шарлотта все-таки иногда испытывала одиночество.
Прошло достаточно много времени, прежде чем Уильям успокоился, и Мартиник обнаружила, что Шарлотте так и не досталось еды. Она спешно наполнила ее тарелку ароматным рагу и попросила прощения.
– Ой, как стыдно! Но ты не думай, у нас не всегда так. Когда мы обслуживаем клиентов, мы – профессионалы высшего класса, клянусь! Просто Уильям несколько месяцев с нетерпением ждал этой встречи, и мы все думали, что результат будет положительным.
Шарлотта взяла тарелку. Теперь, под воздействием вина, она почувствовала себя смелее и кивнула Мартиник.
– Ничего страшного. Можно, я задам вам вопрос о Саре?
– Конечно, – радостно прощебетала она.
– Что все-таки моя тетушка рассказывала вам обо мне?
Прикусив губу, Мартиник принялась теребить свои модные длинные бусы из дерева.
– Полагаю, всего понемногу. Что ты живешь в Швеции и управляешь успешным предприятием. Еще, конечно, что ты боишься летать, и именно поэтому никогда не приезжала навестить ее.
Шарлотта обернулась к Сэм, которая, так же как и Мартиник, устроилась на барном стуле, и спросила:
– Сара говорила что-нибудь еще?
Сэм, задумавшись, почесала за ухом.
Поделиться книгой: