Карамазов

Карамазов

Гоблин, Каин

* * *

Глава 1 Свидание

Софья положила голову мне на плечо. Острым ноготком она чертила замысловатые узоры на моей груди.

— Откуда это? — спросила блондинка, проведя пальцем по одному из шрамов. Тонкому, едва заметному, который спускался от ключицы вниз.

— Рапира Чурсина-старшего, — с неохотой ответил я.

Софья приподнялась на локте и посмотрела на меня расширенными от удивления глазами:

— Ты победил Чурсина?

— Это было несложно. — Небрежно отмахнулся.

— Он один из лучших бойцов. Стиль мистика…

Я погладил ее по шелковистым волосам.

— Это было до того, как он тронулся умом. Чурсин и зацепил-то меня только по большой удаче.

— И как ты избавился от мести семьи? — с любопытством уточнила Софья.

Я лениво пожал плечами.

— Не было никакого преследования. Отпрыски клана, которых дед настрогал великое множество, устроили войну за наследство. Ну и при дележе про меня все забыли.

— Какая интересная история, — восхищенно произнесла Софья, и в ее зрачках заплясали знакомые искорки. — А из-за чего князь вызвал тебя на дуэль?

— Дело в даме, — просто ответил я.

— Увел у него женщину?

Притворно вздохнув, я сказал:

— Увел бы, но в Союзе запрещены разводы.

Софья тихонько рассмеялась.

— Елену не зря называют «Прекрасная».

Я повернулся, глядя на девушку с нескрываемым удивлением.

— Елену? Она старшая жена. Я не настолько отчаянный. Нет, я увлекся его младшей супругой. Марией.

Софья подняла бровь:

— То есть, ты перешел дорогу и Бекетовым?

Я вздохнул.

— В Петербурге полсотни дворянских семей. И проще перечислить тех, кому я дорогу не переходил. Хватит пальцев на одной руке мастерового.

— Мягкий в общении как крупный наждак, острый на язык дуэлянт, — восхищенно протянула девушка. — Теперь понятно, за что тебя так любят женщины.

Щеки Софьи раскраснелись, a в глазах уже давно плясали черти похоти и разврата. Девушка ловко приподнялась и уселась на меня. И почувствовал разгорающиеся огоньки Силы. Стройную фигурку моей случайной любовницы окутали едва заметные язычки пламени, которые приятно обжигали кожу. Я открылся, и наша Сила сплелась, закручиваясь в нарастающий вихрь.

Энергия аристократов обладала свойствами, которым простые смертные могли только завидовать. Мы не только были способны жить дольше, но и создавать оружие, нападать и защищаться посредством подчинения стихий. Во время близости мы создавали вихри силы. Тем самым делились энергией и получали наслаждение, с которым мало что могло сравниться.

Софья начала плавно двигаться. С ее пухлых губ сорвался томный долгий стон.

Огонь окутал меня, заключив в пульсирующий кокон.

Девушка чаще задышала, ускоряя темп. А ее расширенные зрачки заволокла поволока из серого дыма. Он клубился, распадаясь на отдельные струйки, которые закручивались в спирали.

Воздух в комнате стал вязким и упругим на ощупь. Температура подскочила и снова упала, когда Софья вскрикнула и сжала меня бедрами. Голубую радужку затопила черная пелена.

— Щедро… ты открылся, — с трудом произнесла она.

Я не ответил. Волна лавы прошла по телу от кончиков пальцев ног до затылка. Взбесившееся сердце выгибало ребра и гнало по венам жидкий огонь. Волна собралась в шар.

A затем взорвалась, разрывая кокон. И душа будто отделилась от тела. Я наблюдал со стороны, как обнаженная девушка плавно двигается на мне, склонятся и жарко целует. Над блондинкой воспарила, распахивая невероятные крылья, огненная птица.

Время застыло словно мед. Каждая секунда растянулась. Затем птица взорвалась тысячами искр, осыпаясь на кровать пеплом. Волна неземного блаженства заставила меня выгнуться. Душа резко спикировала вниз, возвращаясь в тело. Мир качнулся перед глазами. Десны под нижней губой приятно заледенели. По коже пробежали крупные мурашки. Я блаженно прикрыл глаза и потянулся.

— Поцелуй феникса, — прохрипел я, с трудом ворочая пересохшим языком. — Это…

Я облизнулся. Софья улыбнулась, склонилась и поцеловала меня, приводя в чувство.

— Долгая практика. — Она засмеялась и обессилено опустилась рядом. — Ты тоже очень вкусный. Горьковатый такой, терпкий. Будто дым отгоревшего ночью костра. Никогда не ощущала подобных эмоций.

— Этот путь Силы дается далеко не каждому.

— Тень? — уточнила Софья.

— Дым.

Девушка вмиг протрезвела от только что пережитой страсти и села в кровати.

— И… как ты ее получил?! Это ведь такая редкость!

— И… как ты получил этот цвет? Это ведь такая редкость!

Сила бывает пяти цветов: Черная, к которой относятся стили энэнра, магии крови, а также колдовство. Синий включает школы льда, воды, ветра и молний. Красный позволяет владеть огнем и тайной магией. Зеленый дает возможность освоить силой природы, земли или песка. Ну а белый открывает способности к Свету или мистицизму.

— Меня пытались сжечь заживо, — просто ответил я. — И когда я уже решил, что мне край, один из добрых духов сжалился надо мной и вывел из огня. А Сила получила серый окрас.

Разговор прервал поворот ключа в замочной скважине входной двери. Девушка вздрогнула. Остатки томности мигом слетели с нее. В глазах читался страх.

Она вскочила с кровати и принялась лихорадочно собирать разбросанные на полу вещи.

— Ты чего? — приподнимаясь на локте, удивленно спросил я.

— Муж, — отрывисто произнесла она, торопливо натягивая на покатые бедра черные кружевные трусики.

Объяснение было убедительным. И я спрыгнул с постели, наскоро одеваясь.

Софья напялила штаны для йоги, подчеркивающие крепкую аппетитную попу. Под тканью спортивного топа спряталась упругая грудь второго размера. Мне подумалось, что стоило помять ее чуть дольше. Нечасто я встречал такую приятную на ощупь. Девица затолкала ногой под кровать черные чулки, которые чуть раньше я бессовестно разорвал.

Попытки открыть замок ключом тем временем прекратились. И тот, кто стоял за дверью, нажал кнопку звонка. В квартире послышалась длинная трель.

— Ты не говорила, что у тебя есть муж, — отметил я, застегивая пуговицы рубашки. — Да и кольца на пальце я не увидел.

— Ты не спрашивал, — раздраженно огрызнулась девушка, — но так уж сложилось. Да, я младшая жена Чехова.

Я едва не расхохотался. Синод и Церковь официально не одобряли в Союзе многоженство. Воцерковленный аристократ мог венчаться только с одной дамой. Но дворян это не останавливало. И многие заводили любовниц-содержанок, как правило — бастардов или простолюдинок. С девицами заключали брачный контракт. Таким дамам обычно платили щедрое содержание, снимали или покупали жилье, вручали дорогие подарки. В обмен на любовь и ласку, которую выдавали такие «жены» своим супругам. Обществом это не порицалось, а Церковь закрывала глаза на лазейку в законах Синода.

— Как я выгляжу?

Я скептически осмотрел Софью с ног до головы. Светлые волосы всклокочены, помада на пухлых губах размазана. И не нужно быть гением, чтобы понять, отчего у девушки расплылся грим. Тушь потекла, а в больших голубых глазах все еще плясали отголоски выпитой ею силы. Моей силы.

— На спортсменку не особо похожа, — осторожно ответил я.

Неверная супруга зарычала и выскочила из комнаты.

— Софи, любимая, открывай. Я вернулся, — послышался за дверью озабоченный голос. — Прости, что не позвонил. Решил сделать тебе сюрприз.

— Он почти получился, — пробормотал я с ухмылкой.

Софья торопливо вернулась в комнату, держа в руках пиджак и туфли.

— Одевайся и проваливай, — велела она.

— Пиджак как будто бы не мой. С чужого плеча, — с сомнением протянул я, застегивая пуговицы.

— Все, давай бегом. — Софья подтолкнула меня к окну и бросилась к двери. — Иду, любимый!

Я открыл раму, сел на подоконник. Внизу, за полосой черного асфальта, красовалась перекопанная клумба. На ней по причине ранней весны ничего не росло. Значит, главное проскочить асфальт. Ну, это просто.

— Почему так долго? — послышался из коридора настороженный мужской голос.

Я хмыкнул, предсказывая, что именно сейчас начнется выяснение отношений. И спрыгнул с подоконника, на ходу задействовав одно из плетений. И рывок ветра бросил меня на пару метров вперед.

Приземление вышло жестковатым, отдавшись болью в пятках. Я встал, обернулся в сторону башни-высотки. Довольно улыбнувшись, прикоснулся к полям шляпы, приветствуя мужчину в сюртуке гражданской службы. Тот стоял на балконе второго этажа и курил трубку с флегматичным выражением на лице.

— Честь имею, сударь. Счастливо оставаться.

Мужик явно вспомнил свою юность и, оскалившись в понимающей усмешке, кивнул в ответ. А я, насвистывая незатейливую мелодию, перелез через декоративное ограждение и пошел по дорожке к металлическим воротам.

За спиной послышался полный ярости рев. Будто медведя разбудили от долгой спячки. Это обманутый муж заметил следы бурной ночи, не менее лихого утра и горячего дня. Что-то свистнуло, и я ловко увернулся, пропуская над головой кружку со следами помады на белой керамике.

— Я найду тебя, мальчик, — ревел рогоносец, — и сломаю тебе все кости!..

У ворот я обернулся. Снял шляпу и театрально поклонился.

— К вашим услугам, сударь. В любое время дня и ночи.

Из окна третьего этажа, откуда я совсем недавно ретировался, на меня зло смотрел мужчина оставивший за спиной свои лучшие годы В маленьких заплывших глазках таились все муки мира. Из ушей и ноздрей мужика в прямом смысле слова валил дым. Огромных размеров лицо с множеством подбородков почернело от злобы. Маленькая голова практически без шеи переходила в плечи. Это давало мужику некую схожесть со вставшей на задние лапы свиньей. Забавы ради, я мысленно добавил рогоносцу пятачок и вислые свиные уши. Довольно усмехнулся.

Мужик протянул за окно руку, и на открытой ладони сформировался, набирая силу, огненный шар. О как! У него, оказывается, остался порох в пороховницах. Меня охватило злое веселье.

Раскаяния за поступок я, естественно, не испытывал. Подобные плебейские эмоции меня не волновали. Как говаривал один поэт: «Ничего личного, надо было искать поприличнее».

Все просто: даже если бы я знал, что Софья замужем, все равно поехал к ней вчера. Девица сама того желала и кто я такой, чтобы противиться шикарной Софии? А может быть, хитрая бестия надеялась на такой исход. Теперь мужик должен защитить задетую честь. Смыть обиду кровью. Иначе завтра во всех уголках города заговорят, что советника Чехова поимели.

Тем временем шар сорвался с ладони мужика и понесся ко мне, оставляя за собой полыхающий след. Я сложил руки перед собой в молитвенном жесте, и фигуру окутала дымовая завеса. Шагнул в сторону, и мрачный дым поглотил огненный шар. Практически впитал его в себя.

Сам я спокойно появился на дорожке в паре шагов от того места, где стоял несколько секунд назад. Беззаботно посмотрел в сторону балкона, где бесновался рогоносец-Чехов, и иронично уточнил:

— Это все? Или вы и дальше будете устраивать во дворе паскудный балаган, советник?

Краем глаза я заметил, как распахивались окна в квартирах соседних домов. На лоджиях появлялись люди, чтобы посмотреть разворачивающийся спектакль.

— Как ты посмел покуситься на мою Софочку? — проорал мужчина.

— Мне это не удалось, к сожалению, — ответил я и пожал плечами. — Видит небо, я пытался. Но ваша супруга оказалась на редкость верной своему слову. Вам повезло с женщиной.

Софья приосанилась, кинула на меня хитрый взгляд и незаметно для супруга одними губами произнесла: «Позвони».

Лицо Чехова пошло красными пятнами. Он открывал и закрывал рот, словно выброшенная на сушу рыба. Я точно знал, что девушке ничего не грозит. Тронуть ее советник не посмеет, потому как Софья вполне способна оказать достойный отпор. Ее сила могла соперничать с мастерами огня высокого ранга. Кровь не водица. К тому же, ее семья не простит Чехову оскорбления. Взяв молодую супругу, он обязан удовлетворять все ее потребности, а иначе… Слабости ему не простят ни друзья ни враги.

Я не стал дожидаться кульминации представления. Нажал на кнопку домофона и вышел за ворота.

— И все-таки пиджак не мой, — пробормотал я, хлопая себя по карманам. Рука наткнулась на что-то прямоугольное, твердое. Я сунул ладонь в карман, выудил оттуда коричневый бумажник. Открыл его, вытащил плотную стопку новых десятирублевок с портретом Константина и довольно присвистнул. — Хотя вроде мой, — тут же поправился я и принялся пересчитывать наличность. — С одной стороны, гусары денег не берут. А с другой…

Софья дала их не в оплату за проведенную вместе ночь и полученное удовольствие. Это и стало решающим фактором. Я сложил купюры пополам и убрал их в карман. Выбросил кошелек в ближайший мусорный бак. И подошел к краю тротуара, поднимая руку для того, чтобы поймать такси.

* * *

Старик сидел в мягком кожаном кресле и задумчиво смотрел в огромное, во всю стену окно. Далеко внизу распростерся город. Машины на Приморском шоссе с такой высоты казались ничего не значащими муравьями, которые спешат по своим делам. Старику нравилось смотреть на улицы с высоты, на которую ему удалось забраться. Не без промысла высших сил, конечно.

Башня охранного отделения располагалась на Кронштадтском острове. А за Центральным мостом, который пересекал широкую реку, блестела на солнце крыша футбольного стадиона.