Месть пумы

Катя Брандис

Месть пумы

Посвящается Йонатану

Katja Brandis

WOODWALKERS. FREMDE WILDNIS

Cover and inside illustrations by Claudia Carls

© 2018 by Arena Verlag GmbH, Würzburg, Germany.

www.arena-verlag.de

© Козонкова О.В., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Мой враг Эндрю Миллинг становится всё сильнее. К тому же теперь его поддерживает коварный тройной оборотень. Грустно думать об этом. Зато я снова нашёл свою настоящую семью! Какое же это счастье! Но смирится ли мой отец когда-нибудь с моим решением жить в человеческом мире? Я хорошо помню, что прежде мы вместе – я и он – доставляли людям немало неприятностей…

Паника

В детстве родители всегда говорили мне, что в дикой природе выживают только сильные, быстрые и внимательные. Но в ту пору я был ещё мал и зачастую недостаточно осторожен. Например, однажды в залитом солнцем сосновом бору я преследовал мышь. Кровь играла у меня в жилах, и я не замечал ничего вокруг. Перед глазами была только эта коричневая малышка, прячущаяся в траве, убегающая от меня между сухих веток и сосновых шишек. Ещё один удар лапой, ещё один прыжок – и добыча моя! Я впервые сам себе поймаю завтрак!

– Стой! Замри! – мысленно зарычал на меня отец, и я остановился, неожиданно сбитый с толку.

Я хотел обернуться и посмотреть на него – что же там такое случилось, но к счастью, передумал.

Потому что не только я нацелился на мышь. Лишь теперь, подрастеряв охотничий азарт, я услышал характерный треск и увидел типичный жёлто-коричневый узор. Гремучая змея! Прямо рядом с лапой! Если бы Ксамбер не остановил меня, я бы со всего разбега налетел на неё.

Это была мужская особь. Змея раздражённо подняла голову, кольца хвостового погремка угрожающе вибрировали. В нос мне ударил запах рептилии. Змея была очень близко. Как страшно! И что теперь? Неужели я умру?!

– Замри, – повторил отец: я чувствовал, как он боится за меня, – тогда она, возможно, уйдёт.

Но гремучник и не думал уползать. Судя по всему, он решил, что я ему враг. А ведь я больше всего на свете хотел удрать отсюда! Меня парализовало от ужаса: я увидел, как мускулистое туловище стягивается в клубок – змея готовилась к прыжку.

Отец тоже заметил её маневры.

– Назад! Быстро! – рыкнул он и тут же прыгнул.

Только что Ксамбер был далеко позади меня – и вот уже он приземлился рядом, выкинув вперёд лапу. Я отпрыгнул назад, а он в тот же миг отшвырнул змею. Злобно извиваясь, она описала в воздухе широкую дугу. Гремучник с треском рухнул в куст можжевельника, а мы осторожно отступили.

– Спасибо, – поблагодарил я отца. Голос у меня дрожал. Я всё ещё не мог поверить, что мы оба остались живы. – Она ведь тебя не укусила? – обеспокоенно спросил я.

– Нет, всё в порядке.

Ксамбер склонился ко мне и лизнул в голову, я прижался к нему и почувствовал себя под надёжной защитой.

– Ты не заметил змеи, потому что ты… – строго начал отец.

Я повесил уши, нос и вибриссы, предчувствуя заслуженную взбучку. Но отец вдруг умолк, вздрогнул, обернулся и втянул голову.

– Отлично! На этот раз мы оба прозевали опасность.

Сначала я не понял, о чём он, но потом уловил звук ударов копыт и голоса. Я почувствовал, как шерсть становится дыбом. Мы отвлеклись на змею и не заметили непрошеных гостей! На нашей территории была тропинка, по которой время от времени проезжали всадники. В детстве, ещё совсем котёнком, я думал, что всадник – это единое существо с четырьмя ногами и двумя руками.

А почему бы и нет? Однако с тех пор я сильно поумнел и много чего узнал.

– Там шесть или семь человек, уходим, – шепнул мне отец и с величайшей осторожностью, низко пригнувшись, стал пробираться сквозь подлесок. Он ступал очень мягко по сухой и тёплой песчаной почве, ни один звук не выдавал его присутствия.

Я знал, что он ни в коем случае не желал попасться на глаза людям – они никогда ещё не видели его в обличье пумы. Пару раз я пытался его расспросить, показывался ли он людям в человеческом облике, но заставить его говорить об этом было всё равно что предложить ему покататься на дикобразе.

Мы инстинктивно сменили направление, чтобы оказаться с подветренной стороны. Но, увы, слишком поздно! Лошади уже учуяли нас, было слышно, как они шарахаются и испуганно фыркают. Только бы не случилось беды! Меня окатила волна ужаса. Люди тоже опасны, как и змеи, хоть и не кусаются.

Я вытянул вперёд шею – любопытно было увидеть людей и лошадей, – и отец неодобрительно взглянул на меня.

– Тихо, тихо, Шанти, – услышал я человеческий голос. Это сказала молодая женщина. Она сидела в седле очень прямо, сильно натянув кожаные ремни, ведущие к морде лошади. Наверное, чтобы не потерять контроля над гнедой кобылой, нервно вращающей глазами и переступающей с ноги на ногу.

– Что случилось, Бен? Здесь что, волки? – крикнул ещё один гость. Его лошадь была цвета старого снега. – Возможно. Или пума. А может, и гризли.

Бородатый мужчина на тёмно-гнедой лошади вглядывался в лес, но я был уверен – нас ему не заметить. К счастью для нас. Потому что в руках у него была согнутая деревянная палка (папа мне уже объяснил, что эта палка называется «лук») и колчан со стрелами за спиной. Интересно, людям это всё нужно для охоты? Их можно понять – такими маленькими зубами, как у них, добычу не задрать.

– Пойдём уже, – недовольно прорычал отец. – У тебя что – лапы к земле приросли?

– Пойдём, – послушно согласился я и развернулся, чтобы уйти. Он ведь мне только что жизнь спас. Теперь не время обижаться, что он командует.

Но дикое ржание и страшный крик удержали меня на месте: кобыла под молодой женщиной встала на дыбы. И понеслась! В паническом страхе, не разбирая дороги, она мчалась по узкой тропинке, искорёженной бесчисленными корневищами, по которой обычно бегают только вапити. Кучка совиного помёта, это может плохо кончиться! Кобыла споткнулась о корень, и всадница, не удержавшись в седле, свалилась на землю и застонала.

У меня скрутило живот.

– Это наша вина! Мы должны им помочь!

– Придумал тоже. Как ты собираешься им помогать? – обеспокоенно возразил отец.

Я чувствовал, что он тоже не хотел причинять людям вреда и сожалел, что всё так вышло.

– Если приблизимся – остальные лошади тоже сойдут с ума, – заметил он.

И тут у меня возникла прекрасная идея. Молодой женщине мы помочь не в силах, тут отец прав, но если поторопиться, можно перехватить лошадь, чтобы она не переломала себе ноги на этой тропинке. Не медля ни секунды, я помчался вперёд большими длинными прыжками. Я знал, что лесная тропинка описывает дугу, и хотел остановить лошадь и повернуть её к людям. Ведь если она увидит меня, то наверняка повернёт обратно? Или она уже так напугана, что ей будет всё равно?

Но тут вдруг… О ужас! Меня заметили! И как назло, тот самый мужчина с оружием. Он что-то крикнул и пустил лошадь галопом. Неужели он решил, что я хочу сожрать эту пугливую кобылу?! Только не я! Я в жизни конины не ел!

На полном ходу мужчина натянул лук, и в солнечном свете сверкнул металлический наконечник стрелы. В этот миг я уже решил было развернуться и умчаться прочь, но тут же прогнал эту мысль. Нет, мы должны исправить то, что натворили. Если не сбавлять скорости, я смогу преградить гнедой кобыле дорогу. К счастью, вооружённого всадника больше не видно.

Лошади способны развивать огромную скорость, поэтому, добравшись наконец до нужного места, я еле дышал от усталости. Увидев на своём пути свернувшуюся в клубок хищную кошку, лошадь застыла на месте, упёршись всеми четырьмя копытами в землю и дрожа от испуга. А потом умчалась туда, откуда прибежала, – только грива развевалась по ветру. Я удовлетворённо решил, что люди уж как-нибудь смогут её поймать.

Теперь и мне можно вернуться обратно в подлесок. Но кто это вдруг вырос передо мной? Вооружённый всадник! Как он сюда попал?! Разрази меня гром, он тоже знает местность и выбрал ту же дорогу, что и я, чтобы поймать кобылу!

Мы смотрели друг другу в глаза. Кончик стрелы метил мне прямо в сердце. Мгновение показалось мне вечностью. Я застыл в неподвижности и слушал, как стучит моё пока ещё живое сердце. Неужели бородач меня застрелит?! А что, если он подумает – ну, как та гремучая змея, – что я хочу на него напасть? Только бы отец не бросился меня защищать! Нельзя убивать этого человека! Я зашипел при одной только мысли об этом. О боже! Я зашипел! Он решит, что я настроен враждебно!

– Бен, с тобой всё в порядке? – донеслось издалека.

– Тут пума, кажется, молодой самец, – крикнул бородач в ответ и немного опустил лук. – Сосунок ещё, судя по всему. Оставайтесь на месте, я попробую его прогнать.

О чём это он? Я уже совсем взрослый! И прогонять меня не нужно. Я и сам хочу побыстрее убраться отсюда!

Я обиженно развернулся к мужчине задом. А потом пустился бежать, не чуя под собой лап.

На пути к отцу я услышал странный, всё нарастающий шум. И тут уже меня охватила паника. Над нами парила огромная стрекоза: именно от неё исходил этот необычный треск.

– Что это такое? Нам угрожает опасность?

Я прижал уши и, шипя, скрёб когтями землю, озираясь в поисках пути для отступления.

– Нет, на этот раз опасности нет. Это вертолёт, он прилетел за упавшей женщиной, – ответил отец и подтолкнул меня в укрытие, чтобы нас не заметили сверху. – Она, наверное, сломала ногу.

И снова у меня перехватило дыхание от чувства вины:

– Я не хотел, чтобы так вышло!

– Я знаю, не бери в голову. Люди сами подлые и коварные, – мрачно сказал отец. – Вот с такого вот вертолёта меня однажды пытались ранить, а может, даже убить. Хотя я им ничего плохого не сделал, я просто охотился.

Я растерянно посмотрел на отца, не понимая, верить ему или нет. Ведь тот бородатый мужчина не причинил мне вреда. Он был добр ко мне. Хотя, возможно, существуют и злые люди.

Исчезнуть незамеченными сейчас бы не получилось, поэтому мы затаились под выступом скалы и ждали, пока все люди наконец-то уйдут. Казалось, что жуткий треск вертолёта никогда не смолкнет. Я всё ещё никак не мог прийти в себя от всего случившегося.

– Я расскажу тебе одну историю, – сказал отец. Он лежал, тесно прижавшись ко мне, согревая меня теплом своего тела, чтобы хоть немного успокоить. – Ты ведь хотел знать, видели ли меня люди в человеческом обличье?

– Да, очень, – ответил я, беспокойно озираясь.

– Это случилось на северо-западе отсюда, на территории моей семьи, – начал рассказывать Ксамбер. – До меня дошёл слух, что недалеко от нас живёт оборотень-пума, самка. Я очень захотел с ней познакомиться. И отправился к ней.

– Это была мама?

Отцу удалось заинтересовать меня. Мой вздыбленный мех постепенно снова разглаживался.

– Мама. Я понимал, что она захочет увидеть меня и в облике человека тоже, но у меня совсем не было опыта в превращениях. Поэтому по пути я всё время превращался туда-обратно. И один раз я превратился на берегу реки. И раз уж я там оказался, то попытался поймать руками рыбу.

– А что потом? – мне становилось всё интереснее.

Отец закатил глаза. В обличье пумы это выглядело очень смешно.

– А потом на реке появилась надувная лодка, полная людей. И они все начали – наверное, потому, что на мне не было этих тряпок, – кричать, таращиться на меня и показывать пальцем. Было просто ужасно.

– Вот это да!

Рассмеяться по-настоящему в облике пумы невозможно, поэтому я просто весело фыркнул.

– Это ещё не всё! Представляешь, мама уже тоже была поблизости, она спряталась в зарослях ивняка и всё видела! Эта сцена её очень развеселила. И судя по всему, я понравился ей не меньше, чем она мне. – Папа казался смущённым. – Следующим летом родилась Мия, потом ты.

Шум постепенно затихал. Огромная стрекоза улетела, забрав с собой пострадавшую женщину. Некоторое время спустя исчез и запах лошадей, и под защитой сумерек мы с Ксамбером вернулись домой к Мие и маме.

Сегодня я уже намного лучше знаю людей, но до сих пор не понял – добрые они или злые. Похоже, в них есть и то и другое. Оборотни ведь тоже не все хорошие, например небезызвестный оборотень-пума, у которого, как я недавно узнал, в арсенале есть чёрный вертолёт.

Но теперь я хотя бы догадываюсь, почему в моего отца тогда стреляли с воздуха. Скорее всего, в пылу охоты он оказался за пределами Национального парка и приблизился к одной из ферм. Если пума представляла собой угрозу людям или домашним животным, в неё разрешалось стрелять. Именно против этого правила выступал Эндрю Миллинг.

И я бы с удовольствием поддержал его в этой борьбе. Но мне претит, что он одержим местью и хочет навредить людям. Неужели он ещё раз попытается убить меня, если я встану у него на пути?!

– О чём думаешь? – прервала мои размышления моя лучшая подруга Холли.

Мы как раз отдыхали в нашем домике на дереве, и она засунула мне голову в ухо:

– Ух ты! Какое здесь эхо!

– Я думал об отце. И, кстати, мне щекотно.