Вновь учиться жить

– Я, скорее всего, завтра или послезавтра уже уеду, – выдала женщина, надеясь, что это поможет, но мужчина внезапно поднялся со стула и быстро подошел к кухонному гарниру, прислонившись к столешнице.

– А что не сегодня?! Или решила, раз сама никчемная, без мужика, подругу рассорить со мной? Ведь мы из-за тебя и твоей ноющей дочки ругаемся. Зинка даже посмела мне указать на дверь, объявив, что не держит. Мне! Мне. А ты тут спокойно хозяйничаешь, мерзкая змея.

Ольга не могла больше мыть, она просто держала посуду и смотрела на льющуюся воду, стараясь успокоиться. Сердце стучало так, что она слышала свое учащенное сердцебиение. Шум в ушах сдавливал виски, провоцируя боль. Было обидно, невыносимо жутко слышать такие слова. Неужели она заслужила? Как же так… Если бы она знала… только знала, что окажется виновницей ссоры.

Повернувшись к мужчине, она тихо, пытаясь не выдать своего состояния, сказала:

– Простите, я не знала, что вы ругаетесь и…

– А что ты вообще можешь знать?! Стерва! Корчишь тут из себя невинную жалкую бомжиху, которую должны пожалеть, так как у нее больной инвалид. Прикрываешься дочерью, чтобы скрыть свою лень и никчемность. Я уверен, что ты еще та тварь, раз бегаешь по квартирам и выпрашиваешь подачки.

Неверие и ужас всей ситуации рвали сознание. Слезы стояли в глазах, скатываясь по щекам, шедшие против воли. Казалось в эту секунду, что жестокие слова – правда, что она действительно навязалась, и Зина не смогла отказать.

Ольга хотела что-то сказать, но не получалось. Ком в груди разрастался, охватывая гортань, не давая возможности издать даже звука.

– И что, решила слезу пустить? Да?! Надеешься на мою доброту?! – злобно выдал он и толкнул Латрову, отчего она ударилась спиной об стену. – Да не выйдет! Я таких тварей, как ты, сразу вижу. Ишь, какая святоша тут нашлась! Была бы нормальной, гордой бабой, собрала свои вещи и свалила, самостоятельно решая возникшие проблемы. А у нас своя жизнь. Мы тебе ничего не должны и ничем не обязаны! Пошла вон!

– Я уйду. Алине уже лучше, но…

– Сегодня! Сейчас! Убирайся, мразь! – нависая, гневно рычал Цветиков, желая ударить, останавливая себя огромными усилиями. – Либо тогда разрушишь нашу жизнь. Ведь я пришел вещи свои собирать. Мы с ней поругались по телефону. Из-за тебя! Она выгнала меня из жалости к тебе, жалкой мыши.

– Арсений, – дрожащим голосом произнесла Ольга, чувствуя, как ее трясет, желая, чтобы он отошел. – Я не могу прямо сейчас. У меня маленький ребенок.

– Вот! Только о себе, змея, думаешь. Так и рассчитывала, да? Чтобы нас развести и дальше здесь жить, а меня на улицу! Раз такая добрая, что же ты не спрашиваешь где мне жить?! Может, я тоже на улицу иду. Что? На это мозгов не хватает? Только о своей заднице беспокоишься?!

– Вы же…

Мужчина вновь толкнул Ольгу и злобно процедил:

– Приду в обед, и чтобы вас тут не было. Ключи оставишь под паласом. Зинке скажешь, что нашла квартиру. Поняла?!

Латрова только кивнула, опасаясь, что в таком состоянии он и ударить может. И не только ее, если на крики придет Алина. Арсений внезапно схватил девушку за подбородок и ледяным тоном заявил:

– Узнаю, что ей что-то рассказала, не только дочь инвалидом будет, но и ты. Паскуда!

Оттолкнул и пошел на выход, громко хлопнув входной дверью.

Ольга тихонько спустилась по стенке на паркет и обняла себя руками, сжимая с огромной силой. Когда шок прошел от поведения «милейшего человека на свете», по словам подруги, она лихорадочно стала вытирать слезы, в панике рассуждая, что ей делать. Вновь всхлипнув, поднялась и ополоснула лицо ледяной водой, не вытирая полотенцем. Только посчитала, что успокоилась, как вновь бушующие эмоции сжали сердце, и женщина расплакалась, закрывая рот руками.

– Мамочка, я пить хочу, – послышался нежный голосок дочери, и женщина вмиг взяла себя в руки, вытерев поспешно слезы. По привычке наклонилась к ней и погладила по голове, сразу же проверяя лоб. Температура.

Кивнув, налила из графина морс из клюквы, и дала Алине. Попив, малышка спросила:

– Ты плакала? У тебя глазки красные.

– Чуть-чуть, – проговорила Ольга, а потом добавила: – Расстроена, что ты у меня болеешь.

– Я больше не буду, – очень серьезно проговорила девочка.

Ольга улыбнулась и, поцеловав доченьку в щечки, предложила:

– Тогда пойдем мерить температуру и пить лекарства?

Алина нахмурилась, но кивнула. Подала маме руку, и они пошли в спальню. Через пять минут Латрова измерила температуру, дала Алине жаропонижающий сироп и провела все необходимые процедуры.

Включив телевизор, медленно побрела к своей сумочке. Дрожащими руками достала лист бумаги, лежащий в потайном кармашке, и сжала его. Как бы она не хотела, но выхода нет. Ей нужна помощь. Ради дочери.

Набрав номер, Ольга затаила дыхание, ожидая ответа. Гудки отдавались в голове, и женщина не могла даже двинуться с места. Внезапно гудки прервались, и она услышала:

– Да.

Латрова закусила губу и через небольшую паузу прошептала:

– Доброе утро, Олег. Простите, что беспокою…

– Ольга! – уверенно проговорил мужчина, а потом грозным тоном добавил: – Что случилось?!

– Я… простите, если не вовремя. Вы… – она замолчала, а потом успокоилась, и выдавила: – Дочь болеет, а я не могу оставаться у подруги. Риелтор не нашел квартиру и… Может, у вас есть знакомые, чтобы уже сегодня снять однокомнатную или малосемейную?

Женщина замолчала, чувствуя себя ужасно. Слова Арсения бились в голове, и она закрыла глаза, сожалея, что вновь просит помощь. Как Цветиков и говорил…

Латрова ненавидела себя, но понимала, что выхода сейчас нет. Пусть она будет в глазах других кем угодно, но она должна сделать все, чтобы ее дочь не оказалась на улице. Была в тепле и уюте, не болела. А дальше она справится. Ведь раньше справлялась, значит, и сейчас ей это под силу.

Да, всё случилось в один миг, когда не ждала. Навалилось и превратилось в хаос, из которого она обязательно вырвется. Она сделает все, чтобы ее девочка была здорова и ни в чем не нуждалась.

Молчание резало по нервам, и женщина замерла, не зная, что еще говорить. Если Сторхов откажет, она все поймет. В конце концов, есть съемные комнаты на день. Общежития. Она попробует. Безвыходных ситуаций нет, есть только – нежелание искать пути. Но если есть хоть один шанс не бегать с больной дочерью по городу, Оля его использует.

– Скажи адрес, – резко выдал Олег и как только услышал, добавил: – Буду через сорок минут. Собирайтесь.

– Хорошо. Спасибо, – прошептала Латрова, даже не зная, какую помощь окажет ей Сторхов, но сейчас ей было не до размышлений. Она переживала за дочь, а остальное – не имело значения.

Через тридцать минут женщина любовалась своей девочкой в брючках и тонком свитере, играющей с тряпичной куклой, с которой малышка очень любила играть. Переодевшись в платье, висевшее балахоном на исхудавшем теле, она посмотрела в окно, выходящее во двор.

На улице шел дождь. Ливень. Все шли с зонтиками, или с визгом выбегали из подъезда, направляясь к своим машинам.

Погода испортилась совсем недавно, но Латрову это не смущало. Женщина чувствовала себя спокойно, смотря на капли, идущие косой волной, не прерывающиеся ни на минуту.

Ольга задумалась… о подруге. Она так хотела ей счастья, но мужчина, которого она выбрала себе в спутники жизни – жестокий человек. Ее муж тоже не отличался добротой, особенно к своему ребенку, но столько злобы и ненависти у него не было.

Стало страшно за нее. И если Арсений так разительно меняется на глазах, то разве его поведение не фальшь?! Игра? Ведь рядом с Зиной он заботливый и нежный мужчина, прислушивающийся к каждому ее слову, а с другими…

Сама же Котова категоричная женщина, даже немного резкая, но периодами влюбчивая. А потом разочарования… и она вновь одна. Совсем недавно она поделилась своими мыслями с Латровой, что решила больше не предохраняться. Как решит судьба. Арсений давно ее уговаривает зарегистрировать отношения и родить малышей, и лишь сейчас она решилась.

А теперь из-за нее… они разругались.

Она винила себя, что влезла в их жизнь, но искренне считала, что подруга должна знать настоящего Цветикова. Верила, что он не принесет ей счастья. С таким ядом в сердце разве это возможно?

Но как сказать?

Что Зинаида подумает про нее, ведь она считает Арсения добрым и замечательным человеком. Оля тоже так думала, когда они заезжали навестить ее или забирали заказы. Котова отдавала Латровой некоторые свои работы, не успевая выполнять. Женщина работала не только в салоне, но и на дому, занимаясь шитьем от простых маек до верхней одежды.

Зинаида, как и Ольга, всегда поддерживали друг друга, и дорожили своей дружбой. И поэтому Латрова отчаянно не желала ее расстраивать, но не могла промолчать.

Арсений не тот человек, за которого себя выдает. Жестокий и бездушный. Стоило по воле обстоятельств затронуть его покой и нарушить планы, и мужчина стал угрожать, унижая последними словами.

Разве это мужчина?!

Хоть Ольга и помнила его угрозы на свой счет, но это не пугало. Возможно, глупо, но она верила, что он на это не способен, сказал с обиды в гневе. Хотя… кто его знает.

Но как бы там ни было, Зина должна знать правду. Обязательно. Как только она уедет из квартиры, позвонит Котовой и все расскажет.

И пусть Зинаида не поверит, пусть обвинит, но она должна быть в курсе всего, а дальше сама сделает правильные выводы.

За своими рассуждениями Ольга не заметила, как во двор въехала белая машина. Увидела Олега в тонкой светлой ветровке и серых брюках, когда он уже подходил к подъезду.

Выдохнув, она медленно направилась к домофону, чтобы встретить Сторхова. Спустя секунды, послышалась трель звонка. Открыв двери, она отошла в сторонку и стала ждать.

Через несколько минут в помещение вошел огромный, сильный мужчина, против воли пугающий ее своей мужской силой, обжигающим взглядом и хищной аурой. Ничего не говоря, Олег взглянул на женщину в тонком шелковом платье, охватывая тяжелым взглядом дрожащее тело, и спокойным громким голосом проговорил:

– На улице дождь, куртку накинь.

Девушка молча стянула свой плащ с вешалки, и прошептала:

– Олег, простите, что позвонила. Я..

Мужчина не дал договорить, показав рукой на сумки, уточнил:

– Ваши?

Латрова кивнула и тут же проговорила:

– Я помогу вам. Тут много.

– Нет. Оля, собирай Алину, и вместе выходите. Я отвезу вас, а сам отправлюсь на работу.

Почувствовав себя неудобно, Ольга кивнула и поспешно пошла за дочерью. Рефлекторно проверив температуру и поправив одежду, повела Алину на выход, не забыв красиво сложить плед на диване и разложить подушки по сторонам, а также заглянула в кухню, чтобы убедиться, что все там чисто. Закрыла входную дверь и положила ключи под половичок, с сожалением вздыхая, что убегает как воровка, не переговорив с подругой.

Но она сегодня же ей позвонит… Обязательно.

– Мама, а мы куда? – проговорила малышка, дергая Ольгу за руку.

Только женщина хотела ответить, как мать и дочь услышали:

– В гости ко мне, где познакомишься с Викторией. Помнишь, я тебе о ней рассказывал?! – громко произнес Сторхов, стоя у лифта, ожидая их.

Алина улыбнулась и прошептала:

– И она будет со мной дружить?

– Конечно. Только Вика сейчас болеет, как и ты, но вместе вы быстро пойдете на поправку. Правда, ведь?

Девочка довольно улыбнулась и воскликнула:

– Правда!

– Тогда заходим и спускаемся, – выдал он и нажал кнопку вызова лифта.

Ольга держала одной рукой дочь, а второй сжимала свою сумку, пытаясь не паниковать на слова Олега. И пусть она доверилась этому суровому мужчине, но тот факт, что он везет их к себе домой, настораживал.

Стоило только сесть в джип, после того как Сторхов пристегнул ребенка в детском кресле и включил телевизор на подголовнике сиденья, она не выдержала и начала разговор:

– Олег, вы…

Мужчина повернулся к ней и категорично предложил:

– Оля, давай на «ты»?! И не стоит бояться меня. Я ничего плохо не хочу, даже в мыслях нет. Вам нужна помощь, и я помогу. В ответ попрошу об услуге.

Женщина не двигалась, затаив дыхание, смотрела в суровые черты мужчины, его уверенную позу, когда он завел машину, поглядывая по сторонам и давил на газ.

– Вика заболела? – спросила она, надеясь, что просьба будет связана с его дочерью. Даже надеялась на это.

– Да. Виктория отказывается оставаться с нянечками. С Вероникой было все замечательно, но, когда дочка заболела, принялась прятаться и плакать, отказываясь с ней оставаться. К тебе у нее хорошее отношение, и поэтому я подумал, что ты сможешь смотреть за ней, и забирать из садика. Сейчас он временно закрыт, но через две недели можно будет вести.

– Конечно. Только жить у вас… я не могу. Простите. Мне неудобно, да и неправильно это. Я хотела лишь снять квартиру по приемлемой цене, и тогда можно будет вечером забирать Вику из садика и сидеть с ней, когда вы заняты. Я буду рада. Поверьте. А потом вы заберете ее…

– Нет, – грубо отчеканил Сторхов и тут же пожалел, замечая, как вздрогнула Ольга. Мужчина не понимал, чем он так пугает ее, но этот факт его ужасно раздражал. – У меня большой дом, где много свободных комнат, поэтому я настаиваю.

Замечая, что его ответ не успокоил женщину, Олег добавил:

– Не стоит опасаться меня. Я не имею привычек обижать женщин. Работаю судьей Высшего арбитражного суда и воспитываю маленькую дочь.

– Простите, – еле слышно выдохнула Ольга, считая себя неблагодарной, на доброту отвечая подозрением. – Не хотела вас обидеть или оскорбить.

– Ольга, давай все же на «ты», тем более будем жить в одном доме. Кухарка в доме есть, так что только прошу смотреть за Викой и забирать ее из садика.

Оля кивнула и прошептала:

– Спасибо, что помогли.

Ожидая зеленого сигнала светофора, мужчина повернулся к ней и внимательно посмотрел в ее глаза, выдал:

– Пожалуйста. И надеюсь, ты не будешь шарахаться от меня, чтобы девочки не решили, что я монстр и меня нужно бояться.

Боковым зрением взглянув на дочь, смотревшей увлеченно мультик, Ольга выдавила улыбку и честно призналась:

– Я постараюсь.

Глава 8