Помоги проекту - поделись книгой:
А теперь медведь стал бить лапами в дверь! О, Боже… о, Боже. Он не собирается уходить. Подождите-ка! Мэгги в голову пришла идея. Тварь, должно быть, голодна. Лучше медведь съест еду, чем ее саму. Она передвинула центральную консоль, ее ребра поблагодарили ее за это, низко пригибаясь, начала шарить под приборной панелью, пока не нащупала кнопку открытия багажника. Ах… Она услышала, как открылся багажник.
― Что-о-о?
Должно быть, она неправильно разглядела. Это был человек, а не медведь! Человек, который мог помочь.
Мэгги медленно поднялась и выглянула в окно. Снаружи ее машины стоял высокий, закаленный воин. Он выглядел чертовски недовольным. Еще сильным, будто голыми руками может сломать человеку шею. Но странное дело, Мэгги сразу же инстинктивно почувствовала себя в безопасности рядом с этим мужчиной. Ощутила, будто он близкий друг, которого она знала в прошлой жизни. Девушка не понимала, почему у нее возникло такое ощущение, но это было не важно. Она была в безопасности. И больше не была одна. Ее не съест медведь, потому что, кто и сможет победить дикого медведя, так этот мужчина.
Дверь распахнулась, и оттуда вывалилась девушка. По нему пронеслось узнавание. Это была та, что плакала на пароме. Хоть она и переоделась в самый необычный ансамбль. То, что он посчитал головным убором, при ближайшем рассмотрении, оказалось верхом от фланелевой пижамы с рисунком из полосатых обезьян. Один рукав болтался и хлопал ее по лицу. Еще она была одета в пушистый розовый халат и пару красных длинных шерстяных джинсов, пару раз обернутых вокруг ее шеи и плеч.
― О, слава Богу!
Она казалась взволнованной, говорила быстро и громко, но в ее речи угадывались шелковые и пьяные нотки, которые его тело явно находило возбуждающими.
― Вы понятия не имеете, как я рада вас видеть.
― Я подумала, что вы медведь! ― продолжила она, не обращая внимания на битву, которую он вел ниже пояса. ― Медведь. Вы можете представить?
Она размахивала руками, как птичка, пытающаяся взлететь.
― Поэтому я открыла багажник. У меня были продукты, как видите, и…
Самсон воспользовался этой возможностью, чтобы прогуляться вокруг машины и подняться на задние лапы, чтобы ткнуться мокрым носом ей в лицо.
Она закричала так, что мертвые бы встали.
― А-А-А-А! Медведь! М-м-медведь!
Следующее, что помнил Люк, девушка подпрыгнула, как ядро, вылетевшее из пушки, и приземлилась ему в руки. Вцепилась в него, словно от этого зависела ее жизнь, прижалась телом к его груди, будто там ей было и место. Даже сквозь все ее слои одежды, он почувствовал мягкие, женские изгибы, скрытые под всей этой тканью.
От нее вкусно пахло, чаем, свежесрезанной травой и жимолостью. Его член встал колом. Это плохо. Очень плохо.
― Мэм, ― прорычал он тоном резче, чем намеревался. ― Мэм. Я бы попросил вас слезть.
― Там медведь, ― хныкнула она, уткнувшись лицом ему в грудь и плотно сжав глаза.
― Это не медведь. А собака.
От ее веса, его колено сильно разболелось.
― Это не собака! ― ее голос становился все визгливее. ― Он слишком крупный для собаки!
― Мэм, на Соласе нет медведей.
― Что?
Она подняла на него глаза, и даже в темноте он видел влагу на ее ресницах.
Он смягчил тон.
― Собака. Самсон.
Самсон поднял взгляд на Люка и наклонил голову.
― Ложись, мальчик.
Огромный волкодав опустился на землю с тихим поскуливанием.
― Мэм. Не могли бы вы открыть глаза.
Она заглянула ему за руку.
― Видите? Это пес. Он лежит и не причинит вам вреда.
― Он такой огромный, ― сказала девушка, все еще крепко обнимая его за шею.
Было приятно держать ее в руках. Ощущалось каким-то правильным. До этого момента, он и не осознавал, как ему не хватало человеческих прикосновений.
Тем не менее, в его бедре раздавалась адская пульсирующая боль и, если он вскоре не опустит ее на землю, они оба упадут.
― Да, а теперь не могли бы вы слезть, пожалуйста?
Было не так уж темно, чтобы он не разглядел румянец на ее щеках.
― Простите. Простите, ― сказала она, слезая с его рук. ― Спасибо за ваше… хм-м… терпение. Я не хотела… ― девушка глубоко вдохнула и выдохнула. ― Привет, ― протараторила она, протягивая руку. ― Я Мэг…
Только тогда она заметила розовый рукав своего халата. С ужасом, она проследила взглядом вверх по руке к длинным красным штанам, обмотанным вокруг ее плеч. Ее рука взметнулась к голове.
― О, нет, ― простонала она, срывая с головы кофту от пижамы. ― Ха, ха… ― она нервно рассмеялась. ― Как неловко!
Но Люк не мог ее утешить. От неожиданного вида ее роскошных, густых, волнистых каштановых волос, рассыпающихся по плечам, он мгновенно потерял дар речи.
Глава 7
Мэгги проснулась от стука в дверь, за которым послышались шаги. Где она? Девушка сонно покосилась на комнату, на побеленные стены и полированные сосновые полы с уютными ковриками. Постель была очень мягкой с белым пуховым одеялом. Она отмечала свой медовый месяц?
― Мэгги? ― услышала она, как зовет ее сестра.
Моя сестра? А затем она все вспомнила. У нее не медовый месяц. Никакого медового месяца не будет. Она находилась в коттедже «Розмари&Тайм» на острове Солас.
― Мэ-э-эгги-и-и? Где ты?
― Я здесь, ― хрипло ответила Мэгги, приподнимаясь на локте.
Ева влетела в комнату, волоча за собой огромный чемодан, в вихре эбонитовых волос и с большой улыбкой на улице.
― Мэггз, зачем ты заняла маленькую комнату, сумасшедшая. Я хотела, чтобы ты заняла большую.
― Теперь уже поздно, ― ответила Мэгги, потирая глаза. ― Большая комната твоя. Я уже устроилась.
― Ладно, раз уж так.
Ева приложила запястье ко лбу, но улыбка на ее лице испортила образ самопожертвования. Мэгги наблюдала за тем, как ее сестра пересекает комнату.
― Вставай и пой, маленькая сестренка, ― сказала Ева, отодвигая накрахмаленные белые шторы и открывая окно.
В комнату полился солнечный свет. Ева высунула голову в окно и глубоко вдохнула воздух.
― Понюхай этот воздух, Мэгги. Такой свежий и чистый. Разве тебе не нравится?
― М-м-м, ― уклончиво протянула Мэгги. Прищурившись, она посмотрела на часы на комоде. ― Сколько времени?
― Пора, ― ответила сестра, выхватывая из чемодана Мэгги джинсы с блузкой и бросая их ей, ― отправляться на субботний рынок. Почему у тебя… ― Ив подняла и с прищуром посмотрела на металлическую фигурку Фитцштайна, ―…в чемодане эта металлическая фигня?
Мэгги бросила взгляд через плечо, наслаждаясь небольшим приливом удовлетворения.
― Потому что она моя, ― сказала Мэгги. ― Можешь поставить фигурку на комод? Я хочу, чтобы она была первым, что я вижу, когда просыпаюсь.
Ева подошла и опустила статуэтку на комод.
― Кстати…
Мэгги зевнула, потянулась, а затем плюхнулась обратно и натянула сшитое вручную бельгийское пуховое одеяло на плечи.
― Нам не нужно ехать на рынок. Я уже купила продукты.
Она снова зевнула и закрыла глаза.
― Бекон, яйца, хлеб для тостов…
Женщина устроилась поуютнее, ее подушка все еще была теплой.
― Свежие кофейные зерна. Странное название ― «Якобинец». Однако, на вкус ничего.
Чувствовала, как погружается в дрему.
― Рада тебя видеть… просто… немножко посплю.
― О, нет, не смей!
Ева ухватилась за одеяло Мэгги и стащила его.
― Слишком долгий сон ― признак того, что ты погружаешься в депрессию.
― Я не погружаюсь в депрессию, ― пробормотала Мэгги, шаря рукой в поисках одеяла и пытаясь натянуть его обратно.
Сестра крепко в него вцепилась.
― Да, ладно, Ева. Я не спала…
― И не думай, ― непреклонно заявила сестра. ― Не в мою смену. Тот маленький, двуличный, хорек-предатель не стоит и секунды твоей драгоценной жизни. Нам предстоит провести здесь три славные недели, и мы будем наслаждаться временем вместе. Создавать новые воспоминания. А не тратить их на уныние в постели.
Она подняла Мэгги в сидячее положение, а затем присела на корточки, чтобы их лица были на одном уровне, яростная решимость на ее лице сменилась чем-то помягче. Ева с нежностью убрала волосы Мэгги с ее глаз.
― Я люблю тебя, солнце, ― сказала она, обнимая свою сестру и целуя ее в лоб. ― И сделаю все возможное, чтобы ты снова была счастлива.
Это прозвучало клятвой, а когда Ева решала что-то сделать, никто и ничто не могли на нее повлиять. Она во многом была похожа на их отца в этом отношении.
Так что Мэгги встала.
Субботний рынок, очевидно, был важным событием. Там было множество прилавков со всем, что можно только пожелать: свежая выпечка; местные фермеры продавали красивую, свежую органическую продукцию; сыровары продавали сыры; также тут были прилавки с дизайнерской одеждой, со сделанными вручную украшениями, с симпатичными сумками, пошитыми из твидовых пиджаков, и прочее.
Рынок был очень оживленным.
― Откуда все эти люди? ― спросила Мэгги, когда они пробирались через толпу.
― Отовсюду, ― ответила Ева. ― Субботний рынок пользуется популярностью. Люди приезжают на пароме из Сиэтла и близлежащих островов поменьше. Некоторые тут местные. Многие туристы. Почти все приходят на субботний рынок. Хм-м… м-м-м! Попробуй это.
― Я не голод… ― начала было Мэгги, но, когда она открыла рот, сестра засунула в него кусок морковного торта.
Она никогда не пробовала такого вкусного морковного торта. Он был пропитанным, вкусным, с крупным изюмом и не слишком сладкий. Сверху покрыт сливочно-сырной глазурью. Девушка смогла распробовать вкус свежего масла, ванили и сахарной пудры. А соль? Да, она там была, но лишь чуть-чуть.
― Вау, ― выдохнула Мэгги, все эти продукты смешались на языке, создавая идеальный вкус. ― Хм-м… может быть, я голодна, ― сказала она, отчего они обе рассмеялись.
― Вот.
Ева разломала свой кусочек торта надвое.
― Разве не супер? ― спросила она, вручая Мэгги кусок побольше.
Оба кусочка очень быстро исчезли.
― Итак, ― произнесла сестра, слизывая остатки глазури с пальцев. ― Вернемся к прошлой ночи. Был туман, телефон не работал и GPS тоже. Безумие! Как тебе удалось найти коттедж? Он далековато от дороги.
Мэгги почувствовала, как у нее горят щеки.
― Было сложновато, но…
― О-о-о…
Поделиться книгой: