Помоги проекту - поделись книгой:
— Нет, — ответил инженер— Выбран самый надежный материал — железо.
— Гм… Из ваших документов видно, что вы до сих пор строили лишь мосты. А лучшие мосты — каменные…
— Да, вы правы, — ответил инженер. — Но это касается коротких мостов. Длинные можно строить только из железа. Моя башня и будет длинным мостом, как бы поставленным «на попа»…
Когда в 1889 году башня вознеслась над Парижем, журналисты, в свое время поддержавшие Эйфеля, ликовали:
— Башня, стрела, мост… Какая разница? Главное — инженер оказался прав.
Укоренившихся, но неправильных и даже несправедливых мнений в истории науки и техники сколько угодно. То формулу, выведенную О. Хевисайдом, припишут А. Эйнштейну, то честь изобретения конвейера незаслуженно подарят Г. Форду.
Вряд ли многие знают, что принцип электрофотографии (ксерокс) открыт еще в 1930 году болгарским академиком Г. Наджаковым. Он исследовал фотоэлектрические явления, возникающие под воздействием света и электрического поля, при которых на диэлектриках происходит перераспределение положительных и отрицательных электростатических зарядов. Эти теоретические работы Наджакова стали известны сперва в Швейцарии, а потом и во всем мире. В 1938 году американец Ч. Карлсон запатентовал «сухой метод получения изображений», то есть ксерографический процесс, базирующийся именно на избирательной поляризации зарядов в структуре высокоомного диэлектрика. Болгарский приоритет он даже не упомянул. И был, в свою очередь, наказан. После демонстрации в США первой машины, делающей копии текста и штриховых рисунков, физики из университета в Чикаго заявили о полной ее бесперспективности. Они утверждали, что сам метод пригоден лишь для физических экспериментов с фотопроводимостью.
Пессимистический прогноз практического применения ксерографии продержался всего пять лет. Затем через Англию (а не через США!) она начала свой победный путь по всему миру. И лучший ответ на «прогноз» физиков из Чикаго состоит в том, что сейчас в мире за год производится более 150 млрд. ксерографических копий. По выпуску копировальных машин США отстают от Японии, а по спектру их применения в науке — от Англии. Словом, пессимистические прогнозы обходятся дорого.
Легковые автомобили модели «мерседес» не случайно славятся во всем мире. Они надежны, элегантны, удобны в управлении, комфортабельны и поэтому престижны. Входят в десятку лучших машин мира по моторесурсу. Но почему они называются «мерседес»? Ведь завод, выпускающий их, принадлежит акционерному обществу «Даймлер-Бенц».
Г. Даймлер — немецкий механик и изобретатель — свою первую машину с двигателем внутреннего сгорания испытал в 1885 году, а вскоре организовал фабрику близ Мюнхена. Однажды его друг и торговый партнер К. Еллинек сумел продать 45 машин в города южной Франции. По тем временам это был весьма солидный контракт, который пришелся для фирмы как нельзя кстати. И Даймлер решил отблагодарить Еллинека. Всю следующую серию легковых машин он назвал «мерседес» — по имени любимой дочери своего делового партнера. Новая марка понравилась сразу всем и сохранилась до наших дней.
• ИСТОРИЯ И АРХЕОЛОГИЯ
Церковный суд в Украине, или что такое консистория
История судопроизводства православной церкви в Украине имеет долгую историю, уходящую корнями еще во времена Киевской Руси. В Стародавней Руси, насколько можно судить по сведениям из уставов и уставных грамот, в особенности из устава Ярослава Мудрого, общая церковная дисциплина поддерживалась главным образом денежными пенями, но, кроме того, могли быть использованы такие наказания как отлучение от церкви и епитимья.
В православной русской церкви вспомогательными органами епархиального управления и суда сначала служили соборы или съезды духовных лиц, а затем в патриаршее время, почти во всех епархиях были учреждены приказы духовных дел, или разряды, ведавшие судебными и распорядительными делами, и казенные приказы, заведовавшие хозяйственной частью епархии.
Кроме того, были дворцовые приказы, которые вели хозяйство архиерейского дома с его вотчинами, а в Москве был и приказ церковных дел, наблюдавший за церковным благочинием, особенно во время крестных ходов. Вскоре после введения синодального церковного устройства в качестве постоянных вспомогательных органов епархиальные архиереи стали вводить у себя учреждения под разными названиями — „Канцелярий”, „Канцелярий духовного правления”, „Консисторий”. Представителем государя в Синоде был обер-прокурор, названный в обер-прокурорской инструкции 1722 года «оком государя и стряпчим по делам государственным». В духовных приказах были особые подчиненные ему прокуроры, а для надзора за духовным управлением по городам, монастырям и заказам назначались фискалы или инквизиторы. При Синоде образовался целый инквизиторский приказ, во главе которого поставлен протоинквизитор из монахов. Но это фискальное управление, допускавшее разные злоупотребления своими полномочиями, вскоре после смерти Петра I было упразднено.
В 1723 г. бывший духовный приказ патриарха в Москве был преобразован в коллегию под именем дикастерии — это было первое из епархиальных учреждений, которые становятся потом (с 1744 г.) известными в епархиях под названием консисторий.
В Украине название «консистория» встречается в 1690 г. в завещании Киевского митрополита Гедеона Святополка-Четвертинского.
Самой главной судебной функцией являлось отправление судебных обязанностей. Кроме этого они занимались всеми делами, имеющими отношение к событиям рождения, брака, смерти, исповеди, исправление ошибок в метрических книгах и т. п.
Рассматривали все жалобы прихожан на церковносвященнослужителей, иски и жалобы на церковные учреждения и др. Консистория следила также за поведением раскольников и старообрядцев в епархии. На каждого конкретного человека или семью, замеченную в старообрядничестве, штунде, беспоповщине или принадлежности к любой другой конфессии, консисторией заводилось отдельное судебное дело. За распространение раскола зачастую ссылали в монастырь на срок от 2 до 4 лет.
В консисторию доставляли сведения об экономическом состоянии церковных приходов, духовных учебных заведений, строительства новых храмов и т. п.
Именно консистория рассматривала дела о расторжении брака. Основными причинами в то время указывались безвестное отсутствие одного из супругов, неспособность к супружеской жизни, многоженство, измена. Причем зачастую последние три причины не считались достаточно вескими для расторжения брака. На изменившего супруга накладывалась епитимья (церковное наказание в виде поклонов, поста на хлебе и воде в определенные дни, специальные молитвы, наказание розгами и т. д.), после чего он должен был вернуться в законную семью. Брак зачастую мог быть расторгнут только при совместном внебрачном прижитии ребенка и его регистрации в метрической книге. При неспособности к супружеской жизни виновного осматривал в судебном порядке земский врач в присутствии депутата духовного ведомства. Зачастую осматриваемый признавался способным к исполнению супружеского долга и иск о разводе отклонялся.
Интересным является тот факт, что на протяжении первой половины XVIII ст. самыми важными считались дела о иноверии и “ущербе Высочайшей чести”. К иноверию по законам Петра I, который ставил их в один ряд с самыми тяжелыми государственными злодеяниями и которые наказывались тортурами и каторгой, относили недоказанные чудеса, юродство и ханжество.
Дела о нанесении ущерба Высочайшей чести доставляли очень много хлопот Духовной консистории, потому что, например, консистория за непроведение молебнов в царские дни, как правило, должна была заковывать виновных в кандалы, лишать сана и предавать гражданскому суду, который отсылал таких “преступников” в Сибирь.
Даже в XIX в. священников, порочащих свой сан, чиновники консистории могли посадить на цепь. Цепи использовались разные: ручные и ножные, большие и маленькие. Они хранились в сторожевой избе при консистории и значились в числе необходимых статей канцелярских расходов. Преступление, которое в большинстве случаев влекло за собой наказание с посажением на цепь — пьянство, соединенное с буйством. Монастырская епитимья была известна под названием «ссылка в монастырь под начал». Время ссылки указывалось определенным сроком — на год или два, или неопределенным — „до указа”, “ доне-же в чуствие прийдет”. Этому же наказанию подвергались и виновные в брачных делах.
Наиболее обычной и распространенной епитимьей первой половины XIX в., назначаемой консисторией, были поклоны. Количество поклонов было разным (от 150 до 1000), но за один раз необходимо было сделать не более 100.
Осужденный к поклонам должен был положить их на алтарь того собора или города, в уезде которого он жил. Иногда священник вызывался для этого в Харьков. Крестовый иеромонах стоял тут же и после исполнения епитимьи докладывал об этом консисторию. Благочинный, в силу инструкции, имел право поставить священника на колени в алтаре, а диакона — в цервки и даже на паперти.
Для духовенства начала ХIХ в., которое выросло и воспиталось под руководством дисциплинарных мер второй половины XVIII в., несравнимо более суровых и жестких, вышеуказанные меры не были чем-то особенно унизительным и необычным. В то время в сфере церковного суда практически везде был распространен деспотизм власти.
Так, провинившегося священника, который еще не был осужден приговором консистории, бросали в подвальную тюрьму или заковывали в цепи и ножные колодки. Телесные наказания даже в 1800 г. были в применении.
“Особа, которая подвергалась наказанию, укладывалась так, — пишет один из современников, — чтоб владыка, не вставая с дивана, мог своими глазами видеть, плотно ли плети прилегают к телу“. Больше всего секли причетников, диаконов, но не давали спуска и священникам, особенно молодым. И так наказывали священников не только за уголовные дела, но и в целях воспитания и исправления. Такие унизительные наказания имели под собой основания. Так, в делах Харьковской консистории встречаем следующие заголовки дел: “О насильственном прелюбодеянии священником Чудковцевым с девятилетней девочкой", “О пьянстве священника Дернова и нанесении побоев своей матери”, „О буйных поступках священника Быховцева и проломлении головы его жене” и т. д.
Император Александр I, вступивши на престол, осудил такие порядки. В первый год своего царствования он освободил от телесного наказания по суду тех священнослужителей, которые проходили по уголовным делам.
Довольно часто епитимья накладывалась и за преступления, которые по меркам современного законодательства можно классифицировать как убийство. Так, например, среди заголовков дел в консистории встречаем: „О наложении церковного покаяния на крестьянку Савичеву за удушение своего ребенка”, «О наложении церковной епитимьи девке Давыденковой о рождении незаконного младенца и зарытии его в землю» и т. д.
Часто встречается наложение епитимьи за попытку самоубийства. Дело в том что, с точки зрения канонов православной церкви, покушение на свою жизнь — очень большой грех, соответственно которому и наказание должно быть очень суровым. Поражает количество дел по этому вопросу. Так, с января 1903 г. по март 1904 г. в Харьковской консистории было сформировано дело, состоящее из 701 страницы, полностью посвященное вопросам попыток самоубийства. Это дело наглядно иллюстрирует, что ответственность за такие попытки распространялась на все без исключения сословия и слои общества. В этом деле находим данные о наложении епитимьи на крестьян, мещан, представителей купечества, дворян. Многие люди решались на этот отчаянный шаг, находясь в безвыходном положении, в состоянии крайнего душевного возбуждения. Однако общество того времени вместо консультации психоаналитика присуждало таким людям в среднем 2,5 года исправительной епитимьи.
Духовные правления подавали в консисторию также ведомости о церковнослужителях, их женах и детях. Такие характеристики, составляемые благочинными, имели достаточно субъективный характер. Так, например, в ведомостях часто встречаются такие описания: „читает неисправно, в пении слаб, имеет склонность к горячительным напиткам”, „ленив и непослушен, в произношении проповедей малоискусен”.
Однако подобные характеристики вовсе не значат, что основная масса церковнослужителей была темной и безграмотной. Для этого обратим внимание на послужной список харьковских владык, которые возглавляли консисторию и всесторонне влияли на ее деятельность. Харьковские архиереи прежде чем принять управление самостоятельной кафедрой, не только в обязательном порядке получали высшее богословское образование в одной из четырех духовных академий (С.-Пететбургской, Московской, Казанской или Киевской), но имели практические навыки священнической деятельности: управляли монастырями, работали ректорами духовных семинарий, академий, состояли членами многочисленных церковных комитетов, советов, обществ и т. п. Как правило, они имели ученые степени магистра и доктора богословия, состояли профессорами духовных учебных заведений. Большинство из них владело многими языками, например, архиепископ Макарий знал десять языков.
Обычно в духовной консистории создавалось четыре подразделения, которые назывались столами. Первый из них занимался общеепархиальными делами как чисто церковного, так и наполовину чиновничьего характера. В частности, именно тут определялась правильность толкования религиозных догм отдельными приходскими священниками и точность в осуществлении ими богослужений, решались различные недоразумения по этому поводу. На этот же стол была возложена обязанность устанавливать достоверность разнообразных явлений церковной жизни епархии: появление чудотворных икон, обнаружение мощей и т. п.
Именно эти канцелярские служащие занимались доведением до сведения причтов и приходов манифестов, указов, циркуляров и распоряжений гражданской и духовной властей разного уровня. Первый стол также принимал на хранение отчеты благочинных, духовных правлений, монастырей, ведал храмовой документацией — метрическими книгами, исповедальными расписками, приходно-расходными книгами и т. п.
Рассматривались тут и дела, касающиеся миссионерской деятельности в епархии, празднование разнообразных юбилеев, а также дела, касающиеся других событий общеепархиального масштаба.
Второй стол рассматривал дела о назначении, увольнении и перемещении священников и церковнослужителей, направлении их в монастырь, выборе церковных старост. В его ведении пребывали также духовные учебные заведения, парафиальные и монастырские библиотеки, благотворительные заведения.
Дела, касающиеся материального состояния духовенства, причтов и храмов, находились в введении третьего „экономического” стола.
Обширных знаний по церковному и гражданскому праву требовала консистория от служителей четвертого стола, где рассматривались в основном дела о браках и церковных епитимьях.
Возглавляли все эти подразделения консистории столоначальники, которых назначал епархиальный архиерей. Именно они принимали, рассмотренные присутственным местом документы и записывали их в настольные реестры. Решенные дела могли оставаться у столоначальников не более трех лет, после чего сдавались в архив. Члены консистории собирались в присутствие только три раза в неделю — в понедельник, среду и пятницу. График канцелярии предусматривал работу над бумагами только до обеда. Во время обеда канцелярские служители принимали по несколько рюмок водки (канцелярским указом разрешалось 2–3 рюмки). Поэтому в расписании после обеда предусматривалось свободное время.
Мы имеем возможность изучить многие дела консистории еще с XVI–XVII века во многом благодаря тому, что в 1768 г. руководству Киевской консисторией впервые пришла мысль о необходимости содержать консисторский архив в порядке и установить должность архивариуса. Подчеркнем, что должностные обязанности лица, занимающего должность архивариуса, в XVIII в. были значительно шире, чем в более поздний период.
Так, считалось, что тщательное и правильное ведение дел и своевременная их доставка в архив в основном зависит от приказных. Поэтому по логике того времени главной обязанностью консисторского архивариуса был постоянный всесторонний контроль за жизнью приказных, которая строго регламентировалась специальной инструкцией. Приведем некоторые факты из повседневной жизни приказных. Они должны ложиться спать в девять часов вечера и вставать в три часа утра, „а в прочие часы, чтоб никто из канцелярских служащих не спал и дела отправлял ему архивариусу смотреть, и от сна всех враз, по прошествию оных часов, побудить”. Также инструкция ставила архивариусу в обязанность, чтоб он во время обеда приказных ходить по комнатам и следить, чтобы „всякое благочиние было, и без шуму, без криков приказные при столе обходились, и посуды, как то водилось, не били и не ломали”.
Следует отметить, что значительная часть консисторских дел содержит негативную информацию о церковной жизни епархии, поскольку консистория была не только управленческим, но и судебным органом. Дел, имеющих позитивную эмоциональную окраску, в фонде сравнительно мало. Однако, отображая отдельные аспекты деятельности управленческих и судебных церковных учреждений, они приоткрывают занавес, за которым текла повседневная, иногда не очень привлекательная жизнь духовенства и парафий. С этой точки зрения материалы консистории в значительной мере помогают реконструировать реальное церковное состояние на различных этапах развития православной церкви. Следует подчеркнуть, что большая часть архивных документов, которые отражают историю консистории, еще не введена в научный оборот, поэтому их изучение обещает немало открытий.
• В XI веке Бенедикт IX стал Папой Римским в возрасте 11 пет.
• У лидера мормонов Брайама Янга было двадцать семь (!) жен.
• Во время Первой мировой войны будущий римский Папа Иоанн XXIII служил сержантом в итальянской армии.
• Святой Иоанн — единственный из 12 апостолов, умерший своей смертью.
• Иоанн VIII (умер в 882 году) был первым Папой, который был убит — сначала отравлен, а потом забит до смерти.
• Святой Патрик, покровитель Ирландии — не ирландец.
• История Католической Церкви насчитывает 262 Папы.
• Польский кардинал Кароль Войтыла 17 октября 1978 года стал первым не итальянским Папой Римским за последние 455 лет. Он был инаугурирован шестью днями позже на мессе, проходившей на площади Святого Петра и был наречен Иоанном Павлом II.
• ХИМИЯ И БИОЛОГИЯ
Так уж ли бесполезен бесполезный балласт ДНК?
Уже давно в прошлом споры о том, принесет ли пользу расшифровка генома человека. Умы ученых будоражат новые глобальные загадки, связанные с грандиозным массивом “темной материи” внутри нашего генома — той частью ДНК, которая присутствует вне генов и не кодирует белки. Долгое время считавшаяся бесполезным балластом, доставшимся нам по недоразумению от предков, некодирующая ДНК получила полуформальное название “junk”, что означает “хлам, утиль”. Сидни Бреннер, рассуждая о причинах ее накопления в геноме, выразился так: если “мусор мы выбрасываем, то хлам храним, потому что думаем, что могли бы сделать из него что-либо полезное; и конечно, мы никогда ничего подобного не делаем”.
Наш геном в таком случае выглядит настоящей свалкой или пунктом сдачи вторсырья: 98 % информации, записанной на него, не кодируют белки. Однако “не кодируют” — не значит “не используется”. Например, утверждение, что “на долю генов приходится лишь 1,5 % всего генома” — явная неточность. Полтора процента составляют лишь экзоны — участки, соответствующие конечной последовательности кодируемого белка. Ген же как таковой кроме экзонов содержит и другие элементы — интроны и регуляторные участки, так что в совокупности “удельный вес” генов в геноме человека составляет около 25 %. Те дополнительные элементы, которые “не доходят” до белка, как полагают ученые, также не являются бесполезными: например, предполагается, что внутри интронов могут быть записаны сигналы для правильного позиционирования (укладки, упаковки) хроматина.
Сравнительные исследования баз данных геномов человека и мыши позволили предположить, что примерно 5 % всей генной информации находится под давлением селективного отбора (т. е. предположительно, активно участвует в регуляции жизненных функций) у каждого из этих организмов. 1,5 % из них прямо кодируют белки; соответственно, как минимум 3,5 % генома должны, по расчетам, выполнять функции, не связанные с синтезом белка.
Пока известна роль лишь совсем незначительной части внегенных элементов: они кодируют РНК, выполняющую роль регулятора процессов транскрипции и трансляции. Большая же часть нашего генома кажется пока загадочным, ненужным “грузом”. К разгадке его функций намерены приступить в самом ближайшем будущем ученые из Национального Института по Изучению Генома Человека (National Human Genome Research Institute, NHGRI) (США).
Предполагается, что “junk” ДНК может осуществлять функции контроля и регуляции работы других генов. Однако каким образом и на каком из этапов переноса генной информации это может происходить — совсем неясно. Исследователи из NHGRI решили осуществить первый, “пробный” штурм нашей собственной “темной материи”. Основная проблема в изучении ее функций — выработка оптимальных подходов и методов, позволяющих с уверенностью выявлять предполагаемые эффекты некодирующих последовательностей ДНК. С этой целью в NHGRI запущен пилотный проект, названный ENCODE (ENCyclopedy Of DNA Elements — энциклопедия элементов ДНК). Для начала предполагается попрактиковаться на последовательностях некодирующей ДНК, составляющих 1 % всего генома, для которых существуют предварительные гипотезы в отношении их возможных функций. “Цена” этой части проекта — 12 миллионов долларов.
В “догеномную эру” обнаружение мРНК, происходящей не из генов, принималось за артефакт, связанный с недостатками методов исследования. Теперь же многие склонны считать, что, подобно siRNA в биологии и “темной материи” во Вселенной, все это время мы упускали из вида целый мир регуляторных элементов внутри клетки, принимая его за “генетический хлам”. Кажется, даже Бреннер, с его поразительной научной компетентностью и интуицией, был не совсем прав в своем высказывании: ученые уже обнаружили несколько десятков сравнительно “молодых” человеческих генов, которые, наиболее вероятно, произошли от “паразитических” элементов (транспозонов) человеческой junk ДНК.
• Газообразный водород — самое неплотное вещество на Земле, а жидкий водород — самое плотное.
• Химическая формула бромида рубидия RbBr является единственным палиндромом среди всех химических формул.
• Углерод на Земле дает больше соединений, чем все остальные элементы вместе взятые.
• В каждом литре морской воды примерно 25 граммов солей.
• Общий вес воздуха растворённого в стакане молока примерно равен вecу одной таблетки аспирина.
ОБЩЕТЕХНИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ
• АВТОМОТОТЕХНИКА
Первый блин советского автопрома
Первая Мировая война выявила острую потребность русской армии в автомобилях. Поэтому в 1916 году царским правительством были подписаны договоры с предпринимателями на постройку пяти автомобильных заводов:
— товариществом «Аксай» в Ростове на Дону;
— автомобильным Московским обществом «АМО» в Москве;
— акционерным обществом Русско-Балтийского завода в Филях;
— акционерным обществом воздухоплавания «В.А.Лебедев» в Ярославле;
— компанией «Русский Рено» в Рыбинске с выпуском 1500 автомобилей в год каждым, а также с Британской инженерной компанией «Бекос» на постройку казенного завода военных самоходов в Мытищах с производительностью 3000 автомобилей в год.
Договор с Автомобильным Московским обществом, принадлежавшим торговому дому «Кузнецов, Рябушинские и К°», выглядел таким образом:
«27 февраля 1916 года Главное Военно-техническое управление (ГВТУ) и «Торговый дом Кузнецов, Рябушинские и К°» заключили договор на поставку 1500 машин. Полный заказ составляет общую сумму в 27 млн. рублей. Завод поставщика должен быть пущен не позднее 7 октября 1916 года. К 7 марта 1917 года должно быть изготовлено не менее 10 процентов всей поставки (т. е. 150 автомашин).
В счет причитающихся по настоящему договору денег поставщику предоставляется право получения аванса в размере 32.5 % контрактной суммы.
Ссуда выдается при подписании договора в размере 10 процентов стоимости заказа (в размере 2 миллиона 700 тысяч рублей).
Также поставщик брал на себя обязательство при проектировании принять за основу чертежи автомобиля «Fiat».
Грузовой автомобиль «Fiat 15Тег» выпуска 1912 года, грузоподъемностью 1.5 тонны был спроектирован в Италии для колониальной войны в условиях бездорожья и наиболее подходил для российских дорог.
Договор с «Фиатом» был довольно жестким. За каждый автомобиль «АМО» необходимо было выплачивать итальянской фирме 1000 франков при выпуске 1500 штук в год. За каждый автомобиль, выпущенный сверх этого количества — 500 франков. Кроме этого «Фиату» выплачивалось 1100000 франков при пуске завода и по 200000 в последующие годы. Также Рябушинские обязались не экспортировать свою продукцию за рубеж.
Тем не менее, 2 августа 1916 года состоялась закладка завода, эта дата и стала официальным днем его основания.
Рябушинские привлекли на завод лучших специалистов автомобилестроения того времени, большинство из которых были бывшими работниками Русско-Балтийского завода. Это С.О.Макаровский, К.Г. Битенгольц, А.Б. Клейн и др.
Директором будущего автозавода стал Дмитрий Дмитриевич Бондарев. В 1909 году он окончил Харьковский технологический институт. Работал конструктором на «Руссобалте» в Риге, дослужился до помощника директора. В 1915 году работал директором завода «Промет» в Петрограде. В 1916–1917 годах руководил заводом «АМО».
Договор с ГВТУ требовал поставки первой партии в 150 автомашин к 7 марта 1917 года. Однако изготовить их не представлялось возможным ввиду того, что завод был не достроен. К сожалению, строители автозавода столкнулись с большими трудностями. Оборудование из Америки и Англии поступало нерегулярно, разрозненными партиями, валялось в портах прибытия, терялось в пути или приходило некомплектным. Два судна, доставлявшие станки на «АМО», были потоплены германскими подлодками. Рябушинские были вынуждены закупить 150 комплектов автомобильных частей для последующей сборки на «АМО». В декабре 1916 года комплекты были отправлены из Италии в Москву.
Не имея денег на дальнейшее строительство завода, 22 апреля 1917 года правление «АМО» приняло решение о прекращении строительства и роспуске рабочих.
Революция 1917 года заставила Рябушинских уехать за границу, а с 1 июня 1918 года завод был национализирован. Завод, хотя и медленно, но достраивался. О производстве автомобилей никто тогда и не думал. Сначала выполнялись заказы на запчасти для железнодорожных вагонов, изготавливались вулканизаторы и керосиновые лампы. Затем в октябре 1918 года завод занялся капитальным ремонтом грузовиков, поступавших с фронта.
Поделиться книгой: