Демон в белом

– Клянусь!

– Клянешься всегда доходить до конца начатого пути?

– Клянусь. – Относительно этой клятвы я чувствовал больше угрызений совести, чем относительно всех остальных, вместе взятых.

– Клянешься хранить верность клятве с этого дня до дня твоей смерти, во имя императора, Бога-Императора и Земли, нашей Матери и нашей Жертвы?

Его величество изобразил знак солнечного диска, поднеся клинок ко лбу, губам и груди. Я повторил жест и почувствовал, как это же сделали все собравшиеся. Звяканье украшений и шорох ткани нарушили торжественную тишину.

– Клянусь, – сказал я одновременно с жестом.

Тогда император опустил меч и дотронулся им сначала до моего левого плеча, потом до правого.

– Теперь вы рыцарь, сэр Адриан, и лорд Марло по праву. Поднимитесь.

Он протянул мне левую руку, и я поцеловал перстень с двенадцатилучевым солнцем, символом императорского дома, на его большом пальце.

Церемонии и ритуалы обладают большой силой, и не важно, верим мы в принципы, на которых эти ритуалы зиждутся, или нет. Несмотря на мой скептицизм, я все равно почувствовал, поднимаясь, прилив тепла, любви и гордости. Я стал рыцарем, и не простым, а рыцарем Королевского Викторианского ордена, приближенного к самому императору.

В Галактике сыщется не много людей, способных похвастаться тем, что они побывали в Перонском дворце, этой расположенной внутри большого дворца Вечного Города вотчине императорской семьи. А тех, кто бывал здесь неоднократно, еще меньше.

Во время моего второго визита массивные двери открылись беззвучно. Внутри пробили часы. Переступив через порог, экскувиторы перешли с бодрого марша на медленный, ровный шаг. Их каблуки стучали в такт с тиканьем часов, могучий маятник которых свободно раскачивался над стрельчатыми арками поверх наших голов.

Наконец после множества поворотов мы пришли в сад воды, весь из белоснежного мрамора. Яркие фонтаны били среди прудов, в которых цвели бледные лотосы и лазурные водяные лилии. В углу две женщины тихо перебирали струны арф. Его величество восседал в скромном кресле у небольшого столика. Рядом стояли четверо экскувиторов, наблюдая за мной сквозь зеркальные маски. Мои сопроводители отсалютовали, я поклонился, положа правую руку на сердце, а левую отставив в сторону.

– Ваше величество, – произнес я, – для меня честь вновь предстать перед вами.

Император Вильгельм поднялся, отложив маленькую черную книжицу, которую читал, и подошел ко мне с теплой улыбкой и радостным приветствием:

– Сэр Адриан! Приятно снова вас видеть.

Я потупил взгляд:

– Ваше величество, я хотел бы извиниться за несвоевременную реплику на аудиенции с солдатами.

– Дорогой кузен, все это уже забыто! Пожалуйста, выпрямитесь, чтобы нам было лучше вас видно.

Я поднял голову. Император улыбнулся и жестом отослал мой эскорт. Экскувиторы отошли за раскрашенные колонны, и мне показалось, что они не совсем покинули нас, а скрытно остались ждать среди этих высоких столпов.

– Нам до сих пор не представилось возможности поблагодарить вас за службу на Аптукке. Теперь на вашем счету два сьельсинских вождя.

– Вы льстите мне, ваше величество, – ответил я с поклоном.

– Вы даете мне повод. – Император взмахнул рукой в бархатной перчатке, усеянной блестящими перстнями, приглашая меня прогуляться. – Если бы все наши придворные были столь полезны…

На это у меня ответа не было. Я молча шел за его величеством вдоль прудов. Впереди бежали наши тени. Император был выше меня и в четыре с лишним раза старше – а мне уже было сотни лет, – но в его рыжих волосах не блестело ни единой седой пряди. За исключением красных бархатных перчаток и туфель, он носил ослепительно-белые шелка, расшитые золотом. Если при дворе я чувствовал себя неподобающе одетым, то в присутствии кесаря и вовсе показался полным оборванцем. Одни его перстни стоили как целая планета, и дело было не в ценности камней или искусстве ювелиров, ведь заказ подобных украшений обходился, в общем-то, недорого, а в их древности. Я не сомневался, что все они были изготовлены еще на Старой Земле до ее разрушения.

– Вы знаете, что вам возносят хвалу по всей Империи? Вы победили Бледных на Аптукке, не пролив ни капли крови.

– Если бы только это было так, – честно ответил я.

Император прервал свой размеренный шаг. Я чувствовал, как его взгляд выжигает мне щеку.

– Это так. Так мы решили, и вам следует придерживаться официальной версии.

– Как пожелаете, ваше величество.

Я не отважился посмотреть ему в глаза, лишь покосился в его сторону. Его императорское величество Вильгельм Двадцать Третий хмурился, над переносицей проявилась довольно заметная морщина. Но она быстро исчезла, и его лицо вновь обрело спокойствие, достойное лика древних фараонов. Я до сих пор впадаю в задумчивость, вспоминая это выражение. Победа на Аптукке была блестящей, но ложь пропагандистов из министерства народного просвещения приукрасила ее многократно.

– Вы убедились, что князь в самом деле мертв? – спросил император, возобновляя обход пруда.

– Вне всякого сомнения, ваше величество, – заверил я кесаря, попутно заметив между колонн экскувитора, наблюдающего за нами сквозь пустые глазницы маски. – Я ведь сам убил Улурани.

Его императорское величество кивнул, проведя вдоль подбородка облаченным в бархат пальцем. Что-то несомненно тяготило его, но еще некоторое время мы шли в тишине мимо изящных фресок с изображением фантастических нимф и ангелов, украшавших стены перистильного двора.

– Скажите мне, Адриан, – произнес император заинтриговавшим меня тоном, и я повернулся к нему. – Вы со мной?

Он отказался от статусного «мы», представ (каким бы святотатством ни было даже писать об этом) простым человеком, утомленным короной и всеми тяготами того положения, что он нес на своих узких плечах.

– Ваше величество? – переспросил я, не зная, что ответить.

– Не прикидывайтесь. Отвечайте, кому вы служите?

Неужели он видел преступный медальон, который пытался всучить мне Каракс? Решил, что я строю козни против престола и императорской семьи? У меня подкосились ноги, и я мысленно выругался. Преклонение колен явилось бы признаком раскаяния и признания вины, поэтому я не стал этого делать. Но от моего ответа зависело многое, да что там, жизнь.

– Я верный солдат Империи.

Что еще я мог ответить? Я стал солдатом вопреки своей воле, но мало кто может похвастаться тем, что живет, как ему заблагорассудится.

– Империи… – повторил его величество. – Хорошо. В таком случае у меня для вас задание.

Раздражение сменилось веселостью, и он отвернулся, обратив взор на ближайшую к нам фреску. На ней золотоволосая, пышногрудая икона Красоты поднималась из волн морских.

– Вам известно о событиях на Гододине?

– Гододин? – переспросил я, не сразу разобрав название.

Раньше я никогда его не слышал. Такое имя носила планета, которую я позднее уничтожил. Тогда я даже не придал этому значения. Это было просто слово, ничего для меня не значащее.

– Это главная база легионов между рукавами Стрельца и Центавра. Оттуда мы распределяем войска по Центавру для отражения нападений сьельсинов. Последний легион отправился в Немаванд, в провинцию Раманну, но так и не прибыл.

– Мы потеряли еще один легион?

Внутри меня все перевернулось. За последние сто лет было полностью уничтожено более десятка легионов; на конвои нападали даже в варпе, солдат убивали или забирали в рабство прямо в криокамерах. Несколько лет назад меня посылали на поиски Триста семьдесят восьмого легиона Эринии, но я смог обнаружить лишь горстку выживших.

– Сьельсины? – спросил я.

На Эринии виновны оказались вовсе не ксенобиты, а экстрасоларианцы.

– Вероятнее всего. Провинция Раманну крайне нуждается в продовольствии и подкреплении, и потеря каравана станет для них тяжелым ударом. Кузен, мы не хотим лишиться целой провинции. Мы желаем, чтобы вы как можно скорее отправились на Гододин, выяснили, что случилось с легионом, и пришли ему на помощь, если возможно.

Я почувствовал, как надо мной смыкаются челюсти капкана. Задание из ряда непосильных. В непосредственной близости от Эринии была планета, где я смог организовать поиски. Несмотря на невысокие шансы на успех, у нас была зацепка, след, по которому можно было идти. Да, по всей Империи мне возносили дифирамбы, но гораздо громче, чем я заслуживал. Я подлетел слишком близко к солнцу – стоял слишком близко к императору, Первородному сыну Земли – и это вызвало улыбку на моем хмуром лице.

Да уж, солнце.

Я должен был потерпеть неудачу, вернуться пристыженным и распластаться перед Соларианским престолом, проползти по бесконечно длинному коридору под нервные смешки высокопоставленных лордов и леди с полумиллиарда планет.

Но что-то меня смущало. Для такого поручения императору вовсе не нужно было вызывать меня на приватную беседу. Можно было передать приказ со слугой или логофетом. Я окинул взглядом сад, лотосы, водяные лилии и икону Красоты, опирающуюся на огромную раковину. В тенях таились экскувиторы и евнухи, дожидаясь момента, когда можно будет подойти и услужить императору.

– Как прикажете, достопочтенный кесарь.

Его императорское величество остался стоять ко мне спиной.

– Война идет уже семьсот с лишним лет, – ответил он не сразу, поднимая руку с двумя выставленными пальцами, как священник при благословении. – Сэр Адриан, мы должны кое-что вам рассказать. То, о чем не должны узнать за границами этого сада. – Он повернулся, не опуская руки, и прищурился. – Разумеется, если вы в самом деле со мной.

Я знал, что не должен перебивать столь могущественную фигуру. Однако его величество взял паузу, ожидая ответа. Мне довелось побывать у трона Вечного на Воргоссосе, где часы были уподоблены секундам и пролетали незаметно. Я мог перетерпеть самого Кхарна Сагару – что говорить об императоре?

На его бесстрастном лице появилась едва заметная улыбка.

– Хорошо. – Он опустил руку и продолжил без преамбул: – Кузен, я уже стар. Я хочу, чтобы война закончилась прежде, чем я покину престол. – Он снова не сказал «мы», но быстро поправился: – Вам может показаться, что мы выглядим молодо, но вы палатин. Вам должно быть известно, как быстро для нас наступает конец. Пришло время подумать о том, какой мир мы хотим оставить нашим детям. А кроме того, мы хотим оставить нашим детям еще и наших подданных. Поэтому у нас к вам просьба, которую вы не обязаны выполнять…

В это верилось слабо. Даже самая малая просьба императора была равна приказу.

– Отправляясь на Гододин, возьмите с собой нашего сына Александра. Он ваш большой поклонник. Ему не помешает набраться опыта.

«„Возьмите нашего сына“, – подумал я. – Просьба, ничего не скажешь».

– Как пожелаете, ваше сиятельное величество.

– Немаванд находится на границе Центавра и Пространства Наугольника. Сэр Адриан, нам нельзя допустить потерю этой провинции и позволить сьельсинам ринуться от границ к центру нашей Империи, – сказал кесарь, оглядываясь через плечо. – Он сложил руки за спиной; красный бархат длинных перчаток ярко выделялся на фоне белых фалд его одеяния. – Мы рассчитываем, что Полусмертный герой Аптукки не подведет.

– Разумеется, ваше сиятельное величество, – ответил я, захлопывая над собой ловушку.

Теперь потерпеть неудачу означало обмануть императора. А обман императора карался смертью. Я поклонился, надеясь, что опущенная голова и густые черные волосы не позволят прочитать выражение моего лица. Император угрожал мне? Или издевался?

– Тогда ступайте, – махнул он усыпанной золотом рукой. – Наши логофеты проинструктируют вас относительно Гододина. Позже к вам пришлют гонца, который сообщит, где забрать Александра. Обходитесь с ним осторожно, но не давайте никаких привилегий, каких нет у простых оруженосцев.

– Как будет угодно вашему величеству… Могу я задать вашему сиятельному величеству один вопрос? – отважился я, не забывая о затаившихся экскувиторах.

– Конечно, кузен, – ответил император священной Соларианской империи.

Я набрал в грудь побольше воздуха:

– Еще пятьдесят лет назад я отправил запрос на допуск в Имперскую библиотеку на Колхиде. – Точнее, пятьдесят три, но для педантства было не время. – Мне бы очень хотелось наконец попасть в архивы.

– Архивы? Зачем? – слегка нахмурился его величество.

Допуск в библиотеку Нов-Белгаэра был разрешен только местным схоластам. Даже Викторианскому рыцарю он был заказан; исключения делали лишь по письменным разрешениям Имперской канцелярии.

Что я должен был ответить императору? Сказать правду о том, что я хотел найти объяснение произошедшему со мной на «Демиурге», я не мог. О Ревущей Тьме за границами смерти. О Тихих. Кхарн Сагара рассказывал, что мериканские машины верили, что древнему Богу-Императору помогали те же силы, что вернули меня с того света. Логично было предположить, что где-то в закромах древнейшей в мире библиотеки хранились ответы или хотя бы малейшие указания на то, где мне продолжать поиски. Но заявить, что во Вселенной есть древние чужеродные силы, более могущественные, чем человек, означало совершить смертный грех. Даже просто признаться в том, что мне известно о Тихих, означало навлечь кару не только на себя, но и на Валку, Паллино, Бандита и на всех, кто знал, что легенды об Адриане Полусмертном были не просто выдумкой.

Но брови императора продолжали ползти вверх с каждой долей секунды, и я был вынужден ответить.

– На Воргоссосе Вечный сказал мне, что сьельсины совершали набеги на наши планеты гораздо дольше, чем принято считать. Что война – лишь первое крупномасштабное вторжение после вековой череды мелких нападений вроде того, что случилось у Крессгарда. В Колхидской библиотеке должны храниться копии всех текстов, существующих в Империи. Возможно, есть упоминания о тех давних набегах, в которых сьельсины не описаны подробно, и потому эти упоминания остались без внимания. Ваше величество, я не только рыцарь, но и ученый. Если я смогу найти заметки, способные помочь положить конец войне, думаю, это стоит нескольких потраченных мною лет.

– Вот как? – произнес император, снова сложив руки за спиной. – Сэр Адриан, нам решать, чего стоят годы вашей жизни…

Он резко прервался, и на его похожем на маску лице промелькнула тень.

– Однако… мы впервые слышим о таком запросе! В последние годы к нам по этому поводу не обращались, – сказал он и, очевидно, солгал.

Запрос Викторианского рыцаря, тем более самого молодого и активного, наверняка попал к нему моментально. Император его просто проигнорировал.

– Мы рассмотрим его по вашем возвращении, – добавил он.

Глава 3

Облачная империя

– Господа министры, при всем уважении, эта информация практически бесполезна, – заявил я, складывая руки перед собой на отполированном до блеска черном стеклянном столе.

Передо мной восседало пестрое собрание военных и министерских сотрудников, среди которых были и достопочтенные палатины, и возвысившиеся крестьяне.

– Не сомневаюсь, что знаменитому Дьяволу Мейдуа задание окажется по плечу, – высокомерным аристократическим тоном парировал сэр Лоркан Браанок.

Среди старших членов правительства, между которыми я к своему сожалению, но без всякого удивления увидел лорда Августина Бурбона, министра военных дел собственной персоной, раздались смешки.

– Сэр Адриан, – продолжил Браанок, – мы все будем спокойнее спать по ночам, зная, что вы сторожите дверь.

«Кто бы сомневался», – подумал я, но в ответ лишь сдержанно улыбнулся.

Браанок уже более трехсот лет был начальником Разведывательной службы легионов, и, несмотря на еще заметные на шее и руках шрамы, его искусственно продленная патрицианская жизнь подходила к концу. В его каштановых волосах виднелись седые пряди, виски и челка серебрились, а лицо напоминало изъеденный эрозией камень. Он, полагаю, был из тех выбившихся из самых низов людей, кто презирал таких, как я, отпрысков древних родов, занимавших должности, которых не заслуживали.

– Сэр, мне приятно слышать, что при таком количестве важных дел вы вообще находите время спать, – заявил я.

Это было не слишком красиво с моей стороны, однако, будучи Викторианским рыцарем, я не нес ответственности перед сэром Лорканом.

Браанок заскрежетал зубами, но ответить ему помешал один из младших помощников.

– Данные с передатчика каравана, – сказал он, – еще не попали в инфосеть. Когда попадут, мы сможем сузить зону поисков.

– При условии, что передатчик вообще сработал, – заметила Отавия Корво, стоявшая по правую руку от меня.

Мой норманский капитан указала на голографическую звездную карту, отмечая алую линию, протянувшуюся от Гододина к Немаванду на самой границе с норманской территорией.

– Нам придется с точностью повторить их маршрут и надеяться, что наши датчики что-нибудь засекут. – Она выразительно уперлась кончиками пальцев в столешницу. – Простите, но зачем мы вообще этим занимаемся? Это работа для межзвездного патруля, а не для частной военной компании.

– Капитан, потому что таков приказ императора, – ответил я прежде, чем это успел сделать Браанок или кто-то другой.

– И вы обязаны исполнить свой долг! – рявкнул лорд Бурбон.