И пусть я все еще не понимала, какого черта происходит, откуда-то появилось смирение и осознание, что как бы я не поступила, того, что было раньше не вернешь.
У меня не было здесь голоса, я не могла произнести слов, но это оказалось и не нужным, откуда-то я понимала, что должна сделать.
Откуда появилось это знание мне сложно сообразить. Может, оно всегда жило со мной, может, появилось вместе с перемещением в это странное место.
Мне предлагали сотрудничество, долгосрочное, пожизненное. И если красноглазый мог добиться его своей силой, надавить, вымотать меня так, что я оказалась бы на грани жизни и смерти, то голубоглазый не желал причинять вреда, он предлагал стать моим. Но не получив согласия, добиваться бы своего силой не стал. Ушел бы также тихо, как и появился.
Все это пронеслось в голове за доли секунд, как и понимание — уйдет голубоглазый, монстр с красными глазами тотчас же продолжит мою агонию, чтобы получить желаемое — меня.
Выбор оказался не велик. А потому я дала свое согласие. Выбрала второго, хоть и понимала, что он намного сильнее, и возможно, страшнее, просто действует хитростью. Впрочем, хотелось верить, что дело вовсе не в хитрости, а в благородстве.
В последний раз я выгнулась на земле, в последний раз ощутила невероятную боль, а затем вытянулась и затихла. Затихла, прислушиваясь к собственному рваному дыханию и ощущениям, царящим в моем теле.
Что-то изменилось.
— Превращение оборвалось? — донеслось до меня. — Я ошибся?
Наверняка говорил тот мужик, с которым я дралась, но на меня такая апатия навалилась, что выяснять в чем он там ошибся совершенно не хотелось. А вот лежать и ничего не делать хотелось намного сильнее.
В чувство меня привел крик мамы. Как я посмела забыть о ней и тех мужчинах, что ее окружили?
Сама не поняла откуда взялись силы и как я оказалась на ногах.
Вот только вроде лежала, мечтая, чтобы меня никто не трогал, а уже стою и взглядом ищу маму.
Мама жива… и даже почти рядом со мной. Ее зачем-то ведут к нам. И мужик этот рядом, стоит, смотрит на меня вытаращившись.
— Что вам надо? — прохрипела я.
Голос все-таки оказался сорванным. Интересно, сколько времени я провалялась?
— Жива? — мужчина впился взглядом в мое лицо, словно бы у меня третий глаз на лбу вырос.
— Не дождётесь, — сипло ответила ему. И бросилась к маме.
Ноги были деревянными, каждый шаг давался с трудом. Но объятья мамы стоили того, чтобы потерпеть.
Чувствовать ее дыхание, знать, что она рядом… Вместе мы справимся со всем. Даже с этим мужчиной, который слишком хозяйски оглядывает мою мать.
И да, я не дура, понимаю, что не просто так у нас глаза с ним одинаковые, и слова про дочь тоже неспроста, но это не значит, что я приму этого урода, как своего отца! Он чужак и мудак! Точка!
— На что ты готова ради матери? — вдруг спросил он.
— На все.
— Все — меня устраивает. Я забираю тебя.
— Я сказала, что готова на все, убить, к примеру, а не то, что я стану подчиняться такому убожеству, как ты.
— Риша, не надо, — простонала мама.
— Все хорошо, мам. Я не боюсь этого урода.
— Ты разочаровала меня, Равьела, — мужчина перевел взгляд на маму, — на колени.
Глава 1-4
Я не успела ничего сделать. Вроде только ледяные руки мамы крепко обнимали мою талию, как в следующую секунду я осталась стоять одна, а мама…
Ее насильно опустили на колени, и мужчины нависли над ней, ожидая следующего приказа. Я дёрнулась к ним, но была остановлена холодным тоном мужчины.
— Еще шаг и она умрет.
— Да кто вы? — рыкнула я. — Что вам надо?
Ярость вновь удушающей волной подступала к горлу. Только в этот раз я чувствовала небывалую силу, которой раньше точно не было. А еще, что-то происходило со мной, с моим телом… Меня била крупная дрожь.
— Я принял тебя, обратно слово не вернуть. Потенциал был… — Явно с сожалением, вдруг сообщил мужчина. — И пусть и ты разочаровала меня, но взрослая дочь для семьи — удача. Я выдам тебя замуж, и ты родишь сына.
Я опешила, но не спешила его перебивать.
— Я мог бы казнить вас обеих, но оставлю тебе жизнь. Равьела, прими с честью свою смерть.
— Чего?!
Я не знаю, как это произошло. Вот я стояла на земле, вот сжимала в ярости кулаки, а вдруг выгнулась дугой, ослепленная вспышкой нереальной боли, а в следующий момент вовсе оказалась в воздухе.
Мало того, я вдруг ощутила себя большой, сильной. Не до конца соображая, как я это делаю, я взмыла в небо и коршуном спикировала на мужчин, что держали маму. Как не задела мамочку — не знаю. Вот только ее не коснулась тьма, которую исторг мой рот. Черное пламя! Смотрелось красиво.
Чтобы там со мной сейчас не случилось, подумаю об этом позже. Я странная птичка?
Да и пусть, если это поможет мне вырвать мать из лап урода, который угрожает ей смертью.
Мужчина не выглядел сильно удивленным, хотя по нему сложно было что-то сказать, чернильный туман охватил его тело на манер брони, даже глаз и тех видно не было. А потом его тело совершило сальто назад и передо мной оказался совсем не человек.
Дракон?!
Огромный, с темно-фиолетовыми крыльями, казалось они закрывали собой небо…
Я что, тоже дракон?
— Феникс, — подсказал кто-то в моей голове. — Черный феникс.
А дальше мне было не до слов. Я взмыла в небо ровно в тот момент, когда дракон совершил прыжок, и практически вмял меня в землю. Не получилось, я успела раньше, на пару секунд, но их хватило, чтобы оказаться в небе и набрав высоту, спикировать на спину дракона.
Я рвала когтями его плоть, совершенно обезумев от этого действа. Я хотела причинить боль, я желала подавить его своей силой, заставить отступиться от нас с мамой.
Борьба выматывала, дракон носился по полю как оглашенный, желая скинуть меня со своей спины, он катался по земле и пару раз я практически потеряла сознание от боли, но все также продолжала цепляться за его спину, и исторгать из себя пламя.
— Риша, остановись! — отчаянный крик матери, обрушился подобно лавине. — Остановись!
Но даже если бы не ее просьба, я все равно бы повисла сломанной куклой на боку дракона.
Я знала, что и ему досталось, но из нас двоих в самом плачевном состоянии была именно я. В какой-то момент я стекла на песок, по телу прошла судорога, я выгнулась и с удивлением отметила, что вернулась к человеческой форме. Вскользь отметила, что дракон больше не нападает, да и дракона-то, кажется, тоже нет… А вот мужчина вполне себе появился, окровавленный, хромающий, он упорно шел ко мне.
А затем и вовсе опустился передо мной на колени и властно потребовал:
— Спи!
Глава 2-1
Глава вторая
Пробуждение было приятным. Во-первых, от того, что рядом находилась мама, которая гладила мне волосы, нежно касалась моих щек, и пела колыбельную. Прямо как в детстве.
Во-вторых, меня наполняла невероятная энергия, теплая, родная и… долгожданная?
Я не понимала природу этих ощущений, но впервые чувствовала себя цельной. Как будто наконец получила то, чего мне не доставало.
— Меня, — подсказало сознание, — ты получила меня, хранительница.
Память обрушилась лавиной, заставляя меня зажмуриться. В голове пронеслись все события, которые случились с нами за последние… а сколько дней?
— Два, — подсказал все тот же голос. — Ты провела в беспамятстве два дня, хранительница.
Я понимала, что не сошла с ума. Пусть в это было сложно поверить и проще было списать все на сумасшествие. Голос в голове — прямое тому доказательство. Вот только я отчетливо помню, как менялось мое тело, как я боролась и выдумкой все это было не назвать.
— Кто ты и почему зовешь меня хранительницей?
— Потому что ты и есть хранительница. Но не я тот, кто должен тебе все объяснить. Мы поговорим, позже, твоя мама волнуется.
И мне пришлось подчиниться. Не потому, что хотела. А потому, что голос был прав, мама волновалась. Она звала меня, а я не слышала ее и безучастно смотрела перед собой. Моргнула, показывая, что просто задумалась и тут же крепко обняла маму.
— Как же ты меня напугала, — прошептала мамочка, — Риша, солнышко мое...
— Прости, — выдохнула ей в плечо и зажмурилась.
Но мама была бы не мамой, если бы быстро не взяла себя в руки. Да, она чуть всхлипнула, сильнее прижалась ко мне, но тут же отпустила. Осторожно погладила по голове, утерла невольные слезы на глазах и посмотрела серьёзно. Так, как умела только она.
— Прости меня, детка. Я о многом должна тебе рассказать.
— Подожди, — остановила ее и резко села. Тело отозвалось гулкой болью, но быстрой, словно просто затекло, а не меня избивали, как боксёрскую грушу. — Не могу понять…
Я разглядывала маму и не верила своим глазам. Нет, она не вылечилась за эти два дня, но стала выглядеть иначе.
Мертвенная бледность куда-то ушла, щеки порозовели, однако напрягло меня совсем не это. Щеки! Откуда у мамы такие щеки! Изменился ее вес! Мама всегда была как щепка. Болезнь никого не красит. Изнуряющая, долгая, неизлечимая.
Когда кровь дурная, ничего не поделаешь…
Лишь отсрочить… нам удавалось только отсрочить и как-то, смирившись с диагнозом, жить... Но сейчас… Каким образом за два дня, мама если не вернула почти нормальный вес для женщины ростом в сто шестьдесят семь сантиметров, то явно приближалась к нормальной отметке? Раньше она весила едва тридцать пять килограмм!
— Риша, я почти здорова. — Видя мои метания отозвалась она. — И пусть мне не вернули моего иллами тьмы, но магия свободно струится по телу.
— Иллами? — выцепила незнакомое слово.
— Феникс, твой феникс — иллами тьмы, — мама смотрела на меня напряженно. — Вы уже успели познакомиться?
— Представиться друг другу, почти.
— Хорошо, значит твой иллами мудрый и позволил мне самой тебе обо всем рассказать. — И замолчала, явно подбирая слова.
Я не торопила ее. Глупо торопить. И так ясно, что я не просто Марина Иваненко, а какое-то иное существо, судя по всему, вообще не с Земли. Как и моя мама, точно не Раиса, а…как там мужчина говорил, Равьела? Наверняка ей очень тяжело дается истина. Но я подожду, мне явно некуда торопится.
— Что ж, начнем с главного. Я — старшая дочь рода Вольного Ветра, семнадцатого по старшинству нашего мира, который зовется Тантерайт. Всего великих родов тридцать. Мое истинное имя — леди Равьела Амарель тер Винд тан Аргхарай.
Усраться просто! Я уставилась на маму, как удав на кролика. Как она вообще это все выговорила?
— Вижу, ты впечатлена, — усмехнулась мама. — А теперь по порядку. Приставка «тер» в моем имени указывает род, от которого я веду свое начало, приставка «тан» указывает на семейный статус, если он есть, то называется фамилия мужа.
— А второе имя? Оно указывает на предка?
— Верно. Таковы правила именования. Амарель была моей прабабкой, очень талантливой хранительницей.
— Значит, ты замужем. — Я вздохнула. Нет, я в курсе, что дети не из капусты берутся.
Но мама никогда не обсуждала со мной моего отца. Эта тема не то, что была запретной в нашем доме, однако ей становилось физически плохо, когда она заговаривала о нем. А потому я никогда о нем ее не расспрашивала.
— И да, и нет, Риша.
— Как это?
— Все очень сложно, — мама потерла переносицу.
— Пятьдесят три года назад я вышла замуж за твоего отца. Это был договорной брак. Так принято между высокими родами.
Глава 2-2
Сказать, что я опешила, значит не сказать ничего. Пятьдесят три года назад? По паспорту моей маме всего тридцать восемь лет! Я всегда считала, что она родила меня на третьем курсе вуза, а отец, позабавившись с доброй и красивой девчонкой, просто бросил и ее, и приплод любви. Меня то есть. А так как я родилась болезненной девочкой, то маме со мной поначалу пришлось очень тяжело, я даже в школу пошла не как все дети в шесть-семь лет, а в восемь.
Мамин взгляд был понимающим и вместе с тем извиняющимся.