Фальшивая принцесса

— Кхм! — не знаю, каким невероятным образом, но мы услышали это грозное «Кхм», хотя в ушах стоял звон.

Явно его брат постарался — второй король Армарии. Только у него такой грозный и противный голос. Мы кое-как оторвались друг от друга, Крайлах даже головой потряс, видимо, чтобы избавиться от тумана в голове.

— А теперь омой лицо своей супруги. С этого момента она — твоя, а ты — её! — Благодетель подал Крайлаху влажное полотенце.

Белоснежное, что символизировало чистоту невесты. Точнее, теперь уже жены.

Его прикосновения были твёрдыми и в то же время аккуратными. Он явно старался не причинить мне боли, и в то же время качественно стереть краску.

— Зачем вообще вы это делаете? — бурчал он тихонько, чтобы никто не расслышал слова, кроме меня.

Тот факт, что мы общаемся, скрыть было невозможно — тембр не позволял.

— Цветы — наша жизнь. Точнее, все растения, но именно благодаря цветам наша страна процветает, — я улыбнулась получившемуся каламбуру, хотя думала, что вряд ли захочу это сделать при своём кошмарном муже.

Кто же знал, что он не настолько страшен, каким казался на первый и даже второй взгляд?

— Так и выращивали бы их спокойно, зачем на лицо-то лепить? — несмотря на недовольный тон, прикосновения продолжали быть аккуратными.

— Ну, вы же носите с собой оружие даже на праздниках, — резонно ответила ему, сама удивляясь собственной смелости.

Кто бы мог подумать! Наверное, это нектар на меня так подействовал.

— Потому что в любе время и в любом месте можно встретить врага, — он дотёр последние разводы на подбородке и отдал тряпку Благодетелю. — Больше ты не будешь портить своё лицо дурацкой краской. Оно не нуждается в дополнительных украшениях.

Голос прозвучал грубовато, но вот содержание… Оно заставило всколыхнуться сердце, потому что я всегда росла в тени Анелии. Она была чуть ярче, напористей и уверенней в себе. Что, в общем-то, неудивительно, ведь она — королевская дочь! Мать у неё — писаная красавица, есть в кого. Правда, моя мама тоже была симпатичной, но с Виринией не сравниться.

После завершения обряда мы прошли между гостей, которые обсыпали нас лепестками самых душистых цветов, сели в карету и отправились во дворец, где всех ждали изысканные угощения. Я смотрела на дорогу и поражалась, сколько народу стояло на обочинах. И ладно бы только там, нет, люди были везде! На заборах, в окнах и на балконах домов, даже на крышах! И все кричали:

— Благословенные! Предназначенные! Счастливчики!

Вот только я не чувствовала себя ни благословенной, ни счастливой. Потому что не я была Предназначенной. Не моё имя звучало перед алтарём, не Беренгарию, а Анелию выдали замуж за Крайлаха. Богиня ошиблась, благословив фальшивку.

Вот же… хрен!

Да, именно он, к тому же в составе нашего нектара он тоже был. Вроде бы теперь не такое уж и ругательство.

До дворца я доехала словно в тумане — в какой-то момент от мельтешения и громких звуков мои чувства притупились. Пришла в себя уже за свадебным столом, глотнув освежающего сока.

— Тьфу, ну зачем пихать цветы в каждое блюдо? — Крайлах сидел с недовольной гримасой и выковыривал из тарелки лепестки незабудок.

— Потому что они красивы, а ещё придают блюдам пикантность, завершающий штрих.

Я уже немного успокоилась после длинной, пусть и сумбурной дороги. Мешанина в голове улеглась, особенно после того, как я спокойно села и перевела дух. Всё-таки благословение Богини — это событие из ряда вон, да и цветы я давала свои любимые, а не Анелии. Та любит иланг-иланг с его томным ароматом, а это в обряде чуть ли не самое главное — ведь Богиня-покровительница смешивает именно их сок. В чаше отображение нашей истинной сути в виде растений, и имена здесь не причём.

Может, она всё-таки соединила именно нас?

В конце концов, муж теперь кажется не таким уж и кошмарным, пусть и ворчит по поводу наших обычаев. Вот только Зигвальд — старший брат Крайлаха — остаётся угрюмым и недовольным. Сидит, как сыч, ничего не ест, только пьёт и то из собственной фляжки.

Интересно, как они вместе правят? Каждый отвечает за своё или всё решается общим умом и усилиями? Насколько они вообще близки душевно? Если у этих северян вообще существует такое явление.

Когда объявили начало танцев, я, было, встрепенулась, но муж, к которому я начала потихоньку привыкать, резко положил свою руку на мою.

— Мы не танцуем, — в его голосе сквозило недовольство.

Начинается утро в деревне!

— Почему? — а как же танец молодых?

— Потому что это глупое занятие, — рыкнул он в ответ.

И только тогда я поняла, что он имел в виду. Не просто мы сегодня не будем танцевать, а то, что армарийцы не танцуют вообще.

— Но как же, я читала, что у вас есть специальные песни для танцев, — то был совсем небольшой раздел в огромном фолианте, посвящённом всем народам нашего мира. — А это значит, что и танцы имеются в обиходе.

— Боевые. Их танцуют только мужчины. Женщинам негоже показывать свою красу другим, не говоря уже о тесном контакте во время танцев.

Его глаза пылали недовольством, рот скривился.

— А как же супруги? — растерянно прошептала на столь строгую отповедь. — Разве супругам нельзя контактировать более тесно?

Сказала, а сама залилась румянцем. Потому что неожиданно вспомнила, что вообще-то скоро брачная ночь, и наш контакт будет куда теснее, чем соприкосновение рук.

— У нас для этого есть кровать, — он ехидно выгнул бровь. — Там мы и показываем друг другу, как нам хорошо быть вместе, а не вот это вот всё, — кивнул в сторону собравшихся танцевать гостей.

Уф, он смутил меня ещё больше!

Но Богиня с ним, с этим воинственным армарийцем — что с него взять? — но «отец» тоже ни разу не пригласил меня. Весь вечер танцевал со своей новой супругой, с подданными, совершенно игнорируя «дочь». Не то, чтобы я рвалась веселиться, нет, но выглядело такое поведение подозрительно.

Да и ноги размять хотелось, авось, меньше бы нервничала насчёт предстоящей ночи.

[1] Дар Судьбы — это неожиданность, то, о чём не знает спасённый в момент, когда обещает его своему спасителю. Идея взята из сказки «Варвара-краса длинная коса». И, конечно же, у Анджея Сапковского, где в «Ведьмаке» фигурирует Дитя Предназначения. Разумеется, всё переиначено под мою историю.

[2] Текст автора, музыка из мультфильма «Холодное сердце II», «Баллада о реке Ахтохаллэн».

Глава 2. Наедине

Ближе к концу праздника король Харник всё же пригласил меня на танец, причём самый провокационный, где пара не разделялась фигурами, а двигалась по кругу, не размыкая объятий. Крайлах отчётливо скрипнул зубами, но запрещать не стал — всё-таки отец.

— Магический гонец прислал хорошие известия, — его величество крепко держал меня за талию и руку, показывая, что бежать некуда. — Ан… Беренгария благополучно добралась до Судры и тоже прошла брачный обряд.

С одной стороны, умно назвать Анелию моим именем на случай, если нас кто-то услышит, с другой, мне крайне неприятно. Словно у меня забрали часть души. И да, носить имя Анелии мне тоже было не по себе. Оно мешало, словно одежда с чужого плеча: где-то давила, где-то казалось слишком свободной.

— Благослови её Богиня! — я искренне порадовалась за молочную сестру.

Моя мама не просто была няней принцессе, но и кормилицей.

— У неё теперь в покровителях не только Фрейлия, но и сам Асовур, — в его голосе слышалась неприкрытая гордость.

О да, Асовур — действительно сильный Бог. Покровитель Судры, он повелевает морем. Мы его тоже чтим, особенно наши мореплаватели, но всё же главной в Коринии является именно Фрейлия. Она прекрасна, великодушна и милостива. Зато Размар, на чьи земли я в скором времени попаду, отличается весьма суровым нравом. В фолианте написано, что ему приносят ужасные жертвы! Животных, птиц, а иногда…

Нет, не буду об этом думать! Иначе страх вновь охватит меня, и я сорвусь в истерику. Нет-нет, я сильная, я выдержу!

— Смотри, не подведи нас, — король перестал довольно улыбаться и нахмурил брови. — Помни: от тебя зависит жизнь Беренги, а также судьба всей страны!

Как будто я об этом забывала.

Да лучше бы вообще не приглашал на танец. Подбодрил, называется. Совсем скоро нам с Крайлахом уходить, а я накрученная его словами…

Наконец, музыка затихла, и мой «отец» отвёл меня обратно к супругу. Тот сидел хмурый, но, увидев моё напряжённое выражение лица, встрепенулся. Встал, протянул руку и вместо того, чтобы дождаться, когда я вложу в неё свою, властно притянул к себе за талию.

— Всем спасибо, продолжайте, праздновать, а нам пора, — провозгласил с совершенно невозмутимым видом, повернулся, утягивая меня за собой, и был таков.

Ни благословения отца не попросил, как принято, ни вообще никак не постарался более красиво сформулировать.

Нам пора. Продолжайте праздновать. Ага, всем спасибо, все свободны.

Ух, я даже взбодрилась от этого! Куда ушло то подавленное состояние после разговора с Харинком? О нет, сейчас я кипела от возмущения.

— Не думай об отце, он больше не доставит тебе проблем — едва мы вошли в опочивальню, где нам уже приготовили всё для первой брачной ночи, Крайлах заговорил своим ужасно низким голосом.

Хотя… сейчас он казался не таким уж ужасным, но пробирал до самого нутра, да.

— Почему? — признаться, он удивил меня своей наблюдательностью и даже некоторой чуткостью к моим эмоциям.

— Ты теперь принадлежишь мне, — одной рукой он притянул меня ещё ближе, а второй провёл вдоль лица, очертил скулу и взял за подбородок. — Он больше не имеет над тобой никакой власти.

О, Крайлах недвусмысленно давал понять, в чьей именно власти я теперь нахожусь, что вызвало во мне целую бурю чувств. Страх, неуверенность и в то же время… надежду. Потому что сейчас мой муж смотрел на меня без капли равнодушия и какой-либо злости. Впрочем, злости в нём не было изначально, то привилегия Зигвальда.

— Хорошо, — только и смогла вымолвить я, опуская глаза и заливаясь румянцем.

Потому что взгляд его стал таким… пронизывающим, таким мужским.

Я оробела, чувствуя полную беззащитность перед этим великаном. И было в этом ощущении какая-то прелесть. Моя женская суть (по идее пока спящая) отозвалась пульсирующим жаром внизу живота, почему-то сжались бёдра, а сердце заколотилось как бешенное.

Ох, я никогда такого не испытывала! Разве что немного, когда смотрела на портрет Нарисса.

Крайлах шумно выдохнул, ещё крепче сжал мою талию, второй рукой зарылся в волосы, заставляя мою и без того плохо соображавшую голову кружиться ещё сильнее.

— Анелия, — ох, сейчас его хриплый голос казался таким… волнующим. — Нет, тебе не идёт это имя! Как ещё тебя называют?

От его слов меня окатило ледяной волной, а потом обдало жаром.

Какие противоречивые ощущения! Ведь с одной стороны мне стало страшно от того, что он интуитивно оказался столь близок к разгадке моей тайны, с другой, он почувствовал мою суть, а это значит… Это значит, что он действительно мой? Или что?

— Моя молочная сестра называла меня Иволга, — голос дрогнул от тоски по ней.

— Иволга, — он пророкотал моё прозвище, словно катая его по языку. — Тебе идёт. Маленькая певчая птичка, ты поёшь?

— Да, — я покраснела, но взгляд опускать не стала, напротив, захотела возразить. — Вообще-то это не я маленькая, а ты слишком большой!

Ой, его взгляд так потемнел… И потяжелел. Но как-то по-иному, нежели раньше.

И от этого меня пробрала сладкая дрожь.

— Привыкай, — его голос ещё больше охрип, а руки… руки потянулись к голове, отцепили фату, опустились ниже…

И тут нас прервал робкий стук в дверь.

— Кто там? — спросила я дрогнувшим голосом.

— Госпожа, это я, Виветта, ваша горничная, — испуганный голос служанки явственно говорил, что она, как и все мы, боится сурового армарийца.

— Мы сами разберёмся, — бросил он в сторону двери, отчего Виви испуганно ойкнула. — Можешь идти.

— Но как же традиционное омовение перед…, - я осеклась, не в силах вымолвить то самое слово.

Брачная ночь.

— Я не безрукий, — хмыкнул Крайлах. — И вообще, раз ты у нас невинная дева, будем приручать тебя постепенно. И начнём с общей ванны.

— Что? — я даже попятилась от такого предложения, точнее попыталась.

Меня спас новый стук в дверь.

— Крайл, выйди на минутку — поговорить надо, — раздался за дверью голос Зигвальда.

И мне вдруг стало так нехорошо, что я уже была готова согласиться на что угодно, лишь бы второй король ушёл и не портил нам обстановку. Потому что взгляд Крайлаха сразу стал напряжённым.

— Сейчас, — он отпустил меня, и я покачнулась.

Сразу стало холодно.

Стоило моему мужу открыть дверь, как в неё влетела испуганная Виви. Судя по всему, её подтолкнули, причём довольно грубо.

— Ах, госпожа, какие же они страшные! — затараторила она. — Этот Зигвальд сейчас меня чуть не пришиб там.

Ответить я не смогла — горло сжал спазм. Слишком много событий, слишком много разных эмоций.

— Ох, какая же я дурочка, — Виви тут же принялась каяться, увидев моё состояние. — Вам-то ещё с ним спать, а потом и вовсе…

Она осеклась, поняв, что не стоит нагнетать и без того напряжённую обстановку. Быстро раздела меня, отвела в ванную, где была уже готова ароматная вода, слегка подогрела её с помощью зачарованного кристалла (немыслимая роскошь, доступная лишь высшему сословию!) и помогла залезть в глубокую ванну.

Я вздохнула, пытаясь расслабиться в приятной воде, закрыла глаза, вдохнула свой любимый аромат апельсиновых цветов и откинула голову на бортик. Тут же почувствовала приятные, успокаивающие движения пальцев Виви — она принялась расплетать замысловатую причёску.

Вот только… в какой-то момент мне стало недостаточно этих движений. Они казались слишком лёгкими, пресными. Не было в них той остроты, что дарили пальцы Крайлаха. Сама того не замечая, я заёрзала, снова стиснула бёдра, а потом… потом почувствовала, что движения изменились. Стали именно такими, какие я хотела!