Помоги проекту - поделись книгой:
– Сделай одолжение.
Мария взяла Петра под руку, и они вышли из дома и направились к аллее. Моросил мелкий дождик, но оба не обращали на него внимания.
Марии стало легче. Капли дождя словно затушили костер в ее душе.
– Я жалею, что так разговаривала с вашим отцом, – начала она. – Он переживает, а я подлила масла в огонь.
Петр вздохнул и дотронулся до румяной розовой щеки.
– Бабушка предупреждала отца, что он разорится после ее смерти, – проговорил он грустно. – Она хотела, чтобы папа поучился у нее управлению, но у отца все не доходили руки. Знаете, когда есть деньги и они не кончаются, не думаешь о печальном. А теперь отец оставляет нас без наследства. Мама вчера призналась мне, что положение очень серьезное.
Мария вскинула голову:
– И вы тоже не знаете, как не допустить разорения?
Он покачал головой:
– Нет, не знаю. К сожалению, папа не учил меня управлять имением, зато хотел получить от меня деньги другим способом – женив на богатой девушке.
Женщина улыбнулась:
– И на ком же, если не секрет?
– Какой же тут секрет! – рассмеялся Петр и пригладил темные волосы, которые, как у мальчишки-озорника, топорщились в разные стороны. – Это Наденька Болховитова, наша соседка.
Мария скорчила смешную гримаску:
– Полненькая? Да бросьте, вы намного интереснее ее… Мне кажется, она не стоит и вашего мизинца.
Он развел руками:
– Чувствую, мне придется жениться, чтобы спасти семью.
Мария поднесла руку ко лбу:
– Боже мой! Бедный вы, бедный. И какой благородный. Я просто без ума от вас. Ну почему я встретила сначала старшего, а потом младшего брата? В противном случае я обязательно вышла бы за вас. – Она прижалась к нему и прошептала: – Мне холодно.
Он взял ее маленькие руки в свои.
– Действительно, холодные. Может быть, вернемся?
Мария улыбнулась:
– Давайте еще погуляем. Дождик не помеха. Он теплый, уютный и ласковый. – Она немного помолчала и добавила: – Как вы. А еще вы очень умный, Петя. Правда, вам никогда никто не говорил такие слова? Даже ваша обожаемая Наденька…
Петр вздрогнул и посмотрел ей в глаза. Она почувствовала, как молодой человек заволновался, затрепетал, и не удивилась. Не было еще ни одного мужчины, который остался бы равнодушным к ее чарам. А этот желторотый юнец не ведал, что такое любовь настоящей женщины. Он вообще не знал любви.
Она еще сильнее прижалась к нему горячим, страстным, жаждущим телом, и Петр, ничего не сказав, потянул ее в конец парка, к пруду с множеством укромных уголков.
Глава 20
Неделю я вел себя как примерный ребенок, который боялся огорчить мамочку: с работы мы ехали вместе, я приносил ей чай и нес на руках в спальню.
Через неделю я почувствовал, что больше не могу. Я нуждался в отдыхе и раздумывал, как его получить.
Разгребая документы, я подумал о том, что вполне могу выбить себе командировку: следовало проверить один филиал.
Я уведомил об этом Надежду, и, на мое удивление, она согласилась.
– Поезжай, дорогой. По дороге зайди в какой-нибудь хороший ресторан и расслабься. Ты так много работал в последние дни. Только, умоляю, не садись за руль пьяным.
Филиал находился в двухстах километрах от Приморска, и при желании я вполне мог вернуться к вечеру, но это не входило в мои планы.
Закончив проверку, я специально дотянул до темноты, потом позвонил Надежде и заверил ее, что было очень много работы и я безумно устал.
– Дорогая, сегодня я не вернусь. – Я старался говорить как можно грустнее. – Очень устал, немного выпил и теперь боюсь садиться за руль. Ты не будешь против, если я переночую в Белогорске?
Она замолчала, и я запаниковал:
– Но если ты хочешь, я выпью чашку кофе и помчусь к тебе. Скажи своим знакомым гаишникам, чтобы не останавливали меня.
– Нет, нет. – Все-таки Надежда меня любила и не хотела потерять. – Мало ли что может произойти в дороге! Сними номер в каком-нибудь хорошем отеле и отдыхай. Вернешься завтра.
– Я целую тебя, родная. – Нажав кнопку отбоя, я пустился в пляс.
Отыскать отель не составило труда, я выбрал очень маленький и неприметный, чтобы не привлекать внимания.
Немного повалявшись в постели, я принял душ и отправился в ресторанчик, который приглядел еще днем.
Здесь было довольно уютно. На веранде, любуясь вечерним июньским небом с яркими чистыми звездами, сидели хорошо одетые мужчины и женщины и пили вино, коньяк и другие горячительные напитки.
Она пила молоко – и это сразу бросалось в глаза. В таких заведениях, будь они мегаприличными, женщины, пьющие молоко, – большая редкость.
Я еще не разглядел ее, но подошел к ее столику, будто подгоняемый дудочкой Крысолова.
– У вас свободно?
Она подняла на меня глаза.
Боже мой, что это были за глаза! Черные-черные, как июньское небо. В сочетании с натуральными блондинистыми волосами они смотрелись очень эффектно. Прибавьте к этому лицо с мраморной кожей и тонкими чертами, соболиные брови, также необычно сочетавшиеся с белыми волосами, – и вы получите портрет прекрасной незнакомки.
Она помедлила, прежде чем ответить, но я решил, что, если она откажет, я просто уйду из этого ресторана.
– Садитесь. – Ее голос был серебристым, как журчание ручья.
Во всяком случае, тогда мне так показалось.
Официант принес бутылку виски и стакан. Я придвинул к себе стакан и откупорил бутылку.
– Может быть, составите мне компанию? Согласитесь, молоко – это неподходящий напиток для вечернего времени.
Женщина – на вид ей было лет двадцать шесть – пожала плечами:
– Кому как. Я к этому привыкла.
Я отправил к ней меню одним щелчком:
– Выберите любой коктейль и самый вкусный десерт.
Она покачала головой:
– Спасибо. Десерт – пожалуй. Я и сама хотела это сделать. Но не спиртное.
– Как хотите. – Мы сделали официанту еще один заказ, и он удалился с понимающим видом.
– Вы здесь живете? – Мне вдруг захотелось узнать о ней все.
– Нет, я из другого города, – она вдруг улыбнулась, – приехала сюда по делам.
– По каким, если не секрет? – Я глотнул виски, почувствовал их воздействие и стал необычно смелым. – Не хочу показаться бестактным, но я тоже здесь по делам.
– Зачем вам это знать? – Девушка поставила стакан с молоком на стол и выпрямилась. – В женщине должна быть загадка. Не спрашивайте у меня даже мое имя.
– Отчего же?
Она посерьезнела:
– Я уже объяснила.
Мне показалось, что сейчас прекрасная незнакомка встанет и уйдет, и я поспешил на попятную.
– Ну хорошо, желаете сохранить инкогнито – валяйте.
Официант принес десерт, я добавил себе виски, и язык у меня совсем развязался. Неожиданно я почувствовал в этой девушке родственную душу и стал рассказывать обо всем: о сыне, бывшей жене, неудачной женитьбе, желании и невозможности расстаться с Надеждой.
Она слушала очень внимательно, не перебивала, потом начала говорить о себе.
Я узнал, что девушка приехала из маленького сибирского городка, чтобы жить поближе к морю. На родине у нее остались мать и маленький брат, нуждавшиеся в ее помощи.
Мы проговорили до закрытия ресторана, я вызвался проводить, но она остановила меня:
– Нет, это лишнее. Я верю в судьбу. Если нам суждено встретиться, это произойдет и без нашего желания. – Незнакомка коснулась меня на прощанье рукой, и мое разгоряченное тело будто прошибло электрическим током.
Я провожал ее глазами, восхищался ее стройной, подтянутой фигурой – и хотел ее до безумия, однако бежать следом не решался. Она создала атмосферу очарования, загадочности, мечты – и разрушать ее из-за плотских желаний не хотелось.
В ту ночь я спал один, хотя это и не входило в мои планы.
Позднее я понял, что она сразу вошла в мои плоть и кровь. Мне не хотелось других женщин.
Глава 21
Мария стояла у окна и с улыбкой слушала Василия. Впервые она видела мужа в праведном гневе, и это скорее смешило, чем пугало. Это ничтожество, по ее мнению, не было способно ни на что, даже устроить настоящий скандал.
– Вы меня постоянно компрометируете. – Тарновский, в минуты гнева переходя на «вы», брызгал слюной и размахивал руками, напоминая ветряную мельницу – впрочем, очень жалкую. – То вас видели раскатывающую в экипаже с Волынским, то вы сидели в ресторане с Анненковым. Объясните мне, пожалуйста, такое поведение.
Он подошел к ней и застыл как изваяние.
Она медленно повернулась к мужу и потянулась, как сытая кошка.
– Странно, что никто не застал меня в постели с очередным любовником, – проговорила Мария, – а именно этим заканчивались мои свидания.
Василий побагровел, затрясся, словно в лихорадке.
– И вы так спокойно говорите мне об этом?
Она дернула плечиком:
– А если я скажу взволнованно, что-то изменится?
Муж замахнулся, будто собираясь ее ударить, но под ее взглядом опустил руку:
– Дрянь! Какая же ты дрянь!
– Странно, что об этом говоришь мне ты. – Мария подошла к креслу и облокотилась на него. – Наверняка у меня меньше любовников, чем у тебя любовниц, гораздо меньше. Слышишь? Разве ты не первый подал мне пример, как можно иногда развлечься, имея законного супруга?
– Я мужчина. – Его голос дрогнул.
Тарновская выпрямилась:
– Это тебе так кажется.
Она бесила его до тошноты, но Василий, как ни странно, ненавидел и восхищался женой одновременно. Мара, его Мара никогда не теряла присутствия духа и ни черта не боялась. Это возбуждало в нем страстное желание.
– Мария, – он сжал ее локоть, и женщина поморщилась, – зачем ты вскружила голову моему брату? Он избегает встреч с девушкой, на которой мы хотели его женить, чтобы поправить дела, он похудел, побледнел, сошел с лица. С твоей стороны глупо было ему что-то обещать. Или ты собралась развестись со мной, чтобы выйти за него? Помилуй, Петя еще гимназист.
Она не изменилась в лице, лишь величественно, как королева, покачала головой:
– А вот эта связь не более чем гнусные инсинуации. Петя ребенок, и с моей стороны и вправду было бы глупо соблазнять его. – Женщина взяла веер со столика и царственно взмахнула им. – Мальчику нравится разговаривать со мной. Он не знает жизни, и я с удовольствием раскрываю перед ним ее разные стороны.
Василий прищурился:
– Интересно, какие?
Мария усмехнулась:
Поделиться книгой: