Ключ от моря

— Оглядеть в округе все железные заводы! — приказывал Пётр. — Доставить с них всё железо, какое найдётся!

На дворе занимался рассвет, а капитан Пётр Алексеевич ещё спать не ложился.

«Восемь компасов, — писал он роспись необходимых припасов, — десять песочных часов, смолы жидкой шестьдесят три бочки, двести гвоздей по десять пальцев длиной, две тысячи гвоздей — по семь пальцев».

Со всеми делами можно управиться, а вот с погодой да с природой — трудно!

Вдруг леса загорелись именно там, где рубят струги! «Или злодеи-поджигатели хотят морскому походу остановку учинить?» — размышлял Пётр. Хорошо, дожди зарядили — весенние, проливные. Реки начали вскрываться. Уже собрались для пробы галеру на воду спустить. Как вдруг ударили морозы. Да какие! Снежная буря пришла с севера, стужа великая. Целую неделю невозможно было работать на верфи.

К морю Синему

Как только окончательно вскрылась ото льда река Воронеж, многие сотни плотов, стругов и лодок спустили на воду. Первого апреля начали грузить на них пушки, порох, свинец, ядра, бомбы, хлебные запасы.

На другой день торжественно спустили на воду первую галеру «Принципиум».

— Воистину сегодня начало положено русскому флоту! — сказал капитан Пётр. Он поднялся на галеру и салютовал из пушки.

Теперь каждый день воды реки Воронеж принимали всё новые и новые суда.

И вот в конце апреля флот выступил в поход.

Первым пошёл грузовой караван с восемью полками под командованием генералов Головина и Гордона.

Через неделю — отряд из семи галер во главе с галерой «Принципиум», которой управлял Пётр.

Затем — остальные суда.

День и ночь шла первая русская флотилия — греблей и под парусами. Шла в первый боевой поход.

Впереди была турецкая крепость Азов, а за нею — Синее море.

Под белыми парусами

В то утро, когда корабли вышли в Синее море, погода была тихая да ясная.

«Вот оно — Синее море, — радовался Пётр, толкая плечом своих матросов. — А вот он — русский флот под белыми парусами!»

Корабли построились боевым порядком и дали залп изо всех пушек.

Но море есть море. К вечеру вдруг затянуло небо тяжёлыми облаками. Поднялся ветер. Каждую минуту он всё крепчал. И налетела буря!

Корабли отчаянно боролись с ветром и волнами. Много галер выбросило на берег. Но Пётр на «Принципиуме» держался в море.

— Привыкло Синее море к туркам! — кричал он боцману Гавриле Меншикову. — Не хочет принимать русские корабли! Да мы с ним совладаем!

К утру ветер стих, волны улеглись.

Матросы собрались на корме у капитанской рубки.

— За нами победа, господин капитан! — сказал Гаврила Меншиков.

— Первое морское сражение выдержали! — подтвердил Федосей Скляев.

— Верно, господа матросы! — кивнул Пётр.

Русская флотилия бросила якоря перед устьем Дона, преградив путь к Азову.

— Надёжная цепь у нас, — говорил Пётр генералам, — покрепче той турецкой, что на каланчах висела.

Тихо было Синее море. Матросы упражнялись в гребле и управлении парусами, ловили рыбу — лещей, частика, селёдку.

Так прошло две недели. И вдруг показались на горизонте паруса турецких кораблей.

Пётр приказал флоту готовиться к бою.

Скоро можно было сосчитать вражеские вымпелы. Пётр глядел в подзорную трубу — шесть галеасов, семнадцать галер… Сильная флотилия!

Турки бросили якорь в виду у русских кораблей. Но почему-то сразу не решились атаковать. Так шёл день за днём.

Турецкий флот неподвижно стоял против русского.

— Пришли турки на помощь, а к нам не идут — делают вид, что селёдку ловят, — смеялся Пётр, расхаживая по галере. — Видно, ждут нас в гости!

Долго ни на что не решался турецкий адмирал — целых две недели. Никак сообразить не мог, откуда у русских военный флот.

Наконец решили турки: бой не принимать, а в помощь Азову высадить десант.

Но русские галеры тут же снялись с якорей, подняли паруса, готовые напасть на турецкие корабли.

Такое дело не понравилось турецкому адмиралу. «Пусть там в Азове-крепости защищаются как могут — командир у них храбрый, Гассан! А я должен флот спасать!» — решил он, приказал поднять паруса и уходить побыстрее к родным турецким берегам.

Больше турки не пытались помочь Азову с моря.

Крепкой оказалась у русских «рука» морская. Помогла «руке» сухопутной.

Взятие Азова

В середине июня русские войска начали обстрел Азова из пушек. Бомбы и ядра учинили в крепости жестокое опустошение.

В конце июня из русского лагеря перебросили в Азов письмо на конце стрелы. «Сдавайтесь, — говорилось в том письме, — со всеми орудиями и боеприпасами. А мы вас пощадим. Иначе — пощады не будет!»

Но турки ответили ядрами да бомбами. Они, верно, ещё надеялись, что с моря придёт помощь.

Стали русские думать, как взять Азов.

Брать город приступом опасно — в стенах ни одной бреши.

Минные подкопы затевать — дело долгое и ненадёжное.

Решили спросить совет у войска.

— Земляной вал нужен! — ответили солдаты. — Деды наши и прадеды так крепости брали.

Действительно, так осаждали крепости много столетий назад — насыпали огромный вал вровень с крепостной стеной и по нему врывались в город.

Копали ночи напролёт, поочерёдно. За ночь вал заметно подрастал.

Скоро на вал затащили двадцать пять пушек.

И вот Пётр приказал всем полкам готовиться к решающему штурму.

Восемнадцатого июля рано утром русские пушки открыли огонь по Азову. Войска ждали сигнала к штурму.

Вдруг из крепости вышел турок, размахивая шапкой.

— Мы бы давно сдались, — говорит, — кабы в том письме печать была. Без печати наш командир Гассан письму не поверил. Будет такое же письмо с печатью — отдадим город на прежних условиях.

— О! Хитры турки! — расхохотался Пётр. — Печать им подавай! А сами подмоги с моря ждали…

Печать к письму приложили крепко-накрепко. И отправили письмо в крепость с казаком Самариным. Через час в русский лагерь явился сам Гассан. Договорились, что турки выйдут из крепости в полном вооружении и отдадут все пушки, снаряды, бомбы, ядра.

В июле 1696 года русская армия вошла в Азов.

Подоспели с моря галеры и дали залп в честь победы.

— Награждены наши труды, — говорил Пётр своим товарищам. — Не от города Азова ключ мы получили — от моря Азовского. От моря Синего.

* * *

Это была первая победа русского оружия над грозными турками. В Москве при выезде из Замоскворечья на Каменный мост уже ставили Триумфальные ворота в честь армии-победительницы.

Были изображены на тех воротах пушки, ядра, бомбы и морские корабли. По бокам ворот — две статуи: богатырь с палицей и воин в доспехах с мечом. «В похвалу прехрабрых воинов полевых», «В похвалу прехрабрых воинов морских» — такие надписи были под статуями.

Тридцатого сентября войско вошло в Москву. Все жители города вышли на улицы. Полки проходили за полками. А позади своих полков шёл совсем ещё молодой капитан царь Пётр Алексеевич — двадцати четырёх лет от роду, в чёрном мундире, с белым пером на шляпе.

Не о сегодняшней славе думал Пётр — о будущих делах и заботах государства Российского.