Помоги проекту - поделись книгой:
В исполнении поставленных задач 1-й полк должен был составить правофланговый участок бригадного сектора и атаковать от Cantonnier укрепления, составлявшие группу Tête du Cochon, и затем Курси. Левофланговый участок вначале должен был быть образован только из одного батальона (2-го – полковник Готуа) 2-го особого полка. Батальон этот имел своей задачей атаку от Шофура на Нос Фердинанда и куртину de la Cuvette. Выполнив эту задачу и выждав затем занятия соседней 41-й дивизией батареи у села Loivre, батальон полковника Готуа должен был овладеть на северном берегу канала стеклянным заводом, и затем вся бригада, удлинив свой боевой порядок влево, должна была продолжить свое наступление еще несколько вперед, приблизившись к южным склонам Бримонского массива.
Особенно подробные указания были даны частям бригады в целях согласования движения пехоты с артиллерией, предназначенной оказывать содействие первой путем катящегося впереди заградительного огня (barrage roulant). Движение пехоты было рассчитано по минутам, и в соответствии с предположенной скоростью этого движения рассчитан был перенос артиллерийского огня вглубь неприятельского расположения.
Такая математическая точность может показаться слишком теоретичною, но читателю не следует забывать, что в 1917 году в области тактики на Западе возобладала новая мысль, в силу которой движение пехоты в сфере неприятельского огня считалось возможным и допустимым лишь в том случае, если атакующая пехота будет прикрыта и покровительствуема барражным огнем своей артиллерии.
В отличие от ранее практиковавшегося метода коренного разрушения участков неприятельской укрепленнной позиции огнем тяжелой артиллерии и затем занятия уже разрушенных участков пехотой (таким образом лишь закреплявшей шаг за шагом успех артиллерийского огня), полагалось более действительным требовать от артиллерии преимущественного проделывания в наиболее доступных местах широких брешей для прохождения вперед атакующей пехоты и искусного образования подвижного заградительного огня впереди движения этой пехоты при атаке. Считалось, что такой заградительный огонь, развитый до степени ураганного, не позволит защитникам выйти из своих убежищ и своевременно выкатить пулеметы для противодействия атаке, в силу чего неприятельские опорные пункты, хотя и не атакованные с фронта, но охваченные с тыла, падут сами собою.
Новый главнокомандующий, генерал Нивель, считался одним из наиболее талантливых последователей этой новой школы, доказавшим на примере ее преимущества своими блестящими контратаками 24 октября под Верденом.
Само собою разумеется, что этим новым взглядом не упразднялось значение разрушительности огня тяжелой артиллерии. Вопрос сводился лишь к известной перестановке значения каждого из приведенных факторов.
Содействие частям 1-й особой русской бригады при атаке должна была оказать французская артиллерия в составе трех групп 75-мм орудий (две группы корпусной артиллерии 152-й пехотной дивизии). Эта артиллерия, как то вытекает уже из вышесказанного, должна была своим огнем образовать подвижной барражный огонь перед наступающей пехотой бригады, передвигаемый каждые три минуты на сто метров вперед. Тяжелую же артиллерию нашей бригады составили: две батареи 95-мм, одна батарея 120-мм, четыре батареи 155-мм и одна батарея 220-мм пушек.
Командный пост начальника бригады во время атаки – башня в деревне С.-Тьери; в конце же боя предполагалось его перенести в замок Курси.
Все части бригады должны были быть на своих местах и готовы к движению за три часа до начала атаки.
Самый день атаки и начальный ее час оставались неизвестными[29]. Заблаговременно указывался лишь порядок производства атаки, согласно которого в назначенный для ее начала час батальоны первой линии, волна за волной и одновременно на всем фронте, должны оставить для движения вперед свои окопы, причем, с целью избежать потерь от неприятельского барражного огня, расстояния в глубину между атакующими волнами должны были быть уменьшены; необходимая же глубина боевого порядка восстановлена только в районе первой неприятельской позиции. Особое внимание обращалось приказом на быстрый выход батальонов первой линии (на сближенных дистанциях) из наших окопов.
Каждый командир взвода обязан был иметь при себе компас и кроки в масштабе 1/5000, с указанием полос наступления его и соседних взводов, и с отметкою направляющего предмета, для возможности сохранения точного направления.
Для устройства переходов через наши траншеи и быстрого вырытия и укрытия ходов сообщения между нашими линиями и занятыми немецкими окопами намечалась организация особых рабочих команд, для чего из маршевого батальона, оставшегося в Mailly, была вызвана особая рота. Кроме того, в предвидении боевых потерь, начальники как 1-й, так и 3-й особых бригад распорядились подтянуть к местам их будущих действий по полторы тысячи человек укомплектований из соответственных маршевых батальонов.
Высылаемые люди должны были быть снабжены двухдневным запасом продовольствия.
Интересная и поучительная подробность, практиковавшаяся во французской армии: пассивные участки атакующих секторов занимались за несколько времени до начала атаки территориальными (ополченскими) частями, что давало возможность собрать более крупные перволинейные силы против атакуемых пунктов. Однако на сей раз подведенный для этой цели на участок бригады территориальный батальон был уведен на рассвете в день боя в резерв корпуса. Вследствие этого в оставлявшихся территориальным батальоном окопах пришлось оставить небольшие дозоры от полков бригады, что, естественно, ослабило их состав.
Два батальона 2-го особого полка, составившие корпусный резерв, должны были через полчаса после начала атаки начать движение из деревень Thil и St. Thierry по ходам сообщения, заранее намеченным и охраняемым, в район Le Chaufour, где эти батальоны, эшелонированные в глубину, подлежали размещению в землянках и убежищах.
Батальоны эти должны были быть в новом районе около H + 130. Дальнейшее движение к неприятельской позиции должно было совершиться по особому приказанию начальника бригады, для участия их во второй фазе намеченной выше операции.
Один батальон этого резерва намечалось включить в боевую часть, а другой – оставить в резерве, за левым флангом бригады.
Что касается 3-й особой бригады, то таковая, согласно приказа по 5-й армии от 8 апреля, в предвидении операции была распоряжением командира ХХХVIII корпуса снята с занимавшегося ею участка позиции, восточнее Реймса, между La Pompelle и Les Marquises, и сосредоточена к утру 12 апреля южнее Реймса. (Она, как читатель уже знает, была предназначена в состав резерва армии). В ночь с 12 на 13 апреля бригада должна была передвинуться в северо-западном направлении и расположиться бивуаком в лесу, южнее Château d’Hervelov, где оставаться до утра дня атаки (день У).
В этот день, в H + 2 часа времени, бригада должна была перейти через St. Auboeuf в лес, западнее Tuilerie de Cauroy, и, держа связь со штабом VII корпуса, расположиться в названном лесу таким образом, чтобы быть готовой быстро дебушировать:
или через Cormicy на Berry-au-Bac,
или мимо Maison Blanche на le Godat,
или через Cauroy на Loivre.
Бригада, таким образом, намечалась для поддержки или частей XXXII корпуса (командный пункт – Chalons le Verguer), или же VII корпуса (командный пункт – башня селения Hermonville).
Командир этого последнего корпуса, ввиду исключительной серьезности задачи, возлагавшейся на его корпус, просил командующего армией о предоставлении ему в день J + 1 свежих войск, готовых поддержать корпус. Но командующий армией генерал Мазель сообщил генералу Базелеру, что при всем внимании к серьезности задачи его корпуса он не может выполнить его просьбы, ввиду того, что в его распоряжении остается одна лишь 3-я особая бригада, которую он, однако, расположит таким образом, чтобы она могла спешно поддержать войска VII корпуса.
Таким образом, мы вправе сказать, что обе русские бригады были намечены к использованию на наиболее ответственных направлениях 5-й армии.
Для ясности остается сказать еще несколько слов о задачах соседней справа 4-й армии. Атака этой армии была поставлена в связь с успехом атаки 5-й армии и имела задачей выход к pеке Suippe на участке ее между Pont-Faverger и Warmeriville. Выход к этому последнему пункту, в связи с продвижениями 5-й армией в полосе к северу от Реймса, создавал для группы германских укреплений, возведенных на возвышенностях вокруг форта Nogent-Abesse, такое положение, при котором эта опорная группа должна была пасть.
Для выполнения этой задачи, два французских корпуса (VIII и XVII) должны были прорвать германский фронт и овладеть массивом Marronvilliers, после чего направить свои усилия к pеке Suippe, на указанный выше участок. Вспомогательными же действиями одной дивизии соседнего XII корпуса к стороне селения Auberive должен был быть прикрыт правый фланг названной выше главной атаки.
Таким образом, сверх Резервной группы французских армий (5-я, 6-я и 10-я) в атаке против немцев со стороны Шампани должна была принять заметное участие и 4-я армия, принадлежавшая уже к армиям Центра (генерала Петэна).
Глава VII
Сражение 16 апреля 1917 года – Действия 1-ой особой русской бригады. Ее успех. – Потери. – Бой следующего дня. – Отвод бригады в резерв. – Назначение полков 3-й особой бригады. – Атаки на Mont-Sapigneul и Mont Spin. – Потери этой бригады и отзывы о ее действиях. – Замена генерала Нивеля генералом Петэном и прекращение всей наступательной операции союзников. – Оценка действий русских войск в период апрельской наступательной операции на западном фронте
Особым распоряжением главнокомандующего французскими армиями днем «J» было назначено 16 апреля; часом «H» – 6 часов утра.
«L’heure est venue. – Confiance. – Courage et vive la France», – писал генерал Нивель в приказе по войскам, предупреждая их о предстоящем наступлении.
В назначенное утро сквозь густые и низко нависшие тучи с трудом стал пробиваться свет. Стоял густой туман, затруднявший наблюдение. Дул сильный, пронизывающей ветер, особенно неблагоприятствовавший работа авиации.
Тем не менее, в течение дня деятельность авиации обеих сторон была очень активной. Ряд боевых столкновений имел место в воздухе, закончившихся выведением из боя отдельных аппаратов, как немецких, так и французских.
Части, предназначенные в атаку, находились на местах, как было указано, значительно раньше времени, назначенного для ее начала. Ровно в шесть часов утра они вышли из окопов и двинулись вперед. Неприятельские батареи реагировали на этот выход слабо. Их огонь не мог остановить наступления, поддерживаемого действиями французской артиллерии и хорошо ею подготовленного. Повсюду оказались проделанными широкие бреши в проволоке, несмотря на то, что в некоторых местах проволочные заграждения представляли двойные и тройные полосы шириною в несколько десятков метров.
Размокшая от дождя почва оказалась крайне тяжелой для движения. Тем не менее, атакующая пехота наступала с большим воодушевлением. Относительно легко она достигла первых неприятельских линий, но здесь атака была встречена ужасающим огнем пулеметов, которые заставили ее остановиться. Люди, по образному выражению одного французского начальника, были огнем пулеметов точно пригвождены (cloues) к месту. Неприятельские пулеметы, подвижные, рассеянные по одиночке, чаще всего на обратных склонах гребней, или просто укрытые в траншеях, оказались уцелевшими от всеуничтожающего огня французской артиллерии. В несколько минут наступающий понес огромные потери, особенно в командном составе. Не будучи в силах преодолеть мертвую зону пулеметного огня, люди спешили укрыться в ближайших, уже пройденных траншеях. Наступление замялось.
Такова была общая картина. К полудню, после очень трудных боев, говорит официальное описание сражения, в 5-й армии обозначился серьезный успех только на правом фланге, где войска в районе VII корпуса овладели селениями Courcy, Loivre и Bermericourt.
Севернее этого последнего пункта, в районе Neuville и Sapigneul совместная атака фланговых частей того же VII и соседнего ХХXII корпусов (части 137-й и 40-й пехотных дивизий) на командующие высоты Mont Spin и Mont Sapigneul, сильно укрепленные и обороняемые немцами, закончилась, в общем, полным неуспехом и большими для атаковавших потерями.
Эта неудача тяжело отразилась на положении соседней справа 14-й дивизии VII корпуса, успевшей занять Bermericourt, так как левый фланг названной дивизии оказался совершенно открытым.
На левом берегу реки Эн атака пехоты в направлении от Pontavert на Ргоuvais должна была быть поддержана танками. Однако продвижение последних было задержано необходимостью следования по местности, изборожденной снарядными воронками, поэтому действия танков оказались несогласованными с движением пехоты. Задача первых – тушить огонь сохранившихся у неприятеля пулеметов, оказалась невыполненной, и левому флангу XXXII корпуса удалось продвинуться вперед лишь до небольшого ручья La Miette.
Еще левее – на подступах к Краону – атака левофланговых корпусов 5-й армии потерпела также полную неудачу.
В течение второй половины дня неприятель стал переходить в энергичные контратаки. Они имели значительный успех в районе Bermericourt, который перешел снова в руки немцев.
Восстановить, однако, прежнее положение на фронте 5-й армии немцам все же не удалось.
Еще менее успешно развернулись для французов действия их на фронте 6-й армии генерала Манжена. Первоначальный успех правофланговых корпусов этой армии при атаке Chemin des Dames был остановлен также сильным пулеметным огнем немцев. В несколько минут атаковавшие войска понесли жестокие потери, которые заставили их остановиться. Дальнейшее продвижение становилось возможным только в одиночку, распространяясь по траншеям неприятеля, которые, однако, оказались залитыми жидкой и скользкой грязью. В конечном результате атака, естественно, была обречена на неудачу.
Что касается 10-й армии, то в надежде на успех прорыва перволинейных армий ее войска двинулись вперед с необычайным воодушевлением. Но уже около 10 часов 30 минут утра выяснилась неудача 5-й и 6-й армий, почему части 10-й армии вынуждены были остановить наступление и отказаться от выполнения своей маневренной задачи.
Действия Резервной группы французских армий не привели, таким образом, к задуманным результатам.
Выше уже был отмечен серьезный успех, достигнутый в районе Courcy. Он принадлежал частям 1-й особой русской бригады.
Ровно в 6 часов утра 16-го апреля[30] батальоны первой линии этой бригады поднялись из окопов для движения, согласно предварительно отданных распоряжений, в атаку. Начало этого движения прошло без задержки, за исключением, однако, левофлангового батальона 1-го особого полка, составлявшего центр боевого порядка бригады. Батальон этот уже в течение ночи понес довольно серьезные потери от неприятельского артиллерийского огня, и его командир выбыл из строя еще до начала атаки. Командование батальоном перешло к старшему офицеру капитану Иеске (Jeské), которому удалось только с частью батальона прорваться сквозь полосу неприятельского барражного огня и броситься в атаку. Остальная часть батальона, понесшая большие потери, не могла продвинуться вперед.
Последствием этой задержки явилось сразу образование между 1-м и 2-м особыми полками незанятого промежутка, который пришлось заполнить из резерва.
Левофланговый батальон 1-го особого полка оказался, таким образом, разделенным надвое. Часть его, под начальством капитана Иеске, вошла в боевую линию, другая была собрана в качестве резерва.
Некоторая заминка случилась также на правом фланге бригады. Здесь правофланговый батальон 1-го полка имел своей задачей овладение группой укреплений, носившей название Свиной Головы[31]. Достигнув неприятельского расположения, он бросился на один из центров сопротивления, входящих в состав этой группы (carré[32] 9066), который, однако, оказался недостаточно разрушенным французской артиллерией в период подготовки атаки. Потеряв около трех четвертей своего состава, батальон этот был остановлен в своем движении неприятельскими пулеметами, которые воспрепятствовали его дальнейшему успеху в течение всего дня 16 апреля. Этой остановкой была нарушена связь между 1-й особой русской бригадой и действовавшей правее ее 151-й французской пехотной дивизией XXXVIII корпуса.
Зато в центре дело кончилось блестящим успехом. Наступавшие здесь роты 1-го особого полка успешно овладевают первой неприятельской линией, охватывают теми частями, которые увлек за собою капитан Иеске, селение Курси с юга и запада и затем овладевают всем этим селением. Около полудня атаковавшие роты начинают выдвигаться на северо-восточную и восточную опушки селения Курси, а на левом участке успевают продвинуться вперед к каналу, имея заданием установление связи со 2-м полком своей же бригады.
Потери полка оказались очень серьезными.
Батальон 2-го полка, входивший в боевую часть бригады, также довольно легко овладевает первой неприятельской линией. Правые роты этого батальона уже около 7 часов достигают канала, но не так успешно развиваются события на его левом фланге. Здесь части батальона попадают под пулеметный огонь очень сильно укрепленного неприятелем гнезда, перед которым наступление и принуждено было на некоторое время замереть. Только к 15 часам гнездо это попадает в руки атакующих, и левый фланг батальона успевает также продвинуться к каналу, установив связь с частями 41-й французской дивизии, действовавшей левее 1-й особой русской бригады.
Потери этого батальона были также очень велики. Действия его были очень затруднены вследствие необеспеченной доставки к нему боевых припасов. Люди батальона терпели недостаток в ружейных патронах и ручных гранатах, а для их подноса приходилось идти по открытым местам, под сильным артиллерийским огнем, перебегая от одной снарядной воронки в земле к другой. К этим же воронкам подползали и раненые, чтобы хотя частично прикрыться от огня.
Дальнейшим приказом командира корпуса 1-я особая бригада должна была упрочиться вдоль канала, временно здесь задержавшись. Вместе с тем, один из батальонов корпусного резерва передавался генералом Базелером в распоряжение начальника 1-й особой бригады. Этому батальону ставилась задача установить вправо прочную боевую связь с частями 151-й пехотной французской дивизии.
Читатель, вероятно, припомнит, что корпусный резерв был первоначально составлен из двух батальонов 2-го особого полка, которые в назначенное им время должны были сосредоточиться в районе деревни Thil, откуда были затем передвинуты в группу укреплений Le Chaufour. Теперь одному из этих батальонов предстояло совершить трудное фланговое передвижение, чтобы достигнуть, в качестве исходного положения своего, укрепления Свиной Головы.
Перемещение это оказалось очень трудным из-за огня неприятельской артиллерии. Для обезврежения этого огня батальону приходилось передвигаться небольшими частями поэшелонно. Начав движение в 17 часов, батальон успел сосредоточиться во вновь указанном ему районе только к 21 часу. Здесь он сменил правофланговый батальон 1-го особого полка, который составил участковый резерв.
Выполнение задачи выдвижения прибывшего батальона к каналу и установление прочной связи с частями 151-й пехотной дивизии было поручено командиру 1-го особого полка, который и должен был установить для начала атаки время. Так как план артиллерийской атаки был составлен лишь поздно вечером, то самое выполнение всей задачи было отложено до следующего дня.
Немецкая артиллерия, державшая себя с большой выдержкой в течение дня, развернула вечером усиленную деятельность, обстреливая особенно усердно Курси и Шофур. К востоку от первого пункта был сбит неприятельский аэроплан, упавший в огне на землю.
Так закончился для 1-й особой бригады день 16 апреля; в течение его эта бригада выдержала с успехом весьма тяжелое боевое испытание.
Частями бригады было взято в этот день 635 не раненных пленных, в их числе одиннадцать немецких офицеров.
Потери бригады составили: двадцать восемь офицеров и около половины всех солдат.
Чтобы охватить результаты боя 16 апреля на всем фронте Резервной группы французских армий, генерал Нивель на следующее утро прибыл в место расположения (Savigny sur Arbre) главной квартиры генерала Мишеле. Собранные к тому времени сведения свидетельствовали, что немцы почти повсюду оставили в руках атакующего первые свои линии, но что непрерывность неприятельского фронта не нарушена и что наименьшие результаты достигнуты французами на правом фланге 6-й армии; при таких условиях дебуширование 10-й армии к северу оказалось невыполнимым. Прорыва неприятельского фронта не произошло. Тем не менее, успехи 5-й армии были все же довольно значительны. На правом фланге войска VII корпуса придвинулись к самому каналу, a севернее этого корпуса ХХХII корпус в ночь на 17 апреля стал переводить на правый берег реки Эн даже свою артиллерию, предполагая продолжить свое наступление на Invincourt и Guiguicourt.
В то же время и в 4-й армии (генерала Antoine), расположенной восточнее Реймса, несмотря на проливной дождь и отчаянную погоду, удалось рано утром 17-го добиться серьезных результатов в направлении на массив Maronvilliers.
Сочетание этих данных дали генералу Нивелю основание решиться на продолжение начатой наступательной операции, изменив лишь общую ее идею, в смысле значительного ее ограничения. Ближайшей целью действий 4-й и 5-й армий ставился выход к реке Suippe и отдаление неприятельского расположения от Реймса путем предварительного овладевания двумя важными горными массивами Brimont и Nogent-Abesse, на которых находились форты Реймса. Массивы эти находились, как отмечалось уже раньше, в руках немцев и ими были весьма прочно укреплены.
В соответствии с вновь установленной задачей, 4-я армия должна была продолжать свое наступление от Maronvilliers на Pont-Faverger и Warmeriville. В 5-й же армии ХХХII корпус должен был наступать своими дивизиями, находившимися на реке Эн, на Prouvais. VII же корпус, в состав которого вошла также правофланговая дивизия ХХХII корпуса (40-я), действовавшая на левом берегу реки Эн, вдоль канала, должен был повторить атаку на высоту 108, Mont-Sapigneul и Mont-Spin. Взятие этих пунктов, совместно с положением, достигнутым усилиями 1-й особой бригады у Курси, создавало бы выгодное охватывающее положение по отношению к Бримонскому массиву.
В районе 1-й особой бригады на следующий день, 17 апреля, в 7 часов 30 минут, после артиллерийской подготовки, прибывший накануне 3-й батальон 2-го особого полка приступил к выполнению возложенной на него задачи, для чего повторил атаку на укрепленную группу Carré, лежащую к востоку от селения Курси. После некоторого успеха, заключавшегося в овладении северной частью названной группы, батальон все же был принужден к отходу под давлением огня неприятельских пулеметов и его контратаки.
Несмотря на продолжительный огонь французской тяжелой артиллерии и на неоднократные попытки повторить атаку, немцы продолжали оставаться хозяевами своего прежнего положения.
В течение того же дня в селении Курси производилась очистка взятых убежищ, в которых продолжали пребывать отдельные группы неприятеля. Части 1-й бригады не переставали при этом нести потери от неприятельской артиллерии, продолжавшей обстреливать наиболее важные пункты нового расположения бригады. Несколько раз огонь приобретал такую силу, которая давала повод думать о подготовляющейся неприятельской контратаке.
Около 17 часов один из пленных, взятых в неприятельском расположении, сообщил, что германские войска собираются к северу от канала для производства около восемнадцати часов контратаки.
Сведения эти оказались правдивыми. В указанное время, после короткого артиллерийского обстрела, немцы широким фронтом перешли в контрнаступление. В районе 1-го полка эта попытка была немедленно ликвидирована пулеметным и артиллерийским огнем. Во 2-м же полку дело это оказалось более сложным. Неприятелю удалось даже ворваться в наше расположение, но затем он был обратно выброшен нашим наступлением. При обстреле немецкой артиллерией два пулемета бригады оказались разбитыми тяжелой артиллерией.
Этот день стоил обеим сторонам также довольно значительных потерь.
Наконец 18 апреля, под покровом густого тумана, укрепление Carré было взято нашими войсками. Части 3-го батальона 2-го особого полка начали подаваться вперед около 14 часов, пользуясь для сего всеми встречными укрытиями. Вследствие тумана артиллерийский огонь был невозможен. Неприятель, заметив наше наступление, стал поспешно эвакуировать укрепление и в 14 часов 30 минут его позиция уже была занята наступавшими. В окопах было найдено до двадцати трупов, пулеметы, траншейные орудия и прочая матерьяльная часть.
После взятия указанного укрепления, связь с частями 151-й пехотной французской дивизии была установлена вполне прочно, и задача, возлагавшаяся на 1-ю особую бригаду, могла считаться законченной. Оставалось только вынесение стыка между 151-й дивизией и частями 1-й русской особой бригады к каналу, что затруднялось болотистым характером местности и прочным занятием немцами участка близ устья реки Kukullo. Фотографические снимки, произведенные французской авиацией, обнаружили здесь серьезные работы. По-видимому, с целью прикрытия нового моста через канал устраивался тет-де-пон, который обносился проволокой и усиливался пулеметами.
В выполнении этой задачи частям 1-й особой русской бригады уже не пришлось принять участие. В ночь с 18 на 19 и с 19 на 20 апреля части 1-й особой бригады были сменены на занимавшихся ими местах частями вновь прибывшей в армию 152-й пехотной французской дивизии. Частые смены войск, особенно после боев, были в обычае западного фронта, а отдых для частей русской бригады являлся вполне заслуженными после ряда боевых напряжений и понесенных потерь.
Смена происходила в очень неблагоприятных условиях, вследствие усиленного обстреливания неприятелем первой линии нашего нового расположения.
Немцы в этот промежуток времени проявляли вообще некоторое беспокойство и обстреливали не только фронтовую полосу, но и тыловые районы, причем для этой стрельбы применяли нередко снаряды и с ядовитыми газами.
Снятая с позиции 1-я особая бригада была отведена в армейский резерв и расположилась к юго-западу от Реймса в селениях Bezannes, Champ-FIeury и Villers-aux-Noeuds.
Вся артиллерия, бывшая в распоряжении бригады, перешла в ведение начальника 152-й пехотной дивизии, за исключением русской батареи 58-мм траншейных орудий, оставшейся при 1-м полку. Бригада постепенно сосредоточилась в ближайшем тылу 5-й армии, в районе Pargny (в восьми – десяти километрах к юго-западу от Реймса).
Переходя к описанию боевых действий частей 3-й особой русской бригады в Энском сражении в апрельские дни, приходится прежде всего напомнить читателю, что бригада эта, составляя резерв 5-й армии, должна была к утру 16 апреля перейти в район фермы St. Auboeuf, где расположиться временно биваком[33].
Это расположение приходилось в тылу стыка левофланговой дивизии VII корпуса (37-й) и правофланговой дивизии ХХХII корпуса (10-й).
По прибытии к назначенному месту части 3-й особой русской бригады недолго, однако, оставались в бездействии.
Находившиеся впереди части 40-й пехотной дивизии утром 16 апреля атаковали высоту 108 и западную часть возвышенности Sapigneul. Высота 108 осталась за ними, на остальных же участках французы были отброшены назад в свои первоначальные линии.
Для поддержки их в распоряжение начальника 40-й пехотной дивизии был направлен сначала один батальон 3-й особой бригады (1-й батальон 6-го особого полка), a затем еще один батальон (3-й батальон того же полка). Оба батальона соединились под начальством полковника Бромова.
Что касается затем 5-го особого полка и 2-го батальона 6-го полка, остававшихся в распоряжении генерала Марушевского, то эти части были направлены 16 же апреля в распоряжение начальника 37-й пехотной французской дивизии VII корпуса, после выяснившейся неудачи и в этой дивизии атаки на восточную часть возвышенности Mont-Sapigneul и высоту Mont-Spin.
В районе этой дивизии русские части получили приказание сменить в боевой линии 3-й французский полк стрелков, заняв позицию по обе стороны дороги Neu – ville-Aguilcourt.
Ко времени получения этой задачи уже стемнело. Ночь наступила темная, и движение русских батальонов по ходам сообщения, переполненным грязью, было очень трудным и медленным. Некоторые роты 5-го полка потеряли связь со своими проводниками и заблудились. В поисках своих мест прошла почти вся ночь. Только 1-й батальон успел более или менее своевременно занять свой участок к югу от названной дороги; 3-й батальон, долженствовавший выйти к северу от той же дороги, достиг своего назначения только к утру; 2-й же батальон, составивший резерв, расположился еще позднее несколько сзади, заняв отдельные усадьбы, оказавшиеся на юго-западном берегу Энского канала.
Движение 5-го особого полка, закончилось, таким образом, вполне только к полудню 17 апреля. Полк занял центральный участок 37-й пехотной дивизии генерала Гарнье-Дюплесси. Что касается батальона 6-го полка, то он был направлен через Cormicy севернее 5-го полка, от которого был отделен 3-м полком зуавов. Левым флангом батальон этот, выдвинутый также в боевую часть, примыкал к частям 40-й пехотной дивизии, которая 17 апреля была включена в состав VII корпуса.
Выдвижение этого батальона в боевую линию произошло также при весьма трудных условиях.
Немцы были очень бдительны в названном районе, по-видимому, ожидая повторения атаки.
И действительно, атака войск генерала Гарнье-Дюплесси должна была состояться уже 17 апреля, и лишь под влиянием неготовности войск и ужасающей погоды она была отложена сначала на 18, a затем на 19 апреля.
Задача этой атаки заключалась в том, чтобы новым ударом овладеть командующей высотой Mont-Spin, расположенной на северо-восточном берегу Энского канала и весьма сильно укрепленной немцами. С правого фланга эта атака должна была поддерживаться 14-й дивизией VII корпуса, которой ставилась задача вновь овладеть селением Berméricourt. Слева же этой атаке должно было быть оказано содействие 40-й пехотной дивизией, имевшей целью овладеть высотами Sapigneul. Нам уже известно, что занятию всего этого района придавалось исключительное значение во всей операции по овладению Бримонским массивом.
Происшедшей отсрочкой наступления пытались воспользоваться немцы, чтобы своими контратаками вполне восстановить исходное положение. Действия их оказались, однако, безрезультатными; на правом же фланге находившиеся в боевой линии 2-й полк зуавов и 2-й полк французских стрелков успели даже выдвинуться несколько вперед.
Сильная немецкая контратака была направлена 18 апреля в 20 часов также на фронт 5-го особого полка. Она была решительно отброшена, но потери полка оказались довольно значительными: около двухсот раненых и убитых.
Вечером на командный пост прибыл начальник 3-й особой бригады генерал Марушевский, которому вверено было вступить в командование центральным сектором отряда генерала Гарнье-Дюплесси, в полночь на 19 апреля. Начало атаки было назначено в 15 часов. Точно в этот час войска, назначенные для атаки, двинулись вперед. 1-й батальон 5-го полка, составивший правый фланг центрального сектора, встретил на пути своего наступления неприятельскую проволоку недостаточно полно разрушенной, почему и принужден был несколько задержаться на линии немецких окопов. Однако подошедшая сзади вторая волна, дав наступавшим новый импульс, поспособствовала овладению первой неприятельской линией, и батальон, продолжая наступать, атаковал вслед за тем поперечную траншею (Tranchée de Parallèle), ворвавшись в нее после энергичного сопротивления со стороны немцев. Вслед за тем батальон атаковал и занял третью линию немецких окопов (Tranchée de Talus et de Lemberg). Только неприятельский пулеметный огонь, направленный из траншеи Gratz, замедлил дальнейший успех названной войсковой части, которая, тем не менее, продолжала, хотя и с трудом, продвигаться вперед, преимущественно своим левым флангом, на котором находилась вторая рота.
3-й батальон полка, двигавшийся левее первого, нашел неприятельскую проволоку совершенно разрушенной. Он легко овладел первой линией и бросился почти непосредственно на названную выше поперечную траншею, которою овладел также после горячего штыкового боя. На плечах противника он ворвался затем в Tranchée de Talus, не устоявшую также перед его натиском.
Оставив в Bois en Dentelle два отделения для связи с соседним влево батальоном 6-го полка, 3-й батальон 5-го полка со 2-й ротой 1-го батальона, пересек лес и занял вершину высоты Mont-Spin, стремясь обойти с тыла встреченные на ней неприятельские окопы. В течение этого маневра 3-му батальону пришлось выполнить выдающуюся атаку на немецкие полевые батареи, находившиеся в лесу на обратном склоне Mont-Spin, причем германские артиллеристы поставлены были в необходимость отбиваться от наседавших на них русских солдат ручными гранатами. Все эти действия русских войск вызвали восхищение французов, которые в своих донесениях называли эту атаку блестящей (brillante, superbe).
2-й батальон 6-го полка встретил на пути своего также энергического наступления упорное сопротивление немцев в первой же линии. Однако после ожесточенного боя линия эта была занята нами и борьба началась за обладание задними окопами, из которых поддерживались передовые окопы. Выискивая способы для дальнейшего движения вперед, батальон этот подвергся внезапной контратаке, во время которой, по свидетельству генерала Марушевского, неприятель закидывал наши войска небольшими бутылками с оставшейся неисследованной жидкостью.
2-й батальон 5-го особого полка, составляя общий резерв и следуя за 3-м батальоном, понес при переходе через Энский канал значительные потери от заградительного огня орудий неприятельской артиллерии, точно пристрелявшихся к каналу. Две роты резерва атаковали Tranchée du Talus и Tranchée de Lemberg; две же другие роты, очистив от одиночных людей неприятеля взятые окопы, остались на исходных позициях для обеспечения тыла от фланговых атак немцев. Необходимость этой меры вытекала из того, что попытки немцев атаковать наши войска с флангов и с тыла стали с некоторого времени боя все более и более настойчивыми.
Атаки эти велись не только на исходные позиции, но и на войска, занимавшие траншеи du Talus и Lemberg, особенно в течение времени, когда 3-й батальон стал развивать свой успех на Mont-Spin. Заметно было стремление противника отрезать наши геройские войска, далеко увлеченные вперед успехом. Так как к тому же времени становилась крайне затруднительной доставка к ним патронов, то 3-му батальону в конце концов пришлось отдать приказание об отходе на траншею de Talus, что и было исполнено к 17 часам.
Поделиться книгой: