Помоги проекту - поделись книгой:
Юрий Фёдорович Гаврюченков
Могильщики талантов
Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют.
1. ПРЕДСТОЯНИЕ
Крупный коричневый дом на Измайловском проспекте в леденящие душу времена свободного предпринимательства был выкуплен, выскоблен изнутри от пережитков прошлого, отделан дешёвым пластиком и наполнен литературными клерками. Коммуналки выехали, въехало издательство «Напалм».
Алексей стоял на крыльце, не решаясь взяться за ручку. Его немного потряхивало.
А было вот что.
Автор ждал у чёрного хода, сжимая под курткой молоток. Редактор запаздывал, но сегодня обязательно должно было получиться. Тупой, как все издательские менеджеры, изверг ходил одной и той же дорогой. Автор знал это, потому что не всегда был автором.
Гонимый низменными потребностями, редактор мчался, не чуя под собой ног. Когда его суетливая фигурка приблизилась к дому, автор шагнул навстречу, выхватывая орудие возмездия. Редактор проскочил мимо, не обратив внимания. Он запыхался, мысли были только о еде, да и вряд ли бы узнал, потому что накрапывал дождик, а лик судьбы скрывался под глубоким капюшоном куртки.
— Салют! — с неприязнью выкрикнул автор.
— Здрав… — редактор замедлил шаг и обернулся. Он был похож на Луи де Фюнеса и не встречал в жизни по-настоящему больших неприятностей.
— Правка пришла! — известил автор и обрушил молоток на мокрую лысину.
Кость промялась, хлынула кровь. Редактор ахнул, схватился за голову. Он согнулся и повернулся спиной, защищаясь, но не устоял на ногах. Второй удар с противным треском размозжил затылок. Автор бил, пока шлепки молотка не сделались мягкими. Куртка и брюки были забрызганы красным, но убийцу это не смутило, в кустах ждала сумка с плащом до пят. Когда редактор перестал дёргаться, мститель поозирался. Он всё сделал быстро. В сумерках осеннего вечера не виднелось заинтересованных лиц. Далёкие прохожие смотрели на лужи под ногами.
— Получил? Распишись! — прорычал автор, но редактор не мог ответить и, тем более, расписаться в получении, он даже не дышал.
Убийца обежал дом, за кустами надел поверх куртки плащ, кинул окровавленный молоток в сумку и скрылся во тьме, ловко огибая собачье дерьмо.
2. ДОГОВОР
Работа сама нашла Астролягова, возвестив на всю квартиру громким телефонным звонком. Чёртова коробочка елозила по столу, светилась и трезвонила, будто в ней самый настоящий живой электромолоток рубил по стальной чашке.
«Надо сменить рингтон», — вызов сбил с мысли, Алексей вскипел, но трубку взял. На экране было написано «Тантлевский».
— Привет, Игорёк!
— Лёха! — с воодушевлением, всегда приходящим к нему в случае надобности, воскликнул Тантлевский. — Ты свободен? Можешь говорить?
— Свободен. Чем порадуешь?
— Есть нескромный вопрос. Где сейчас работаешь?
— Дома, — исчерпывающе объяснил Алексей.
— В штате или как?
— Фрилансерствую по разным газетам.
— Хочешь настоящую работу?
— Где? Кем? — Алексей был как пуганая ворона, которая боится куста и вообще всяческих сюрпризов, потому что привык получать от неожиданностей смачного пинка.
Он посмотрел в окно, за которым с серого питерского неба сыпал мелкий дождичек, и подумал, что работа не помешала бы, только идти на неё не очень охота.
— У нас в издательстве открылась вакансия редактора-составителя детективной серии. Хочешь принять участие? Вступай в нашу армию! — принялся уговаривать Игорь, настаивая и, вероятно, выслуживаясь перед присутствующим начальством. — Ты ведь криминальный журналист со стажем, про мистику писал, значит, в предмете разбираешься.
— Разбираюсь, — брякнул Алексей и только потом подумал, какими проблемами это знание обернулось в старой газете.
— Значит, подходишь, — категорично заявил Тантлевский, словно сам решал кадровые вопросы. — Ничего сложного нет, мы тебя научим. Главное, что ты в теме, остальное приложится.
«Что приложится-то?!» — испугался Алексей, он смотрел на дождик за окном, но настроение само поменялось.
— Когда подходить?
— Давай прямо сегодня. Шеф будет до пяти, но лучше пораньше.
— Не вопрос!
С решением пришла и решимость.
— А мы тебя… Жждали! — Игорь Тантлевский вышел встретить гостя, как будто давно разуверился в его появлении, хотя с момента разговора прошло не более часа.
Маленький, проворный, в зеленоватом клетчатом пиджаке, со взлохмаченными волосами, в квадратных очках с толстыми стёклами, полосатой рубашке без галстука и синих джинсах, лежащих гармошкой на грязных белых кроссовках, он выглядел закоренелым кабинетным работником, окончательно плюнувшим на свой внешний вид и за грудой бумаг забывшимся.
— И?.. Дождались? — Алексей пошёл вслед за ним к лестнице.
— Узнаем по итогам собеседования, — Тантлевский так бодро поскакал по ступенькам, что Астролягов едва догонял с непривычки. — Лифта нет, но шеф гнездится на втором этаже, так что не обессудь.
— А ты где?
— На третьем! — уже с площадки крикнул Тантлевский.
Офис жил пёстрой жизнью. Если наверху, судя по шуму, она била ключом, то на директорском этаже словно когда-то бурлила, но потом была изгнана. В жестяной пепельнице у лестничного окна дымился окурок, в коридоре поник заклеенный скотчем кофейный автомат, бумажки на дверях пожухли и по краям свернулись, принтерные надписи на них выцвели. Коридор оказался короткий и оканчивался плотной дверью. Игорь повернул ручку и пригласил войти.
«Кирпичный отсекатель, — заметил Алексей. — Да толстый какой, прямо крепость!»
За дверью этаж продолжался, но был не в пример тише. У двери стояли шкафы, стол и тумбочки с оргтехникой, среди которых сидела рослая жилистая женщина с пересушенной причёской крупными колечками. Бурая от солнца рука с длинными пальцами ловко оперировала мышкой.
«Солитёр» или «Червы»?», — призадумался Астролягов.
— Привет, Лен, — Тантлевский слегка потеснил Астролягова в приёмную и закрыл дверь. — Я редактора привёл на место покойного Плотникова.
По спине Астролягова пробежал холодок.
— Шеф у себя, — престарелая кобыла цепко оглядела визитёра, не переставая щёлкать мышкой, мастерство раскладывания пасьянса достигало полного автоматизма. — Только у него Гайдар.
«Я сейчас познакомлюсь с Гайдаром», — оторопел Алексей.
— Да хоть Гоголь, — бросил Тантлевский. — Дело поправимое. Шеф сказал зайти, пока не уехал.
Кобыла не придумала, что сказать, когда запиликал возле монитора городской телефон, и она немедленно сняла трубку.
— Издательство «Напалм», слушаю вас, — привычно оттарабанила Лена. — Да, получали, если присылали. Рукопись рассматривается в течение двух месяцев, вы ответное письмо читали? Нет, «всё равно» не надо узнавать, раньше срока вам не ответят. Ответят, когда рассмотрят. До свидания.
Тантлевский увлёк Алексея к самой дальней двери, постучал скорее для приличия, распахнул и радушным жестом пригласил войти.
В кабинете пахло деньгами. За широким, заваленным книгами, папками, распечатками рукописей столом сидел самый настоящий барыга. Динозавр бизнеса, раскрутившийся в конце восьмидесятых, переживший девяностые годы и заматеревший после миллениума. Перед выходом из дома Алексей наспех глянул в интернете, с кем придётся иметь дело, и теперь мог лицезреть развиртуализированную личность. Это был исключительно крупный человек, любитель потягать штангу, но с возрастом разжиревший. Бритая голова с высоким покатым лбом, хитренькие глазки, будто медведь прищуривается, нос картошкой, губы растянуты в благодушной усмешечке. Русая с проседью борода густым веером от уха до уха закрывала шею. Директорское кресло на блестящей стальной раме поддерживало тушу. Рубашка-поло обтягивала широкие плечи. Из коротких рукавов высовывались мохнатые ручищи, все в золоте: печатки, браслеты. Кулаки лежали на каких-то разграфлённых бумагах вроде транспортных накладных. Но не это поразило Алексея.
Весь кабинет был уставлен книгами. Книги на стеллажах, книги на полках, навешанных над стеллажами, очевидно, гендиректор до них легко доставал. Книги на стульях и стопами на полу. Астролягов никогда не видел такого скопления томов.
Второго человека он заметил не сразу, настолько тот был неподвижен и тих. Вероятно, это и был Гайдар, но Алексей едва ли мог вздохнуть с облегчением, что не встретил рубаку в галифе и пыльном шлеме. Тонкокостный мужчина под шестьдесят, с орлиным носом и смуглым лицом, настораживал. «Где даги, там напряги», — подумал Алексей.
Гайдар был одет в полосатый коричневый костюм-тройку, кремовую сорочку с красным галстуком, украшенным золотой булавкой, на ногах лакированные остроносые туфли. От взгляда его печальных глаз по коже пробегали мурашки, а в голове начинала играть песня «Зачем Герасим утопил своё Му-му» на мотив мелодии из «Крёстного отца».
— Я Астролягова привёл, — доложил Игорь.
— Вот даже как, — развеселился босс.
— Вообще-то я Фомин, — смутился Алексей. — Астролягов — основной псевдоним для газеты, с тех пор прилип как погоняло.
— Он — Алексей Александрович, — взялся представлять Тантлевский. — Лёша, это наш генеральный директор и самый главный редактор Матвеев Константин Сергеевич. А это коммерческий директор Нуцалханов Гайдар Каримович.
— Очень приятно, — повторял Алексей.
Сначала его рука утонула в потной лапе Матвеева, затем её стиснула ледяная ладонь Гайдара.
— Игорь Михайлович, раскидай книги со стульев, — распорядился шеф. — Подсаживайтесь поближе. Сваливай всё в угол. Книги есть балласт, сборник пыли и пустых слов, нечего им место людей занимать.
Слушая благодушное рычание, Алексей вдруг увидел маленького толстого мальчика, увлечённо просиживающего до темноты в читальном зале районной библиотеки, чтобы не идти домой. Книги были для него убежищем, пока мальчик не стал подростком и не открыл для себя увлекательный мир силовых снарядов, которые помогли решить все проблемы. Потом начались взрослые проблемы, но тяга к чтению осталась. Матвеев любил книги, что бы о них ни говорил на публику.
Пока двигали стулья, Гайдар Каримович аккуратно уложил руки на подлокотники, закинул ногу за ногу и принял такой вид, что его следовало немедленно вывести во двор бутлегерского склада на окраине Чикаго и расстрелять, пока он не завёл торговлю героином и не натворил бед.
— Так что насчёт газеты? — вернулся к знакомству Матвеев, когда сотрудники расселись.
— Я работал собственным корреспондентом в «Сумеречном взгляде» и «Некрономиконе».
— Не слышал о таких, — заявил шеф и спросил коммерческого директора: — А ты знаешь?
— Знаю, — с достоинством ответил Нуцалханов.
Астролягов почувствовал к нему симпатию.
— Они плохо закончили, — добавил Гайдар Каримович.
Астролягов почувствовал к нему неприязнь.
— Потом издательский дом закрылся, я пошёл на вольные хлеба, — поторопился вставить он свои пять копеек. — Так до сих пор и пишу, куда придётся, благо, электронная почта даёт такую возможность.
— Алексей хороший редактор, — кинулся на амбразуру Игорь, заслоняя грудью не столько товарища, сколько свою репутацию. — Был же редактором? Вёрстку знает.
— Подменял на время отпусков и по болезни, — ухватился за спасательный круг Астролягов. — Вычитка, номер заверстать, обложка, все дела… Чисто по азам.
— Да это ладно, Лексей Саныч, — посмеиваясь, унял Матвеев. — Это ерунда, парни натаскают. Если Игорь Михайлович сказал, значит, так оно и есть. Мы кого попало не берём. С улицы к нам приходят только авторы. Вы женаты?
— Холост.
Вопрос застал врасплох.
— Чего так?
— Не случилось, — подивился ушедшим годам Алексей. — Жили вместе, но всякий раз не срасталось.
— В армии служили?
— В Вологде-двадцать в учебке, потом в Оленегорске рэксом, — быстро ответил Астролягов.
— До кого доросли?
— Был замкомвзводом. Потом за пролёт сняли, дали назад две сопли, дембельнулся сержантом.
На губах Гайдара Каримовича промелькнула акулья улыбочка.
— Что за пролёт?
— На учениях взорвал машину начальника штаба с проверяющим из Москвы.
В кабинете повисла напряжённая тишина, потом заржали.
— Если врёте, то по делу, — разрулил директор издательства. — Армия — это очень хорошо. У нас не служивших мужчин нет. Даже некоторые дамы служили. Казарма укрепляет мозги работников до полного одеревенения, цементирует их, сохраняет трудовую дисциплину и помогает поддерживать иерархию. В издательстве — как в армии, только строже. Командир обязан держать дистанцию между собой и подчинёнными. В армии это сильно желательно, а здесь обязательно. Редактору приходится дистанцироваться от авторов, иначе они своими настойчивыми просьбами оседлают, взнуздают и съедят. На гражданке у них, гадов, свободы манёвра больше. В других издательствах с ними вась-вась, но ничего хорошего из этого не выходит. Под вашим руководством окажется взвод или больше авторов, будете ими командовать. Нормальный командир, в понимании подчинённого, идиот и законченная сволочь, потому что заставляет делать вещи, осмыслить которые подчинённый неспособен ввиду отсутствия полноты информации, и требует исполнения. В глазах авторов вы будете дураком и деспотом, но от этого только польза. Парни потом объяснят, как легче.
— Понял, — быстро сказал Алексей.
Видя, что кандидат принимает корпоративные правила, генеральный директор подсобрался и словно помолодел, лицо осветилось детским выражением счастья.
«Превратился в главного редактора», — подумал Астролягов и решил, что не ошибся с видением.
— Расскажу о нашем издательстве. Мы работаем с девяносто первого года. Издаём книги. Настенные календари, тетрадки, прочая канцелярщина — не наше. Выпускаем преимущественно художку. У нас есть департамент прикладной литературы, всякие сонники, лечебники, магия, оккультизм, справочники на эту тему. Есть спортивный отдел, но большая часть нашей продукции носит развлекательный характер, — он хлопнул по столу и подался вперёд. — Мы выпускаем игрушечные книги. К ним не надо относиться серьёзно. Однако это не значит, что к ним можно относиться безответственно. Главный инженер фабрики по производству игрушек знает, что его мечи и танки не настоящие, но соблюдает технологию производства. У нас тоже вместо трудов серьёзных историков издаётся альтернативка и фэнтези, а, вместо учебников по криминалистике — детективы. Эти книги игрушечные, но к ним надо относиться внимательно. Следить за фактурой, знать матчасть, не допускать ляпов, потому что наши пис-сатели, — это слово он произнёс особенно гнусно, — часто не дружат с логикой. У многих в голове каша. Поработаете, сами поймёте. Будете «вылавливать блох» и доводить совместно с авторами текст до ума прежде, чем он пойдёт в правку. Правкой у нас занимаются внештатные литературные редакторы. Если вы не знаете всех этих закорючек, не парьтесь. Имейте в виду, что литературный редактор занят у нас орфографией и грамматикой, бывает, детективы переписывают, если нужно, но за качество произведения отвечаете в конечном итоге вы. Потом текст идёт в корректуру, там причёсанное довылизывают. Потом вёрстка, потом вторая корректура, проверяют, что нам наверстали. Какие-то книги выборочно проверяю я, или читает Гайдар Каримович, так что будьте готовы. Мы не зверствуем, но фуфла не гоним. Правку обязательно согласовываем с автором, это знак уважения. Денег не стоит, а работает будь здоров. Так что если автор захочет, пусть отгоняет исправления взад. В пределах разумного, конечно. Не позволяйте авторам садиться на шею. Не бухайте с ними и не братайтесь. Не нравится у нас, пусть валят дальше, мир велик, издательств много. Пусть идут в «Крылов», авторов там холят и лелеют. Поэтому живут бедно. А мы будем жить лучше всех и работать как надо. Вы книги пишете?
— Нет, — неожиданный вопрос загнал Алексея в прострацию, он замялся, раздумывая, хорошо это или плохо, но потом признался: — Никогда не писал, даже в мыслях не было. Я публицист, моё дело — статьи, репортажи, новостные заметки.
— И правильно! — засмеялся Матвеев. — Меньше нагрузки на издательство, а то каждый редактор что-то пишет и потом использует служебное положение, чтобы опубликоваться.
— Но можно отнести в другое издательство, — попытался примирить Алексей.
Поделиться книгой: