Зимушка-зима [авторский сборник]

Я был в тайге. Я мёрз не зря: В тайге я видел глухаря. Он весь — от клюва до хвоста — Был в напряжение взлёта. И снег летел, как от винта Большого самолёта!

Трусихи

В кладовке Сосновая шишка лежала, От страха она Перед мышкой дрожала. Лежала и сохла Лесная трусиха, И стала колючей она, Как ежиха. И вот уже мышка От страха дрожит, Заглянет в кладовку — И прочь Убежит!

Чудная старушка

В старинной избушке Старушка жила. Чудной в деревушке Старушка слыла: Из снега старушка Вязала носки, Лепила снежки И пекла пирожки. Могла из сосулек Конфеты варить. Любого готова Была одарить Румяной ватрушкой, Цветным леденцом И всем говорила С весёлым лицом: — Почаще катайте Тугие снежки, Лепите, Пеките Из них пирожки, Вертите ватрушки… Намного — ей-ей! — Они аржаных И пшеничных Вкусней!..

Обоз

Обоз, обоз!.. Озябшие возницы Гремят сырой овчиной рукавиц. Визжат полозья. Тенькают синицы, На зимний пир лесных сзывая птиц.
Скрипит обоз. Сугробы — по колено — Сверкают, словно крылья лебедей. Ухабами оглаженное сено Прихвачено дыханьем лошадей…

В больнице

Я лежу и рисую мороз. Прицепил я автобусу хвост — Мчится он, на зверюшку похожий… А вот это шагает прохожий, Только где у прохожего нос? Нос за пазуху спрятал прохожий. Я лежу и рисую мороз. Затопил я на улице печку И вплотную — крылечко к крылечку — Магазины, дома перенёс. Я лежу и рисую мороз. В рощу выпустил огненных птичек, А потом двадцать штук рукавичек Привязал я на ветки берёз. Я лежу и рисую мороз. Улетели озябшие птицы, И последние две рукавицы Незнакомый мальчишка унёс… Я лежу и рисую мороз.

Бес

Вселился в меня замечательный бес! Зовёт меня в тёмный завьюженный лес. — Пойдём, — говорит, — я тебе помогу Осилить дорогу в глубоком снегу. Туда, где Снегурочка тихо живёт, Откуда горячее солнце встаёт, Где бродят олени и спят барсуки, Где раки выходят на берег реки, Где фыркает лось и токует косач. Где нет ни контрольных, Ни трудных задач!

Костёр на снегу

Далеко-далеко, у заснеженных гор, Красным маком расцвёл на опушке костёр. Кто-то там, на снегу, с хворостиной в руке, Хвойный чай кипятит в золотом котелке, Режет сало и хлеб на прикладе ружья… В тёплом доме ему Так завидую я!

Собака на автовокзале

Собака прошмыгнула в дверь вокзала… Под лавкой проползая у стены, Она мальчишек жалобно лизала, Обнюхивала шубы и штаны. Гудел народ, потея у буфета, Мелькали боты, бурки, сапоги. В молочной луже таяла конфета, В открытой сумке спали пироги. Обнюхивая лавки и скамейки, Она опять к порогу приползла — Ни запаха хозяйской телогрейки, Ни валенок знакомых не нашла… Себя хвостом настёгивая, в спешке, Бочком, бочком, Стыдясь внезапных слёз, Она сквозь дым табачный и насмешки В дверную щель Метнулась На мороз.

В гости

Мороз покалывает щёки, Иду, сквозь варежку дышу. В крутых оврагах снег высокий, Шурша, сползает к Иртышу. Внизу, над плёсами, — торосы,[15] А за торосами — село. И я своим озябшим носом Вдыхаю колкое тепло. На мне седой треух бараний, Тужурка, новые штаны. Иду я к бабушке Маланье На «ахи-охи» и блины.

Ранетки

Нет слаще сибирских ранеток, Когда их морозцы побьют! Мальчишки срывают их с веток, Щеглы и синицы клюют. С кислинкой, янтарного цвета, Висят они, встретив пургу, Горячими каплями лета Горят на весёлом снегу!

Февраль

Ещё снежок по-зимнему искрится, Ещё всё так же резок скрип саней, Но с каждым утром песенка синицы Становится нежнее и длинней.

* * *

Невесело в берёзовом лесу! Пробился к свету и замёрз подснежник, С оледенелым снегом на весу Закоченел подтаявший валежник. Ещё недавно веяло теплом, Всё двигалось, сверкало и звенело Пришла весна, ударила крылом И за море синицей улетела!..

Сохатый

Матёрый волк отброшен к стогу Мечом шлифованных рогов, И лось, перемахнув дорогу, В леса уходит от врагов. В густые заросли сохатый Уходит, цел и невредим… И вешний снег голубоватый Бушует радостно под ним!

Бурундуки

Стихли ветры и метели, Солнцем полнятся деньки. На широких ветках ели Верещат бурундуки. Я им вроде истукана: Смотрят, весело свистя, Залезают мне в карманы, По ремню — на ствол ружья. Шёрсткой уши мне щекочут И о чём-то о своём Верещат — видать, хохочут Надо мной И над ружьём.

Гололедица

Ax, какая гололедица! Не шагается, а едется. Еду я куда попало, Боком делаю шаги. Словно смазанные салом, Мною вертят сапоги. Крутят, вертят, как хотят. — Подчиняйся нам! — Скрипят. Не люблю я эти штуки, Не приказывайте мне! Бац! И взял я ноги в руки, Оказавшись На спине!

Домой

У меня сегодня ноги Веселей одна другой! И бегу я по дороге, Как лошадка под дугой. С проводов слетают птицы, Кувыркаясь на ветру. В новых санках из больницы Я везу свою сестру Мимо школы, мимо клуба — Знай свистит моя лоза! — И сияют из-под шубы Родничковые глаза… Над калиткой, с грудкой сизой, Нас приветствует скворец. И срывается с карниза Самый Сладкий Леденец.

«Моржи»

По затону ветер мчится, Тянет белые гужи…[16] В плавках, туфлях, рукавицах Разминаются «моржи».. Вот, народ бросая в дрожь, Входит в воду старый «морж». А у края полыньи — Члены всей его семьи. Поснимали рукавицы: — Что-то квёлая водица… — Что вы! — слышен бас «моржа».— Просто чудо, как свежа! — И с весёлыми глазами Старый «морж» в кругу семьи Морщит белыми усами Воду чёрной полыньи…

Цветные голоса

Вот чудеса! Лишь зажмурю глаза — Вижу, как в зеркале, все голоса. Вижу я дворника голос усатый, Шарканье ног и брюзжанье лопаты, Вижу я серые крики ворон, Жёлтый и красный Трамвайный трезвон. Вижу на лестнице скрип деревянный, Голос сестрёнки, с мороза румяный, Вот он растаял за шторой в окне, Сбросив сосульку За шиворот Мне.

Подснежники

Плакала Снегурочка, Зиму провожая. Шла за ней печальная, Всем в лесу чужая. Там, где шла и плакала, Трогая берёзы, Выросли подснежники — Снегурочкины Слёзы.

* * *

Дрожит ручей от вешнего озноба, Темнеют ночи и светлеют дни. Вытаивают жерди из сугроба, Дымятся грядки, крыши и плетни. Поёт скворец, по-праздничному чёрен,— Идёт весна… И, словно сам не свой, Петух, прокукарекав на заборе, Трясёт от счастья Буйной головой.

Вешний ветер

Гнётся радостный орешник, Брызжет синяя капель — Рыщет-свищет ветер вешний, Ищет ветку на свирель!..

Весенний лёд

Льду объявлена война! Вздрогнули заливы. Илом брызгая со дна, Громыхают взрывы. Хлещет в проруби вода, Рыбы в страхе — Кто куда! Лёд испуганно шуршит, Лёд белей холстины, Лёд спешит, Спешит, Спешит Раздробиться В льдины!

Весна

На солнце греется река. Шуршат, ломаясь, льдины. Их ноздреватые[17] бока В песке и в комьях глины. На Север, в Обь, они спешат, Намокший снег теряя, Как стадо белых медвежат, Толкаясь и ныряя. Здесь тесно, жарко им. Взгляни: Они блестят от пота. Опять поссорились они — Затор у поворота! И вот очистилась река, Меняются картины: Плывут, играя, облака Там, где толкались Льдины.

На льдине

Хорошо с багром в руке Плыть на льдине по реке! Мимо рощи тополиной, Где горланит вороньё; Мимо бабки Акулины, Полоскающей бельё; Мимо гулкого парома На упругой глубине; Мимо шкиперского[18] дома С радиолой[19] на окне; Мимо кринок на заборах; Мимо вётел[20] и рябин — Плыть сквозь бульканье и шорох Рассыпающихся льдин…

Оттепель в горах

Сколько солнца в горах и простора! Так и хочется варежки снять И к теплу, на плечо косогора, Деревеньку родную поднять…

* * *

Стою я на гриве,[21] на солнечной гриве: Направо — луга и мерцанье озёр, Налево — Иртыш развернулся в разливе, И снова луга, и речушки, и бор.
Плывут надо мной лебединые пары, Я слышу гусей торжествующий клич. Грачи на полях открывают базары, И солнце сияет, как сдобный кулич.

Бука[22]

(сказка)

Темно, За окошком — Ни звука. Луна из-за леса встаёт… Седая лохматая Бука С мешком по дороге идёт. Слетают с плеча её совы, Лишь скрипнет в округе снежок. Любого те совы готовы Схватить И упрятать В мешок… Умоляет бабка внука: — Спать, Илюшенька, пора! Вдруг тебя услышит Бука? Что тогда? А я стара. — Но кричит упрямый внук: Не боюсь я ваших бук! Я сражу её из лука, Из нагана, Из ружья! — Вдруг открылась дверь без стука… Снег отряхивая, Бука Говорит: — А вот и я! Где тут воин, где тут хват?[23] Ась? — А бабка за ухват. — Стой! — кричит. — Вперёд ни шагу! Эвон шастай — по задам! Всеми косточками лягу, А внучонка не отдам! — Зарычав, на бабку Бука Навалилась, как гора. Хоть любила бабка внука, — Знать, и впрямь была стара… Как ни прятался Илюшка За кадушку, За горшок, Но его с его подушкой Совы сунули в мешок… Плачет бабка на пороге, Совы ухают в ответ, И позёмка на дороге Заметает Букин След… А Илюшка? А Илюшка От избушки вдалеке, Обхватив свою подушку, Над землёй летит в мешке.