Замуж по принуждению

— Уже спускаюсь, — отвечаю ей.

Беру с собой чёрный клатч, выхожу из комнаты и начинаю спускаться вниз по лестнице. Я не привыкла ходить на высоких каблуках, поэтому придерживаюсь рукой за перила.

Где-то в конце пути чувствую на себе внимательный взгляд. Словно раздевают одними глазами, прощупывают каждый сантиметр моего тела. Я поднимаю голову и встречаюсь с чёрными глазами Куратова. Он стоит передо мной и наблюдает, сунув руки в карманы брюк. На лице никаких эмоций, его челюсти плотно сжаты. Куратов одет в белоснежную рубашку и черный деловой костюм, который сидит на нем идеально.

Я чувствую, как слабеют конечности, как подворачивается правая нога, когда я пытаюсь сделать ещё один шаг под его взглядом. И вот я уже лечу вниз, выставив руки впереди себя. Зажмуриваю глаза от страха, жду, что сейчас рухну у его ног, но неожиданно мои ладони утыкаются во что-то твёрдое.

Судя по терпкому парфюму, который обволакивает меня невидимой дымкой, я нахожусь прямо в объятиях Руслана. Одна его рука плотно удерживает меня за талию, чтобы я не упала, а другая сжимает кисть руки.

— Не хватало ещё ногу сломать, Ева, — слышу его хрипловатый голос над своим виском.

— Спасибо, — приоткрываю глаза, и, почувствовав, что смело стою на земле, делаю от него шаг назад.

Это впервые, когда мы находились так близко друг к другу. Несмотря на моё предвзятое отношение к Куратову, я не испытываю отвращения или любых неприятных эмоций от его прикосновений, а это уже хорошо.

— Держи меня под руку, чтобы не упала, — произносит он строгим тоном, открывая дверь на улицу.

Я слушаюсь его и делаю так, как он просит, отмечая про себя, что с его помощью идти и правда проще.



Глава 6

* * *

Мне кажется, что у меня начинается антропофобия (прим. автора — боязнь людей), когда мы с Русланом оказываемся в переполненном зале, где количество присутствующих превышает цифру пятьсот. Это Ира чувствовала бы себя здесь как рыба в воде, а мне тут же хочется сбежать назад, чтобы только не быть объектом повышенного внимания.

Вспышки фотокамер, заинтересованные взгляды, преимущественно со стороны женщин, тут же приковываются к нашей паре. Кажется, в последний раз Куратов был в нашем с отцом доме вон с той пышногрудой блондинкой, которая до побелевших костяшек сжимает в руке бокал вина. Она буквально поедает меня глазами, готовая вцепиться в мои волосы и перегрызть глотку за одно только моё присутствие здесь.

Опека отца сыграла со мной злую шутку. Я оказалась совершенно неприспособленной к жизни без него. Он чересчур щадил меня, никогда не брал на подобные мероприятия и не говорил, что одной по жизни идти тяжело. В глазах отца я так и не стала взрослой, до самых его последних дней, хотя отчаянно пыталась доказать ему обратное.

Наверное, я слишком долго стою приросшая к одному месту, потому что теплая ладонь Куратова опускается на мою поясницу и слегка подталкивает вперед. От его прикосновений я резко дергаюсь. Мне стоило бы привыкнуть к тому, что отныне он будет трогать меня тогда, когда только захочет, тем более сегодня он представит меня своим партнерам и знакомым как невесту, но я не могу. Куратов до сих пор является для меня убийцей отца, и пожелание выйти за него замуж с его стороны похоже на насмешку с недобрым умыслом.

— Не бойся, — слышу его низкий голос совсем близко рядом с собой.

Его пальцы слегка надавливают на мою кожу под платьем, он по-хозяйски прижимает меня к себе. Украдкой смотрю на его профиль, на грубые черты лица, которые делают его ещё более брутальным и серьезным. Руслан замечает, что я смотрю на него чересчур долго и опускает свой взгляд на меня, вопросительно вскинув брови.

— Почему именно я? — спрашиваю дрожащим голосом как раз в тот момент, когда в зале начинает играть музыка, а на сцену выходит знаменитый ведущий.

Он задорно приветствует богатую публику, пришедшую на благотворительный вечер, чтобы посветить своими туго набитыми кошельками.

Руслан продолжает вопросительно на меня смотреть, хочет переспросить, что я сказала ему, но неожиданно перед нами возникает высокий худощавый мужчина и отвлекает его внимание.

— Добрый вечер, Руслан, — жмёт его руку, бросает в мою сторону пристальные взгляды.

— Здравствуй, Давид, — кивает Куратов.

Когда мимо нас проходит официант и предлагает выпить шампанского, Руслан берет один бокал и протягивает его мне.

— Я не хочу, — пытаюсь протестовать.

— Пей, ты слишком напряжена, — отвечает ледяным тоном он.

Не успеваю я ничего сказать, как бокал с игристым вином оказывается у меня в руках. Сделав глоток, чувствую, как забавно щиплет в носу, а по телу расходится приятное тепло. Действительно, я перестаю так остро реагировать на негатив вокруг себя и даже начинаю улыбаться.

— На сегодняшнем вечере столько красивых девушек и женщин, но твоя спутница самая очаровательная из всех, — сыпет комплиментами Давид. — Представишь нас?

Куратову бы поучиться у него, как нужно обходиться с женщинами, думаю про себя, но вслух, конечно же, не произношу. Я ждала того, что он скажет хотя бы одно слово касаемо моего образа, но его эмоции просто непоколебимая глыба — он не из тех, кто хочет казаться лучше, чем есть на самом деле.

— Это моя невеста, Давид. Ева Белозёрова, — произносит холодным тоном Куратов, пресекая любые попытки Давида заговорить со мной.

— Дочь того самого Белозёрова? — на добродушном лице Давида мелькает неподдельное удивление. — Ты не говорил, что собираешься жениться.

— А должен был?

Жесткий тон Руслана заставляет мужчину замолчать. Не знаю кем он приходится Куратову, но думаю, что вряд ли близким другом — такие как он не умеют дружить.

— Я отойду ненадолго, — произношу шепотом и, под одобрительный кивок Руслана, быстрым шагом удаляюсь в сторону дамской комнаты.

Захожу в кабинку, чтобы поправить бюстгальтер, расстегиваю боковую молнию и слышу шумные голоса женщин, которые заходят следом за мной.

— … ты видела с какой уродиной он пришёл? — дверь в уборную громко захлопывается.

— Кто она вообще такая? Ты её знаешь? — спрашивает другой голос.

— Её отца застрелили на позапрошлой неделе, а она уже развлекается.

Понимаю, что разговоры ведут обо мне, поэтому замираю на месте и боюсь пошевелиться.

— Тощая, бледная. И что Руслан в ней нашел?

Наверное, нехорошо стоять в кабинке и подслушивать разговоры, но смелости выйти из своего защитного кокона я в себе не нахожу. Меня осуждают. Меня обсуждают. Не знаю, что хуже всего — то, что они высмеивают мою внешность, то, что вспоминают моего покойного отца или то, что считают недостойной партией для Куратова?

— Дай мне свою розовую помаду, — командует один из голосов.

Слышится звук открываемой молнии, шорох, смех, а затем цокот удаляющихся каблуков.

Несколько секунд я стою неподвижно. Считаю до десяти, пытаясь успокоиться, а затем толкаю дверь от себя и выхожу из кабинки. Очутившись в шумном гудящем зале не сразу нахожу Руслана. Чувствую себя слепым новорожденным котёнком — иду на запах его терпкого парфюма в надежде вновь оказаться под его защитой. Защитой того человека, который меня её и лишил.

Я нахожу Руслана в компании пожилой семейной пары. Протягиваю руку для приветствия, мило улыбаюсь, ощущая, как болезненно ноет в области сердца. Я не должна быть здесь — не должна веселиться, пить шампанское, улыбаться. Я должна скорбеть и плакать, но моя жизнь перевернулась с ног на голову настолько резко, что по-другому не получается.

Куратов оставляет шестизначную сумму пожертвований для детей, страдающих онкологией, после чего вновь кладёт руку на мою поясницу и выводит меня из зала. На улице темно и ничего не видно. С его помощью я забираюсь на заднее сиденье автомобиля, Руслан садится рядом и приказывает водителю везти нас домой.

Я молча смотрю в окно, чтобы не встречаться взглядами с Русланом. Мечтаю поскорее оказаться в своей комнате, чтобы наконец-то расслабиться и снять с себя тот образ, который мне не принадлежит.

— Свадьба состоится на следующей неделе, Ева, — произносит Куратов, нарушая тишину.

У меня перехватывает дыхание, потому что я не думала, что это произойдет так скоро.

— Тебе нужно выбрать платье, если ты не хочешь, чтобы я сделал это вместо тебя, — продолжает он.

— Хорошо, я займусь этим, — киваю. — Скажи, я могу пригласить на свадьбу свою сестру?

— Можешь, — отвечает, немного подумав. — Почему нет?

Я замолкаю и смотрю перед собой. Присутствие Иры на этом «празднике» будет явно для меня не лишним.

— Скажи, тебе не страшно связывать себя узами брака с такой как я? — задаю вопрос, который тоже меня интересует. — Я же хотела тебя убить. Вдруг я попытаюсь сделать это ещё раз?

— Мне не страшно, — усмехается Руслан. — Ты никогда бы не сделала этого, Ева.

Мне хочется возразить ему и сказать, что я была близка к этому — ещё секунда и я нажала бы на курок. Ещё немного смелости и я бы выстрелила ему в голову.

Но в глубине души я знаю, что Куратов в очередной раз прав — я никогда бы не смогла лишить жизни человека. Даже такого как он.



Глава 7

Этой ночью мне с трудом удается уснуть. Это далеко не тюремная камера — в комнате тепло, кровать до невозможности мягкая, здесь не слышен чей-то храп и зловонные запахи. Но мысли роем кружатся в моей голове, не давая возможности уснуть. Как получилось так, что тихая и скромная я отважилась на убийство?

О смерти отца я узнала во время занятий. На мой номер позвонили полицейские и сообщили о том, что тело моего родителя нашли в его собственном кабинете с простреленной головой. Не знаю, как я собрала себя воедино в тот момент, но уже спустя час я отвечала на вопросы следователя о том, когда видела отца в последний раз.

Он просто не приехал домой — такое бывало раньше, в конце концов, он взрослый самостоятельный человек и вполне может увидеться с женщиной или пропустить по бокалу другому виски с компаньоном, оставшись ночевать в офисе. Ко мне не было никаких претензий со стороны правоохранительных органов, поэтому меня тут же отпустили.

Папин заместитель сказал, что накануне своей смерти отец переписал свою фирму на Руслана Куратова. Просто взял и отдал ему то, что служило источником наших доходов долгие годы. То, что начала развивать мама и продолжил отец после того как её не стало. Мы с Ирой тщательно проверили документацию — отчёты, сделки, графики встреч и поняли, что Руслан был действительно тем последним человеком, с которым папа имел дело.

Никаких накоплений у нас не осталось — Ире нужно было тратиться на продукты и лечение сына, а мне оплачивать счета. Мне пришлось устроиться на стажировку в местный ресторан. То единственное место, куда брали студенток очной формы обучения. В один из вечеров за столиком в центре зала я увидела его. Руслан сидел в компании двух брюнеток и своего товарища или партнера, с которым вел серьезные разговоры. Что-то щёлкнуло внутри меня, ненависть растеклась по венам, взбудоражила кровь. Почему мой отец лежит в могиле, а он, измазав руки в его крови, как ни в чем не бывало живёт и не несёт за убийство никакого наказания?

Сон накатывает на меня резко, ближе к утру, но ощущение такое, что едва я закрыла глаза, как тут же прозвенел будильник. Мне хочется выключить его и продолжить дальше спать, но я вспоминаю, что пропустила почти две недели занятий. Для отличницы и стипендиатки просто непозволительное поведение.

Я принимаю бодрящий душ, надеваю на себя брючный костюм и кремовую рубашку. Собираю волосы в высокий хвост и, в надежде на то, что Руслан уже уехал на работу, спускаюсь на первый этаж, чтобы позавтракать.

Когда до меня доносится строгий голос Куратова, то первым моим желанием является побег. Может быть сделать вид, что я вовсе не собиралась на кухню? Так и поступаю. Поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, делаю шаг в сторону прихожей…

— Даже не позавтракаешь? — слышу голос Руслана себе в спину.

По позвоночнику пробегает лёгкий холодок, я поворачиваюсь к нему лицом и замираю на месте. Непроницаемое лицо Куратова уже стало почти привычным. Чёрные глаза смотрят в упор, губы сжаты в прямую линию без тени улыбки.

— Я не голодна, — вру ему.

На самом деле мой желудок безнадежно пуст, но Руслану об этом знать не обязательно. Я могу позавтракать в университетской столовой. Там не такие изысканные блюда как здесь, но гречка с котлетой тоже ничего.

— Вернись на завтрак, Ева, — чеканит он, не давая мне ни единой возможности сбежать.

— Я не…

— Не заставляй меня злится на тебя, Ева. Вернись в гостиную. Для нас двоих уже накрыт стол.

Я обреченно опускаю глаза в пол, тяжело вздыхаю, и сопровождаемая его взглядом, делаю так, как он того просит. В животе начинает настойчиво урчать, когда я улавливаю съедобные запахи, витающие над столом. Занимаю своё место, приступаю к трапезе.

— На кого ты учишься, Ева? — спрашивает Руслан так неожиданно, что нож, которым я разрезаю куриное мясо, падает на пол.

Помощница по дому тут же его поднимает и обещает, что сейчас же принесет для меня новый прибор.

— На экономиста, — отвечаю ему, не поднимая глаз.

— Тебе нравится?

Я задумываюсь.

— Не так, чтобы очень. Эту специальность для меня выбрал папа три года назад.

— Папа… Сама ты чего хочешь?

Я пожимаю плечами и откладываю столовые приборы в сторону. Тянусь к апельсиновому соку, делаю два глотка.

— В детстве мне нравилось рисовать, — вспоминаю я. — Я окончила художественную школу и хотела стать дизайнером в будущем, но все мои близкие в один голос сказали, что это несерьезно.

Руслан несколько секунд молчит, и я всё же поднимаю на него глаза, ежась от холода, который от него исходит.

— Ты не должна слушать то, что говорят другие, Ева.

Это звучит странно, потому что я всю жизнь так и поступаю, не зная, что бывает по-другому. Слушаю маму, отца, а теперь самого Руслана.

— Я попрошу свою помощницу узнать, что нужно для того, чтобы перейти на факультет дизайна, — произносит он.

* * *

— Моя лучшая подруга выходит замуж за Руслана Куратова, а я узнаю об этом последней! восклицает Вероника, когда мы встречаемся в холле центрального корпуса университета.

— Не обязательно кричать об этом так громко, чтобы все услышали, — шиплю я и беру её под локоть.

— Пфф, да об этом каждая дворовая собака знает, — произносит подруга и тычет мне в руки телефон. — Вот, смотри.

Страница браузера открыта на новостном сайте, где красуется наше с Русланом фото. Он обнимает меня за талию и пронзительно смотрит в сторону объектива. Даже через экран мне становится не по себе от его взгляда. Яркий заголовок гласит, что известный предприниматель и кандидат на пост мера нашего города Руслан Куратов, объявил о помолвке с дочерью покойного бизнесмена Валентина Белозёрова.

— Надо же, как оперативно, — возвращаю подруге телефон и беру её под руку.

Когда умер отец Ника здорово меня поддержала. Гладила мои волосы, когда я плакала у неё на коленях, вытирала мои слёзы и говорила подбадривающие слова. Мы близки с первого курса и можно сказать, что наша дружба проверена годами и обстоятельствами, но даже Нике я не собираюсь рассказывать и половины того, что произошло со мной за то время, что я отсутствовала в университете.

— Твоя сестра сказала, что ты улетела к родне в Новосибирск, — произносит Ника, бросая на меня короткий взгляд.

Киваю и чувствую, как горят мои уши. Я никогда не любила врать. Вот только в последние дни мне приходится делать это всё чаще.