Помоги проекту - поделись книгой:
И вот наконец самый главный пункт: саблезубых тигров мы в нынешнем мире уже не встретим, нас окружает не дикая природа, а созданная человеком культура. Она регламентирует сосуществование людей посредством законов, договоров и прочих формальностей. Чтобы придерживаться этих законов – а они иногда идут вразрез с такими чувствами, как ненависть или месть, – мы развили в себе более или менее сформированную систему защиты наподобие иммунной системы организма. Она подавляет нехорошие, мешающие нам чувства, отрицает их или перебрасывает на что-то другое. Как в примере ниже.
Когда мы чувствуем напряжение, которое необходимо снять, в нашей душе происходит следующее. Скажем, на работе со мной скверно обходятся, но, чтобы зарабатывать на жизнь, я должен держаться за свою должность, и потому наиболее приемлемое решение для меня – отгораживаться от этих неприятностей и перемещать их в область бессознательного, ведь не могу же я действовать в соответствии со своими чувствами.
Тут есть две загвоздки. Первая: защита чаще всего основывается на рефлексах, которые психоаналитики называют рефлексом страха, рефлексом вины или рефлексом стыда. Итак, я зол на своего шефа и очень хотел бы сказать ему в лицо все, что о нем думаю. Но тут, возможно, совершенно незаметно включится мой рефлекс вины («Если ты это сделаешь, тебя уволят, и ты будешь виноват в том, что твою семью выселят из квартиры»). Злость на шефа перекочует в мир бессознательного. И тогда импульсивная злость исчезнет, но может остаться слабый отзвук чувства вины. Вот такая получается цепочка, не имеющая, правда, никакого сходства с приятными глазу украшениями. Эмоциональные цепочки – это не бижутерия, они могут преследовать человека на протяжении долгих лет.
Загвоздка номер два: телесная реакция никуда не девается. Все имеет свою цену, и за защиту от нежелательных чувств, которая происходит абсолютно автоматически (за что мы своей психике должны быть благодарны), мы платим тем, что подавленное чувство все же вызывает телесную реакцию. Эта реакция – потение или дрожь, например, – часто не поддается никакой классификации, и мы замечаем ее только как причиняющий нам беспокойство досадный симптом. Все эти телесные неприятности заслоняют настоящие чувства, эмоции все больше уходят на задний план, и тот внутренний компас, которым в общем-то являются чувства, перестает работать. И человек продолжает жить и действовать как в тумане.
Не распознай я в себе в нужный момент этот страх перед столь непростой для написания главы о чувствах, возможно, у меня осталось бы неприятное телесное ощущение, зато мне не пришлось бы многократно переписывать текст, и вообще я мог бы проще отнестись к этой задаче.
Экскурс
Защитные механизмы – так обороняется наша психика
У нашей психики есть среди прочих функция, подобная той, которую выполняет иммунная система: защищаться от нежелательных вторжений. Только для психики незваные гости – это не бактерии и вирусы,
а неприятные чувства и импульсы, которые, будучи несовместимыми с какими-то личными принципами или с привитыми в детстве убеждениями, могут вызывать внутренние напряжения и конфликты. Однако за это тоже приходится платить: мы воспринимаем мир и себя не такими, какие мы и этот самый мир есть на самом деле. Вот некоторые примеры самых распространенных подсознательных защитных механизмов.
Проекция: человек начинает приписывать другим людям то, что в себе видеть не хочет, а затем осуждает это качество в других («Я, конечно же, не столь ленив как…»).
Рационализация: человек внушает себе, что его действия логично обоснованы, но, оценивая их, полностью отбрасывает такие чувства, как страх и неуверенность.
Обращение на себя: направленные на внешний объект чувства – злость, например, – обращаются на себя: «Какой же я дурак, что пришел вовремя, ведь знаю же, что ты всегда опаздываешь».
Перекладывание: в целях самозащиты психика человека перекладывает его слишком бурные чувства по отношению к партнеру на кого-то по соседству: на самом деле боишься, что тебя покинет партнер, но отыграться по полной можно на соседке, выместить все накипевшее, а иногда и партнера можно привлечь в соучастники.
Регрессия: это возвращение к более ранней стадии развития с целью обойти принятие эмоционально затрагивающих решений. Мы как бы возвращаемся на один из прежних психических уровней и реагируем, проявляя упрямство или уклоняясь от принятия взрослого решения; при этом возможны и телесные или психосоматические симптомы, такие как учащенное сердцебиение или боли в животе – как это с нами бывало до того, как мы научились говорить.
Сублимация: мы все применяем этот защитный механизм. Предосудительные желания, имеющие сексуальную или агрессивную природу, мы обращаем в культурную и социально признаваемую деятельность. Таким образом частично удовлетворяем свои позывы. Подумайте, например, про играющего на сцене актера или про дизайнера компьютерных игр, который, мирно сидя за столом, создает стрелялку, когда почти готов впасть в буйство в реальной жизни.
В чувствах есть своя красота; именно они делают нас живыми, именно они способны дарить насыщенную внутреннюю жизнь.
Пациенты часто спрашивают меня, действительно ли после терапии не будет больше страхов, или печали, или чувства стыда. Ответ таков: конечно же, будут! Ведь проблема вовсе не в чувствах. Они нам нужны! Они нам только на пользу. Речь о том, чтобы научиться с ними правильно обходиться. Наслаждаться радостью, чувством гордости, любви, а страх, грусть, стыд и чувство вины придерживать и перепроверять их на предмет подлинности изначальных посланий, которые они несут.
Нам бывает сложно справиться с чувствами по отношению к конкретным людям или задачам, которые в прежние времена были оправданны или оберегали нас, но сегодня уже нет.
Кого в детстве стыдили, те по-прежнему не решаются показывать свои лучшие стороны. Так что чувства становятся проблемой тогда, когда давно ушедшее играет слишком большую роль в психике человека.
Еще одна вероятная проблема связана с отвержением осязаемой части чувства, воспринимаемой человеком как нечто неприятное, и с изгнанием ее в область подсознательного. В определенный момент это помогает нам действовать, но через телесные симптомы мы часто понимаем, что что-то здесь не так.
Как лучше обращаться с чувствами
Мы можем по-разному обращаться со своими чувствами, а как именно – сильно зависит от того, в какой форме у нас в настоящий момент проявляются проблемы с эмоциональной жизнью.
В некоторых случаях полезно сознательно позволить себе проявлять эмоции, которые раньше, возможно, запрещали («У меня нет причины злиться!»). Мы можем позволять себе переживать злость, раздражение, а также алчность и гедонические чувства, пока не претворяем их в активные действия. Вообще-то это далеко не всегда получается, но мы стараемся, потому что не хотим отпугивать своих близких, а такого рода чувства могут подпортить наши отношения.
Тем не менее мы можем научиться сдерживать свои чувства, не позволяя при этом срабатывать рефлекторным защитным механизмам. Для этого мы должны признать, что не идеальны – что мы просто люди со всей палитрой чувств, включая менее желаемые и не самые деликатные. Иногда помогает дать выход чувствам физическими движениями: в ярости топать ногами, а от радости – махать руками и прыгать.
Я не хотел бы в этой книге постоянно отсылать вас к психотерапии. Она может быть необходима в случае заболевания, но есть множество ситуаций, в которых не стоит торопиться: захлестнули чувства – и сразу на кушетку к психоаналитику. Но когда чувства ярости, смятения, страха становятся невыносимыми, влекут побуждение наносить вред себе или другим и начинают определять жизнь, то обратиться за советом к психотерапевту просто необходимо!
Бывают ситуации, когда человеку так плохо, что для спасения от страданий действительно нужен собеседник, а иногда даже и медикамент. В ранних детских отношениях возникает очень много проблем с чувствами. Решить их можно в рамках профессиональной терапии.
«Да улыбнись же!» Увы, если вы хотите вызвать у человека истинную радость, этот призыв не сработает. Это чувство просто приходит, мы не можем его форсировать. Но когда радость есть, мы должны ею наслаждаться и ценить ее – и мы это делаем, когда сами к тому готовы, а не когда пытаемся сознательно отловить радостный момент или когда все наши мысли глубоко в прошлом. Мы можем научиться видеть радость в конкретном моменте. Денег, однако, на этом не сделать – и вот реклама навязывает нам поводы для радости: мы должны что-нибудь купить, и будет нам тогда – когда-нибудь в будущем – радость.
Наш мир все ускоряется – а душа-то нет! Ей нужно время погрустить. Все люди делают это по-разному: кому-то требуется больше времени, кому-то меньше, и интенсивность чувства разная. Дети, например, печалятся совсем иначе, чем взрослые. Как они прыгают через лужи – так и печаль испытывают: лимитированно, периодически, и между моментами грусти у них есть фазы, в которых они вполне нормально себя ощущают. Что взрослый не всегда сможет понять. Печаль на самом деле у всех очень разная!
А как там с чувством гордости? Чем вы гордитесь? Остановитесь на минутку и задумайтесь над этим. К некоторым позитивным чувствам в нашей цивилизованной культуре отношение не очень хорошее, хотя они вполне здоровые. Представьте себя гордым человеком: ваши плечи расправлены, цвет лица – кровь с молоком, вы чувствуете тепло, энергию, вы полны жизни. И имеете право так себя чувствовать, поскольку вы определенно много чего можете и наверняка уже совершали что-то ценное для других. Пришло время снова испытать гордость.
Взаимосвязь тела и психики
В предыдущей главе мы выяснили, что чувства на самом деле – вещь хорошая. К сожалению, изначальные чувства иногда вообще не находят дороги к нашему сознанию и потому не выполняют своей цели, а именно – сообщать нам, как мы себя ощущаем по отношению к другим людям, а также передавать окружению эти ощущения. И вот эти самые чувства, не выполняющие своего предназначения, потому что мы их не осознаем, могут неблагоприятно воздействовать на организм и вызывать различные заболевания.
Фрейд первым из врачей современности вплотную занялся вопросом переключения душевных симптомов на телесные. Фрейд считал, что смог наблюдать, как из душевных конфликтов и неосознаваемых чувств получаются совершенно явные физические симптомы, причем сам человек об этой связке даже не подозревает.
На этот счет мне очень часто задают вопрос: «Слушай, ты же психосоматикой занимаешься. Скажи, как симптомы могут попадать из головы в тело? Как такое вообще возможно?»
За последние 120 лет врачи нашли объяснения тому, как это работает. Толковать находки ученых можно по-разному – в зависимости от того, с какой стороны смотреть на человека. Что-то может веско доказать и обосновать нейробиология, а что-то не более чем теория. Но какими бы разными ни были эти объяснения, есть в них и схожие доводы. В общем и целом эти открытия с успехом используются в психотерапии при работе со взаимосвязями душа – тело.
Для поддержания своего психосоматического здоровья крайне важно получить представление о том, как чувства влияют на тело. Для начала рассмотрим шесть доказуемо имеющихся связей.
Шесть путей коммуникации между психикой, мозгом и телом
Вегетативная нервная система пронизывает организм человека: от ствола головного мозга, проходя через спинной, она простирается до всех важных органов грудной клетки и брюшной полости, до кожи и органов чувств. Там есть множество «распределительных коробок» – их называют ганглиями, то есть нервными узлами, – которые коммутируют информацию. «Оптоволокно» работает с огромной скоростью, сравнимой с высокоскоростным интернетом, и преимущественно передает одну и ту же информацию: что сейчас требуется телу – режим отдыха или состояние повышенной готовности. В принципе это всего лишь две функции, но передача настолько стремительна, что сознание (префронтальный кортекс) не успевает зафиксировать, что именно происходит.
Безупречную организацию этого процесса обеспечивает наличие у «оптоволоконного кабеля» двух ветвей: симпатикуса (системы подачи сигнала тревоги) и парасимпатикуса (системы подачи сигнала к расслаблению). При нормальном эксплуатационном режиме они оптимально сбалансированы. Но если тревожные мысли и чувства не отпускают вас долгое время и нагрузки не снижаются, то симпатикус может прийти в состояние хронической активации, и, следовательно, организм будет постоянно пребывать в аварийном режиме.
В 1990-е годы еще не было принято обращать внимание на свои чувства и внутреннюю мотивацию, как сейчас. Поэтому на приемах врачи раньше часто говорили о «вегетативном дисбалансе», или «дистонии», а это и есть ни больше ни меньше как: «вегетативная нервная система вышла из равновесия».
Вот, вероятно, знакомая вам ситуация: вы сидите себе спокойно дома, никуда не спешите, никому ничего не должны. И тут подает голос ваш кишечник, недвусмысленно давая понять, что пора бы надолго засесть в уборной. Это сработала вегетативная функция связки психика – тело. Эту информацию психика в цифровой форме передает в кишечник через вегетативную нервную систему, а именно – через парасимпатикус, ту часть сетевой системы, которая отвечает за «расслабление».
Приподнимите, пожалуйста, левую руку. Затем коротко свистните и топните правой ногой по полу. Плотно сощурьте глаза, а теперь коснитесь правым указательным пальцем кончика носа. Супер, ваше дистанционное управление работает. Не в беспроводном режиме – это вам не вай-фай, – а через кабельные соединения. От моторной коры головного мозга (где кора – это внешняя часть мозга) исходят электрические импульсы, проходящие через головной и спинной мозг и по моторным нервным путям попадающие к мышцам.
Стабильное положение нашего тела в пространстве обеспечивают базальные ганглии (базальные ядра) и мозжечок – они отвечают за автоматические, подсознательные процессы опорно-двигательной системы. При этом есть различие между осознанными движениями (теми, что мы хотим сделать) и автоматически срабатывающими через рефлекторную дугу стабилизирующими механизмами, благодаря которым мы можем стоять прямо без необходимости сознательно задумываться о сохранении равновесия.
За скоординированную походку и плавные гармоничные движения отвечает мозжечок. Вы можете себе представить, как бы нам приходилось без него, если вы когда-либо выпивали лишнего: «тормоза» слетают, и движения становятся гораздо менее контролируемы.
На то, как и с какой силой происходят наши мышечные движения, могут влиять также ментальные состояния и эмоции. Иногда мы в ярости сжимаем в кармане руку в кулак или после серьезных разбирательств на работе чувствуем себя так, будто испытали тяжелую мышечную нагрузку. При этом в самой ситуации мышцы самопроизвольно напрягались, а мы этого не осознавали. К этому же ряду самопроизвольных и отчасти эмоционально управляемых мышечных движений относится и рвотный рефлекс: в сочетании с эмоцией отвращения он помогает человеку автоматически избавляться от потенциально ядовитого вещества.
Давайте сравним кровеносные сосуды, то есть артерии и вены, с системой труб пневматической почты, использовавшейся в 1970-е годы. В капсуле такой «пневмопочты» содержится, среди прочего, очень важный компонент: гормон кортизол.
Предположим, в мозг передается информация о том, что наступило новое, неожиданное для вас состояние. Центр эмоций дает сигнал, что теперь от организма требуются работоспособность и здоровье. А это, в частности, означает, что иммунной системе следует перейти в энергосберегающий режим и что организму в качестве быстрого источника дополнительной энергии потребуется сахар – его еще называют глюкозой. Эту информацию лимбическая система передает в гипоталамус, а он посредством второй мини-почты («капсулы» теперь содержат гормон кортиколиберин) переправляет ее дальше, к гипофизу (это придаток мозга размером с горошину, о котором еще Декарт говорил, что, возможно, именно он соединяет между собой психику и тело).
По получении кортиколиберинового сообщения гипофиз рассылает множество мелких «капсул», начиненных гормоном адренокортикотропином; пункт назначения – надпочечники. Надпочечники расположены на почках и являют собой нечто вроде внутренней аптеки. Помимо таких гормонов, как адреналин и норадреналин, эти железы производят также кортизол, который посылается в систему кровообращения с предписанием достичь по возможности всех органов. Цель – обеспечить состояние повышенной готовности, выделить дополнительную энергию и не растрачивать попусту то горючее, которое в фазах покоя используется для функционирования иммунной системы.
Выбираемся из психосоматической ловушки
№ 04: Не виним преждевременно во всем стресс
Коммуникационные системы, соединяющие психику с телом, тоже могут заболеть. И из-за этого можно попасть в ловушку, потому что извне не распознать, вызван телесный стресс психической реакцией или произошел технический сбой связи, то есть какое-то физиологическое нарушение. К примеру, гипофиз, который посредством адренокортикотропина рассылает сигнал тревоги по всему организму, может поразить редкая доброкачественная опухоль – аденома. Она влечет за собой перепроизводство адренокортикотропина, и надпочечникам приходится постоянно рассылать по организму кортизол, хотя надобности в этом нет. Это может привести к ожирению, потере мышечной силы, страхам, депрессиям, гипертонии, диабету и даже к атрофии костной ткани.
Из этого примера видно, что при непонятных телесных и психических изменениях не следует поспешно списывать все на психику. Ведь «пневмопочта» может просто-напросто получать неверные послания.
Кортизол, о котором мы только что говорили, достигает иммунной системы и, будучи гормоном стресса, первым делом тормозит ее работу на многих участках. Однако некоторые он, как оказывается, стимулирует. Поскольку об этом сложно догадаться сразу, иммунную связку психика – тело можно назвать испорченным телефоном.
При остром стрессе, сопровождающемся активизацией симпатической системы, на некоторое время могут усилиться воспалительные реакции и укрепиться иммунитет. Мы знаем это по опыту: например, когда предстоит что-то важное и никак нельзя заболеть накануне, например, экзамена или долгожданной поездки в отпуск, этого почти никогда и не случается.
Но все это может сработать и противоположным образом: не успел оглянуться, как иммунная система принимается воздействовать на мозг и психику. При острых респираторных инфекциях из иммунных клеток выделяются сигнальные вещества (интерлейкины), воздействующие на мозг: они вызывают болезненное самочувствие, температуру, вялость, апатию и отсутствие аппетита – вплоть до депрессии.
Лучшими помощниками для иммунной системы считаются, кстати, ласки [35] и поцелуи [36]. Доподлинно известно, что они способствуют защите от болезней. Это может послужить альтернативой для тех, кто ищет отдушину в нездоровой пище.
А вот передача информации с генами – это очень медленный способ доставки. Раздел биологии «генетика» занимается носителем нашей наследуемой информации – ДНК – и тем, как эта информация упорядочена в генах. Благодаря генетике мы уже достаточно хорошо знаем, как гены, мутируя, могут провоцировать различные заболевания и как закодированные в генах характеристики и качества передаются по наследству.
Фокус внимания в современной науке при этом все больше смещается к эпигенетике. Содержащие наследственную информацию группы ДНК могут, в зависимости от воздействия на них окружающей среды, «включаться» и «выключаться». Это происходит путем химического изменения ДНК, которое называется метилированием.
Отравляющие окружающую среду вещества, неправильное питание, наркотики и стресс могут воздействовать на поверхность гена, нажимая при этом на кнопку «вкл/выкл». Таким образом, наш жизненный уклад, включая то, как мы строим отношения и как питаемся, становится частью нашей генетической информации. Особенно это касается психических травм в младенчестве, которые, воздействуя на миндалевидное тело в мозге, уже способны включать и выключать гены и оставлять прямо-таки шрамы, глубоко укоренившиеся как на уровне тканей мозга, так и психически. Позднее эти шрамы при нагрузках могут «вскрываться» и вызывать заболевания. Могут ли они наследоваться, еще окончательно не выяснено.
Ген глюкокортикоидного рецептора (NR3C1) кодирует, например, насколько будет восприимчив рецептор кортизола к этому гормону стресса. На сегодняшний день есть кое-какие указания на то, что эпигенетическая информация обратима и что с помощью психотерапии, дающей пациенту опыт безопасной связи, можно достичь укрепления стрессоустойчивости [37]. Поэтому ответ на вопрос, было ли заболевание обусловлено генетически или оно вызвано влиянием окружающей среды (травмой, например, или неблагоприятным опытом отношений в прошлом), во многих случаях будет звучать так: и то, и другое.
Итак, мозг передает всевозможную информацию в организм, а обратно в мозг (и в итоге в психику) постоянно поступает информация через все те коммуникационные каналы, о которых мы сейчас говорили, плюс через наши пять чувств: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. Особое значение при этом имеет соматосенсорная система: она собирает данные со всех участков тела и поставляет в мозг информацию об обстановке в окружающем пространстве, о скорости, с которой мы двигаемся, и т. д. Также посредством различных нервов мы можем улавливать боль, сердцебиение, состояние мышц и прочие состояния внутри нашего тела.
В системе обратной связи решающим является то, как мы оцениваем поступающую информацию. То есть как полученные сведения оцениваются при сопоставлении с подсознательно работающей лимбической системой, в которой обитают элементы нашей эмоциональной памяти. Будет ли ассоциирована поступившая из тела информация с опасностью, вызовет ли она страх или другие эмоции, которые сподвигнут нас на соответствующие изменения, – это организм решает в соответствии с тем воспоминанием, которое подкинет ему память.
Дальше мы подробнее поговорим о том, что при многих психосоматических заболеваниях именно эти вестники воспалений вызывают у заболевшего состояние утомления. Такое бывает, например, при депрессиях, которые могут вызывать очень серьезное физическое истощение (см. раздел «Депрессия: более чем трагично», стр. 154).
Итак, познакомившись с шестью важными видами коммуникации между головой и телом, обратимся к некоторым клиническим концепциям, используемым психосоматической медициной для объяснения механизмов заболеваний. В чем-то эти концепции между собой сходны, а в чем-то различны, но при этом они друг друга не взаимоисключают. Эти шаблоны хорошо ложатся на картину болезни – в разной степени хорошо, в зависимости от пациента.
Почему надо уметь отдыхать: модель стресса
Многие живут в постоянном стрессе, возможно, и вы тоже. Но что вообще такое стресс? С моей точки зрения как врача, это нечто иное, чем суета и спешка, и вовсе не слово, обозначающее, что вы ужасно заняты. Стресс для меня – это особая реакция организма.
Стрессом называется масштабный процесс в человеческом организме, преследующий вполне определенную цель: как можно лучше приспособиться к задачам и трудностям.
Если к вам сегодня в шесть вечера придут гости, накануне вы спали всего пять часов, а сейчас уже три часа пополудни и вам еще нужно закупить продукты, прибраться в доме и приготовить еду, а вечером встретить гостей в наилучшем настроении, то в вашем организме кое-что происходит. Примечательно, что при этом вам даже не надо особенно представлять себе предстоящую нагрузку. Информация о вашем опыте с подобными мероприятиями и о требующейся для них энергии хранится в лимбической системе. Это сокровенное знание о том, в какой ситуации какая физическая активность потребуется, называется также «телесной памятью» [38]. Она подсознательна, и это знание без вашего участия передается по каналам дистанционной связи (я имею в виду автономную нервную систему, моторную нервную систему, а также иммунную и гормональную системы). Во многих случаях реакцией на стресс будет напрячь мышцы. А также отложить дефекацию: сейчас не время расслабляться или отвлекаться. В ближайшие три часа нужно потратить силы на ужин с друзьями, чтобы он удался, а для этого всему организму потребуется кислород. Следовательно – сердцебиение учащается, давление повышается, – и к мышцам и органам поступают красные кровяные тельца, лучше насыщенные кислородом.
Ну а вы ощущаете определенное напряжение – вы даже будто испытываете эйфорию.
Но если в повседневной жизни организму приходится приспосабливаться постоянно, если стрессовым ситуациям нет конца и между ними никакой возможности отключиться и хорошо почувствовать себя, это вредно для организма. Тогда он будет все время работать в режиме «турбо» без всякого снижения нагрузки – а по-хорошему следовало бы предусмотреть отдых, который необходим для восстановления. Без перерыва, так сказать, на техобслуживание организм в какой-то момент начинает работать на износ, и тут уже не избежать не подлежащих восстановлению повреждений.
Именно как сигнал тревоги описывает стресс известная концепция Ганса Селье [39], канадского медика австро-венгерского происхождения, который ввел в употребление термин «стресс». Понятие стресса Селье привнес в медицину, где доминировало представление о человеке как о механизме.
Если после того непростого ужина «сигнал тревоги» не уходит, потому что возникает необходимость еще к чему-то приспосабливаться, то организм входит в фазу сопротивления, в которой либо все нагрузки будут когда-нибудь окончательно преодолены, либо организм приспособится к новому уровню стресса. Если же ни того, ни другого не случится, то возникнет синдром хронического стресса (с ним наверняка многие из нас знакомы!), а затем наступит фаза истощения, в которой организм уже основательно пострадает со всеми вытекающими последствиями – человек заболевает.
Что это знание нам дает? Мы что, должны беспрестанно делать паузы или то и дело брать отпуск? Никогда не приглашать дорогих нам гостей?
Для начала верным делом будет попытаться прислушаться к себе и понять, на каких скоростях вы сейчас работаете.
Сегодня стресс, как и курение, считается риском, зависимым от дозы. Поэтому самое главное – не работать на пределе сил постоянно, а выделять время для отдыха. Иначе наступит фаза сопротивления. Типичные симптомы – раздражительность, цинизм, нарушения сна, повышенная подверженность инфекциям, кризисы в отношениях и притупленность в чувствах.
В качестве срочной помощи рекомендуется движение на свежем воздухе; можно приготовить себе что-то вкусное и с удовольствием и спокойно насладиться едой (можно безо всяких гостей, в одиночку); или еще вариант – заняться тем, что вам точно доставит удовольствие, например принять горячую ванну, послушать музыку или что-то в этом роде. Или ничего не делать – позволить себе просто потупить и поплевать в потолок.
Где у вас слабое место?
«Выбор органа»[15]
В 1950 году психосоматолог Франц Александер описал семь заболеваний, которые, как он считал, возникают из-за внутренних конфликтов и чувств [40]: астма, язва желудка, ревматизм, нейродермит, гипертония, гиперфункция щитовидной железы (Базедова болезнь), болезнь Крона и язвенный колит.
На этом основании психосоматическая медицина вплоть до 1970-х годов считала, что за астмой, например, кроется «зов к матери», не услышанный ею когда-то в детстве будущего астматика. Александер полагал, что астме подвержены дети, которыми пренебрегают, не принимая во внимание их эмоции, и потому в них укореняется чувство разочарования, которое и находит выход в астматических симптомах – по сути, в замаскированном крике неуслышанного ребенка.
От подобных увязок определенных чувств с поражениями определенных органов в настоящее время ушли. Нет никакой явной взаимосвязи между детскими переживаниями и органическими заболеваниями. Но что влияет на «выбор органа»? Того, какой из них станет слабым местом, где проявится психосоматическая симптоматика?
Представим себе человека, страдающего хроническим стрессом. Его организм в постоянном состоянии повышенной готовности. И какой же орган будет у него подвержен заболеваниям: сердце, кишечник, кожа?
Согласно изначальной модели Фрейда, которая в дальнейшем получила развитие, это вопрос «физической готовности органа к соматическому отклику» [41]. С одной стороны, возникает психическое напряжение, энергия, которая посредством стрессовой реакции воздействует на организм выбросом кортизола, а также адреналина и норадреналина. С другой стороны, слабое звено может возникнуть в теле – или на его поверхности – в том месте, которое как бы откликается на психологические проблемы и, если можно так сказать, берет их на себя. Но как же возникает на органе такое «место разрыва»?
За этим чаще всего стоит опыт прежних заболеваний.
Еще один вариант развития событий: место разрыва может быть следствием несчастного случая. Скажем, мышцы сломанной когда-то руки сильно реагируют при стрессе и напряжении, и это вызывает боль. Здесь происходит как бы чередование взаимодействия между знанием мозга («Здесь было когда-то уязвимое место»), срабатыванием мышц и снова тем, как воспринимает происходящее мозг. На сигналы тревоги, поступающие из этого ранимого места, он реагирует быстрее и с чрезмерной предусмотрительностью.
Еще один вероятный путь выбора органа лежит, с психоаналитической точки зрения, через «распределение ролей». Иными словами, выбор зависит от субъективной атрибуции, которую орган получает с течением жизни. Вот что я имею в виду: некоторым органам психика приписывает определенный «характер», основывающийся на реально пережитом опыте.
Предположим, в раннем детстве человек уловил, что мать на всевозможные проблемы и нагрузки реагирует головной болью. Впоследствии у этого человека голове будет отведена определенная роль: для него она станет участком тела, указывающим на перегрузку и требующим, например, чтобы в комнате было темно и тихо. Из своего младенческого опыта мы можем также перенимать восприятие других, то есть то, как эти другие воспринимают свои органы.
А как нам самим следует обходиться со своими слабыми местами, будь они в душе или в теле? Первый и важный шаг: осознать их, а затем попробовать понять, почему именно спина, сердце или желудок стали слабыми местами. Это не всегда может получиться. Попробуйте не пытаться постичь разумом, есть ли там что-то связанное с медициной, а отдаться течению мыслей и просто идти за ощущениями и ассоциациями, которые к вам приходят. И позвольте себе просто импровизировать на эту тему.
Когда вы поймете, где у вас ранимое место, важно это признать и принять, а не отвергать знание. Только когда мы на самом деле принимаем свой личный импринтинг, то есть то, что в нашей психике запечатлелось, мы можем понять, как с этим обходиться.
Поделиться книгой: