Магическая Академия Роганды.Том 1

После такой нервной встряски в голове гулял ветер. Эмоции взяли выходной. Все разом.

— Эта троица, будь она неладна, применяла магию не к вам, а к воздуху вокруг вас. Как я раньше не догадался? Хорош… архимаг! Вот и Виеда сообразила раньше меня.

— Получается, я не такая уж неуязвимая? — нашла чему огорчиться. Боже, я чувствовала себя тормозом…

— Почему же? Достаточно выставить правильный щит, и никакой уровень подобной магии вас никак не коснется.

— Успокоили, — так же безэмоционально ответила я.

— Прекращайте хандрить, я ничего не сделал и не собирался.

— Легко вам говорить! — начала приходить в чувство. Накатившая злость очень помогла. — Это не вы пробыли в мешке несчетное количество дней!

— Искренне вам сочувствую, — тихо произнес маг, прикасаясь своей ладонью к моей щеке.

Из временного отпуска одновременно вернулись несколько моих чувств: возмущение, радость и волнение. Стыд был на подходе. Первое из трех перевесило.

— Да как вы… Да что вы себе… Да я? Я! — Договорить эту нелепицу ректор мне не дал. Кратко поцеловал. Потом Сегдиваль отстранился с каменным лицом, сделал вид, что ничего не случилось. Вот гад! Еще и вышел из комнаты через запертую, между прочим, дверь! Да как он? Ох! Кажется, мои мозги тоже взяли отпуск! Мерещится тут всякое. Мерещится ли? Мамочка… я хочу домой! На этой нейтральной мысли решила остановиться. Прошла к кровати и рухнула спать. Прямо так, не раздеваясь.

Впервые в жизни мне снилась такая чушь. Вокруг меня бегали розовые зайцы с цветными ушами… Их было много. Но изюминка не в том. Они спаривались и множились буквально на глазах. Я что только не делала: и убегала, и топтала, и пинала эти цветастые недоразумения, а им хоть бы хны. В итоге проснулась, со стоном развернувшись на спину. Рука моя с разворота больно ударилась обо что-то твердое и одновременно мягкое, и это что-то умело ругаться.

Я удивленно открыла глаза, но вопреки моим ощущениям, на кровати лежала одна. Только минуту спустя сообразила, на какой это именно кровати я была одна. Ректора?! Моя паника усилилась, когда я услышала звуки льющейся воды из соседней комнаты. Так, нужно срочно уматывать. Сушить весла или как там говорили наши рыбаки, возвращаясь с речного браконьерства? Не помню. Резко подскочив с кровати, я чуть не села обратно, так как передо мной нарисовался мужской торс, влажный от душа. А увидела я его только тогда, когда раздвинула руками шторы балдахина.

— Скажите, любезнейшая, вы всегда себя так странно ведете ночью? — спросило это божественное тело. Красный помидор вместо моей головы я поднимать не стала, зная наперед: будет издеваться, шутить или, возможно, опять сделает каменное лицо.

— Эм, достопочтенный ректор Глениус Сегдиваль, — спокойно начала я (и откуда во мне столько выдержки, ума не приложу), — а вы часто затаскиваете к себе в постель своих студиоз?

Что я сейчас ляпнула?!

К чести сказать, маг остался стоять прямо, и не предпринимал никаких попыток к моей экзекуции. Только тихо поправил:

— Будущую студиозу, смею заметить. — И, глянув куда-то за балдахин, добавил: — До вашего зачисления в академию еще пятнадцать минут.

— А-а-а-а, — сподобилась я на ответ.

Запах его мыла или одеколона щекотал мне ноздри, и я чудом не чихнула.

— Вы забыли добавить букву «Д», — слегка улыбнувшись, сообщил мне архимаг всея академии. После чего все-таки отодвинулся от меня, наклонился и достал из тумбочки еще одну чистую рубашку. Кстати, такую же, как у меня. Дура! Это его же рубашка!

— Скажите, пожалуйста, а моя одежда еще не высохла? — робко промямлила, совсем упав духом. Вот вляпалась же. Вендетта… Ага, щас!

За что уважаю этого дяденьку… на конструктивные вопросы он отвечает так же. В смысле тоже конструктивно:

— Сейчас проверю. Вы голодны?

— Зверски, — сказала и поняла, что права.

— Сейчас вернусь. — После этих слов он скрылся почему-то за дверью лестницы на крышу. В столовую ближе через спуск башни. Хотя, помня свою недавнюю пытку в сотню ступенек, я уже не была в этом столь уверена. Вернулся он всего через пару минут. Удивительно просто. От металлического подноса с крышкой пахло чем-то божественным.

— У меня две новости, — начал Глениус, но, зная наперед, что наши препирательства могут растянуться надолго, я его перебила.

— Давайте начнем с хорошей, — сказала, прикидывая, где бы разместиться, чтобы вкусить сию ароматную пищу.

Маг меня опередил, вручил мне поднос и поманил пальцем.

— Сегодня приехал наш шеф-повар. Уезжал повидаться с родственниками. — Взглянул придирчивым взглядом на стол: — Для меня он никогда так не старался, но, узнав, что у меня гости, превзошел даже самого себя. — Пока Глениус все это говорил, успел взмахом руки свернуть карту, приставить ее к стене и переместить стопки листков на полки.

— И это, безусловно, хорошая новость, — закончила я за него и, не дожидаясь архимага, водрузила поднос на уже очищенную от бумаг столешницу. Села на кресло тут же.

— Кто вам такое сказал? — Во время этих слов ректор перехватил мою руку и сам поднял крышку. На подносе буйство красок радовало и пугало одновременно.

— Это как? — Недоумению моему не было предела, пахло чудесно, выглядело шикарно. В чем подвох?

— Половина здешних ингредиентов содержит афродизиаки. — Грустная улыбка архимага свидетельствовала, что он этому явно не рад.

— Не знаю, что это такое, но нос меня не обманет, — сказала, спешно подцепив лежавшей тут же вилкой свой первый кусочек. Это была рыба. Божественная, мягкая, сочная и такая… Мм, язык проглотишь.

Я остервенело накинулась на блюдо, совершенно забыв о приличиях. А между тем настроение моего спасителя от голодной смерти портилось с каждым моим укусом. Не пойму я его. Еда как еда. Нет, не так. Божественная!

— Ну что ж, похоже, поздно уже предупреждать. — Махнув рукой на свою серьезность, архимаг налил себе вина, прилетевшего на стол вместе со стаканом от соседней полки. Опустошил разом половину и принялся за свиной окорок, взяв столовые приборы.

Ел размеренно, с грацией аристократа. Мне даже как-то стыдно стало, и я, приосанившись, уже с меньшим энтузиазмом ковыряла вилкой отодвинутый на свой край подноса кусок куропатки. Потом не выдержала и все-таки плюнула на этикет, взяла мелкую птичку в руки и начала обгладывать как и всегда, попеременно облизывая пальцы. Улыбка не сходила с лица Глениуса даже по завершении трапезы. Чего это он там себе удумал!

Заметив мой нахмуренный лоб, он попытался сделать серьезный вид, но напрасно, его лыба никуда не делась. Я не выдержала первой и решила уточнить:

— Я странно выгляжу?

— Нет, все замечательно. — Его заявление заставило меня задуматься еще больше.

— А что тогда? — Мой вопрос заставил его улыбнуться еще шире. Во дает! Я же ничего такого не сказала и не сделала! Или все-таки сделала?

— Это смотря о чем вы спрашиваете. — Своим пояснением Сегдиваль не внес абсолютно никакой ясности. Но лыбиться продолжил, как и говорить: — До вас еще не дошло, возможно, вы более устойчивы к кулинарной алхимии. А вот мне уже весело. На следующей стадии, боюсь, мне придется вас покинуть.

— Ничего не понимаю. А что там с платьем? — решила напомнить ему про вторую новость.

— Ах да, хорошая новость, — все так же с улыбкой промолвил маг Глениус. — Я опробовал метод Виеды, получилось его высушить.

— Но тогда где оно?

— А вот теперь плохая новость, — сообщил так же через тридцать два зуба архимаг, — после такой сушки, боюсь, оно не пригодно к носке…

Нет, он точно издевается! Поэтому решила уточнить:

— Как это?

— Лея, вы только не волнуйтесь, к утру я привезу вам новый ворох платьев, а сейчас ложитесь спать и постарайтесь уснуть, а мне… — С этими словами он поднялся из-за стола и сорвался на бег, уже в дверях на лестницу бросил: — Пожалуй, мне пора вас покинуть.

И он исчез за дверью.

— Так. Все становится еще веселее. — На этой ноте решила пройти на крышу и глянуть, что же там случилось с платьем. Вышла. Увидела обугленную тряпку, висящую на стоявшей тут же металлической вешалке. Разглядеть в этом мое бывшее красивое платье было отнюдь не просто. Я бы сказала — невозможно.

Хорошо, что волосы мне сушила Виеда, а не этот. Иначе ходить мне лысой. И тут произошло то, о чем предупреждал Глениус. Расхохоталась, и меня накрыло безудержным весельем. Я чуть не прыгнула с крыши, просто так, потому что потому. Но внутреннее чувство самосохранения заставило меня вернуться в комнату. А вот там я уже оторвалась по полной. Как уснула — не помню. Но последнее, что я делала, это рядилась в сорванные с балдахина шторы. А что, бордово-красные, расшитые золотыми нитками, чем не платье? Вот и я об этом подумала…

Проснулась на полу, лежа на ворохе бордовых тряпок. Внизу раздавался протяжный звон — сигнал к началу занятий. Ох, который час? Подняла свое воронье гнездо, это то, которое голова и волосы. Коса моя была растрепана, во все стороны торчали всклокоченные пряди. Встала и ощутила неимоверную легкость во всем теле. Мама… Я была голая! Спешно закуталась в тряпки, на которых лежала до этого. Вовремя. В это самое мгновенье вошел уже серьезный ректор. Буднично оглядел обстановку. Кругом творился сущий бардак, вокруг стола валялись листки, карта была развернута и чем-то почеркана. Подушки раскиданы. Дверь в ванную висела на одной петле. Вот что я с ней делала, хоть убейте — не помню!

Потом переместил свой невозмутимый взгляд на меня и так же спокойно сказал:

— Вот ваши платья. — После этих слов архимаг поманил пальцем, и в дверь влетел десяток платьев разных расцветок. Они планировали мимо меня, аккуратно укладываясь на кровать. Заметив красное, недолго думая схватила его в полете и чуть не осталась совсем без одежды. Вовремя удержав кусок балдахина, красная от смущения сообщила:

— Пожалуй, выберу это.

— Отнюдь. Я бы попросил во время занятий носить форму. — Грозный вид ректора не допускал никаких возражений. Если бы не знала наверняка, то никогда в жизни не поверила бы, что такой серьезный дядя вообще умеет улыбаться.

— Как скажете. — Смиренно подошла к кровати, одной рукой придерживая тряпки, другой подняла платье-форму и пошла одеваться в ванную. Тут же на тумбочке лежали стопки женского белья моего размера и черные же шерстяные чулки. Испугалась неимоверно. Это когда он успел притащить их сюда? Он меня, получается, видел? Голой? Ой, мамочки!! Как же мне стыдно…

Так же не поднимая глаз, вышла из ванной. Платья успели исчезнуть. Кругом царил порядок, и даже покосившаяся дверь уже опять висела на всех петлях. Когда только он успел прибраться? Маг, одним словом. Надо бы тоже так научиться, что ли, а то хозяйка из меня та еще.

— Вот ваш рюкзак с конспектами за первый курс, — спокойно сообщил ректор. И когда он только подошел ко мне? Загадка…

Маг протянул мне рюкзак, такой же, как тот, в котором я недавно сидела. Вздрогнула. И это не осталось незамеченным.

— Принимая во внимание все обстоятельства, я решил заняться вашим дообразованием лично. После ужина жду в этом же кабинете. Буду учить вас основам магии левитации, изменения и другим дисциплинам, по которым нужно будет подтянуть ваши знания до среднего уровня.

Сегдиваль сообщил возмутительные по сути слова. Я еще сама не знаю, чего от себя ожидать в плане талантов, но меня уже заочно записали в аутсайдеры. Да и к тому же кто-то, тут напротив стоящий, домой отправить обещал, а вместо этого обучать магии собрался. Вот против левитации не возражала. Пусть научит, потом я просто-напросто смоюсь восвояси. Да. Так и поступлю! Решила для себя, и на душе как-то сразу полегчало. Взяла рюкзак и, по-моему, даже поблагодарила.

— На этот раз я могу идти? — с надеждой в голосе спросила, не особо надеясь на положительный ответ. Так и случилось.

— Не спешите, я вас провожу. — Строгий тон так же не предполагал возражений.

Поэтому я вздохнула и попробовала зайти с другой стороны:

— Так занятие уже началось…

— Именно поэтому я и решил составить вам компанию. — После этих слов я осознала, что вляпалась еще сильнее прежнего.

Судя по занятиям в школе в своем родном Вихендшире, которые я умудрялась иногда не прогуливать, всех официально представленных, и тех, за кого просили родители, задирали все, кто и как только мог. Нет, люди у нас не злобные, но шутить любили. Даже очень. А грань шутки и издевки для каждого своя. Поэтому мне предстояло стать очередной мишенью в моем будущем классе или группе. Не знаю, как правильно. Мои мысли прервал ожидающий взгляд Глениуса, уже несколько минут стоящего у открытой двери к спуску в башне.

— Поспешим, — промолвил он, не выдержав моего ступора, и взял под локоть. Я буквально полетела вместе с ним вниз. Крикнуть не успела, так как мы оказались в общем зале с расписанием. Спрашивать про завтрак не стала, с надеждой глядя на столовую. Но увы. Намек мой не поняли, и мы полетели дальше. Именно полетели. До земли мне не хватало нескольких сантиметров, мои ноги безвольно болтались в чулках. Боже! Я забыла надеть туфли.

— Господин ректор, — смущенно пролепетала я, устраивая рюкзак поудобнее на свободном плече.

— Да? — грозно спросил он.

— Кажется, я где-то потеряла свою обувь, — намекнула на стесняющие обстоятельства, и он все понял, тут же из ниоткуда материализовав мои выжившие и к тому же успевшие высохнуть туфли. Мой локоть отпустили, и я перестала парить в воздухе, а встала всей стопой на пол. Быстренько обувшись, сделала еще одну попытку смыться подальше от этой опасной личности, поэтому спросила:

— Может, я как-нибудь сама дойду?

— Нет, это не обсуждается, — серьезным голосом сообщил архимаг всея академии, или как там его правильно по титулу.

Он опять взял меня под локоть, и мы полетели. Студиозы-прогульщики, завидев ректора издалека, старались быстренько смыться, поэтому нас вместе считай никто не видел. И это радовало. Но отчасти. Основное представление (в обоих смыслах), кстати, еще впереди.

Через пару минут мы долетели до лектория травничества и зельеварения, иными словами, ТИЗ — на табличке даже сокращение имелось. Взяла на заметку.

Мою руку отпустили, и махнули другой на дверь. Та безропотно открылась, не скрипнув ни единым металлическим механизмом, что крайне странно, ибо означенная была массивная, дубовая, на пяти рядах петель. Махина! Как я их открывать буду потом, ума не приложу.

Глава 5. Травничество и зельеварение

Академия Роганды. Замок Водолея. Лекторий ТИЗ

Мы вошли вместе. Сегдиваль впереди, я следом. Смиренно опустила голову, дожидаясь реакции аудитории. Царило гробовое молчание, даже преподаватель перестал скрипеть мелом по доске. Я подняла взгляд, и первое, что увидела, — это ту самую преподавательницу, искреннюю почитательницу любовных романов, с которой имела честь недавно ужинать за одним столом. Ее красивые глаза хитро щурились. Прямо как в тот раз. Этого только не хватало!

— Уважаемая Гиндриена Склигинс, прошу простить вашу новую студиозу Лею Дорвиндаль. Я ее задержал с зачислением на второй курс, поэтому не наказывайте за опоздание. Дополнительные пояснения, если вам таковые нужны, дам позже, — завершив указания преподавателю, он грозно повернулся к моей группе. — А теперь вы. Следствие по поводу измывательств над данной студиозой еще ведется. Всем, кроме Вирфольца и Устгена, которые отсутствовали на территории Роганды в означенный период, не приближаться к Дорвиндаль, тем более не применять к ней магию. Узнаю — отчислю. И не только.

На последнем слове грозный архимаг Глениус осмотрел всю аудиторию и каждого студиоза в частности и в очередной раз обернулся к Гиндриене. Боже, что за имечко.

— У меня все, продолжайте, — сообщил он, развернулся и вышел. А я впала в ступор. И не только я одна. Преподавательница Склигинс отмерла первая:

— Лея, долго вы будете мозолить всем глаза? Пройдите и сядьте.

Думала, выволочка будет основательнее. Но испытывать судьбу не стала. Прошла на задние парты огромного многоуровневого лектория вопреки явному жестикулированию блондинчика и того, с сережкой в ухе. Они махали руками, приглашали сесть рядом с ними. Увидев, где я разместилась, парни не растерялись. Быстро собрали свои конспекты и пересели рядом со мной. Вот те на. Думала, будут игнорировать. А маги заинтересованно бросали взгляды на нашу новообразовавшуюся троицу и молчали. Склигинс не выдержала.

— Устген, какое завидное рвение к знаниям, — милым голоском пропела эта женщина с кошачьими глазками, после чего рявкнула во весь голос:

— К доске!

— Да, миссис Склигинс, — ответил тот, взяв свою тетрадь, которую только и успел положить радом со мной, пересаживаясь.

Воспользовавшись временным устранением препятствия, Вирфольц переложил вещи друга на соседний стул, а сам сел рядом со мной. Вот нахал. Но я сидела и молчала. Глянув на раскрытые тетради остальных, решилась заглянуть в свой рюкзак. Там лежали одна тоненькая тетрадь и несколько учебников. Но ни перьев, ни чернильниц я не наблюдала. Вытащила ее и положила на стол, сверля взглядом. Это чем же я писать буду? И видимо, в ответ на мои мысли тетрадка с пустой обложкой высветила следующую надпись:

«Я универсальная тетрадь, Лея».

— Вау, — тихо прошипел мой новый сосед но так, что его услышали все.

— Хм, Устген, оставляй тетрадь на проверку. Я передумала, Вирфольц, к доске!

Блондин, все это время спускавшийся по ступенькам, старался не улыбаться, но довольный вид скрыть не сумел. Наконец парень подошел к преподавательскому столу, оставил тетрадь и потопал обратно. Мой же сосед встал и пошел вниз без тетради.

— Напиши на доске состав зелья отдохновения.

Аудитория застыла. Судя по заинтересованным взглядам, ожидалось как минимум что-то веселенькое. Ко мне тем временем подсел вернувшийся блондинчик и прошептал на ухо два слова: «Сейчас начнется».

— Миссис Склигинс, — укоризненно сказал Вирфольц, — это семейный рецепт, который я не могу вам сообщить даже под пыткой.

— Попытка не пытка, — сказала с улыбкой Гиндриена, — тогда зелье ласкового сна.