Загадка Туринской Плащаницы

Как получить представление о климате и растительности той местности, где когда-то находился предмет, в нашем случае Плащаница? Сделать это непросто, но возможно. Для этого надо воспользоваться научным методом.

Определить растительность и климатические условия былых эпох геологам и палеогеографам позволяет так называемый спорово-пыльцевой анализ. Суть его такова. Из слоя осадочной горной породы, отложенной в данную эпоху на суше (в реках, озерах, болотах), отбираются образцы и обрабатываются так, чтобы из них можно было выделить пыль, в которой находятся споры и пыльца растений.

Микрочастицы местных растений, витая в воздухе, попадают в почву, где и сохраняются. В большинстве случаев они мало изменяются за многие тысячи, а то и миллионы лет. Исследуя под микроскопом эти остатки былого растительного покрова, ученые судят о том, какие травы, кусты, деревья преобладали в данную эпоху в этом районе. А по характеру растительных сообществ восстанавливаются былые климатические условия.

Этот метод используется и в криминалистике, когда требуется выяснить, в каких районах побывала та или иная вещь. На ней сохраняется пыльца растений, характерных для тех мест, где она находилась.

Один шведский криминалист провел подобное исследование с Туринской Плащаницей. С помощью клейкой ленты он собрал с нее пыль, выделил пыльцу и тщательно изучил ее под микроскопом. Практически у каждого вида растений пыльца имеет особенности, по которым ее можно распознать и идентифицировать. Данные занесены в специальную таблицу. Сверяя образцы с указанными в них сведениями, палинологи (специалисты по спорово-пыльцевому анализу) определяют по пыльце виды растений.

В результате изучения пыльцы с Плащаницы выяснилось, что она в подавляющем большинстве принадлежит растениям Италии и Франции. Это вполне естественно: в этих странах она действительно была раньше и находится ныне. Вместе с тем присутствовали в заметном количестве споры и пыльца растений, произрастающих в Южной Турции, Палестине. (Вспомним версию о пребывании Туринской Плащаницы в Константинополе и в Эдессе.)

Но вот что самое удивительное: была обнаружена и пыльца (в количестве всего 7 экземпляров) солелюбивых растений, встречающихся в районе Мертвого моря, то есть там, где, по преданию, был распят Иисус Христос. Сами по себе, с потоками воздуха эти частички не могли попасть на Плащаницу. Правда, была предложена версия: они находились на одежде паломников, которые пришли из Палестины. Однако пришельцев таких было очень мало, да и те не имели доступа непосредственно к священной реликвии.

Казалось бы, теперь-то все окончательно прояснилось: получены доказательства пребывания Плащаницы в тех местах, о которых говорится в древних письменных источниках. В таком случае подтверждается, что она действительно должна была пройти путь от района Мертвого моря, через Палестину, Турецкую Анатолию до своего нынешнего местопребывания. Разве это не так?

На первый взгляд после столь убедительных фактов следовало бы отбросить всякие сомнения и признать Туринскую Плащаницу подлинным саваном Христа.

И все-таки приходится помнить: научный метод предполагает особенно пристрастно, изобретательно, изощренно проверять любые версии, сколь бы убедительными они ни выглядели. Наука – это умение сомневаться, а не только выстраивать логические цепочки доказательств или теоретические конструкции. Иногда даже может показаться, что ученые с каким-то особенным удовольствием, сладострастием стремятся опровергнуть предлагаемые гипотезы и теории, выискивая для этого малейшие возможности, придираясь к пустякам.

Вот и результаты анализа пыльцы растений с Плащаницы не признаны совершенно убедительными, однозначными. Скептики напоминают, что и в Италии, и во Франции Плащаница демонстрировалась много раз; ее могли касаться паломники, побывавшие, например, в Палестине. Это тем более вероятно, если Плащаница была похищена из Константинополя.

…Невольно припоминается ироническое высказывание французского писателя Жюля Ренана: «Ученый – это человек, который в чем-то почти уверен».

Что тут поделаешь! В том и заключается великое достоинство научной мысли: она никогда не принимается на веру. Это не свидетельствует еще о ее мудрости, глубине, красоте. Просто таким образом определяется ее научность и отличие от всяких других идей – в искусстве, религии, философии, обыденной жизни. И еще одно обязательное условие научного метода познания: постоянные сомнения, непрестанные поиски истины даже тогда, когда она, казалось бы, найдена.

Научный штурм

Загадки природы или человеческой истории особенно притягательны для исследователей. Наука – это не только сбор и хранение информации, сомнения и споры, но прежде всего вторжение в неведомое. Только в школьных учебниках все на свете объяснено как дважды два – четыре. Остается только заучивать, запоминать или выуживать в Интернете необходимые сведения.

Фома Неверующий. Картина Караваджо. 1595 г.

Справочники и учебные пособия отчасти даже угнетают творческую мысль. Они создают иллюзию всеведения, существования ответов на все вопросы. Возможно, по-другому и нельзя: прежде чем отправиться в неведомые области познания, требуется основательно освоить научный метод и ознакомиться с тем, что уже открыто, изучено. Иначе, как говорится, станешь изобретателем велосипеда.

Для науки, исполненной сомнений, нет запретных тем и проблем. То же относится к философским рассуждениям.

В этом отношении религиозная вера не то чтобы ограниченна, но часто благосклонно допускает, а порой и приветствует отсутствие любознательности, тем более – сомнений. Это понятно: сомнения расшатывают или порой разрушают веру в религиозные догмы.

К сожалению, вера и авторитет (пророка, ученого, мыслителя, Священного Писания) вполне может подменить самостоятельную работу ума, труд познания. Как говаривал М. В. Ломоносов, «легко быть философами, выучив наизусть три слова: Бог так сотворил; и сие дая в ответ вместо всех причин».

Показательна в этом отношении история Фомы по прозвищу Близнец, рассказанная в Евангелии от Иоанна. Услышав весть о чудесном воскрешении Иисуса Христа, Фома сказал:

«Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25).

И только воочию увидев воскресшего Христа, Фома уверовал в чудо.

«Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие» (там же, 29).

Действительно, религия почитает за высокую доблесть непоколебимую веру даже в то, что сам не видел, не исследовал. В древности это было оправдано отсутствием убедительных научных данных, неразработанностью научного метода. При недостатке знаний, информации приходится полагаться на книги, признанные священными, кладезем премудрости, или доверять жрецам, священникам.

Чисто по-человечески не очень-то симпатичен Фома Неверующий, который собирается ради познания, для утоления своих сомнений вложить палец в кровоточащую рану. Однако приходится признать: именно это отвечает научному методу исследований (конечно, аллегорически понимая евангельскую притчу).

То, что верующему может показаться кощунством, недостатком истинной веры и слабостью духа, ученый считает совершенно необходимым сбором достоверных сведений, фактов. Без этого научное исследование теряет всякий смысл, превращаясь в своевольное фантазирование или в бесплодные схоластические рассуждения.

Вот почему более трех десятков «последователей» Фомы Неверующего, современных ученых разных специальностей, с огромным нетерпением ожидали разрешения владельцев Туринской Плащаницы на ее исследование. Требовалось подвергнуть анализу все, начиная с характера самого изображения и кончая следами – якобы! – крови. Кощунственное и духовно разрушающее безверие? Нет, применение научного метода для изучения религиозной реликвии.

Католическая церковь, папа римский до сих пор не признали Туринскую Плащаницу погребальным саваном Иисуса Христа. Возможно, просвещенные религиозные деятели и не могут поступить иначе без надежных научных данных. Этот факт весьма показателен.

Разрешение на исследование Плащаницы было все же дано. Это продемонстрировало высокий авторитет сегодняшней науки. (Переговоры велись не только с церковниками-попечителями, но и потомком герцогов Савойских, бывшим королем Италии Умберто II, владельцем Туринской реликвии.)

«Пожалуй, ни один археологический объект и ни одно произведение искусства, – писал советский ученый П. А. Ваганов, – никогда не были “атакованы” с привлечением столь мощного арсенала научных сил и средств, как Туринская реликвия, изучавшаяся в течение нескольких дней и ночей октября 1978 года. Комплекс предназначавшихся для исследования методов включал такие, которые успешно зарекомендовали себя при решении различных проблем криминалистики и выявлении всякого рода подделок. Многое было сделано для того, чтобы изучить ткань на атомно-молекулярном уровне. Спектроскопия в видимой, ультрафиолетовой и инфракрасной областях, флюоресценция с различными видами возбуждения, радиография и инфракрасная радиометрия, химический микроанализ, фотография и микрофотография – вот далеко не полный перечень методов, приготовленных для “атаки”.

Большие надежды возлагались на анализ, способный дать информацию об элементном составе вещества. Так, с помощью возбуждения и регистрации характеристического рентгеновского излучения предполагалось установить, какие именнохимические элементы присутствуют на поверхности ткани, нет ли среди них таких, которые входят в качестве примесей в краски. Интересной была бы при этом идентификация микроэлементов, обычно находящихся в человеческой крови».

За работу взялись более 30 ученых из США (преимущественно) и Италии. Представители США под руководством американского физика Дж. Джексона привезли с собой около трех тонн новейших научных приборов, в том числе и такие, которые используются при космических исследованиях. Изучение Плащаницы велось 5 суток без перерыва по четкой программе сменявшимися бригадами ученых. И хотя результаты оказались впечатляющими, многое так и не удалось сделать из-за нехватки времени.

Ученым не было позволено выставлять Плащаницу на солнечный свет и вообще делать что-либо, способное повредить ей. По этой причине сначала были исключены, например, чрезвычайно важные исследования абсолютного возраста ткани. Они широко используются в геологии, археологии.

Суть этих методов в том, что радиоактивные элементы оставляют после себя продукты распада. Процесс идет неуклонно по простым закономерностям. Одни элементы (изотопы) распадаются очень быстро, другим на это требуются тысячелетия, третьим – миллионы лет. Зная количество соответствующего элемента (изотопа) и накопленных продуктов его распада, ученый в результате тончайших анализов и сравнительно несложных расчетов может определить возраст образца с немалой точностью.

Для определения абсолютного возраста объекта требуется отделить от него и затем полностью уничтожить хотя бы маленький кусочек – образец. В частности, от Плащаницы надо было бы отрезать небольшой лоскуток. Подобная операция со святыней, как мы знаем, вначале была запрещена.

Только в апреле 1988 года было разрешено отрезать от Плащаницы три маленьких образца. Их передали для исследования в университеты Цюриха, Аризоны и Оксфорда. Окончательные результаты предполагалось обнародовать на специальной пресс-конференции. До этого все исследователи должны были хранить полученные сведения в тайне.

Договоренность оказалась нарушенной. В сентябре 1988 года в газете «Санди таймс» появилось сообщение, что анализ бесспорно датировал изготовление ткани Плащаницы примерно тысячелетием позже предполагаемой даты смерти Христа. В этой ситуации оставалось ждать официального сообщения о результатах проведенных хронологических анализов. (О них у нас пойдет речь позже.)

Однако прежде всего ученым необходимо было найти ответ на один из ключевых вопросов: как получено такое натуралистическое изображение человека?.. Создано оно искусственно или появилось естественно? Какие для этого потребовались условия? И вообще, что же представляет собой Туринская Плащаница с научной точки зрения?

Итак, в 1978 году Плащаница на некоторый срок попала в руки компетентных ученых, имевших в своем распоряжении разнообразную научную технику. В результате было получено много фактов, окончательно опровергнувших версию об искусственном, рукотворном изображении на Плащанице.

Анализ крови

Изучались главным образом три составляющие реликвии: ткань как таковая, ворсинки со следами изменений и пятна, напоминающие кровь.

Как известно, первые же фотографии показали, что характер изображения тела человека и пятен крови принципиально различен. Фигура негативна, пятна позитивны, то есть соответствуют обычным следам крови или краски. Требовалось выяснить, какой из этих двух вариантов (кровь или краска) более вероятен.

Исследования под рентгеновскими и ультрафиолетовыми лучами показали, что пятна на Плащанице, согласно имеющимся данным, скорее всего оставлены кровью. Спектральный анализ, позволяющий улавливать мельчайшие количества химических элементов, констатировал наличие железа, калия, хлора – элементов, содержащихся в крови человека. Удалось обнаружить следы гемоглобина.

На микрофотографиях и под микроскопом предполагаемые остатки крови выглядят совершенно реально: в виде сгустков коричневого или даже ярко-красного цвета. Это характерно для свернувшейся крови. Но могла ли она столь замечательно сохраниться за многие века? Что это – очередное чудо, сравнительно недавняя подделка или действительно кровяные сгустки?

В поисках ответа на этот вопрос ученые исследовали для сравнения пятна крови на рубашке Авраама Линкольна, бывшей на нем в момент убийства 14 апреля 1865 года. В общем, картина оказалась сходной. Правда, со дня смерти Линкольна прошел не очень большой срок. Что поделаешь, приходится довольствоваться и этим: более древнего окровавленного экспоната не нашлось. Однако в принципе возможность удивительной сохранности следов крови подтвердилась. Хотя, безусловно, было бы интересно и полезно обнаружить какую-нибудь древнюю ткань возрастом в несколько столетий со следами крови. Но ведь многое зависит от того, в каких условиях хранилась реликвия. Если Туринскую Плащаницу всегда берегли как святыню, то одно уже это могло содействовать сохранности крови того, кто был завернут в нее после распятия.

После дополнительной обработки первоначальных материалов были получены сведения, подтвердившие, что ткань окрашена кровью, соответствующей человеческой (или обезьяньей). Таким образом, в конце концов вопрос о следах крови был решен положительно и с высокой степенью достоверности.

Впрочем, скептиков такие результаты не обескуражили. Что ж, пусть будет кровь, согласились они. Но как доказать, что она принадлежит именно Иисусу? И если изображение нанесено каким-то хитроумным способом, то уж для пятен вполне могли использовать натуральную кровь. Вдобавок пятна могли быть «подновлены» в более поздние времена.

Как нетрудно заметить, скептики стараются оспорить, подвергнуть сомнению или результаты исследований, или их интерпретацию. Но это в науке входит в «правила игры». Надо уметь усомниться в любых версиях, какими бы обоснованными и логичными они ни были; постоянно придумывать новые варианты объяснений, выдвигать дополнительные гипотезы. Нередко это делают и сами исследователи, если они хорошие, опытные профессионалы. Они оговаривают неточности, погрешности, ограничения, которые характерны для их метода.

Следы бичевания на теле. Светлая аура вокруг отпечатков ран возникает при ультрафиолетовом облучении. Некоторые исследователи полагают, что это могут быть следы сыворотки крови. В целом кровь не флюоресцирует, и примечательно, что следы бичевания в ультрафиолете не видны

Следы бичевания на спине. Некоторые пятна крови смазаны. Маловероятно, чтобы кто-то, желающий изготовить подобный саван, мог предвосхитить появление подобных пятен. Они появились, когда тело передвигали или если оно само чуть сдвинулось. Объемное изображение Лика на Плащанице, полученное при компьютерной обработке. Отсутствие отпечатков больших пальцев на руках связано, по-видимому, с повреждением гвоздями сухожилий и нервов. Такие ранения вызывают непроизвольное сжатие больших пальцев

И все-таки в данном случае следует согласиться с тем, что на ткани остались следы человеческой крови. Не обнаружено признаков ее «подновления» (подобные слои более древней и нанесенной позже крови были бы видны при большом увеличении). Сам рисунок, характер кровавых потеков свидетельствует об их естественном происхождении.

Отпечаток тела

Наибольший интерес вызывали исследования самого изображения тела. Тщательное «просвечивание» Плащаницы в различных лучах показало ничтожное количество красящих пигментов, явно недостаточное для получения рисунка. Это скорее отдельные капельки краски. Их появление вполне можно объяснить случайными попаданиями.

Известно, что художники в разные эпохи более 50 раз копировали изображение. Капли красок могли, конечно же, попасть и на реликвию. Тем более что количество пигментов на изображении на ткани и вне его примерно одинаковое. Это подтверждает версию о случайном разбрызгивании краски.

Детальнейшие исследования под микроскопом подтвердили вывод о том, что изображение не было нарисовано, а появилось каким-то иным путем. Тончайшие волоконца в области изображения имеют желтую окраску, одинаковую и на поверхности полотна, и по краям нитей, в местах их контактов. Если бы использовались краски – жидкие или распыленные, – между нитями остались бы просветы. Тем более, как мы уже знаем, цвет изображения не изменился под действием высокой температуры возле обожженных участков. Любые краски – кроме огнеупорных – в таких условиях не сохранили бы своего первоначального вида.

Но, может быть, неведомый художник наносил изображение какими-то особенными специями, маслами, не содержащими красящих пигментов? Масло пропитывало ткань, а затем, например, под солнцем окислялось примерно так, как окисляется нефть. В результате на этих местах полотно темнело.

В таком случае остается загадкой, каким образом столь закономерно изменяется интенсивность изображения? И почему масло не пропитало, хотя бы в отдельных местах, ткань насквозь? И вообще, что это за таинственное вещество, неведомое современным ученым?

Или другой вариант: сначала изображение нанесли красками, которые затем смыли, а потемнение полотна было вызвано окислением целлюлозы (содержащейся в нитях), которое и сохранилось. Однако все эксперименты, проводившиеся по такому рецепту, дали отрицательные результаты; не удалось создать ничего подобного изображению на Туринской Плащанице.

Веские аргументы против версии о нарисованном изображении представили двое молодых американских ученых – Дж. Джексон и Э. Джампер. Они применили метод, используемый для перевода аэрофотографий рельефа в объемное изображение.

К сожалению, методика получения объемной картины в данном конкретном случае не была описана подробно. Возможно, производились фотосъемки объекта с двух точек с последующим совмещением. При этом должен был проявиться эффект, вызванный характером окраски ворсинок на ткани.

Ученые исходили из предположения, что более светлые части находились дальше от тела, чем темные. С помощью специальных инструментов, с последующей обработкой информации компьютерами, они получили четкое объемное трехмерное изображение. Ни обычная фотография, ни рисунок подобного эффекта не дают.

Итак, нет никаких доказательств рукотворности изображения. Но тогда возникает вопрос: каким образом оно появилось на ткани?

Эксперименты

Для науки принципиальное значение имеет возможность проверить полученные данные опытом. Повторяемость эксперимента – наиболее убедительное доказательство его реальности. В физико-химических и технических науках так принято издавна. А единичное, индивидуальное, неповторимое, не поддающееся проверке тем или иным способом сопоставимо только с чудом. О подобных объектах можно спорить и размышлять сколько угодно, так и не придя к окончательным выводам.

С Туринской Плащаницей произошло именно так. Были проведены экспериментальные попытки искусственно воссоздать подобное изображение каким либо способом. Прежде всего пробовали делать рисунки на ткани, используя различные красящие или бесцветные вещества с последующей обработкой. Однако все подобные усилия оказались тщетными.

Помимо предположения, что это рисунок, проверялись другие варианты: отпечаток с деревянной скульптуры (гравюра), или с раскрашенной глиняной матрицы, или с нагретой металлической статуи… И тут эксперименты не дали положительного результата.

Пожалуй, в них и не было необходимости. Как мы уже говорили, слишком неубедительно выглядит предположение о существовании некогда уникального произведения искусства – единственного и неповторимого за многие века, о котором тем не менее не сохранилось никаких не только фрагментов, но даже воспоминаний.

Позу человека на Плащанице просто нелепо, неестественно придавать какому-либо объемному произведению, скульптуре, за исключением разве что надгробного памятника. Во всяком случае, раны на руках не имело никакого смысла переносить с ладоней (традиционный вариант) на запястья.

«Таким образом, – пишут С. А. Арутюнов и Н. Л. Жуковская, – достоверно воспроизвести механизм получения искусственного отпечатка, сопоставимого с образом Туринской плащаницы, ни одним из известных ныне способов не удается. Разумеется, можно предположить, что в Средние века существовал какой-то особый художественный рецепт, который впоследствии был утрачен; но тогда придется признать, что до нас дошло одно-единственное полученное с его помощью изображение, а именно сама Плащаница».

Остается, похоже, единственный правдоподобный вариант: изображение на Туринской Плащанице – отпечаток реального живого или мертвого человека. В таком случае опыты надо проводить с людьми.

Подобные эксперименты были проведены, и неоднократно. Тех, кто выполняли функции модели, предварительно мазали маслом, как это принято было в древности. Их клали на одну половину холста и закрывали другой. Выдерживали в таком положении некоторое время. После этого фотографировали оставшиеся на ткани масляные пятна.

Некоторое подобие грубого отпечатка человеческого тела в общих чертах получалось, но не более того. Даже малого сходства с изображением на Плащанице достичь не удавалось ни при каких условиях.

Еще до Второй мировой войны французский хирург Пьер Барбье не только подтвердил анатомическую точность изображения, но и заинтересовался необычным положением ран от распятия. Проведя эксперименты с трупами, он убедился, что гвозди, пробивающие ладони, не могут удержать тяжесть тела: ведь кости на ладонях не скреплены прочно. Этого не происходит, если руки прибивать в запястьях.

И все-таки это предположение выглядело неубедительным. Вполне возможно, что приговоренным к распятию сначала привязывали руки к перекладине, а уж после этого пробивали им ладони. Или другой вариант: устраивали подножье в виде дополнительной перекладины или оставляли осужденных стоять на земле.

Однако позже было установлено, что распятым на кресте римляне пробивали именно запястья. Это подтвердили археологические раскопки в Иерусалиме, проведенные в 1968 году. Впервые была вскрыта гробница с костями распятого человека. Об этом свидетельствовали разбитые нижние конечности (так делалось, чтобы ускорить смерть казненного), а также гвоздь, торчащий в пяточной части, вместе с оливковой щепкой.

На внутренней стороне лучевой кости у запястья была отчетливая царапина. Археологи предположили, а медицинские эксперты подтвердили, что это след от гвоздя, вбитого в руку в данном месте.

Выходит, все указывает на то, что на Плащанице каким-то образом отпечаталось тело человека, подвергнутого истязаниям, а затем распятого на кресте так, как было принято у римлян. На его теле отчетливо проступают рваные раны, оставленные римской многохвостовой плетью, флагрумом, с кусочками свинца на концах. На голове – пятна крови от тернового венца, по-видимому, сделанного в виде короны, тиары…

Характерные раны, нанесенные флагрумом, свидетельствуют против того, что изображение появилось в Средние века. Ведь тогда уже вряд ли кто-либо помнил о том, что римляне использовали для бичевания подобную плеть.

Большинство специалистов после всех этих исследований и экспериментов стало склоняться к мысли: Туринская Плащаница – подлинное материальное свидетельство, оставшееся от Иисуса Христа.

Первым из маститых ученых об этом заявил еще в начале ХХ века французский биолог Ив Деляж (кстати, не веривший в религиозное чудо). Он имел смелость сделать доклад о Туринской Плащанице на заседании Французской Академии. Согласно его версии, предсмертный пот, содержащий мочевину, позже дающую пары аммиака, в соединении с маслами «отпечатал» изображение на ткани. Он даже назвал имя распятого человека – Иисус Христос.

Французская Академия категорически отвергла эту гипотезу как неубедительную, не имеющую научных доказательств. Однако позже выяснилось, что вердикт уважаемого научного сообщества оказался по меньшей мере преждевременным. В наши дни выводы Ива Деляжа выглядят если не безупречно обоснованными, то вполне вероятными, хотя и требующими дополнительных доказательств.

Впрочем, уже через два десятилетия после его выступления другой французский биолог – Поль Виньон – постарался более убедительно обосновать высказанную гипотезу.

«Так как изображения не нарисованы, – писал он, – так как они не могли быть получены никаким другим искусственным путем, остается исследовать: не являются ли они результатом какого-нибудь естественного процесса?

Анализируя первые фотографии и проделывая опыты в лаборатории Сорбонны, мы пришли к заключению, что изображения не являются прямым отпечатком человеческого тела. Сразу было очевидно, что они получились не просто от соприкосновения, ибо соприкосновение мягкой ткани с неправильной поверхностью человеческого тела привело бы к значительным искажениям образа, а в этих изображениях искажений почти нет, и они незначительны. Они могли получиться только действием испарений, выделенных поверхностью тела».

Это заключение нелегко оспорить. Оно логично, объективно и основано на фактах. С ним приходится считаться всем, кто хотел бы разгадать тайну Туринской Плащаницы.

Вдобавок надо иметь в виду: следы человеческой крови реальны, хотя и можно выдвигать разные версии о том, кто, когда и каким образом их наносил. Все-таки наиболее вероятно, что они возникли в результате непосредственного контакта тела, истекающего кровью, с полотнищем.

В том случае, если даже потеки и капли крови «подновлялись» время от времени (такой вариант маловероятен, но не исключен), они, судя по всему, лишь повторяют и проявляют первоначальные ее следы. На это указывает совершенно реалистичное их расположение, лишенное каких-либо искусственных ухищрений, и сама их форма, совершенно не похожая на «художество».

Итак, основываясь на имеющихся фактах и проанализировав все возможные возражения, есть основания утверждать: изображение на Плащанице нерукотворное и подлинное.

Таков результат научных исследований.

Следующий шаг: надо постараться выяснить, когда появился на ткани этот отпечаток. Очень хотелось бы ответить на вопрос: кто на ней оставил свой образ?

Для определения возраста реликвии есть несколько возможностей.